Ностальгия

           1

Восток. В густом ультрамарине
Хоть бы сединка облаков.
Под синью знойный дух пустыни
С червонным золотом песков.

В воздушных струях восходящих
Едва колышется мираж,
Благоуханный и манящий,
Как разрисованный муляж.

И белый город посредине,
И блики солнца от окон –
Оазис сказочный в пустыне,
Где добрый властвует закон –
«Мехмончилик» (гостеприимство).
Приветный город Навои,
Где каждый – брат, где душ единство,
Где жаждет молодость любви.

На горизонте, в дымке – горы
И Нуратинский перевал,
А рядом – горные заторы,
Полынный ветер где гулял,
Весной, на холмах Уртачуля,
Да по тюльпановым коврам.
Сжигала всё жара июля,
Жизнь разбегалась по норам.

Восток. Романтика вокзалов.
Янтарный плов и чучвара,
Шашлык лоснящийся с мангалов.
В лохмотьях грязных детвора.

Зато базары!.. Персик, слива,
С кулак клубника, абрикос
И горы зелени. Лениво
Идёт торговля. Дым до слёз.
Самса, баранина парная.
Над всем витает дынный дух.
«Кызымка» в танце, рёв карная
И трель сурная. Брань старух,
На языке, не всем понятном.
С кнутом хозяин, строг, любя,
А то свиреп. Неадекватно
Вести бессмысленно себя.

Товар без ценников, с «накруткой»,
Кто сколько скажет, не бери,
Не хочешь коль. С российской шуткой
Не суйся лучше, «в корень зри»…

Восток. Жара за сорок с «гаком»,
И после «гака» - целых пять.
Не позавидуешь собакам –
Шкур жарких им никак не снять.

Зато арбуз копейки стоит
И пожирается «взахлёб»,
Любую жажду успокоит,
Прохладный, сочный. Дыньку, чтоб
Свой аромат не расточала,
Водой потребно охладить.
С балконов музыка звучала,
Высоцкий пел. Хотелось жить!

Весь виноградом оплетённый,
Был мил нам город Навои,
Оплот «залётных» и влюблённых,
Далёкий краешек земли.
На клумбах зимних и опрятных,
Домашним ковриком цветы.
И встречи с солнышком приятны.
Всегда зелёные кусты
Склоняют думать как о лете,
В залитых солнцем декабрях.
В февральских ливнях летний ветер
И буйных гроз большой размах.

И путаешь весну и осень,
В воспоминаньях дней былых,
То синь припомнится, то просинь,
Лишь солнце связывает их.

           2

После работы  душ горячий,
Зелёный чай, пока с ушей
Пот не польётся, а иначе…
В мозгах расплавленных, идей
Отсутствие. Куда бы деться?
Дела все валятся из рук.
Влезть в холодильник, отсидеться?

Водица стылая от мук,
Из морозилки. Свитерок бы,
Да по прохладцу б погулять,
Да по морозцу б. Ветерок бы.
Штиль, духота… как выживать?

Жаль дам - "душа нарастапашку",
До самых «нельзя» – декольте.
Через него глядишь на чашку,
Коленную, и «тет-а-тет»
Уже и смысла не имеет –
Не вожделен соблазн, в «экстрим».
А сверху солнышко глазеет,
Как изнываешь ты под ним.

Зима что осень, не хватает
На передышку той поры.
И снова лето наступает,
И вновь страдаешь от жары.

В чепан забраться, «подкумарить»,
Полюбоваться на «гусей»?
Да кое-что б не перепарить.
И всё уж «похрену», при всей
Житухе райской той. Картошки б,
Да, под огурчик, «первача»,
На первый случай граммов… «трошки» б…
А здесь «балдеют» с «сухача».
В Сибири квасом он зовётся.
Таков был радужный Восток,
Жилось где всяко, как придётся.
Как будто отбывали срок.

             3

Гул нарастал. Сирена выла.
Хрустело. Сыпался набел.
Трясло. Как времени мерило,
Качалась люстра, пол скрипел.

Встав буквой «Л», я в шкаф упёрся,
А рядом, прыгал шифоньер,
И потолок о стены тёрся.
И ни гарантий, и ни мер.

Как на телеге, по ухабам.
Луна «бесилась» за окном,
В арыках «разорялись» жабы.
Но страх отсутствовал. Потом,
Через минуту, он явился.
О, как томительно длинна
Минута. Дом бы развалился,
Не завершила б круг она.

Жена кричала: 
 - Вниз, скорее,
На улицу!..
 - Так не трясёт…
Кто может быть её мудрее?
 - Тряхнёт ещё, и не спасёт,
Ни бог, ни…
Проносились лица,
Со страхом, мимо лифта , вниз.
Боялись, вдруг да повторится
Непредсказуемый каприз.
 
С семьёю до утра «гуляли»,
И рупор ужас нагнетал.
Толчка второго ожидали.
Народ «Навруз» переживал,
Жена – тридцатый день рожденья,
Дочурка – первый в жизни шаг –
Влияние землетрясенья,
Ведь восемь баллов не пустяк.

Мы четырёх не замечали,
Привыкнув. Трудно отвыкать,
Одежду на ночь не снимали,
И дверь боялись запирать,
И чемоданы наготове.

          4

…Мы покидали Навои,
«Прервав сюжет на полуслове»,
Оставив часть своей любви,
Тревоги, беды, страхи, слёзы.
И скорый поезд увозил,
Домой, в сибирские морозы,
Уставший, выбившись из сил.

Обосновавшись, не хотелось
Уже и думать об ином.
Дышалось, радовалось, пелось.
Однако не приветил дом.

Сверлил колючим, злобным взглядом
Через преграды ветхих стен.
Рай становился тяжким адом,
Сводя с ума, ввергая в плен.

Ожили после зноя души.
Но потянуло вновь назад,
Чтобы не видеть стены-уши,
Не ощущать колючий взгляд.

Любви волнующей частицу,
Тетрадь восторженных стихов.
Доброжелательные лица.
От суховеев, от «грехов»,
Нажившись вдоволь, убегали,
И возвращались вновь назад,
И жизнь поновой начинали,
Вновь заводили «райский сад».

«Не уезжайте…», – говорили.
Не вдохновлял нас оптимизм,
В словах, что искренними были.
Необъяснимый магнетизм,
Уже потом, тянул к аллеям,
К фонтанам, скверам, в тишину,
С любовью, в памяти лелея,
Разноголосую весну,
Когда нас принял город юный,
Обворожительный восток,
Днём знойный, ночью звёздно-лунный,
Таинственный. Мы, будто срок,
Пока там жили, отбывали.

     31.05.– 09.06.09г.