Шаланды полные

Летом мы обычно жили на даче, которую папа всю жизнь строил, но верхний этаж так и остался недостроенным к моменту его ухода из жизни.  Родители работали и каждый день ездили в Москву на работу и вечером возвращались, иногда с бидоном щей. Мои родители никогда нигде не были и не отдыхали ни в каких санаториях или домах отдыха, вкладывая все отпускные и премиальные в строительство.  Мы жили на станции "Отдых" по казанской железной дороге, и я помню как мама говаривала- для кого-то это Отдых, а для кого Томилино (другая станция по этому же направлению).  А однажды мама рассказала, что какая-то женщина, сидя напротив неё в электричке, спросила: "А у Вас зубы здоровые?" "Здоровые", ответила мама, не подозревая подвоха.  "А почему же у Вас в зубах ничего нет", продолжила женщина.  Дело в том, что у мамы были две сумки и рюкзак. Лет с 10-11 я часто  оставалась на день одна, и, естественно, дачные приятели со всей округи с утра свистели под забором, и мы на велосипедах уматывали на кратовское озеро и гоняли целыми днями. 

Тогда можно было наблюдать и другую особенность дачной жизни.  Родители, у которых были маленькие дети, имели домработниц - девушек, лет 16-17, они и пасли их деток.  Эти молодые девушки, приехавшие из близлежащих деревень, подчас неграмотные, но очень осведомлённые по национальному вопросу, и впитавшие интернационализм с молоком матери, звали друг друга "САРА". 
"Сара, ты идёшь гулять?"  "Сейчас выйду, Сара, только одену его/её." - кричали они через заборы друг другу.  Дело было в том, что работали они в еврейских семьях. Рано постигшая нравы московского двора, хоть и в центре Москвы, я юмор их понимала.  Летом же, будучи свободной и независимой, я иногда гуляла с ними.  К месту можно упомянуть, что эти девушки подчас очень удачно и выгодно выходили замуж за друзей или родственников их работодателай, получая статус профессорской жены или генеральской.  В этих случаях национальный вопрос уже не принимался во внимание.
 
Как-то, гуляя с такой Сарой я услышала как она поёт: "Шаланды полные кипали..."  "Да не кипали, Сара", говорю я, не зная другого её имени.
"А как же, кипели, что ли?", на голубом глазу спросила меня Сара.

Вот вспомнилось...