И эти губы, и глаза зеленые...

За окном бесновался май,
Всё пылил, да прохожим затылки грел,
Ветром гнал пух, детский хохот, собачий лай
И о том, как любил, пел.

Я проснулся к полудню, будто сам себе враг,
Её руку откинул с плеча.
В этот миг тёплый мир наш осыпался в прах,
Да в прихожей потухла свеча.

Ты откроешь глаза, в них зелёный упрёк:
"Ночь прошла и погас огонёк?
Не согреешь меня, тёплый майский денёк?
Как ты мог!
Как ты мог!
Как ты мог!"

Да и ты как могла свой зелёный пожар
Разметать будто осень листву?
Ничего не скажу, потому что устал.
Потому, что уже и не жду
Услыхать шёпот губ у худого виска:
"Я искала тебя так долго,
Не ходи же по краю, там бездна-тоска,
В неё сыпят сердец осколки".

Ну, бери мою руку, пойдём по дворам,
Будем злобой кормить прохожих.
Из-за болей, что всё-таки выпали нам,
Это — лучшее, что мы можем.

И ты будешь с другим, и я буду с другой.
Нам таким не топтать в безднах дно.
А пока синеречье моей руки в переливе с твоей рукой
Разольётся весенним днём,

Пусть горит изумрудным пламенем
Сердце, что было каменным,
В груди многократно раненой,
Там, где все точки вслепую расставлены.

02.07.18