Белый теплоход

          -1-

На теплоходе музыка играла.
Я с чашкой кофе на корме стоял,
обозревал пейзажи Сенегала
и слушал чаек радостный вокал.

На теплоходе были только бабы
и стайками воздушными они
по палубе скитались, как арабы
скитаются в пустыне без любви.

Ходили то шеренгою, то ромбом,
с моей фигуры не сводили глаз,
шушукаясь, что с этаким апломбом
пить кофе может только ловелас.

Одна из них от стайки отделилась
и подплыла ко мне, вздымая грудь:
- Мужчина, окажите даме милость,
позвольте кофе вашего глотнуть.

- Прелестница, давно ли вы без кофе?
- Ах, сударь, почитай недели две.
...В делах кофейных я всегда был профи
и тут же мысль родилась в голове:

- Кофейник я храню в своей каюте.
Давайте, мы проследуем туда.
- Так сразу? Боже мой, что скажут люди!
Хотя мне всё равно. Идти куда?

И вот под локоток веду я Люду -
Людмилу Никаноровну Пармен.
Веду в свою роскошную каюту,
как самый настоящий джентльмен.

Наутро я Людмиле подал кофе
и, как вы понимаете, - в постель.
На теплоходе "Академик Иоффе"
моя каюта - счастья колыбель.

Людмила Никаноровна так сладко
глотала кофе утренний со мной,
что вновь припомнил я, как без остатка,
она себя дарила в час ночной.

Припомнил, как меня ласкала всюду,
едва каюты преступив порог.
Всю ночь не мог угомонить я Люду.
Без кофе две недели - это срок.

Признаюсь, что я тоже был на взводе,
да так, что теплоход качался наш
и то, чему обязан я природе
вновь показало высший пилотаж!

С молитвой и напутствием Людмилу
к полудню из каюты проводив,
на палубу, пока остались силы,
я вышел пить дневной аперитив.

Баб стало больше. Нет ли здесь подвоха?
Вчера был взвод, а нынче - батальон.
И я услышал фразу, после вздоха:
- Ах, девочки, смотрите: это- ОН!

И сразу две ко мне метнулись рысью,
глаза шальные долу опустив,
представились: Надежда и Таисья
и попросили мой аперитив.

Конечно, это было некрасиво,
но мне хотелось получить ответ:
- А вы-то сколько без аперитива?
Они вздохнули: Сударь, пару лет...

Я понял, что сегодня будет качка
эквивалентна шторму баллов в пять.
У женщин здесь любовная горячка
и их необходимо исцелять.

- Куда идти? - спросили дамы дружно,
прочувствовав моих мыслишек ход.
- В каюту, - я ответствовал радушно:
Куда ж ещё, ведь это теплоход!

               - 2-
Умаслив и Таисью, и Надежду,
почувствовав незыблемый восторг,
Я деликатно подал им одежду
и комплименты лишние отторг.

С кувшином апельсинового сока
я вышел на корму, встречать закат.
На палубе по славной воле рока,
не встретил никого - чему был рад.

В шезлонге я нашёл покой желанный
и наслаждался им под шелест волн,
и был обласкан этакой нирваной,
и думами пленительными полн.

- Какой мужчина! - чей-то голос женский
невдалеке чуть слышно мне пропел:
Ведь это Вы - Модест Петрович Ленский,
ценитель и знаток амурных дел?

- В каюту не пойду, - сказал я твёрдо,
разглядывая тонкий силуэт:
Мечтаю поразгадывать кроссворды
и наблюдать луны волшебный свет.

Но подошла красавица поближе
и я подумал: Как же хороша!
Я в женщине не только тело вижу,
я помню: есть у женщины душа.

И мы как раз душевные беседы
с прекрасной незнакомкой завели,
касаемых созвездья Андромеды
и живописи раннего Дали.

И так она искуссно излагала,
и так читала пылко из Руссо,
что страсть моя не выдержав накала
на шею мне набросила лассо.

Сгустилась ночь, но мы с мадам Полиной
до "полулюкса" так и не дошли.
На палубе слились, в обход перины,
одномоментно в мир любви вошли.

И блеск очей, и сладость уст гетеры,
и буйство ласк, и нежность тонких рук,
слова признаний, светские манеры
во мне любовный вызвали недуг.

Я полюбил и  не хотел разлуки,
как с дамами, что были до неё.
Ещё вчера я умирал от скуки,
а нынче было в радость бытиё.

Вот так на этом белом теплоходе
мой имидж ловеласа выдал сбой.
Мужчина полигамен по природе,
пока с своей не встретится судьбой.

БальзамоВ