Вечный праздник Холуин. Стихи

Парадоксы осени

В поднебесье коршун реет,
голубь чью-то шляпу метит.
Солнце светит, но не греет.
Счастье греет - но не светит.



В околоспортивной позе

Эй, друзья, не верьте вракам,
Не печальтесь о потере:
Дзюдоист не ставит раком, –
Просто держит вас в партере.



Вечный праздник Холуин

Нищетой народ един.
Тем, кто в ближней касте,
Вечный праздник Холуин
Намечают власти:

Ручку барину целуй,
Шаркай малохольно:
Если ты душой – холуй,
То душа довольна.

Дать льстецу по бубенцу
Власть, конечно, рада:
Если мир идёт к концу, –
Чем вам не награда?!

Важной своре блатовской –
Холуинов свору,
И колпак им шутовской
Тоже будет впору:

Поклонитесь долу и
Извинитесь дико:
Барин! Ваши холуи
Чествуют владыку!



Игра в напёрстки

Эй, сюда! Игра в напёрстки!
Подлетайте, голубя!
Здесь не гладят против шёрстки,
здесь как брата ждут тебя!

Под стаканчиками – шарик:
Выбирай из трёх один.
Не теряйся, друг-лошарик,
здесь кураж необходим!

Тычешь пальцем, будто в небо,
(эх, задачка непроста!)
Кабы цирк, то был в цене бы
в роли глупого шута.

Твой стакан, казалось, полон –
а теперь тоскливо пуст! –
И карман твой – снова гол он
(не впервые? – ну и пусть!)

Поздно и напрасно дуться,
выть, краснея от стыда…

Жаль, но не переведутся
дурачины никогда.



Величальная с присвистом

Эх, оле-оле-оле,
Жизнь обратно на нуле,
Утопаем в ворохе кредитов, –
Но зато мы пять голов
(несмотря, что без голов),
Вставили в ворота саудитов!

Ух, ура-ура-ура,
От Великого Петра
Нам вредят лукавые бояре, –
Но зато наш верный раб
На галере, как прораб:
Главпенсионер всегда в ударе!

Ох, увы-увы-увы,
Не сносить нам головы,
Если станем дружно на колени, –
Ведь поднял с колен он всех
И усугубил успех,
Обещая вылечить от лени.

Вот так да, туда-сюда,
Возраст – это не беда:
Предлагают власти грезить раем.
Все, кому под шестьдесят,
От восторга голосят:
«Ну-ка, братцы, – дружно умираем!»



Газовый Цзинь

Выпил с Вовой водку Си.

«Вова, рисом закуси! –
говорит ему Цзиньпин. –
Да налей ещё один
пополнее стакашок –
и давай на посошок!»

С Цзинем чокнулся Вован:
Цзинь! – и замахнул стакан, –
и отправился домой
с перемётною сумой.

Подтянув ремень порток,
Си, улыбчив и умён,
газовый включил поток
и согрелся в кухне он:
«Круто! – есть в Китае газ!
Есть и добрый лес у нас!» –
хохотнул довольный Цзинь…

А у нас-то, у разинь?



Кому на Руси жить хорошо

Царь позволил нам валежник,
Из осоки вытяжку, –
И стоим теперь прилежно
Перед ним навытяжку:

– Вот спасибо, угодил,
Ваше благородие!
Как ты терпишь, господин,
Наше беспородие?

Были нищими от лени,
А теперь богаты мы!
Дружно встанем на колени
С харями патлатыми,

Дружно крикнем: гой еси! –
Спас ты голь дремучую! –
Хорошо нам на Руси
По такому случаю.



Ёксельбанты

Балерины на пуантах
Здесь порхают от души,
Енералы в ёксельбантах
Все на диво хороши!
Мельтешит в глазах у нации
Золотая мишура...
В этом мире профанации
Ценится лишь кожура.



В благодарность за выборы

В благодарность Вован
Заглянул в ваш карман
И сказал: «Не пора ли делиться?!
После славной весны
Отчего ж вы грустны
И пресны ваши добрые лица?

Наш затейник Димон
Вам законов вагон
Написать ещё запросто сможет.
Но не плачьте, друзья,
Типа, этак нельзя, –
Нас по мелочи совесть не гложет.

Нет, не зря господа
Вас спасли от стыда:
Ранний срок пенсионный коварен!
Поклонитесь в дугу
(У меня вы  в долгу)
Со словами: «Да здравствует барин!»



Шулера

Два притопа, три прихлопа –
И готов закон:
Участь жалкого холопа
Ставится на кон.

Господа, по полной жарьте,
Озорнее свист!
Козырь на краплёной карте,
Жизнь – весёлый вист.

Не уйти, кому обрыдло, –
До конца игра.
На кону – всего лишь быдло… –
Шибче, шулера!

Два прихлопа, три притопа... –
Века испокон
Жизнь никчёмного холопа
Ставится на кон.



Сеть

Гадит гадкий горевестник
Над седой равниной рея.
Преет в нежитях окрестных
Пир осота и пырея.

Холм, как выпуклое лбище,
Над крестом навис уныло.
На растерянном кладбище
Стынет жалкая могила.

Осенённый знаком ГОСТа,
Крест, что скованные кости.
У печального погоста
Рыщут сумрачные гости:

Ищет, чем бы поживиться,
Одичавших псов орава…
Звёзд заплаканные лица,
Неба чёрная отрава.

Мир, как раб, дрожит под плетью
В зерни знойного озноба:
Оплели его, как сетью,
Маета, Забвенье, Злоба.



Самый-пресамый стих

Кто у нас самый-пресамый?
Самый-пресамый-пресамый?
Самый-пресамый-пресамый-пресамый,
кто у нас самых самей?
Всем у нас ясно единогласно –
есть этот самый – и он ежечасно
(ты так побиться сумей!)
всей своей властью
бьётся за счастье
(бьётся отважно, бьётся потрясно –
как в подворотне)
бьётся за сотню
самых-пресамых семей!



Кочегарская песня

Хороша у кочегара кочерга:
С кочергою он выходит на врага.
– Очень гарно, – он из гари говорит, –
Не вульгарно с кочергой огонь горит!

А бывает, что оставит кочергу
После смены он завёрнутой в дугу,
Выйдет во поле, посмотрит на звезду
И воскликнет, как в семнадцатом году:

– Был весь мир наш из народа и господ,
А на самом-то верху сидел ДеспОт.
– Очень гарно! – говорил тот. – Жить в Стране
Копощащихся Опарышей В Говне.

Соглашались с ним отпетые враги:
– Жить по правде в этом мире не моги!
Всё здесь – вотчина великого царя,
И опричникам народ до фонаря.

– Не могу я так! – вздыхает кочегар. –
Надоел мне этот маетный угар.
Тошно жить, когда опять пришла беда:
Вновь смеются над народом господа.

Вот расправлюсь я с врагом – базар другой! –
Очень гарно кочегару с кочергой.
Ох, и здорово достанется врагу! –
А сломаю, так с другой подстерегу.



Стих подвальный

Мир прекрасен, но суров.
Просочившись с тыла,
горстка жалкая воров
хату захватила.

Шарят, разбирают хлам,
тырят, зырят криво...
Что ж вы, люди, по углам
схоронились живо?!

Вам бы выдать тем в пятак,
дать им по сусалам...
Иль не справитесь никак
с этим криминалом?

-----

"Кто-то был бы посмелей,
мы б встряхнулись тоже:
Эх-ма! Пришлых - не жалей!
Утюгом по роже!

Этим гадам вкривь да вкось
так бы насовали! -
но, покуда не срослось,
переждём в подвале"....