Мы ищем пристанища для бесконечности...

Мы ищем пристанища для бесконечности,
но нет её здесь. Сдуру, из-за беспечности
хватаем за крылья случайного ангела
и он нас уносит к свободе игрушечной,
к свободе картонной, примерной и шуточной,
которую смерть здесь забыла, оставила.

Ещё мы не знаем поветрия времени,
не знаем какого мы роду и племени,
не знаем как трудно осилить грядущее,
в тумане зарёю горящее, ждущее.

Ещё мы не знаем, что смерть, как явление,
не тело, а душу готовит к растлению,
к загадкам проклятым, вопросикам сфинксовым,
ответам примерным, податливым, гипсовым.

Ещё мы не знаем и сердце не ведает
в каких мышеловках придётся посиживать,
посматривать робко на прутья бесстыжие
и видеть как мир непрерывно обедает.

Как чавкает, хрюкает и примеряется
схватить что получше, костями швыряется.
И летом и грустной заплаканной осенью
по сердцу сквозит неожиданной просинью.

Сквозит будто данное нам обещание,
и словно во сне промелькнуло прощание.
Но трезвая тяжесть январского холода
грозит осязанью мучением голода.

Вот так осязание голодом мучают
и звёздное небо и время летучее
и сны осязание ночью не балуют.
Желтеют, как листья, пальцы усталые.

И вот ничего не осталось надёжного,
и нервы бушуют от голода кожного.
Нет твёрдой опоры для чувства реальности.
Здесь корни, истоки моей ненормальности.