О всемогущем ходже

В детстве мне повезло. Родиться и вырасти в счастливой советской стране. Где не было олигархов, не было ипотеки, не было Эха лождя, не было не только секса на телевидении, а вообще порнографии и пошлятины от слова нигде и совсем. Ни в каком дурном сне не могло присниться, что обыкновенный крадун бюджетных средств будет взят под защиту крикливым креаклитетом, назойливо требующим от властей освободить вора на том основании, что он, видите ли, гений. Хотя все "постановки" этого "гения" исследуют только дух, вернее, духан причинных мест и свежий аромат продуктов пищеварения. В детстве мне повезло быть открывателем белых пятен на карте Земли вместе с Жюлем Верном и героями Обручева, читателем и почитателем ВСЕЙ сокровищницы мировой литературы в ее лучших образцах. В первую очередь, великой русской литературы, немецкой философии, испанской стыдливой и гордой страсти, французской галантности, британской сдержанности и отваги в покорении половины мира, американской мечты в пограничье фронтира на Диком Западе и Аляске. А кроме этого мне был открыт чудесный мир карельской "Калевалы", индийской Махабхараты, грузинского эпоса "Витязь в тигровой шкуре", азербайджанских сказок, армянских сказок, персидской поэзии, древнегреческих мифов, история становления первого Рима, второго Рима, и собственной моей, ни на кого не похожей Родины - Рима Третьего. После которого четвертому ни в чьих мечтах-снах, ни в каких "дримах"-"дрёмах" и не увидеть. Я с упоением погружался в миры научной фантастики Ивана Ефремова и Роберта Шекли, Айзека Азимова и Клиффорда Саймака, Станислава Лема и братьев Стругацких. Начав, как водится, с патриарха жанра Герберта Уэллса. И вместе с тем я с не меньшим интересом открывал для себя отнюдь не сказочный, а реальный такой Восток. Который, конечно же, дело тонкое, Петруха, но ведь, будучи нормальным городским западником из Баку, слушавшим вначале Моцарта, Генделя и Баха с Прокофьевым и Чайковским, а потом и битлов с цеппелинами, я жил в окружении пряных восточных ароматов, вкушая кавказские сладости, десятки видов плова, шашлыка, долмы и других кулинарных шедевров азербайджанской кухни. Рос, впитывая в себя тысячелетние традиции восточной поэтики и трепетного уважения к Слову. Будучи ориентирован на Запад, всю жизнь был душою притянут к Востоку. В армии служил в Средней Азии. После дембеля много лет посвятил изучению религиозного, философского и культурного наследия Востока. Не будь во мне заложен этот интернационализм с детства, точнее, русская "Всемирная отзывчивость" по Достоевскому, не прочитай я множество книг советских писателей разных национальностей, но объединенных единым культурным кодом и судьбой, таких, как блестящее произведение Садриддина Айни "Бухара", я не вырос бы тем, кем стал в итоге. Человеком, которым помнит все прочитанное и не останавливается на том багаже знаний, что вынес из детства и юности, а продолжает учиться, читать и открывать для себя новое каждый день. Из книги Айни "Бухара" мне помнится многое. И рассказ про халву, и воспоминания маленького мальчика о боли при обрезании, но одним из самых поучительных и забавных эпизодов мне запал в душу фрагмент с "Всемогущим ходжой".  Вот он:
"Всемогущий ходжа»

В Соктари жил веселый, остроумный и находчивый человек — Кори-Махмуд. В детстве он учился в школе чтецов корана, потом десять лет служил военным и, бросив это занятие, стал муллой, лечил людей заклинаниями, отпевал покойников. Он признавал, что военные живут хорошо, но притесняют и пугают народ, а муллы живут хуже, но берут деньги не угрозами, а обманом, и это лучше. Человек болеет — нужен мулла, умрет — опять нужен мулла. Выздоровеет — мулла вылечил, умер — бог прибрал. Простая философия, а мулле почет и уважение. Как-то на одну пирушку пригласили Сайид-Акбара, но он не явился. На следующий день Кори-Махмуд стал его отчитывать.

— Я пошел туда, — ответил Сайид-Акбар, — но вернулся.

— Почему? — удивился Кори-Махмуд.

— Я собственными ушами слышал, как этот невежда, хозяин дома, назвал меня просто по имени, не прибавив даже уважительное «ходжа».

— Пожалуй, мы будем величать теперь вас «Всемогущий ходжа». Всемогущий — это одно из имен бога. Выше этого имени нет ни у кого. Но если к нему мы еще прибавим «ходжа», то это имя станет еще более уважаемым, чем имя самого бога.

Сайид-Акбар попал в глупое положение, после этого неделю не появлялся на улице, но люди не забыли и с тех пор стали звать Сайид-Акбара «Всемогущий ходжа».

Этот случай также не только найдет впоследствии отражение в творчестве Айни, но и наложит некоторый отпечаток на формирование его характера."

Обязательно найдите эту книгу, если не читали ее прежде, и пусть она станет для вас любимой. Одной из множества книг моего счастливого советского времени.
https://biography.wikireading.ru/183508