Проводница

   


На вокзал, пассажирский прибывает,
Локомотив приветственно гудит.
В поездах часто кто бывает,
Знает, проводница что творит.

В купе теплом и приятном,
Твориться беспредел.
Голосом прокуренным, и мало внятным,
Узбека уговаривает, чтоб на х*й её одел.

Узбек по русски мало понимает,
В изумлении лицо кривит.
Не верит, что так бывает,
Проводнице вдумчиво говорит;

Мой х*й не мылся два нэдэли,
И чирей на жопе вдруг вскочил.
Тэбя конечно, от**бу я на постэли,
Хотя Камасутру не учил.

Проводница отвечает улыбаясь,
Что х*й немытый, не беда.
Медленно раздеваясь,
Говорит, е*усь я так всегда.

Две недели поезд мой в движении,
Нигде я не могу помыться.
А сейчас я в возбуждении,
Хочу с тобой соединится.

Е*и мня узбек немытый,
К х*ю мне не привыкать.
Засунь в меня свой член небритый,
Как хочешь меня суку, можешь от**бать.

И радостно смеётся,
Скидывая трусы.
И тут такой запах раздается,
Что у узбека в трубочку, свернулися усы.

Бедный он сознание теряет,
Тяжелый запах не вынося.
Еле дышит и не моргает,
А ш*юха, вся извелася.

Поднатужившись, узбека раздевает,
Начинает ртом работать неспеша.
Как встал, узбека бедного седлает,
И понеслася в Рай душа.

Пять станций про*б активный длился,
Узбек уже еле дышит и не пердит.
С х*ем стоячим отрубился,
Между жизнью и смертью он висит.

И только на конечном, на вокзале,
Как поезд в пункт назначения дошёл.
Узбека из купе достали,
Чуть живой, к дому он пришёл.

И он с тех пор зарёкся,
Ездить в пассажирских поездах.
На пол жизни он вперёд, на**ся,
Испытав незабываемый трах и страх.

Теперь как увидит проводницу,
В цвета мыши пиджаке.
Вспоминает он блудницу,
С вонючим запахом на передке.

И убегает куда глаза видят,
Попёрдывая и трясясь.
Такие проводницы, с ног скопытят,
Бежит от них, безумно матерясь.