Проставлять ли знаки препинания?

   Применять пунктуацию в поэтических произведениях - строго обязательно. Иначе - ваша полу-грамотность превратится в безграмотность. Нарушится логика построения стихов, исказится смысл содержания, а форма потеряет свою информативную составляющую.

   Пример и из другой области творчества. Безграмотность привела к тому, что только один из ста инженеров может правильно составить формулу изобретения. А в наш интеллектуальный век мало придумать новое, полезное и значимое - необходимо ещё умение подать заявку на оригинальное устройство или способ. Для чего потребуется знание логики, а в некоторых случаях и математики.

   ***   Лауреат премии Всемирного литературно-поэтического конкурса "Надежды Лира
            Золотая" (Нью-Йорк,2003). Дипломант премии ГОСКОМИЗОБРЕТЕНИЙ (Москва,
            1986). Почётный доктор Ассоциации русских учёных Латвии (Рига,2008).

   **  По результатам переписки с читателями решил сделать небольшое дополнение.
   Когда мы слушаем стихотворение, то для нас не существует знаков препинания вообще. Мы ощущаем их виртуальное (абстрактное) присутствие только в той мере, в которой чтец владеет мастерством передачи содержания произведения не только информационно, но и с помощью интонации (восклицания, вопросы, паузы). И даже мимикой и жестами! Что способствует более точному и эмоциональному восприятию.
   А вот мастер художественного чтения (а это тоже редчайшее искусство) очень внимательно знакомится с первоисточником, для него важна каждая запятая, он должен адекватно и однозначно понять автора, чтобы донести до слушателей не свой, а авторский замысел.

   Ещё Пушкин считал, что писатель «...должен владеть своим предметом, несмотря на затруднительность правил, как он обязан владеть языком, несмотря на грамматические оковы». Аналогично рассуждал и Николай Гумилёв, утверждая: "Поэт должен возложить на себя вериги трудных форм..."

   Для третьих лиц добавлю: пунктуация в стихах отличается от оной в прозе.
Что касается восточных кратких форм, то иногда там знаки излишни, а возникающая при этом двусмысленность толкуется частенько в пользу автора, якобы расширяющего кругозор и воображение читателя, давая возможность последнему домыслить даже то, что и автором не подразумевалось вовсе.