Возражение Собакевичу

             Прочитала статью Евгения Чеканова в интернет-журнале "Парус" (№66 18.07.2018), одним из редакторов которого он является, "Лягушки в сахаре". Претендуя на критический анализ сборника стихов Юлии Зайцевой (на сайте стихи.ру известной как Луна Манакури http://www.stihi.ru/avtor/yulz2012) "То, что в шепоте за стеной", господин Чеканов скатывается до банального сведения счётов с человеком, позволившим иметь мнение, отличное от его собственного.
             Свои суждения о творчестве Юлии Зайцевой  Е.Чеканов предваряет рядом цитат. Последую его примеру. "...И чем ярче человек, чем необычней, тем ближе он к плахе, ибо на "странное" всегда откликается "страшное" (В.Набоков  "Лекции по русской литературе").
             Очень жаль, что роль палача молодого поэта взял на себя человек, которому по статусу следовало  бы быть более внимательным к талантливым авторам.
             Что же вменяется в вину Юлии Зайцевой, чей сборник стихов "То, что в шёпоте за стеной" вышел в феврале  этого года?
             Что Юлия Зайцева - "автор из маленького русского городка", а позволяет себе писать не о месте, где родилась и живёт, не о бытовой стороне своей жизни и не о лютиках-цветочках, а выбирает тематику, более широкую и разнообразную.
             Что дважды на Всероссийских совещаниях молодых литераторов творчеству Юлии Зайцевой  выдавались самые лестные характеристики и - о, ужас! - "Ярославскую региональную ячейку Союза писателей России  принуждают единодушно проголосовать за принятие Зайцевой в СПР".
             Что Юлия Зайцева - "явный эпигон Бродского" и не падает ниц перед признанными авторитетами. И всё это - "из-за неумения читать, мыслить, расти над собой".
             Чем ещё согрешила Юлия Зайцева перед Евгением Чекановым? "Книга Зайцевой  полна отсылок к известным именам и названиям".
             Действительно, полна. Но позвольте пару цитат  из Пушкина, чьим именем пытается подкрепить своё писание господин Чеканов.

"Я жду обещанной тетради:
Что ж медлишь, милый трубадур!
Пришли её мне, Феба ради,
И награди тебя Амур."

"...Ещё доныне тень Назона
Дунайских ищет берегов:
Она летит на сладкий зов
Питомцев муз и Аполлона,
И с нею часто при луне
Брожу вдоль берега крутого;
Но друг, обнять милее мне
В тебе Овидия живого."

             По-видимому, поэта нимало не интересовало, все ли поймут, что Овидий и Назон  - имена одного человека.  Он пишет РАВНОМУ себе.
             Так почему Пушкину можно, а Зайцевой нельзя употреблять в своих стихах "неходовые"  имена и понятия? Очень просто: потому что Юлия "из маленького русского  городка" и не имеет высшего гуманитарного образования. Господин Чеканов  не считает её равной.
             Тот же Пушкин писал: "Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь".  Человек учится всю жизнь, независимо от дипломов, полученных когда-то. Вопрос, что человек извлекает из получаемой информации и как он трансформирует её для себя.
             Для Юлии Зайцевой привычно говорить образами, метафорами, ассоциациями, а не декларативными утверждениями. Она обращается к читателю - соучастнику творческого процесса.
             Реплика господина Чеканова: "А я отвечу, что это чушь!.. Большинство образов-символов Зайцевой взяты не из жизни, а из контекста".
             Поскольку Евгений Чеканов признаёт только известных русских авторов, приведу ещё цитату:
             "...Иногда мне "Онегин" казался лучшим произведением Пушкина, иногда напротив. Ежели б  всё, что есть в "Онегине", было собственностью Пушкина, то, без сомнения, он бы ручался за гений писателя. Но форма принадлежит Байрону, тон тоже... Нет ничего такого, что бы решительно характеризовало наш русский быт... Это произведение блестящее, но почти всё ученическое, потому что почти всё подражательное..."  (Из письма Е.  Баратынского  И.В. Киреевскому).
             И Михаилу Лермонтову в своё время приходилось оправдываться: "Нет, я не Байрон, я другой".
             Юлия Зайцева - тоже другая. Не Пушкин, не Байрон, не Евгений Чеканов. И даже если  она будет писать (и пишет), как советовал ей господин Чеканов, о маме, об отце, о дедушках и бабушках, о городе, в котором живёт, она будет писать по-своему.
             И уж совсем недостойно упрекать в малообразованности  Мамеда Халилова, написавшего предисловие к сборнику Юлии Зайцевой   - развёрнутый профессиональный анализ стихов и особенностей творчества автора. Напомню, что  именно Халилов делал для Е.Чеканова подстрочные переводы персидских и дагестанских поэтов, а публикации его стихов и прозы, публичные  выступления в различных аудиториях свидетельствует о его широкой эрудиции и философском взгляде на жизнь и литературу.  Один из его сборников стихов предваряет статья "Определение поэзии", которая заканчивается так:
             "Я не знаю, что такое поэзия. И никто не знает. И слава Богу, что не знает. Когда смертные узнают это  - поэзия исчезнет.  Останется математическая проекция вечно меняющейся бесконечности на неподвижную и ограниченную плоскость. Но, Бог милостив, думаю, что до этого не дойдёт."
             Взгляд же на литературу Евгения Чеканова - это взгляд Собакевича, которого он с таким упоением дважды цитирует. Статья его напечатана в рубрике "Литературная критика", но на полноценный критический анализ сборника Юлии Зайцевой не дотягивает.  Единственное её достоинство: она, возможно,  привлечёт внимание  к стихам Юлии и существенно расширит круг её читателей.