Исповедь графомана

Я к стихам давно привычен,
то читаю, то пишу,
без подсказок самолично,
графоманией грешу.

То строчу одни шедевры,
то какую-нибудь чушь,
людям капаю на нервы,
кто прекрасному не чужд.

Но они, (вот удивляюсь),
не в обиде на меня,
хотя я порой бываю,
хуже в глазе ячменя.

Ни моргнуть, не покоситься,
почесать, и то нельзя,
а не то заколоситься,
и тогда его не взять.

Вот и я наверно тоже
нарываюсь на скандал,
вы друзья со мной по строже,
коли я вас всех достал.

Прямо в лоб так и скажите,
ты, мол, парень одолел,
лезешь в душу, как грабитель
криминальных мастер дел.

Мол, какое твое право,
мучить слогом нас дурным,
ты слагаешь для забавы,
а мы лирики хотим.

Мы хотим любви и страсти,
чтоб читалось не спеша,
чтоб на мелкие на части,
рвались сердце и душа.

Вот так прямо и скажите,
я ж не сволочь, все пойму,
и как добрый сочинитель,
кнопку нужную нажму.

И оттуда, как из ларя,
вдруг посыплются стихи,
по однОму и по паре,
без ботвы и шелухи.

Про любовь и поцелуи,
что понятны вся и всем,
пролетариям, буржуям,
и любителям поэм.

И надеюсь мне удастся,
удивить вас в этот раз,
и вы скажете мне; здравствуй,
сочинитель - лоботряс.

Наконец-то, мол, уважил,
о любви стал сочинять,
мы за это тебя сразу,
станем бардом величать.

И слова сии бальзамом
на мою прольются душу,
и тогда для вас создам я
мир стихов, из самых лучших.

Где от всяких неурядиц,
не останется следа,
где все тети, также дяди,
будут счастливы всегда.

Вот такие друзья строки,
стану я для вас слагать,
чтоб на ваши на упреки,
было чем мне отвечать.

Чтобы наших разногласий
наконец иссяк фонтан,
и пусть я пока не мастер,
но уже и не профан.

И мы скрепим наш союз,
обоюдной клятвой верности,
вам мерси мое за вкус,
а мне ваше за усердие.