По Гоголю

- Эх, русский народец! Не любит умирать своей смертью! - сказал Нетонущий, - А не отнять ли нам у Донбасса право на героическую харизму? Она, конечно, геройская, но зачем же стулья ломать?
- А что мне отец, товарищи и отчизна? – ответил Небрезгливый.

Чем бы не человек был такое сказавший? Пропал, пропал бесславно. Стой и не шевелись! Что тебя породило, тебя и убьёт!

Политики никак не примут решение по Донбассу. Народ решение принял. Народ не любит политиков, политики не любят народ. Народ без политиков может, политики без народа - нет. И всякий раз от осознания этого шевелятся казённые животы и задницы в предчувствии перемен, и пальцы подписывают нужные бумаги.

На Донбассе идёт война, поднятая за веру, за веру в Россию. Нет силы сильнее веры. Непреоборима и грозна она, как нерукотворная скала среди бурного, вечно изменчивого моря. И жалким криком политических проституток оглашается пораженный воздух.

Бывали и в других землях товарищи, но таких, как на Донецкой земле, не было таких товарищей. Народ наш упрям страшно. Это характер, который возник, когда Россия, оставленная никчемными князьками, была опустошена ненасытными гопниками. Лишившись дома и кровли, стал здесь отважен человек, на пожарищах, в виду подлых соседей и лютой опасности, он привык глядеть им прямо в глаза и разучился знать, существует ли какая боязнь на свете.
Есть ли на свете, чего бы побоялся этот народ? И не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему.

Что, слили нас ляхам, бисовы дети? Нет уз святее русского товарищества!