в башне были окна

облака черно-серые снизу, грязно спекшиеся и крепко выжатые,
их куски застревали в порах сальной кожи, пока я пробирался к крыше,
пока я одолевал каменные ступени, пока я был истинным, сам по себе,
пока хватало клеток для поднятия междустрочья в сердце,
пока была смелость опрокинуть на плечи и встать на ногах ровно с тем,
что было дано свыше.

в башне были окна.
я видел тех, кто упал.
я видел тех, кто выжил.

я слышал звуки, которые переваривала башня своими каменными краями,
я разглядывал людей в витражах, я знал, под сколькими слоями
их душа. я касался запекшихся корок их сознания, я бил в сердце,
я оставался светом. пятном. чем-то.
я - атлас
чьей-то души.
когда-то.

облака рыже-белые сверху, воздушно-сладкие, они таяли на губах,
они срывались с неба мечтами, они застревали в сердце пуховой пружиной.
я смотрел на них и жил моментом, пока позволял цвет жизни.

стены перестают пробиваться моим выдохом, я не вижу лиц за пятнами,
я обжигаюсь об их кожу. я, снова, - воздух.
я, опять, - момент, которого не было.

в башне были окна.
я был тем, кто упал.
я был тем, кто выжил.