Кедровый кордон - 2. рассказ, проза

                -2-

- Деда твоего тут, на кордоне и похоронили, как велел, на его любимом взгорочке, а могилку кедрами обсадили.
- Пойдём к нему, Дядь Вась, навестим прямо сейчас. Я ведь и проводить деда не смог тогда, в рейсе был…
- Пойдём, Федя, - они собрали нехитрую снедь и пошли по тропе вдоль участка. Группу кедров было видно издалека.
- Взрослые уже кедрики-то. Это же сколько лет прошло с двухтысячного года. В этом году урожай дадут, видишь, молодая шишка на верхушках?
    На холмике, поросшем аккуратно стриженной травой, виднелся надгробный камень с гравированной табличкой:
«Корнеев Фёдор Михайлович, 1912-2000», рядом столик и скамья.
- Ну, здравствуй, Фёдор Михайлович.
- Здравствуй, дед!
Они присели на скамью. Неожиданно подул тёплый ветерок, кедры закачались, чуть слышно шелестя хвоей.
- Слышишь, Федь, это Михалыч здесь, рядом. Рад тебе очень…
Ком в груди не дал Фёдору вымолвить и слова. Он закрыл глаза…

На этом самом месте, когда-то давно дед показывал ему рассвет.
Рано утром он разбудил внука:
- Вставай, Феденька, пойдём сказку смотреть.
- Какую сказку, деда? Темно же.
- Красивую сказку, внук, про то, как просыпается солнце и оживает всё вокруг.
Дед привёл его на высокий берег реки, усадил на скамью.
- В давние-давние времена Солнце перестало освещать Землю. Всё вокруг стало замерзать, снег шёл не переставая, все реки, озёра и моря покрылись льдами. Люди молились своим богам о тепле и солнышке, но боги не слышали их. И тогда один охотник пошёл в тайгу. Он влез на самую высокую гору самого высокого хребта, чтобы просить совета у самой мудрой птицы – орла.
-  Орёл! Ты мудр, потому что летаешь выше всех в небе, ты всё видишь и знаешь. Подскажи, как нам вернуть солнце!
  Долго думал Орёл, потом поднялся высоко в небо и говорил с богами, а после сказал охотнику:
- Пусть каждое утро, незадолго до рассвета поют все гимн Солнцу, и люди, и птицы. Каждое утро Солнце будет всходить на востоке и уходить на западе, потом будет ночь, и не взойдёт оно, пока не услышит гимн в свою честь утром. Такова воля богов. Да будет так!
   Рассказал охотник эту весть и птицам, и людям. И с тех самых пор поют птицы гимн солнышку незадолго до рассвета. Вот послушай, сейчас начнут.
Внезапно тишину вокруг огласил птичий гомон, весёлый и радостный.
- Деда! Слышишь, поют, это гимн!!! Сколько же здесь птиц!
Внезапно все голоса смолкли.
- Дед, они замолчали, почему?
- Тише, Федя, смотри вон туда, на восток.
Федька во все глаза смотрел в темноту. Вдруг очертания хребта стали проступать из темноты. Горизонт окрасился в розовый цвет и становился всё ярче и ярче. И вот уже огненно-рыжий диск солнца поднимался над сопками, а небо играло всеми красками, такими ослепительными, что Федя зажмурился.
- Ура, ура, - кричал Федька в небывалом восторге, - Здравствуй, Солнышко!
- Деда, а почему мы не пели гимн вместе с птицами?
- Пели, внук, пели. Мы же радовались с тобой, а радость – это гимн и есть, только в душе. Душой мы пели…

- Мы с дедом здесь рассвет каждое утро встречали, дядь Вась, странно, но в городе всё это позабылось, как стёрлось в памяти, а сейчас вот возвращается.
- Так и должно быть, Феденька, так и должно быть. Дед очень ждал тебя и всегда верил, что ты вернёшься однажды. Пойдём в дом, ветер поднялся, туча бежит, сейчас гроза будет, а ты после бани…
   Где-то рядом уже слышны были раскаты грома. Едва они вошли в дом, начался ливень.
- Дед твой замечательный человек был, Феденька. Кабы не он, и меня на свете бы не было.
- Это как так?
- А вот. Твой дед и мой отец всю войну вместе прошли до самой Европы, дружили крепко. А служили они в разведке. Фёдор Михайлович в разведгруппе снайпером был, он ведь из охотников, из здешних мест. Стрелял, как бог! И вот послали их на задание в тыл немцам, а на обратном пути группа в засаду попала. Всех немцы положили, дед твой живой остался с лёгким ранением да отец мой тяжело раненый. Так твой дед на себе его сутки нёс, к своим пробивался…
- А потом?
- А потом, Феденька, чудеса, да и только! Разбросала их война. Отец мой после госпиталя ещё в Берлине успел побывать, а деда твоего воевать с Японией отправили, снайперы там нужны были позарез. После войны они искали друг друга, а нашли только в 1948 году. И знаешь где? В роддоме!
- Это как так?
- Мои родители переехали жить в Приморье сразу после войны. Отец надеялся отыскать здесь деда твоего. А жили рядом с Кедрачами – в райцентре. Так уж получилось, что наши мамы вместе рожали, и с твоим отцом мы родились в один день и даже в один час. Твоя бабушка Дарья умерла при родах, а моя мама кормила твоего отца вместе со мной. Так вот, когда пришло время выписки, приехал мой отец забирать жену с сыном и дед твой за сыном приехал. Так и встретились они у дверей роддома. Вот такая жизнь – и радость, и горе рядом. Так что с отцом твоим мы не только друзья, а ещё и молочные братья.
     С тех самых пор и жили вместе, как одна семья. Дед твой так и не женился, уж шибко любил Дарью Матвеевну, родителей своих я давно похоронил, Фёдор Михайлович мне потом как отец родной был. Вот такая история.
- Да уж. Ничего мне дед про войну не рассказывал…
- А он и нам не рассказывал, считал, что не должны дети знать, что такое война.  Мы с твоим отцом пацанами, бывало, залезем под кровать и с замиранием сердца слушаем воспоминания о войне наших родителей, иногда и засыпали под кроватью. А потом на улице в войну играли. С Мишкой мы всегда были разведчиками. А вот немцами никто из пацанов соседских не хотел быть, поэтому немцами были соседские куры. Только перья летели в разные стороны! Ох, и влетало нам за эту войнушку…
 
