Все туже шёлк и строки на запястьях

О, эти письма из Эдема,
кожей к коже...
Жди поздний синий,
Пей огонь... слова устали...
Ты, шепотом одетая во всё.
Все туже шёлк и строки на запястьях,
Вода прикосновений талых вод,
Крест-накрест... руки и...
И абсолютный звук пройдет мурашками
По обнаженным венам.
Мой бледный зверь
Ступает в лунное свеченье...
Кто знает ноты, тот не знает правду нот...
Кто знает форму, тот не знает
Осенних бабочек касавшихся огня.
Мои стихи к тебе, мои тебе стихи... в них я горю...
Развязывая звездные пуанты, слагая тени в мертвую петлю.
Словопослушна нагота дисканта,
Нежней, чем разомкнутся лепестки,
Твои, такие алые движенья... на розах выдоха покорны и легки.
Непостоянством непроизносимых слов
Строка из глины,
Алый вечер пьян
Освобожденным от запрета нам,
Где бредит ароматами сандал, такой опасный аромат - моя любовь...
Изрезанные светом,
Вот весть о праве быть твоим творцом...
Круженье над исписанной тетрадью...
Играют тени, и часов пружины,подражаньем,
Пометкой о прочтеньи наших снов.

Какими мы играли временами...
Какими мы горели письменами…
До самой глубины создания огня…
Смертельная неосторожность ты моя...
Ты - письма из Эдема в бренном храме.