***

Клубков было семь.
прижавшись боками к друг другу  они сопели пищали и жаловались на жару, сердились на тесноту и молчание корзины для вязания.
Корзина молчала, ей страшно было представить будущее этой нити, ещё никогда в ее недрах не рождались маршруты таким образом. Понятное дело нити, у них два пути- дороги и путы. Но что сказать потерянным историям?? Как объяснить, память, что они эхо?

Никак.
Весь мир вертелся вокруг Отшельника. И глазели завистливые фонари в след замерзшему и оборванному сюртуку, несущему в ящике с инструментами трупы Потеряшкиных побед в крематорий. 
Фонари берегли город от тьмы.
Пропуская с уставшими кошмарами по стаканчику лилиту, тихо обсуждали угасших капризных звёзд , качая головами свечками поддакивали тающим в их свету недовольным снам.
Сюртук был молодым. Подросток со шрамами и обожженной кожей смотрел на мир упрямо. Стеклянного взгляда его глазниц боялась даже самая старая нить, тьма разговаривала с его душой товарищески, но даже она никогда не могла сказать с уверенностью, есть ли у него свой клубок, одно точно и наверняка она знала, души Сюртук хоронил в воспоминания только на рассвете.
Рассветы.
Рассветы считали время и записывали его в Календарь. Календарь был всегда нервным и один раз в четыре года уходил в отпуск на один день. Истерично так уходил, после чего всех остальных тошнило  и трясло до самого конца года. Бедные клубки обрастали разными незапланированными историями и хотели смыться обратно в корзину. Сюртук невозмутимо расставлял их на места. Самым раненым стирал файлы и просил рассветы таких не считать. Так они и болтались по свету. Иногда
Их подбирали Отшельники, принимая бездомных горошин в свои сухие рёбра.