Цифровой плевок Revenge 3

21.10.18, 13:51
(НАШ ВЕК, БОЛЬНОЙ НЕИЗЛЕЧИМО)

Этот век приоткрылся своей погодкой.
Вспоминая о тех, кто читает сводки,
прогуляюсь до ближней ко мне высотки
наплевать на минувший век.
Да пребудет грядущая эра цифро-,
постмодерн — отголосок былого цикла,
забывайся, аналог — всадись, вакцина!
что бы ни было в голове,

если вирус — изгоним, склероз — излечим,
обновляется в частности этот вечер.
Ускоряется время — на это нечем
консерваторам возразить.
Если мыслить людей за единый орган,
организму внушается: "guten Morgen",
потому человечеством будет порван
конформистский кордон резин,

безопасность — иллюзия из экранов,
вероятность всегда происходит рано
или поздно. Из палки стрелять в баранов,
фон Мюнхгаузен, Ваш черёд!
Улыбайтесь, друзья, на эффект плацебо —
все стада повалились, смотря на небо,
бронированный кубик — не панацея, —
и цена, и наценка врёт.

Каждый вносит свой труд в общий хлам-реестр:
каждый труп, договор, призовое место,
смена пола, учения, план на месяц —
всё войдёт в мировой блокчейн.
Кто построил его — не заметил минус:
если был бы на свете такой папирус,
на котором бы всё обо всех хранилось,
был бы смысл творить вообще?

Параллельны попытки плевать и помнить —
то ли пыль выметать в коридор из комнат,
то ли пыль сохранить, словно икс искомый
для потомков, кому потом
не покажется важной о прошлом ревность,
если даже пятно на рубашке — древность,
но ведь что-то внутри заставляет верить
в то, что что-то таится в том;

в то, что космоса чёрные мойдодыры
не сумеют стереть со страницы мира
каллиграфию кляксы. Искусство мило
и сердцам, и умам людей.
Высока ли высотка, с которой плюну
на холодный асфальт в этот вечер лунный?
Велико ли различие: старый, юный,
если короток всякий день?

Всё в ажуре. Нейронная сеть резвится,
словно к мельницам рвётся печальный рыцарь,
но теперь различает круги и лица.
треугольники и трусы,
не мешает молоть не стихи, а зёрна,
всё, что пишется, слышится иллюзорным,
никого не колышет, что травке сорной
захотелось сказать. Часы —

это страшно, когда ты спешишь на поезд,
это долго, когда начинаешь повесть,
это просто, когда умираешь, то есть
отправляешься в никуда.
Распростёрся тоннель, и небес не видно,
и не видно земли — где же свет? Обидно,
впрочем, ладно, теперь обойдусь без гида,
забывая свои года,

ведь года — не богатство, скорей обуза,
каждый опыт подобен диплому ВУЗа:
как же я понимаю тебя, медуза, —
нет бумажек и нет проблем!
Всё хранится в реестрах. Зачем? Не в курсе,
это видно болезнь, но о ней дискуссий
организм не ведёт, ибо полон грусти.
Здравствуй, царствие микросхем.

Приземлилась слюна на лицо планеты,
что пока что больна. Передам приветы
тем, кому навсегда безразлично это,
мишура посреди мишур.
Всё в ажуре. Сожжём мишуру столетий,
ведь эпоха ушла, да и кто заметит,
как в театре отныне ничто не светит?..
Я ль тебе ли о том скажу?