Ведь завтра может и не быть

Сюжетов мне не занимать
И стоит только задремать
Рулетка памяти опять
Всю жизнь раскручивает вспять.

И никуда от снов не деться,
Хоть слёзы утирай с лица,
Моё изломанное детство
И похоронка на отца.

Разруха, нищета и беды,
И радость горькая победы,
И моё мытьё в корыте -
Всё смешалось в нашем быте.

Помню с самого утра
За сараями двора
Пили воины-калеки
Бормотуху из аптеки.
Лично пробовал «саке»
На спирту и чесноке.

В мраке коммунальных клеток
Для пытливых малолеток
Быть в кругу героев славных,
Пить, курить с ними на равных,
С приблатнённою бравадой
Было высшею наградой.

Так учились понемногу             
У братвы гулять и красть,
А тюрьма через дорогу,
Каждый мог в неё попасть.
Стоит первый срок схватить
И судьбы не изменить.

Понесут беднягу ноги
По проторенной дороге,
Вовремя не схватится,
Под откос покатится.

Я, как все, был сын двора,
Голубей гонял с утра.
С друзьями разделив судьбу,
И я бы мог попасть в тюрьму.

И так же жизнь свою сломать,
Меня спасли сестра и мать.
Мои любимые, родные,
Мои два ангела земные.

Обеих нет уж много лет,
Но лица их — мой амулет.
А третий ангел с нежным взглядом,
Он, слава Богу, со мною рядом.

Не редки у детей войны
Такие «сладостные» сны
И, как надгробные граниты,
Они нам в головы забиты.

Хоть за окном уже нет ночи,
Но встать с кровати нету мочи
И полчаса в себя приходишь,
Пока остатки снов проводишь.

А старый дворик наш в Москве
Давно ушёл в небытие.
Домишки ветхие согбенные
Сменили башни современные,
Стиль модерновый и фасон,
Стекло, мозаика, бетон.
Живут в многоэтажном чуде
Уже совсем другие люди.

Москву, конечно, не узнать,
Она ещё прекрасней стала.
Дай Бог нам всем войны не знать,
Земля от них уже устала.

P.S.               
Пока сны я рифмовал,
Снова чуть не задремал.
Пришлось, как тут не понять,
Даже рюмочку принять.
Плохо пьётся, плохо спится,
Надо бы поторопиться.
Всем рассказать, не позабыть,
Ведь завтра может и не быть.