Имя на поэтической поверке. Татьяна Бек

Имя поэтессы Татьяны Бек встречал ранее в альманахах поэзии, которые регулярно выходили на исходе советской власти.

Недавно был приятно удивлён, купив её сборник избранных стихотворений, где на обложке вверху написано позолоченными буквами: «Великие поэты».

 Эту серию выпустил издательский дом «Комсомольская правда» - издательства «Некс Медиа». Сборник стихотворений Татьяны Бек, под порядковым номером 88, вышел 2013 году.

 В серию из ста книг вошли имена российских и зарубежных поэтов, достойных  внимания и любви большинства поклонников поэзии. Пушкин и Есенин, Шекспир и Мицкевич, Винокуров и Самойлов…
 
И конечно, произведения советской поэтессы Татьяны  Александровны Бек заняли среди них достойное место.

 В этом, несомненно, убеждаешься, читая её любое стихотворение, навскидку:

       Аэропорт.
Ничего из этого не выйдет,
Разве что беда произойдёт.
В зале ропот – отложили вылет,
Радио пургу передаёт,

Между нами – снежные заносы
И ветров январских перехлёст.
Небеса черны, простоволосы:
Ни луны, ни месяца, ни звёзд.

Запах одиночества, транзита,
Разговор без устали и смех…
Всё у всех нарушено, разбито.
Почему – то легче, что у всех…

Татьяна Бек писала о себе и своём творчестве предельно откровенно:
«Стихосложенье было и остаётся для меня доморощенным знахарским способом самоврачеванья, я выговаривалась… и лишь таким образом душевно выживала».

Татьяна Александровна Бек (21 апреля 1949 года Москва – 7 февраля2005 года Москва) – русская поэтесса, литературный критик и литературовед.

 Член Союза писателей СССР (1978), русского ПЕН – центра, секретарь Союза писателей Москвы (1991 – 1995гг.).

 Родилась в семье писателей и соавторов Александра Альфредовича Бека и Наталии Всеволодовны Лойко.

Отец Татьяны Бек, Александр Бек, родился 3 января 1903 года в семье генерала медицинской службы, главного врача военного госпиталя в г.Саратове Альфреда Владимировича Бека.

 В Саратове прошли детские и юношеские годы, там окончил реальное училище. В 16 лет вступил в Красную Армию.

 Во время гражданской войны началась его литературная деятельность в дивизионной газете.

 В 1941году Александр Бек вступил в Московское Народное ополчение и воевал в Краснопресненской стрелковой дивизии, участвовал в боевых действиях под Вязьмой в качестве военного корреспондента.

 Дошёл до Берлина, где встретил День Победы.

 Самым известным  произведением Александра Бека является роман «Волоколамское шоссе» , состоящий из 4-х повестей (1942 – 1943гг.)

 Он посвящён героическому подвигу батальона панфиловцев, стойко и мужественно защищавших Москву осенью 1941 года.

«Волоколамское шоссе» было одной из любимых книг Фиделя Кастро и коменданте Че Гевары.

 Главным героем повести стал Герой Советского Союза, старший лейтенант, командир батальона (впоследствии гвардии полковник, командир дивизии) Баурджан Момыш – Улы, казах по национальности.


 Константин Симонов, кстати, писал:

 «А среди правды, написанной всеми нами о войне, особенно очевидной была правда книги Бека «Волоколамское шоссе». И хотя её хорошо знают и у нас и во всём мире, этой книге всё ещё не полностью воздано по заслугам».

…У Татьяны Бек первая публикация состоялась в 1965 году в журнале «Юность» (тогда ей было 16 лет).

 Это два стихотворения – «Утро вечера мудренее» и «Я из этого шумного дома». Следующая публикация – стихотворная подборка в журнале «Новый мир» в 1966 году.

 В 1972 году Татьяна Бек окончила факультет журналистики МГУ.

 Через два года вышел её первый поэтический сборник «Скворешники».

 В 1971 – 1973ГГ. Татьяна Бек была библиотекарем во Всесоюзной Государственной библиотеке иностранной литературы.

 Затем членом редколлегии и обозревателем журнала «Вопросы литературы». Вела литературную колонку в «Общей газете» и «Независимой газете».

 К области её литературоведческих интересов относилась современная литература и литература «Серебряного века».

 Составила учебную антологию «Серебряный век», и в течение многих лет вела поэтический семинар в Литературном институте им. А.М. Горького.

 5-го октября 1993 года Татьяна Бек вместе с другими известными писателями и поэтами ,подписала так называемое «Письмо 42 – х» обращение к президенту Ельцину и правительству против участников путча 3 –го октября по захвату власти в стране.

 В своём обращении они предлагали закрыть газеты «Правда», «Советская Россия», «День», «Литературная Россия»,телепередачу «600 секунд», которые, по их мнению, разжигали шовинизм в стране, призывали к насилию.

