Ищите в ближнем Бога

Всё вроде как у всех – работа, дом и в месяц раз получка,
Полжизни позади, уже за сорок.
Вот только… Десять лет «на зоне», «за колючкой»…
Попал по глупости, по пьяной ссоре.

Тюремный батюшка не дал пропасть совсем,
Не дал растратить облик человечий.
Он говорил: «Господь наш – пастырь всем!
И даже самым заблудившимся овечкам!»

Так с верой и сидел за годом год…
Из них полсрока – некому писать.
Однажды осенью прибрал Господь,
Уставшую от слёз, старушку-мать.

А после зоны жить начать непросто.
В родном селе давно не ждут, не рады.
Лишь крест да куст сирени на погосте,
Односельчан, соседей злые взгляды.

В другой уехал город. Очень далеко.
Туда, где знать его никто не знает.
Устроился. Не бросил Бог его.
И дом есть, и семья, да и на жизнь хватает.

Казалось бы, что всё давно прошло.
Ну, было, ну, сидел. Что вспоминать?
Но как железом раскалённым душу жгло –
Не уберёг, довёл старушку-мать…

Он как мальчишка плакал по ночам,
Когда во сне её видал в платочке том же.
И он кричал ей: «Что мне сделать, мам?!»
Она в ответ: «Молись, сынок, и Бог поможет»

И в храме Вознесения Христа
Частенько замечали прихожане
Мужчину лет, наверно, сорока
С заплаканными, грустными глазами.

Шептал беззвучно: «Господи, прости!
Скажи, где искупления искать?!
Как мне прощенья, Боже, обрести
За грех мой, за старушку-мать?!»

Из церкви вышел, закружилась голова,
А в ней как молния и громче грома
Из проповеди батюшки слова:
«Ищите в ближнем Бога!»

И вдруг! На паперти… О, Боже! Как похожа!
В слезах старушка мокнет под дождём,
И как во сне она в платочке том же…
Он к ней присел и: «Мам, пойдём!»

А где-то далеко на стареньком погосте,
Там, рядышком с его родной деревней
Случилось чудо – несмотря на осень,
Зацвёл давно засохший куст сирени…
________________________________________

Он спит теперь спокойно по ночам…
Он лишь однажды, улыбнувшись сну,
Сказал тихонечко: «Спасибо, мам!»
И каждый день помногу раз «Спасибо, мама!» наяву.