- Эх, хорош дождичек. И огород польёт, и саженцы, и тайгу… 
- Знаешь, дядь Вась, ехал сюда и слеза наворачивалась – кругом вырубки, волока. Уничтожают тайгу, лес валят и не восстанавливают. Даже страшно стало, неужели ради денег можно вот так всё под пилу и бульдозер. А на наш перевал заехал, глянул – жив ещё лес, кедр жив…
- Да… Только наш лес и жив в округе, как зелёный островок стоит, наш да Гришкин участок. Гришку-то помнишь, дружок детства твой?
- Гришка Зелёнкин?
- Зелёнкин, он самый. Ну и прозвище вы ему дали – на всю жизнь. А ведь человек просто ветрянкой переболел.
- Да, помню. Гриша в зелёнке ходил, а мы его дразнили. Даже подрался я с ним тогда, а потом и задружились. Морскими волками мечтали стать, я так и провёл полжизни в море…
- Заглядывает сюда часто. Так вот, взял Гришка охотничьи угодья в аккурат вокруг нашего участка, как подкова его участок. Огромный, даже не вспомню сейчас, сколько гектаров. Да это и не важно. Гриша живёт в тайге, на той стороне реки, женился, дом себе срубил, хозяйство завёл. Его владения мы кедром засадили давно ещё, Гришка уже первые урожаи шишки собирает. 
- Дядь Вась, а Царь-кедр жив ещё?
- А как же, живёхонёк. Неужто не видел, он выше всех деревьев, с перевала хорошо видать.
- А я больше кордон глазами искал, когда сюда ехал…

Фёдор вспомнил свою первую прогулку к старому кедру. Дед подвёл его к громадному дереву в несколько обхватов.
- Вот, Феденька! Смотри. Это – Царь-кедр. Никто не знает, сколько ему лет – такой он древний. Говорят, в далекие времена в тайге проживало племя охотников. Тайга их исправно кормила и поила. Так продолжалось до тех пор, пока не пришла в эти края беда: однажды во время грозы начался сильный пожар, тайга выгорела на многие версты вокруг. Звери и птицы покинули эти края.
Но, наверное, так было угодно небу: в одну из весенних ночей, когда звезды светят ярче обычного, одна из них сорвалась с небосклона и упала в самое сердце тайги. Это заметил один из старейших охотников.  Утром, когда взошло солнце, он разыскал это место и увидел, как на месте гари появился зеленый росток. Старец набрал ключевой воды и полил растение. Придя на это место через некоторое время, он увидел вместо слабого ростка молодое дерево, усыпанное шишками. Собрав урожай вкусных орешков, старец угостил ими своих селян. А дерево все росло и росло, набирая силу.
Люди заметили, что с его появлением их жизнь стала светлее. Они стали меньше болеть, лихие беды, голод и мор стали обходить их стороной. С каждым годом все больше узнавали они о силе дерева, его лечебных свойствах, способных врачевать душу и тело людское. За щедрость дерево прозвали: «Щедр». А мы его кедром зовем…

      Вспомнил он и другой сказ. Как-то осенью повёл дед Федю и Зелёнкина в лес к Царь-Кедру шишку собирать. А шишки под исполинским деревом нападало видимо-невидимо! Насобирали они несколько мешков, сели передохнуть и перекусить под кедром.
- Вот ребятки, и нам орешек на семена хватит, и зверям лесным, одарил в этом году, батюшка! Будем разводить в тайге такие царские деревья.
- Дед Федя, а вдруг ветер подует и дерево на нас упадёт, вон оно какое, до неба? – спросил Гришка с опасением.
- Не упадёт, Гриша. Во-первых, ему ещё жить да жить, крепкое дерево. А во- вторых… Вот послушайте.
«Жил был охотник. Много ходил он по тайге за зверем, бывало и ночевать приходилось. Как-то крепко заснул он на прекрасной хвойной подстилке. Перед утром он проснулся оттого, что до его слуха донесся чей-то стон и тихий разговор. Это разговаривал старый кедр, под которым спал охотник, с молодым кедром, стоявшим рядом. Старый кедр стонал и жаловался молодому, что обессилел и не может стоять. «Что же ты не падаешь, ведь я слышал об этом ещё вчера?» – удивленно заметил молодой кедр. «Да» – ответил старый кедр – «Я упал бы ещё вчера, но подо мной лёг спать уставший человек». Пожалел охотник старого кедра, поднялся, крепко обнял когда-то могучий ствол и отошел в сторону. Закачался старый кедр и с вздохом облегчения упал на землю». Много у деда было таких сказок…
      Фёдор улыбнулся, вспоминая, как они каждый день с Гришкой Зелёнкиным прибегали к Царь-Кедру и подолгу сидели под его могучей кроной, наивно полагая, что пока они здесь, Царь-Кедр ни за что не упадёт…

                Продолжение следует