В обращении было рекомендовано запретить коммунистическую и националистические партии.

Стихи Татьяны Александровны переводились на болгарский, грузинский,. итальянский и польский языки.

 В числе собственных переводов Татьяны Бек – датские поэты Поль Лакур и Бенни Андерсен.
 Надо заметить, что её фамилия – Бек, досталась от датского предка, перебравшегося жить в Россию в царское время.

Татьяна Бек была лауреатом премии журнала «Литературное обозрение» (1995г.), «Знамя» (1997г.), ежегодной премии Союза журналистов России «Серебряный гонг», лауреатом премии «Московский счёт» (номинация «Лучшая поэтическая книга года»).

После 1987 года у Татьяны Бек, как и у многих других поэтов, возникли проблемы с публикациями.

 Советские издательства перестали выпускать поэзию, новые издательства ещё не появились.
 Три её книги, вышедшие в этот период, были изданы небольшими тиражами, но получили живой отклик у любителей поэзии и критиков.

 О сборнике стихов Татьяны Бек «Облако сквозь деревья» (1997г.) критик Алла Марченко писала:

«Татьяна Бек единственная из всех нас, как Ахматовой в «Реквиеме», удалось почти невозможное – от себя за всех
спеть то, что не ложится на голос:
простой ужас простой жизни
этой якобы революции, униженной и оскорблённой. И при этом сохранить и речь, и голос, и слово, и походку стиха».

Истинность этих слов подтверждает её стихотворение:
                ***
И родина, где я росла ветвясь,
Меня не видит и толкает в грязь, -
И мусор доморощенных жемчужин
На откровенном торжище не нужен, -
И город, где я счастлива была,
Закрыл ворота и сгорел дотла, -
И прохудились сапоги, в которых
Я шла на свет, - и драгоценный ворох
Всего, что пело, я кидаю в печь…
Коль сгинул век, - то не себя ж беречь!
1993г.

Причиной преждевременной смерти Татьяны Бек друзья поэтессы считают травлю, которую организовали против неё за отказ переводить на русский язык поэтические опусы тогдашнего  правителя Туркмении – Туркменбаши.

 Три известных поэта, с которыми она была хорошо знакома, работала с ними в Литинституте, - Евгений Рейн, Игорь Шкляревский, Михаил Синельников – написали письмо «Великому Поэту» Туркменбаши, с панегириком его творчества: восхваляя его, показали свой непристойный прагматизм, рассчитывая на материальную выгоду.

 
Когда эти друзья предложили Татьяне Бек переводить стихи Туркменбаши, она, зная положения народа в Туркмении, так как у неё там жило много знакомых, наотрез отказалась, напомнив им:

«Негоже ни поэтам, ни мудрецам пред царями лебезить, выгоду вымогаючи: таков добрым молодцам урок».

После Нового, 2005 года эти трое друзей каждодневно звонили Татьяне Бек: то бранили, то ругали, то дружески укоряли.

 Оказывал на неё давление и главный редактор журнала «Знамя», известный критик Сергей Чупринин.

 Результат был достигнут: Татьяна Александровна впала в отчаяние.

 Она мучилась и никак не могла понять, чем заслужила такие оскорбления и угрозы.
 Прямая и чистая душа, она хотела, чтобы всё было честно, по правилам. И думала, что остальные хотят того же.

 И поэтому, сталкиваясь с бесчестьем, всякий раз искренне страдала. Будто забывала, что живёт там ,  где нет никаких правил.

 Татьяна искренне верила в то, что если всё честно и добросовестно объяснить, то люди поймут.
 
Даже те , кто думает по – другому. Но она ошибалась. Её корыстолюбивые друзья были не «поэты и мудрецы», а случайные люди, по недоразумению сходящие у нас за интеллигентов.
 
И вот что странно и страшно: почему – то в качестве мишени выбрали именно её – женщину, одинокую, человека очень ранимого  и впечатлительного.

 Последней каплей стали лживые и подлые слова анонима в центральной газете об одной поэтессе, которая использовала имя одного поэта, его товарищескую помощь в своих целях.

 Ко всему прочему в декабре, перед Новым годом, 55 – летняя Татьяна Александровна в гололёд сломала голеностоп и до последнего часа носила гипс.

  Поэтесса не выбиралась из дому, а первый выход в свет сделала на Татьянин день – 25 января 2005года.

 7-го февраля Татьяны Бек не стало.

Похоронена на Головинском кладбище в Москве.

По официальной версии причина смерти обширный инфаркт.

В «Литературной газете» - было сообщение о самоубийстве.

