Автонекролог

Томный вздох в Багрянце ночи,
Голову склонил на свет.
Взял перо я, непорочен,
Меня с Вами больше нет.
Чернила остриё вонзил,
И больше в жизни не любил.

Тёмный блик упал от лампы
На бумажную вуаль,
Что хранила, словно в банке,
Поэму и её мораль.
Очень много возомнил,
И больше в жизни не любил.

Погрузившийся в дрем;ту, слышу за окошком рокот.
То раскаты грома, ливни шастают по миру.
Слышат люди только топот,
И за грехи готовят виру.
Чрезмерно много заплатил,
И больше в жизни не любил.

Но застав меня врасплох, и сорвав с меня покров,
В спину мне зашёл близнец.
«Как преодолел ты ров? Как прошёл ты сотню снов?
Только я себе творец, как посмел прийти ты, лжец?»
Душу, внешность осрамил,
И больше в жизни не любил.

Полный взяв над мной контроль,
Истязал меня он прошлым.
Поедала боль, как моль
Пальто, что в ярости свалял из кошки.
Жестокостью по горло заплыл,
И больше в жизни не любил.

Твои глаза мне смотрят в дыры,
Свои я продал чтоб ослепнуть:
Не видеть как все заплывают жиром,
Не видеть как ты станешь меркнуть.
От грехов тебя отмыл,
И больше в жизни не любил.

Твои слова - питон двенадцатиметровый,
И каждым сказанным словцом, давила тело ты кольцом,
И не увидеть жизни новой,
И перестану счастья быть ловцом.
Слов больше не произносил,
И меньше в жизни не любил.

Хладное тело, поцелуи Иуды -
Вот изложенье последнего дня.
Попомни меня, верну тебе муку,
Грядёт торжество: эффект бумеранга.
Ещё никто вот так не злил,
И больше в жизни не любил.

Медальон стал петлёю на шее еврея,
Браслет же - терновый венец, Христа наказанье,
Зовёт он с собою на перерожденье.
Я пойду, но сперва - покаянье.
Тебя впервые обозвал,
И тихо скальп с себя содрал.

Мясо, плоть, в крови весь кабинет:
«Всегда один я, только я и Локк».
«Не может быть, ничтожный смерд!» -
Сорвал близнец уста замок.
Семя похоти полил,
И больше в жизни не любил.

Трясущейся рукой схватил перо покрепче.
Написал одно лишь - «Завещаю».
Безумный Локк обыденно лепечет...
Явлюсь к Тебе во снах, мы обещаем.
Чернила остриё на сердце направил,
Но мысль «жить» в себе оставил.

Каждую ночь в ужасных кошмарах
Ты соблазняла меня написать.
Каждый раз, жмурясь на нарах,
Приходилось соблазн вспоминать.
Конверт с письмом тебе закрыл,
И больше жизни не любил.

«Петля» на шее, на сердце рубец -
Всё это оставила за год.
И, помнишь, запястья терновый венец?
Сколько памяти они дарят...
Столько боли не терпел,
Посланник ада, обнаглел?!

Забери с меня эту спесь,
Не порочь блестящую душу.
На груди серебряный крест.
Видишь? Я Ему нужен.
Себя в тот день не убил,
И больше в жизни не любил.

Чернильную пику ткну Локку в горло:
«Полно, братко, полно гонений.
Не буду в Азмодановой власти тёмной!»
Выдавил ему глаза, эту пару блёклых гноений.
Судьбу сумел я обмануть,
Но больше нечего вернуть.

В борьбе неравной, побеждая,
Почувствую я солнца свет.
В фонтане крови, умирая,
Близнец услышит мой совет.
Ему я чётко наказал,
И больше Локка я не знал.

«Явись во снах холодной Л.
Прочувствует пусть всё, и даже ничего.
Чтоб как со мной - напасть сумел;
Рыдает пусть у дома своего».
Сказал, и больше в жизни не любил,
И больше жизни не любил...