Народ

Двадцатый век давно прошёл,
А мы всё топчемся в осколках.
Идёт трагический раскол,
Трясёт в бездушной кофемолке.

В святыни верится с трудом,
Но большинство мешком прибило.
Пришла пора поставить дом,
А вышла братская могила.

Со всеми вынужден лететь
Навстречу массовым потерям.
Возможно, буду сдвинут в тень,
Посмертно стёрт, перепроверен.

Я пересчитывать устал
Столпы из жести и бетона.
По склону вниз несёт состав
Народ коленопреклонённый.

Как будто каждый ни при чём,
Как будто рай на поле брани.
Накрылось красным кумачом
Твоё, народ, самосознанье.

Просторы в клеточку, иприт, –
Добыча наша никакая.
Маяк то гаснет, то искрит,
Необратимо пропадая.

Двадцатый век сожгли, и вот
Народ злодеям кушать подан.
Под двадцать первый поворот
Мы проворонили свободу.

Не любит русский человек
Ни вертухая, ни жандарма.
Уходит жизнь с полей и рек,
Перегниваем здесь задаром.

Под мухой резали нутро,
Под образами – зашивались.
Чума вцепилась в русский трон.
Идёт раскол на честь и зависть.

Идёт разлом родных пород.
Народ безмолвен и покорен.
В изломе корчится народ,
И скоро кончится под корень.

Распух от тайн архив страны,
Всё подытожено и скрыто.
Мы, как враги, разобщены,
И, как один, убиты бытом.

Дурной зачин, финал, исход,
Последний рейс порожних фурий.
Несётся сброд в водоотвод,
Глумится, чавкает и курит.

Гудят на лентах голоса.
Маячит зона неугодным.
Спешите делать чудеса,
Пока земное время года.

Сорвать вуаль давно пора,
Припарка мёртвому полезна.
Гремит состав на всех парах,
И всех обрушивает в бездну.