Промозглый ветер бьёт в колокола
к обедне всех озябших приглашая,
как жизнь людская всё-таки мала,
а может, я достаточно не знаю?
Мне здесь уподобляться большинству,
страшась суда;
последний исповедник
рукой озябшей теребит листву
упавшую на плотницкий передник.
Под сводами звучащие псалмы
и ангельское "Иже херувимы...",
осенний воздух музыкой размыт,
елея запах еле уловимый.
Печальная мадонна за стеклом
склонилась над Всеведущим,
и словно,
всё чувствуя, мне шепчет об одном –
хранить в себе дарованное слово...
Свидетельство о публикации №118111509452