Иголка

               

   Иголка очень гордилась собой. Она была такая блестящая, острая и, вдобавок, руководила ниткой. Куда иголка, туда и нитка. Она приказывала нитке соединять кусочки ткани, и тогда, получались красивые нужные вещи. Иголка знала, что её очень любят. Да и как же иначе, если каждый день с ней любовно обращались: крепко сжимали, гладили и чистили, протягивая через ткань, и от этого она блестела ещё больше. Иголка часто меняла нитки. Ей нравились нитки, то толстые, то тонкие, шелковые и хлопчатобумажные и, конечно, разного цвета. А когда, бывало, нитка рвалась или путалась, иголка раздраженно втыкалась, куда попало, глубоко вонзаясь от злости. Отдыхала иголка в мягкой подушечке среди других иголок, которых любили значительно меньше. Иногда, на отдых она отправлялась вместе с ниткой, и тогда, иголка милостиво позволяла нитке обвиваться вокруг её тонкого тела. Ей было приятно, когда ею восхищались.
    Однажды иголка заметила, что от частого прикосновения её блеск потускнел, а острота притупилась. Но самое страшное – ей стали предпочитать другие иголки. А потом и вовсе её вынули из любимой подушечки и бросили в грязную картонную коробку вместе с другими ненужными иголками и булавками.  «Всё, - подумала иголка, – жизнь кончена». Она так тосковала по прошлой жизни, мягкой подушечке, любезной нитке, ласковым прикосновениям, что начала темнеть ещё быстрее, покрываясь рыжими пятнами. И вскоре совсем стала похожа на своих подруг, по несчастью.
    Но вот, в один замечательный день, нашу иголку вынули из коробочки и воткнули в стену, приколов какой- то клочок бумаги. «Боже мой, какое счастье! - подумала иголка. – Наконец- то обо мне вспомнили». Она торчала в стене и, казалось, что к ней вернулся весь её блеск. И неважно, что бумажка эта не былая ткань, которую она когда- то превращала в красивые вещи, и что рядом нет восхищённых ниток, неважно, важно другое - жизнь продолжалась!