Светлана Носова

ФИОЛЕТО

Ты – мой тоннель из полусна в конце придуманного света,
Мой неоправданный кумир, неповторимый мистер АХ.
Прошла приблудная весна, и наступило фиолето,
И пал безумный антимир – колосс на глиняных ногах.

Надену красный сарафан в горох, раскиданный по полю,
Став яркой меткой естества, той самой божьей из коров.
Пройду как леди намбер ван, глаза мужчинкам намозолю,
Но поклянусь не создавать нелепых ку-анти-миров.

Приду, румяная, домой, закрою дверь на два засова,
Заговорю себя от бед навек, и больше - ни жу-жу!
Потом скажу себе самой: не будь, коровка, божьей рёвой!
А утром страсти по тебе на верхней полке уложу.

И ни за что не погляжу в окошко твоего портрета,
И только зеркальце – мой свет, мой ненаглядный визави.
А ты лети, как майский жук, в потоках ультрафиолета,
И не зови меня к себе.
И самой нежной - не зови…


НЕНАПИСАННЫЕ СТИХИ

Я – дама позднего расцвета,
Мои прекрасны телеса.
И кто мне только из поэтов
Стихов любовных не писал!
Мне не писал Бальмонт и Пушкин,
И Заболоцкий (кто ж такой?...),
Есенин, сидя на опушке,
Не баловал меня строкой.
И Резник не дарил мне песни,
И Исаковский Михаил,
Сам Маяковский строчек-лестниц
На мой чердак не городил.
Маршак весёлым переводом
Мою тоску не разгонял.
И мандельштамовская «Ода»
Написана не про меня.
Шекспир мне Вильям не напрасно
Не сплел сонет очередной.
Горжусь, что столько слов прекрасных
Не сказано лишь мне одной!


МЕСТЬ МУМЫ

 Там, где камыш, осоки бахрома, причал-печалька, с самого рожденья жила одна несчастная Мума – не собачонка – недоразуменье. Её пугали взмахами весла. Ей чайки что-то истово кричали. Мума боялась, но таки росла, продавливая доски на причале. И, веря в небеса и чудеса, вдыхая сырость сонного тумана, она росла по дням, и по часам, и даже по минутам, как ни странно. 
   Нарушив местным жителям покой, Мума-щенок, не мудрствуя лукаво, забыв, что ей прописано судьбой, вдруг выросла в махину-волкодава. Такую не удержишь на цепи: кусает всех, неистовствуя в злобе. Её не раз хотели утопить в реке…, Да кто ж теперь ее утопит? Она могла и слопать сгоряча!
   И даже старый лодочник Герасим забросил лодку, реку и причал и в местном кабаке пивасик квасил.
   Мума, однако, выбрала момент, поймав на берегу в укромном месте Герасима (попался пациент!)  и совершила акт жестокой мести…за тёзку…
Был мужик – теперь вот нет. Настигла вмиг за прошлое расплата. Лежал Герасим на песчаном дне и думал: как я был неправ когда-то!…