Другой пейзаж

         ДРУГОЙ   ПЕЙЗАЖ
 
        ( Сорок  лет  спустя )

 
.      .      .      .      .      .      .      Пускай Художник, паразит,
.      .      .      .      .      .      .      другой  пейзаж  изобразит.

.      .      .      .      .      .      .      И. БРОДСКИЙ

 
.       .       .        1
 
Художники – все  паразиты;
Попросишь рубль – в ответ: "Иди ты. . ."
А  то,  зальют  глаза  и  врут – 
У  пьяных  мыслей  свой  маршрут.
 
Изображать,  ведь  не  рожать,
Тут  можно  лошадью  поржать,
А  можно  прыгать  жеребцом
С торчащим из трусов концом.
 
Художникам,  чем  рисовать,
Охотней член в шахну совать;
Сначала – пьянки  и  тусовки,
Потом – наброски, зарисовки.

Без  повода  совсем  и  глупо
Упорно лезут, ведь, в залупу;
Из  них,  из  каждого,  сквозит: 
"Определённо – паразит."
 
Понадобилось  много  лет,
Чтоб выстрелил, вдруг, арбалет,
Чтоб снова времени стрела
Не  паразита  родила.
 
История  и  живопИсь
В  какой-то  точке, вдруг, сошлись,
Чтоб, бросив взгляд на мир вокруг,
Вновь  очертить  сей  жизни  круг.
 
.       .       .        2
 
И  сорок  лет  спустя,  на  свете
В  утробах  матерЕй  есть  дети:
Законные  и  нет – ублюдки.
Трясутся  холуи.  А  утки
 
Пришли  на  смену  каплунам.
Терзанья же вернулись к нам.
Терзают  в  мире  все  друг  друга
В пределах избранного круга.
 
Пейзаж  заведомо  другой.
Тиран в гробу одной ногой.
Лубок  совсем   уж  позабыт.
Остались  сифилис  и  быт.
 
Гравюре  тоже  места  нету.
Придумали  криптомонету
И,  ровным  счётом  за  гроши,
Продали  родину  в  тиши.
 
Потом без шума и без пыли
Рабов всех, нахрен, сократили.
Теперь  в  ходу  иной  сценарий:
Хохочет  некто  пролетарий.
 
Он  тоже  нищий  и  голодный,
Сам для истории бесплодный,
Но  в  исторический  момент
Был  выбран  ей,  как  инструмент.
 
Назвался  громко – гегемоном,
Но  оказался,  гад,  гандоном.
А  если  в  мировом  масштабе,
То на смех даже снежной бабе.
 
Его,  конечно,  припугнули,
Но палку как-то перегнули:
Сверх  меры  жёстко,  энергично. . .
Закончилось  весьма  трагично.
 
Весь мир вокруг, как будто, спятил.
На  солнце  стало  больше  пятен.
Туман  окутал  горизонты.
Исчезли  из  продажи  зонты.
 
Кругом озлобленные рожи,
Обтянутые грязной кожей,
Нет в них породы благородной.
Сломался кран водопроводный.
 
Нужда  застыла  у  порога.
В  казённый  дом  ведёт  дорога.
Алкаш  на  водку  денег  просит.
Собака лает.  Ветер носит.

Ботаник  корень  извлекает.
Разбойник жертве кровь пускает.
Рыбак шаланду в море гонит.
Биндюжник старый "двинул кони".
 
Короче.  Если объективно – 
Байда вся эта мне противна,
Но  никуда  не  денешься,
Хоть в саркофаг оденешься.
 
.       .       .        3
 
Добавить светлых красок можно,
Но  только  очень  осторожно,
А  лучше  просто  мазать  серым,
Так  точно  будет  больше  веры.
 
Какой бы ни был выбран стиль,
Он всё равно уйдёт в утиль.
Стиль  в  историческом  аспекте – 
Навоза  куча  на  проспекте.
 
Все  танцы,  шманцы,  обниманцы
Изобрели  себе  засранцы,
Чтоб  лапать  баб  за  ягодицы,
А  не  на  фабрике  трудиться.
 
Привыкли – бабы то – к цветочкам,
И понеслась п*зда по кочкам.
Носиться  скоро  стало  лень,
И  бабы  вышли  на  панель.

Теперь  они  зовутся – бл*ди,
К  ним  тянутся  с  любовью  дяди.
Заинтересовать  клиента – 
Вот  в  чём  особенность  момента.
 
Чем дальше в лес, тем толще брёвна,
С  законом  всё  должно  быть  ровно.
"В  Стране  Советов  секса  нет!" – 
Такой  народу  дан  ответ.
 
Нет  прейскуранта,  нет  минета – 
Навет  и  клевета  всё  это.
В Стране Советов с этим строго,
А  лагерей  и  тюрем  много.
 
С тех пор, как сдох "товарищ" Сталин,
Карать  подряд  всех  перестали.
Страна вставала на дыбы.
Угар от классовой борьбы

Прошёл как с белых яблонь дым.
Небесный  свод  стал  голубым.
Двадцатый  век  шагал  вперёд,
Всему  являя  свой  черёд.
 
Палач  лишился  напрочь  места,
И  от  него  ушла  невеста.
Секиру  больше  он  не  точит,
Закрылся  в  пыточной  и  дрочит.
 
В домах прижилась камасутра.
С  рассветом  наступает  утро.
На  лежаке  солдат  и  дура
Слились в горбатую фигуру.
 
Старуха  чешет  тощий  бок.
Сбежал  из  печки  колобок.
Али-баба,  надев  сандали,
Отправился крутить педали.

Какими-то  двумя  судьбами
Два  дурака  столкнулись  лбами.
Пространство  озарила  вспышка.
Взорвалась  нефтяная  вышка.
 
Резинка  лопнула  в  трусах.
Рояль сам заиграл в кустах.
Упала  крышка  унитаза.
Накрылся бизнес медным тазом.
 
Зубило  правды  затупилось.
Труба подзорная разбилась.
Блевотина  течёт  рекой.
Гагарин  вновь  взмахнул  рукой.
 
Ракета в космос полетела.
Душа  послала  нахрен  тело
И тоже в небо вознеслась.
Кругом какая-то напасть.
 
Кайло  науки  заржавело,
Но до неё всем нету дела.
Среди колдобин и ухабин
Всё смотрится вполне похабно.
 
Ученье  веры  исказилось.
Как в зеркале, в нём отразилась
Изнанка  жизни,  а  фасад
Объявлен  чёрным  входом  в  ад.
 
Зато  на  месте,  как  и  прежде,
Не  дать  чтоб  помереть  надежде,
На  небе  скалится  луна – 
Из  каждого  окна  видна!
 
Конкретно. В виде перспективы,
Остались  лишь  презервативы,
Их  надувают  в  шарики
Детишки  и  "лошарики".

            *      *     *      *