***

Я по горло сыта свободой.
Мне не важно, что впереди.
Я ждала тебя долгие годы.
И прошу теперь — заходи.

В моём доме темно и странно,
Двери заперты на засов.
Полночь тронет рукой туманной
Стрелки старых немых часов.

Одиночество гасит свечи,
Бледный свет от больной луны.
День и утро, и ночь, и вечер,
Так печальны и так равны...

Проходи, не стой у порога.
Видишь, кресло? А там камин.
... Мне привиделось, что на дороге
Всё играет наш маленький сын.

Я ждала тебя зимы, вёсны,
Расплетались, сходились дороги...
Заблудившись в печальных соснах,
За тебя принимала многих.

А потом, когда трубы пели,
Понимала: не тот, не тот!
... Только сосны всё так же шумели
Каждый долгий томительный год.

Ничего говорить не надо.
Дай мне просто дышать и смотреть.
Чтоб с тобою, моя отрада,
Животворным огнём гореть.

Ты вплетёшь мне ромашки в косы,
Поутру, когда мир поёт,
Мы пойдём по звенящим росам,
Чтобы Солнца увидеть восход.

Я с тобою смогу подняться,
И, живя за твоей спиной,
Я учусь ничего не бояться,
Как за каменной крепкой стеной...

... А потом разойдутся дороги,
Поведут через свет или тьму,
И, сама не своя от тревоги,
Я останусь в притихшем дому.

Но ты знай в городах незнакомых,
Средь сражений, побед и погонь —
Ты вернёшься — я буду дома.
И в камине будет огонь.

И когда спускается вечер,
Вдаль гляжу, опершись на тын.
И, живя ожиданием встречи,
Подрастает твой маленький сын.

И мне счастья другого не надо,
Лишь бы ты возвратился сюда.
И горит у икон лампада,
И мгновений бежит вода...

Если времени древний ветер
Нас разделит, и ты — один,
То тебя на дороге встретит
Наш с тобой повзрослевший сын.

Далеко, среди вечного лета,
Где легко и принять, и отдать,
От заката и до рассвета
Я тебя буду вечно ждать.

Пахнет воском и тёплой пылью.
«Да святится Имя Твоё»...
Нам с тобой на двоих одни крылья,
Мы всегда будем вдвоём.