23

мне казалось я с детства необучаема.
не умею считать, но умею болтать без умолку,
ведь вселенная, знаешь ли, абсолютно необычайна,

так же весело, так же весело, так же весело
так и шумно.

это только тогда, когда ты открываешь сердце,
то в грудине бьется что-то ещё:
от иного, но близкого, если раз открыл - никуда не деться.
и от этого одновременно холодно и хорошо,

потому что пульсирует что-то чужое, делённое на тебя -
и ты маленький, маленький, маленький, чем бороться?
собирать себя по кусочкам, начав с деревянного лба

а делить на двоих становится как-то проще.

нас кидают к друг другу как тени ворон и лисиц,
и когда ты слушаешь - знаешь, становится легче,
потому что изныть, истерзать миллионы страниц
не поможет так,

как помогает живая речь,

как помогает живое прикосновение.
мы встретились так недавно, и как же много всего умудрились пройти:
обе уже покоцанные, и черт возьми обе необучаемые,
потому что терпевшие столько зла и добра, не нарочно, случайно,
и уже не забыть, да и прошлого не спасти.

нам двадцать три.

ты опять меня слушаешь,
когда я снова в бреду прерываю затишье снегов.

я хочу тебе счастья.

я желаю тебе только счастья,
и чтобы в нем для меня местечко тоже нашлось.

не затеряемся, пожалуйста, не затеряемся в суматохе безумных дней,
мне так без тебя страшно. страшно отчаяться,
страшно тебя потерять, и остаться с ней,

с пустотой и тремя тенями.
потому что я их люблю, потому что они - это я на треть,
потому что...

потому что похоже такое правило:
сейчас терплю и значит потом терпеть,

хорошо что есть ты, моя славная, моя взрослая, моя мудрая,
потому что дальше похоже - только болеть начиная из центра времён или глубже
хорошо что мне можно быть рядом,
хорошо что жизнь все ещё слишком вокруг причудлива,
хорошо, что пока мы рядом, и далеко не чужды,

я могу к тебе обратиться и ты ответишь,

что просто

все

хорошо.