Сергей Полежаев

КАКАДУ

В интерьере моём какаду
Так смешон, так нелеп, экзотичен.
Как в бреду, как во сне, я краду
Цвет у птицы и мыслю по-птичьи.

И бывает в такой переплёт
Попадаю с моим попугаем!
Птичка в клетке – увы! – не поёт,
Текст речей, мыслей ход узнаваем.

Гости помня, что «попка-дурак»,
Ожидают словечек нескромных.
Попугай, поправляя свой фрак,
С интересом глядит на знакомых.

Люди схлынут, пройдёт полчаса,
Отдохнув от привычной мороки,
Мы копируем с ним голоса,
Попадаем не в такт с караоке,

Вслух читаем «Мадам Помпадур»,
Разбавляем стихи ромом с колой.
Я куда с какаду  не пойду –
Буду кррраснорречив и ррраскован!


О ГЕРОЯХ

Во рвах разрушенных бастилий,
В пыли разобранных постелей
В себе героев не растили,
В пылу сражений не потели.

А так хотелось быть отважным!
А так мечталось стать героем!
Чтоб головной убор с плюмажем,
И чтоб в атаку ровным строем.

На кон от Тулы до Тулона
Судьба поставит славный случай.
Вот кто-то стал Наполеоном,
А кто на хлеб скребёт насущный.

«Мир хижинам, война дворцам» ли?
Ржавеют пушки на лафетах.
Огни сражений отмерцали
В солдатах, в мачо и в поэтах.

Добыча в банковской кубышке.
А с нами вечный «кнут и пряник».
«Земля!» – вопит с бурильной вышки
Чумазый и седой нефтяник…


БОЛЬНИЧНАЯ МУХА

Эта муха огромная громко жужжит.
Надоедлива, как продавец пылесосов,
Изворотлива, как футболисты «Анжи»,
Ненасытна, как дочь из семьи кровососов.

В нашей тесной палате, что с видом на морг,
Солнце смело гуляет в наряде осеннем.
Бор сосновый за моргом под ливнем намок
И за радугой тянется, как за спасеньем.

С любопытством и жаждой насытить нутро
Муха так по-хозяйски легка и проворна!
То ко мне подлетит, то к соседу Петро.
Чёрный ангел жужжащий? Скорее, ворона!

Старый дядя Петро громко стонет во сне.
Он напрасно мечтал на больничном матрасе
О рыбалке, какая сейчас на Десне,
О грибах, что в лесах по Тургиновской трассе.

Будем к мухам своим философски добры.
Не берут «божью тварь» ни газеты, ни тряпки!
Так слетайтесь на наши тела и дары!
И смелее играйте  в лапту или в прятки!

Только странно всё это… Почти как в кино.
Не могу доверять я ни зренью, ни слуху:
В полночь тихо откроется в морге окно
И душа чья-то слепо поселится в муху.