Последняя песня

В холодном облаке таится призрак грусти,
Когда кружась, в полет пускаешь платье
С рисунком звездным. Прямо на асфальте
Цветы весенние лежат, быть может, пусть.

Деревья сжались, в сумраке осеннем
Их ветви, словно чёртовы рога.
И листья шепчутся под звуки колыбельной,
Которая способна напугать.

А ты все кружишься во тьме ночной от грусти,
В полет пуская призрачное платье.
И лунный свет ласкает на запястье
Сиреневые вены. Звонкий хруст

Ломает кости. Скрежет от ногтей
Разбудит мертвых, разложившихся соседей.
И крик подземный кажется слабей,
Когда язык уже наполовину съеден.

Ты можешь плакать, можешь закричать,
Никто не слышит то, что ты питаешь.
И всем своим соседям по гробам
Ты спать уже давным-давно мешаешь.

А если вдруг, все это – не гробы?
Все – люди, истинно живые.
И если это так, пожалуйста, беги
Туда, где начинается впервые

Отсчёт от дня рождения до смерти;
Тот первый раз, когда открыв глаза,
Увидел то, как ты любовно встречен.
Не возвращайся больше никогда.

Здесь так темно, так холодно и тесно...
На пальцах кровь, а в теле паразиты.
Спаси меня, моя родная песня,
Умри, мое расколотое сердце.

Я под звездой неведомой рожден –
Она ночами смотрит на меня.
А я смотрю в открытое окно,
Пытаясь имя звёздное узнать.

И каждый раз, когда она взойдёт,
Я буду плакать ей невольно в душу.
Она меня, наверное, поймет,
Ведь ей до смерти я безумно нужен.

Я не усну, и снова зазвучит
Моя последняя написанная песня.
Поется в ней о раненой груди,
Влюбленной и поистине прелестной:

"Я буду петь, когда померкнет солнце,
Я буду петь, пока ты будешь слушать,
Я буду знать, что больше не вернётся
Моя душа, запрятанная в глушь.

Я буду петь, – пожалуйста, послушай, –
В конце умру, и больше не вернёшь.
Быть может, ты меня обнимешь,
Последний раз к груди своей прижмешь.

А я взлечу, как кельтская легенда,
Поющая в терновнике, взлюбив.
Как жаль, что в день такой красивый и нетленный
Прервалась незаконченная жизнь."