канарейка в телогрейке
пела песни на скамейке,
пела песни и плясала,
а потом, когда устала,
то стянула телогрейку,
разломала ту скамейку,
и, отвесив всем поклон,
стала жёлтой, как лимон!
"почтеннейшая публика!
пожалуйте два рублика,
а лучше даже двадцать два,
или сто пятьдесят!
я вам за эти рублики,
скорее, чем за бублики
горячие и круглые
пойду опять плясать!"
но публика почтенная
косилась недоверчиво
на канарейку жёлтую,
в усах и сапогах,
что дула пиво пенное
и очень опрометчиво
доску скамейки болтиком
чинила впопыхах.
"почтеннейшая публика!
мне хватит даже бублика,
коль нет у вас ни рублика,
ни даже пятьдесят.
люблю, признаться, бублики!
они такие круглые,
один укус - и сразу же
охота подремать..."
и, подумав, канарейка
натянула телогрейку,
прилегла и захрапела,
"доброй ночи!" всем пропела,
и, уснув, смотрела сон
про весну и закусон.
Свидетельство о публикации №118102900667