За не слишком длинную творческую жизнь у Татьяны Александровны вышло семь сборников стихов:

«Скворешники» (1974), «Снегирь» (1980), «Замысел» (1987),
«Смешанный лес» (1993), «Облака сквозь деревья» (1997), «Узор из трещин» (2002), «Сага с помарками» (2004). Восьмая книга «Избранное» (2009) – вышла без неё.

Татьяна Александровна Бек внесла весомый вклад в российскую поэзию.

 Её лирический герой умел видеть поэзию в буднях, быть всегда в духовном поиске.

И хочется верить, что память о талантливом поэте,  и о её высокой поэзии, и о замечательном человеке, останутся навсегда в сердцах,
благодарных российских читателей и почитателей поэзии.

Из поэтического наследия Татьяны Бек.
                ***
Утро вечера мудренее.
Мудренее…Смешное слово.
Но прошу вас, скажите снова:
«Утро вечера мудреней».
Все печали мои мудрёные,
Все задачи мои нерешённые,
Всё что плачет во мне и дрожит,
Успокоит ночная дрёма,
Солнце мудрое разрешит.
Я улягусь, глаза закрою.
Я лицо в одеяло зарою
(Утро вечера мудреней).
Я улягусь – и всё уляжется.
Завтра мудрость в дверях покажется.
Я во всём разберусь при ней.
Утро вечера мудреней.
          ***
Ходившая с лопатой в сад,
Глядишь печально и устало.
Не строила – искала клад.
Не возводила – клад искала.

Твою надежду на чужой
Непредсказуемый подарок
Жизнь охлестнула, как вожжой:
-Не будет клада, перестарок!

Под раскалённой добела,
Под лампою без абажура
Земная жизнь твоя прошла, -
Кладоискательница, дура…
              ***
 Пожелтел и насупился мир.
У деревьев осенняя стать.
Юность я износила до дыр,
Но привыкла – и жалко снимать.
Я потуже платок завяжу,
Оглянусь и подумаю, что
Хоть немножко ещё похожу
В этом стареньком
                тесном пальто.

                Чудо.
Сяду на подоконник
Да погляжу в окно.
Что же не скачет конник?
Я его жду давно.

Господи, хоть пожарник!
Тоже – почти полёт,
И – золотой подфарник
На светофор плюёт.

Кем бы ты ни был , всадник,
Верую с малых лет:
Вдруг влетит в палисадник
Конь или драндулет.
          ***
В этом мире, где роют картофель,
Множат цифры и пробуют бас,
Я себя ненавидела в профиль,
Ибо прятаться легче анфас.

В этой жизни, где грохот металла
Воцарился, траву не любя,
Я лгала и следы заметала,
И годами таила себя.

И, старея от этих усилий,
Надевала личину с утра.
Всё равно вы меня раскусили,
Потому что я ваша сестра.
              ***
И шли, и пели, и топили печь,
И кровь пускали, и детей растили,
И засоряли сорняками речь,
И ставили табличку на могиле,
И плакали, и пили, и росли,
И тяжко просыпались спозаранку,
И верили, что лучшее – вдали,
И покупали серую буханку.
И снова шли, и разбивали сад,
И не умели приходить на помощь,
И жили наутёк, и невпопад,
И поперёк, и насмерть, и наотмашь.
И падали, и знали наперёд,
Переполняясь ужасом и светом,

Что если кто устанет и умрёт,
То шествие не кончится на этом.
1993г.
            ***
Я буду старой, буду белой,
Глухой, нелепой, неумелой,
Дающей лишние советы, -
Ну, словом, брошка и штиблеты.

А всё – таки я буду сильной!
Глухой к обидам и двужильной.
Не на трибуне тары – бары,
А на бумаге мемуары.

Да ! Независимо от моды
Я воссоздам вот эти годы
Безжалостно, сердечно, сухо.
Я буду честная старуха.

       Песня.
Ох ты, время лиходеево!
Выморочная сторонка!
(Ни посаженного дерева,
Ни родного ребятёнка.)

Льётся песня помертвелая, -
А когда – то вся звенела:
- Как же ты, такая смелая,
Оказалась не у дела?

Он страшнее воя зверьева –
Этот плач из одиночки!
Ни посаженного дерева,
Ни голубоглазой дочки.
                ***
          Что бы ни было,
                но поутру-
Эта шалая детская вера:
- С понедельника – новая эра!
Душу вылечу, книги протру.
Суета, маета, несвобода,
Но – упрямо бормочущий рот:
- С понедельника…
             С Нового года…
Всё иначе, иначе пойдёт!

                ***
Боже! Самодовольные рожи,
Как вы цедите жизнь из ковша,
Знать не зная, что боль – это дрожжи,
На которых восходит душа.

Даже ливень, хлеставший без краю,
Вы собрали в хозяйственный таз.
Понимаете:
                я умираю
От стыда, что похожа на вас!