руководство для усопших

Вселенская катастрофа - это как проснуться и не увидеть твоих глаз. Как разная смерть, не на двоих один патрон, увы, и не одна сырая земля. Решетки внутри нас со скрежетом износят себя, покроют органы коррозией и инеем.
Хаос, постапокалиптический период - это идти к тебе, шагать, в беспросветной тьме, две или три вечности подряд, не останавливаться, спешить к тебе, стирая подошвы и ступни до белых камней. Лишь к тебе ведут все дороги, хоть ты не Рим.
Стокгольмский синдром - сосуществование взаперти с тобой, тяжелое дыхание лишь твоим дымом и едким воздухом. Прошу, ограничь своими руками нас обоих, оставь в них лишь нас двоих, и нашу подорванную на мине вселенную.
Безнадёжность - это отсутствие билетов в аэропортах, в миры где говорят твоей интонацией и твоим голосом, в кинотеатры где показывают тебя и твои эмоции.
Катаклизмы и галактические аварии - то же, что и веки твои уставшие, зрачки, разбитые, как автомобильная катастрофа.
Проигрыш, удар, забвение - хуже беспомощность моих рук, что не могут взять твои ладони, только твои ладони, в свои холодные.
Всеугнетающий террор - забывать день, только начавшийся. Забивать гвоздями свои слёзы обратно под веки, прятать запястья в рукава, искать  среди ночи и постельного белья твои плечи и осколки тебя.
Убийство без повода, растление и удушье - мои сны, где ты дышишь шепотом мне в затылок, накрываешь холодом своих отчаянных мыслей, заставляешь смеяться, проверяешь в темноте мою улыбку пальцами.
Иммунодефицит, мутации, голод, синдром неймегеновского повреждения - отсутствие, омрачающее всё вокруг отсутствие тебя. Здесь. И здесь. Рядом.
Изоляция, пневмоцефалия, агония - заголовки сотен кругов ада моих мыслей. Недостаток тебя на подушке, в моих планах на день. Разбуди меня прикосновением, когда уже будешь рядом. И вычеркни нас из руководства для усопших.