В войну 32 глава

32 глава.

Выйдя на привокзальную площадь, на которой в этот ранний час было не так многолюдно, им повезло быстро найти машину, идущую в их район. К обеду были уже там. Спрыгнув с открытого кузова полуторки и поблагодарив незнакомого водителя, отряхнули себя и друг друга от дорожной степной пыли.
– Что дальше, далеко еще? – спросил у местных сослуживцев Горин.
– Почти добрались, – разминая затекшие за дорогу ноги, ответил Васильев. – Как тебе, Евдоким, край наш степной, нравится?
– Простор, конечно, впечатляет, однако пыльно тут у вас, казачки. Вона! Аж на зубах похрустывает, умыться бы где.
– Сейчас, брат, – успокоил его Лапшин. – Анисим, пошли-ка до Матрены. Про транспорт узнаем, да и в порядок себя перед домом привести не помешало бы.
– Да я и сам хотел предложить, пошли, хлопцы.
– А это кто такая, стесняюсь спросить? – осведомился Евдоким.
– Землячка наша бывшая, – расплывшись в улыбке ответил Григорий. – Легендарная, надо сказать, личность по местным меркам.
– И что же в ней легендарного такого? Пьет и не пьянеет? Или любого мужика одной левой на лопатки лОжит?
– Насчет этого не скажу, врать не стану, а вот то, что она дочь атамана, тогдашняя первая красавица на селе, влюбилась в пришлого татарина без роду и племени и сбежала с ним, не получив на то родительского благословения, это было, – рассказал Лапшин. – До революции еще произошло, с тех пор здесь и обосновалась, старая история. Поначалу наши станичные связи с ней не поддерживали, сторонились будто. Сколько по ней парней наших сохло по слухам, страх! Но время примиряет, как известно. Теперь у нее часто останавливаются, ежели ночь в дороге застает. Во-он ее изба. Глянь, Емельяныч, не она ли у калитки сидит.
– Она, что годы с людьми делают. Древняя совсем стала. А ведь она меня года на два всего старше. Здорово, Кондратьевна, ты ли это?
– Здравствуйте, родимые, – ответила с лавочки женщина. – Чтой-то не признаю вас со слепу. Кто такие будете, служивые?
– Ничего удивительного, Матренушка, – подсел к ней, закуривая, Анисим. – Сам себя в зеркале пугаюсь. Так заглянешь в него, а оттуда вместо ожидаемого красивого парня на тебя дед какой-то сморщенный пялится. Жутко становится.
– Васильев, никак… Ты ли, Анисим?
– Ну вот и признала, а говоришь, слепая, дескать… Привет, землячка! – приобняв, он чмокнул ее в щеку.
– А с тобой кто? Тоже наши? Не разберу.
– Лапшиных помнишь?
– Георгий? А слышала, ты будто помер давно.
– Нет, тетка Матрена, Григорий я, сын его. Здравствуйте!
– А-а, здравствуй, Гриша. Похож. Та же кость широкая, богатырская, и улыбка, как есть, отцова. А этих двоих, кажись, встречать не доводилось. Просто попутчики, разве что?
– Нет, Кондратьевна, теперь тоже наши. Долгая история,
Ты лучше расскажи, что тут у вас нового, как войну пережили, какие изменения. До Кобелевки есть ли возможность уехать или 70 километров пешком пёхать придется?
– Нарочного-то постоянного транспорта нет, так, когда Рыков по каким конторским делам заскочит, когда Завьялова после сдачи молока заглянет. Она сейчас за механика там, мужиков-то мало вернулось пока, все на нас, на бабах держится. Однако, что ж я вас у калитки держу, заходите в избу, обмойтесь да пообедайте, пока еще выяснится с дорогой-то. Пошлите, родимые, не стесняйтесь. Мы с внучками втроем живем, скромно. Но тем, что Бог посылает, делимся. Не гневим создателя. Равкатка мой перед самой войной помер, сноха год назад увяла, не перенесла похоронку на мужа, сына моего, значит, Саввушку. Благо внучки со мной. Есть с кем век свой никчемный дотянуть до финала, проходите, не побрезгуйте, соколики. Лариса! Оленька! Ставьте чайник, гости в доме, – с порога распорядилась она, кликнув внучек. – Да укажите во дворе где обмыться можно.
Не успели они пообедать, как к дому подъехала полуторка с бочкой на полкузова.
– А вот и Валентина, как почувствовала, заехала.
Хлопнула входная дверь, на пороге показалась Завьялова в мужском промасленном комбинезоне.
– Доброго дня, Кондратьевна! – только и успела обронить она, застыв у дверей. После небольшого замешательства, выкрикнув: Гришка! Анисим! Бросилась обнимать земляков. Вы чего же здесь, окаянные, посиживаете, дома жены с ума сходят, все глаза на степной проселок выплакали, ожидаючи, а они не торопятся.
– Мы как раз тебя дожидаемся, подхватишь нас, кума? – спросил Анисим, целуя в ответ Валентину.
– Он еще интересуется! Как на крыльях. В контору райсоветовскую завернем только и полетим. Ребята с вами? – кивнула она на Горина и Солнцева.
– С нами, с нами, знакомься, кстати. Это вот Солнцев Валентин Валентинович, муж Майи Андреевны вашей.
– Да ладно! Ого! Где же вы встретились, разыскались? Вот так радость будет в Кобелевке, – пожимая незнакомцу руку, изумилась женщина.
– Она, что же, не получала от меня письма? Я же объявлялся, неужели не дошло еще? – загрустил Солнцев.
– Наверное нет, уж я бы точно знала. Ну да ничего, все к лучшему, весомее будет сюрприз, а это кто? Тоже чей-то муж? – указала она на Горина, глядя на Анисима.
– Пока нет. Но в планах такая перспектива присутствует, и даже приветствуется. Разрешите отрекомендоваться, мадам, Горин Евдоким Григорьевич. Имел честь служить в одном полку с вашими незаурядными, положительными во всех смыслах, земляками.
– Валя, – опустив глаза ответила Завьялова. – Ну что же, собирайтесь, ребята, пора уже.
Простившись с хозяйкой дома и поблагодарив за гостеприимство, все вышли на улицу. Анисим подмигнул Горину, подтолкнул его к дверце кабины, шепнув: вдова она, Григорьич, лет двадцать уже как одна. Обидишь – убью.
– Простите, но как можете вы, сударь, напраслину такую возводить? – дурачась возмутился Горин, садясь раньше водителя в кабину. – Или ты меня плохо знаешь, Емельяныч?
– Потому и предупреждаю, – в ответ подмигнул Васильев, -Смотри мне, Дусик, не дури.
– Будьте спокойны, папаша.
Евдоким захлопнул дверь. Ненадолго остановившись возле двухэтажного здания конторы, машина выехала на проселок по направлению к Кобелевке. Из кабины доносился смех и отдельные фразы. Остальные трое пассажиров в кузове молчали. Что было на душе у каждого из них, невозможно передать словами, впереди их ожидала долгожданная встреча с родными.
---26.10.2018 г.---   Продолжение следует.