Ситцевое платье

Стремительное времени теченье
Меня пугает в зеркале порой.
В проигранных с самим собой сраженьях
Я стал уже практически седой.

Откуда ни возьмись взялись морщины,
И не особо модно я одет.
Возможно, когда я гуляю с сыном,
То кто- то решит даже, что я дед.

И не понятно мне , что будет дальше.
Я много в своей жизни напорол.
Но сердце бьется в точности, как раньше,
И жив в душе мятежной рок- н- ролл.

На выходные сына забираю,
И мы идём по городу вдвоём.
Я каждый переулок в центре знаю,
И , кажется, знаком мне каждый дом.

Люблю бродить по улицам старинным,
Где до меня ещё мой дед шагал,
Не торопясь рассказывая сыну
Про все, что знаю , иль когда - то знал.

И вот намедни мы остановились
Перед одним большим особняком.
«Сынок, вот в доме том жила Графиня.»
-Нет- нет, вы ошибаетесь, не в том.   
               
Я оглянулся. С нами  совсем рядом
Стояла дама очень средних лет.
Причёскам и изысканным нарядам
Она давно сказала твёрдо «нет».

У серых глаз глубокие морщины,
И в волосах сверкала седина.
Наверное, она была красивой,
И ключевое слово здесь- была.

Но взгляд ее - внимательный и умный,
И робкая улыбка на губах
Меня к ней незаметно подтолкнули,
И я не понял сразу даже, как.

Мы с ней , конечно же, разговорились,
И нам она поведала о том,
Что пушкинская старая графиня
Жила неподалёку, за углом.

И показала дверь, откуда Герман
Бежал тогда в отчаяньи стремглав.
Мне было интересно несомненно ,
И был мой сын знакомству тоже рад.
 
Она пожала руку мне- « Татьяна»,
А я в ответ представился - «Альберт».
Она взглянула пристально и странно
В мои глаза из- под прикрытых век.

Взглянула, и как будто бы узнала,
Но не решилась мне сказать о том.
Прощаясь у метро, продиктовала
Мне свой прямой мобильный телефон.

Я позвонил ей сразу же на утро,
И вечером уж в гости ехал к ней.
Я волновался просто не на шутку,
Она ещё, наверное, сильней.

Был вкусный ужин, и вино, и  свечи,
И поцелуи нежные потом.
Я у неё остался в этот вечер,
И до сих пор  не пожалел о том.

Она вдруг оказалась очень милой,
Немного робкой и чуть- чуть смешной.
И просто ослепительно красивой
Своей прекрасной юною душой.

Мы с ней в ту ночь практически не спали,
Взлетая вместе в призрачную высь,
Потом о чем- то девичьем болтали,
А после руки вновь переплелись.

Был нерабочим этот понедельник,
И мы не торопились никуда.
Казалось , что остановилось время
В ее квартире  раз и навсегда.

А вечером, когда мы что- то ели,
Чтоб голод свой телесный утолить,
Она сказала- я вчера хотела
О кое- чем,мой друг , тебя спросить.

Я улыбнулся ей - «давай смелее»
-ну хорошо... скажи тогда, Альберт,
Ты сможешь вспомнить , что ты делал летом
Давным давно, тому уж тридцать лет?

«В то лето я демобилизовался,-
Я ей сказал с улыбкою в ответ. -
На Дальнике служил, и добирался
На поезде до Питера сто лет.

Я помню, как я ехал, предо мною
Россия вся была тогда в окне».
«А девушку ты помнишь, что с тобою
С Владивостока ехала в купе?»

Я тотчас вспомнил - ситцевое платье,
И как внезапно началась гроза,
И наши неумелые объятья,
И серые прекрасные глаза,

И имя ее нежное - Татьяна
Взорвало моей памяти печать.
Мы с ней в Москве расстались у вокзала,
И я пообещал ей написать....

Но ночь в пути, и вот мятежный Питер
Меня в водовороте закрутил.
В потоке разных суетных событий
Я написать, конечно же, забыл.

Потом хотел, но адрес потерялся,
И ночью снилась мне она не раз,
Надолго в памяти моей остался
Лучистый блеск прекрасных серых глаз.

«Так это все тогда с тобою было?»-
Я потрясённо прошептал в ответ.
«Да , это так. Я не забыла имя...
такое редкое тогда... - Альберт...

Да если и хотела , не смогла бы
В то лето я тогда забыть тебя.
Как мы расстались, вскоре я узнала,
Что будет твой ребёнок у меня.

Подруги пальцем у виска крутили,
И сокрушалась сильно моя мать.
Но что бы все там мне не говорили,
Я приняла решение рожать.

«Где он сейчас?» - спросил ее я глухо,
«Его давно со мною больше нет,
Я потеряла его очень глупо
В тот день, когда он праздновал семь лет.

Я помню , как он разбирал подарки,
Те, что с утра успели подарить.
В тот день июльский было очень жарко,
И он просил на речку с ним сходить.

Мы возвращались с ним уже под вечер,
И нас на переходе сбил лихач.
Я выжила ....» Я взял ее за плечи...
«Поплачь, моя хорошая, поплачь...»

Она лицом в плечо мое уткнулась,
Я тихо ее гладил по спине.
Наплакалась , и как дитя уснула,
А я  оберегал ее во сне.

И я подумал, Господи, как поздно
Я встретил на пути своём тебя.
И мне теперь признаться невозможно,
Что в поезде тогда с ней был не я.

Она ведь родила его в июле,
А я в июне дембель был тогда.
Что не со мной прощалась на перроне
Надеюсь, не узнает никогда.

И в нашей жизни ещё будет счастье-
Я сам себе в тот вечер приказал,
С улыбкой вспомнив ситцевое платье
И серые прекрасные глаза.