фамилия изменена

Недавно в Интернете меня послали куда подальше, а точнее в Израиль.

Какого ты беса, мол, здесь воду мутишь, езжай к себе в Израиль!

Впервые это случилось лет 30 назад на картошке.

Я возмутился, что нам выдали мало вёдер – одно ведро на троих.

Мы шли за картофелеуборочным комбайном, подбирая остатки.

Студенты толпились вокруг вёдер и ссорились, кому нести ведро на большую кучу.

Возмущался я тихо. Бурчал себе под нос: «Вот опять не выдали вёдра. Неужели трудно найти вёдра, одна винтовка на троих, мы это уже проходили и так далее».

Наш надзиратель он же преподаватель предмета КМАПР подслушал мой ропот.

КМАПР это комплексная механизация и автоматизация погрузочно-разгрузочных работ.

«Рабинович, езжай в свой Израиль и не мути здесь воду», – обидно сказал преподаватель.

(фамилия изменена)

Я огрызнулся в ответ Кмапровичу – у него была кличка Кмапрович – но заткнулся.

Как преподаватель Кмапрович мне сначала не нравился.

Учёной степени у него не было, но он был реальным изобретателем, придумавшим новую конструкцию устройства под названием замедлитель.

Замедлитель Кмапровича активно внедрялся в те годы.

Замедлитель Кмапровича был легче прочих моделей и быстрее замедлял, а значит на одну единицу замедления СССР тратил меньше народных рублей.

Кмапровича пригласили на кафедру в институт.

Преподавать он не умел. Его наука, сама по себе была скучной, но своей манерой преподавания Кмапрович просто погружал аудиторию в глубокий сон.

Даже рассказывая о своё замедлителе, Кмапрович мямлил и сбивался.

Однажды я понял, в чём дело.

Кмапрович докладывал конструкцию пневматической платформы и разбудил всех.

Даже беременные студентки воодушевились.

Троечники и лодыри потом обсуждали платформу недели две.

Лекция Кмапровича о платформе была поэмой. Он кричал, шептал, делал жесты руками. Лицо его преобразилось и горело огнём.

Я понял, что Кмапрович что-то придумал или сейчас как раз придумывает нечто относительно конструкции стандартной платформы.

Его уже не интересовал замедлитель, а формулы и таблицы его вообще никогда не интересовали.

На его рисунке мелом на доске платформа выглядела как Девятый вал Айвазовского.

Домкраты, стойки и пружины, стрелки и вообще все линии были живыми, гармонировали по длине и толщине.

Я не думаю, что Кмапрович был антисемитом.

Вряд ли его интересовало в жизни что-либо кроме механики, но Кмапрович был изобретателем.

Точным и жестоким как скальпель хирурга.

Услышав ропот в рядах студентов, он поступил как авиатор в корзине дирижабля – сбросил балласт и устремился вверх…

В Израиль меня посылают нечасто. Реже, чем один раз в год.

Дело в том, что я железнодорожник и в Израиле мне нечего делать.

Я потратил полчаса на изучение железных дорог Израиля.

Потратил бы больше, но если ты океанолог, а тебя посылают осмотреть бассейн на курорте – вода же – то полчаса даже много.

Железные дороги Израиля прекрасны, полностью автоматизированы и замечательно справляются без моей помощи.

У них нет даже контролёров. Покупаешь билет в автомате, вставляешь билет в рот автомата, из нижнего отверстия автомата получаешь погашенный билет. Перед тобой открываются двери. Поезд приходит минута в минуту.

В Израиле есть мужик в тужурке, который идёт на станции вдоль вагонов поезда.

Если кто-то из пассажиров, зайдя в вагон, потеряет равновесие и вывалится обратно на платформу, этот мужик обязан затолкнуть пассажира обратно в вагон.

На железных дорогах Израиля вообще не бывает случаев, которые у нас не являются случаями, а просто происходят трижды в день.

Об одном расскажу.

В 90-е мой товарищ работал в Кишинёве в Промторге.

В адрес Промторга 1-го января прибыл вагон с новогодними ёлками из Сибири. В 8-00 утра!

Не нужно быть специалистом и учеником Кмапровича, чтобы понять – что-то пошло не так.

По Закону обязанность Промторга выгрузить ёлки, принять их на хранение и очевидно – выбросить.

Перевозчик (железная дорога) в данном случае несёт ответственность в пределах тарифа – стоимости провозных платежей от Сибири до Кишинёва.

Железная дорога всего лишь несвоевременно доставила груз, но в целости и сохранности.

«Я даже не могу списать ёлки, – сказал товарищ, – их негде хранить к тому же».

Ёлки лежали во дворе Промторга и до следующего Нового года явно бы превратились в валежник и бурелом.

Выступление в суде мы построили на аналогии.

«Ваша честь – сказал я – представьте, что вы пришли в ресторан и заказали суп.

Суп вам принесли, а ложку – нет. Вы просите хотя бы чашку. Но вам её тоже не дают.

Вы просите вилку. Но и вилку вам не несут.

Вы пытаетесь пить суп прямо из миски, но суп уже остыл. Должны ли вы платить за суп? От вас требуют оплату».

Но ведь крестьяне собирали урожай, повар готовил суп, официант его нёс!

Ну, во-первых, не крестьяне, а мы с Кмапровичем, а во-вторых, правильно, но польза от супа напрямую зависит от наличия в ресторане ложки, чашки или хотя бы вилки.

Ёлки утратили свою полезность товара, хотя и остались ёлками.

В 8 утра 1-го января полезность ёлок равна нулю.

Юристы железной дороги выкручивались, как могли, но суд встал на сторону Промторга.

Железная дорога оплатила ёлки по оптовой цене и стоимость их утилизации…

В Израиле никто не возит ёлки в вагонах, комбайны там не оставляют картошку на полях, ничего не нужно замедлять или ускорять.

Что мне там делать? Заталкивать выпавших пассажиров обратно в вагон?

Если я проглочу билет, работая автоматом, то не выдам билет обратно в погашенном виде, а съем его или подавлюсь.

А здесь я ещё пригожусь, ёлки-палки.