Би-жутерия свободы 266

      
  Нью-Йорк сентябрь 2006 – апрель 2014
  (Марко-бесие плутовского абсурда 1900 стр.)

 Часть 266
 
По выходе из парка у арки дама махнула рукой лимузину с тонированными стёклами, запаркованному у колумбария имени Христофора Колумба под памятной табличкой: «Когда в роли несведующего ведущего выступает народ, это уже анархия».
К тротуару подрулил усыпанный бриллиантами красавец «Майбах», оподушенный всемирно известными откидными сиденьями-ягодицами с инициалами мисс Вандербильд.
Мошка не сиганул по обычаю в окно машины, а с тактом джентльмена подождал пока нерасторопный слуга, сидевший рядом с шофёром, распахнёт дверцу перед мисс. Мошка знал, что карманными бывают собачки и деньги, но до последнего времени он никак не мог попасть в карман с ними (об этом он ещё нацарапает лапкой в своих паралитических мемуарах великого путешественника «От постели до туалета»). В тот момент Мося откровенно страдал, и это притом, что он разбирался в пожилых женщинах, невооружённым глазом, отличая ворота от лазейки, когда избалованная мисс Вандербильд не могла обойтись без лишней бизнесмены белья. Это подтверждали её дворецкий и горничная, а кому как ни самым приближённым удаётся измерить ширину молвы?
Мисс удобно расположилась и протянула к Мосе руки, обтянутые кремовыми лайковыми перчатками, он легко прошёлся по вечерней росе, прыгнул к леди на колени и принялся слизывать защитный эмульсионный крем с лица, как бы давая знать, что проголодался. В своём положении Мося мог завидовать только лошади, размеренно пожиравшей овёс из бархатного мешка, который расфранчённый кучер привязал к ртутному столбу, указывавшему на 100 градусов в тени по Фаренгейту.
– «Майбах» тронулся, господа, выкрутизация эмигрантской экономики началась! – хрюкнул Лёлик и обнял Лотташу за округлые плечи, подумав, если немецкая подводная лодка его надежд, память о которой ещё не поМеркель,  всплывёт, то всем станет видно чем она наполнена (он любил немцев за их тягу к свободе пердежа без удержу в присутственных местах и это не считая охоты на тараканов с лазерным пистолетом с безудержным желанием давить клопов по всему периметру параллелепипедного матраца).
Японцы и южные корейцы, не допускающие пустых домыслов в тупики, защёлкали раскосыми фотоаппаратами и зажужжали миниатюрными камерами, чтобы навсегда запечатлеть Истерический музей и замечательный монумент Моментуму, как будто это был их преуспевающий бизнес с коллатеральным интересом. И только один неприкаянный палестинец Абель, приколенившийся на коврике и мыслящий не местными категориями, а купюрами, бился лбом, как верблюд об лёд, с наплевательским арафатовским лицом, обращённым в сторону Мекки. Его поведение было оправдано – он никак не мог взять в толк, почему Гомерика не называется Колумбарием, который следует простить, ибо местная цивилизация достигла головокружительно пугающих высот, научившись превращать картофельные чипсы в микрочипы.
«Майбах» (не путайте с немецким «Main Gott») попозировал, вызвав озабоченность на застывших киселём восточных лицах, посмотрел сквозь пыленепроницаемые дымчатые стёкла и прошуршинил покрытием атласной дороги мимо приятно удивлённых Лёлика и Лотташи, сохранявших олимпийское спокойствие и независимые собственные фамилии Добже и Пересох.
Из просторного салона их приветствовала золотистая улыбка предводителя и претендента в замесители мэра, ехавшего на дачу... показаний на неопределённый срок, Виктора Примулы, предпочитавшего оставаться в тени более значимых чем он пропащих людей. Витёк, которому всегда не хватало парникового эффекта любящей семьи, щёлкнул ручкой приёмника и настроился на псевдоитальянское бельканто – сводный хор «Братки», исполнявший песенку «Зимняя спячка в Берлусконии, что пониже генИталии». 

Трудящихся опросите,
куда свой голос носите,
чтоб Витьке было «большинство» и фарт?
Он на бандитской Корсике
катался, блин, на ослике
в том месте, где родился Бонапарт.

(см. продолжение "Би-жутерия свободы" #267)