Пьяный лётчик

В синем студне телеэкрана
краснозмеились выкрутасы:
показательный гвоздь программы -
выступление заслуженных асов;

повторялись замедленным кадром
чётко выполненные элементы:
штопор, бочка, абракадабра -
сверхэффектные все моменты.

Бывший лётчик, командировочный,
комментировал авторитетно,
называл имена титулованных
и особые их приметы.

День Военно-воздушного Флота,
праздник в Тушино, скукотище.
Бывший лётчик червонец ищет -
всё пропито ещё в субботу.

Запах лука шкворчал из кухни,
и загаженным туалетом
в коридоры несло, где тухли
две блевотины жёлтого цвета.

На испитом, красном лице
голубикой глаза голубели;
бывший лётчик плакал, что цел,
вспоминая тех, что сгорели.

Безобидный, надёжный Ан-2
долбанулся по чьей вине?
Вон он, в телике, доволен вполне,
все цветы ему и слова.

Ну, да чёрт с ним, пускай позируеет,
гонит Як кувыркать в Ле Бурже,
только фиг сможет так пилотировать,
чтобы бочку - на вираже!

Так, чтоб весело, наудачу,
в перегрузочном балдеже,
чтоб земля заметалась, как мячик -
делать бочки - на вираже!

Три "Кавказа", картошка, стаканы
и, невесть откуда - фужер.
 - Ты представь, как надо рулями,
чтобы бочку - на вираже!

Это делать могли лишь двое;
одного уже нет в живых.
От запоя и до запоя
метит трассу другой из них.

Небо было прслушным паинькой,
жизнь - захватывающий сюжет:
не для славы, и не для памятника -
вертишь бочки на вираже.

А теперь уже не вираж -
повороты с заносом всего лишь,
когда выпьешь и входишь в раж,
как сегодня с тобою, кореш,

ты, конечно, живёшь на зарплату,
социально полезный мудак, -
нынче в космос летают по блату,
грандиозность во всём, масштаб!..

Непогашенная сигарета
прожигала кромку стола,
и в общагу щерилось лето
зубом выбитого стекла,
застарелая неуютность,
и, как острый приступ тоски,
фонари жрали тварей мутных,
и сушились чьи-то носки,
и сквозь мутный, звериный вечер,  
как бессмысленный, пьяный вздор,
проступала жизнь человечья,
моя Родина, мой позор.

Средь парадов и показухи,
болтовне и праздной гульбе,
моя родина - Пьер Безухов,
как, должно быть, неловко тебе!

Среди "ярких речей" по бумаге,
жлобства, тупости, скулежей,
мой товарищ, пошли всё на х...
Ну-ка, бочку - на вираже!

Этот вечер, как пьяный лётчик,
разрушааясь, шёл на посадку,
превращаясь в скупой подстрочник,
занесённый в тетрадку.