Ричи Альварес

- Я не с кем не трахался. Целый день на солнце.   
Весь в долгах, я думаю. С этим и живу. -
Так сказал он одному. Прямо - без эмоций.
Но таким-ли был он сам? Кто по-существу?               
Он весь день работает - чистильщик бассейнов.
Жизнь его неброская. Но, смотри, она,
превратится в горькую. Вы посожалейте.
А ему достанется ужаса сполна. 
Он проснулся - заорал! - ведь его убили!
Там он видел пистолет - бух! - и нет его!
Будто был он человек - в труп-же превратили.
Почему - по-совести - его одного?
Негр - приятный человек, говорит: - Эй, Ричи,
в прошлом, помню, месяце, ты мне задолжал. -
- Нынче все измениться. Дом громадный. В шике.
Я отдам тебе должок. Я-же не пропал?   
Он взглянул на грудь свою и увидел дырку!
Пулю получил во сне. В право! Не болит.
Говорит он женщине, словно под копирку,    
что он, явно, помнит все, это дефицит.    
Он проснулся, а затем дырка - вот вам - нате.
Дырка очень скромная - дырка для персон. 
Эта женщина ушла. Возвратилась сзади.
Он сейчас-же закричал - кадр в тот миг стрельнул!
Он проснулся  в новый раз на своей кровати.
Снова новый крик - А-а! - время захлестнул.             
Он рассказывает сон все тому-же негру.
Кадр стреляет в грудь ему, а затем - провал.
- Я иду тогда к врачу, как какой калека?   
Вижу тот-же человек, что в меня стрелял! -
Он снимает после сна майку. Видит ранку
у себя на животе. Негр сказал: - Надень
что-нибудь на место-то. - Он, как новый ангел,
на работе взял кишку в этот новый день.
Поднимает сток воды. Видит - крыса в стоке.
Дохлая, противная. Тут мадам к нему.
Говорит она ему, словно на уроке:
- Муж считает лишь себя крысою в дому. - 
Она говорит, что грань меж любовью - страхом
очень ненадежная: - Чистильщик, ведь так? -
И целует, страстно, так, в губы, одним махом.
В этом доме, посему, был сплошной бардак.
Муженек у ней возник и с ужасным криком,
бьет по морде Ричи - и - Ричи на полу -
он, несчастный человек, с круглым красным ликом,
в пол - он в этой функции причастен только злу.
Тут очнулся снова он в больничном одеяньи.
Смотрит пред собою он на скромного врача.
Входит тот убийца, как в том дурном романе,
и стреляет в грудь ему, молча, сгоряча.
Он опять проснулся. Видит того негра.
Никаких последствий не видит для него.
Он-то понимает, что пред ним прореха
мучает все время его самого.
Он приехал в клинику. Два часа, впустую,
просидел на месте в надежде на прием.
Он пошел по клинике - в никуда - вслепую.
Он пришел один туда, где себя, живьем,
он увидел на столе в виде желтых дисков.
Телевизор говорил, что он взят в тюрьму!
Он по клинике удрал без тупых изысков.
Пулю тут-же получил - прямо - на дому!
Пуля? Был тот жуткий сон, что все время мучал.
Снова негр спросил его: - Хантера убил? -
Полицейский пистолет - снова в морду - участь…
Снова сон - и сон во сне - сон во сне входил.
Сорок семь убийств ему доставляют травмы.
Каждая, что после них, будет тяжелей.
Вот история, сама, будет смыслом драмы.
Драма мучает меня горше и больней.
                19 окт 2018