Как обсуждали мои стихотворения

   Наш город неплохой, но всё новое как-то медленно до него доходит. Вернее, оно доходит быстро, но с трудом укладывается в головах провинциалов. Например, я   как-то беседовал с главарём союза местных писателей. И оказалось, о Рубцове он не имеет ни малейшего представления, а Высоцкого считает поэтом средней руки.
   В одном из местных клубов, где собирались любители поэзии, мне предложили принести для обсуждения несколько моих стихотворений, распечатанных на стандартных листах. В указанный день я пришёл в клуб, раздал листки со своими виршами любителям звонкой лиры. Они выступали по очереди. Поклонница Шекспира обвинила меня в описании общепризнанного факта, заключавшегося в том, что Ван-Гог застрелился. Она выдвинула смелую версию: художник умер в больнице после продолжительной болезни. Другая укротительница Пегаса перещеголяла героев Ильфа и Петрова. Обвинение звучало так: строчки стихотворений разной длины.
    Страстную речь произнесла Надежда Пирожкова, прославившаяся изобличением Марины Цветаевой, оказавшейся по её мнению косноязычной. Пирожкова указала мне, что надо объединить короткие предложения в одно длинное со множеством запятых. Её, как консервативного филолога, возмутил просторечный глагол "посыпется". Ей не понравилась фраза "электричка спешит". Пирожкова заявила: "Наши поезда ходят по расписанию." А я живо представил вокзальное табло с графой ОПОЗДАНИЯ.
    В конце речи Пирожкова подвела итог, суть которого была в том. что я подаю надежды, много работаю и исправлюсь. Жаль, Цветаева уже не исправится, не услышит пожелания Пирожковой.