В войну. 24 глава

                24 глава.

Полк Ковылёва, что называется с колёс, попал на передовую. И вот уже третьи сутки вели бои с переменным успехом, то занимая оборонительную высоту, то уступая под натиском, всё новых и новых сил противника. Вновь отступив на начальные позиции, к вечеру третьего дня, обессиленные солдаты, покуривали, пользуясь установившимся затишьем.
– Что за высота такая, заколдованная, ни нас, ни немца не привечает по долгу. Уйма народа с обоих сторон полегла, – уныло роптали меж собой бойцы первого батальона.
– Нужно что-то придумывать, все здесь поляжем.
– Что тут придумаешь, война.
– Не знаю, хитрость, какая нужна.
– Какая на хрен хитрость, чего буровишь?
– Кабы знал, поделился бы.
– Вот и помалкивай, хитрован. – Васильев с Лапшиным находились рядом с говорившими.
– Евдокима видел, Гриш? – спросил Анисим, перематывая портянку.
– Пока нет, своих уцелевших считает, наверное, он во второй за ротного теперь остался.
– Пойду пошукаю, жив ли? – начал подниматься Васильев.   
– Сиди, вон он идёт, -придержал его за рукав Григорий.
– Фу, на силу нашёл вас, – присаживаясь рядом на дно окопа, поприветствовал товарищей Горин. – Как вы казачки?
– Покуда Бог миловал, – отшутился Лапшин, разбирая автомат.
– Ну и слава ему, а вот Скворцову меньше повезло, осколками всё лицо посекло, вся голова в бинтах, одни глаза, да рот остались. Отказался от санбата, после говорит, как высоту окончательно возьмём. Шёл к вам, видел, как они из-за этого с Ковылёвым ругаются. Того самого, кстати в руку зацепило. У березнечка ребята третью могилу, общую копают, пол полка нашего уже там. Санбат переполнен, тяжёлых последних, сейчас в госпиталь отправили. Ещё пара попыток и некого будет в атаку поднимать. Одно радует, когда мы немчуру гоним, им пятиться сложнее, опаснее. Узкий проходец, меж озерцом и болотцем лесным. Закупорить бы его наглухо, в такой момент, да только как?
– А ведь это стоящая идея Евдоким, – задумался Лапшин. – Заминировать бы его, по линии, участочек тот по-тихому.
– Там наверняка, охранение оставлено. Они поди тоже не дураки Гриш, – почесал затылок Васильев.
– Так ночью, малыми силами, скрытно, – продолжал Лапшин. – А что, толково, – хлопнул его по плечу Горин, – А с утра, на эти мины и загнать. Уверяю вас, встанут, как миленькие, руки повскидывают. Уж, шибко они жизнями своими дорожат.
– А если из-за того перешейка помощь подойдёт, опять всё впустую, – возразил Анисим. – Хотя если скрытно, в лесочке роту бойцов окопать, с парой, тройкой пулемётов, и весь дивизион, за тот проход нацелить в нужное время, может и выгореть.
– О чём и говорим тебе, подскочил Евдоким, – Кумекает Гришка, стратегически грамотно.
– А ну, пойдём хлопцы до Ковылёва, – поднялся, отряхиваясь Васильев. Командира полка они застали в окружении нескольких офицеров, о чём-то спорившими меж собой.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться, – подойдя к тому сзади, спросил стоявший на шаг впереди остальных старшин, Васильев.
– А, святая троица, что у вас, саботажники? Пять минут перерыв, перекурите пока ребятушки, может кто, что толковое и придумает, – распустил он совет. – Так что у вас? Если по делу, выкладывайте, – закурил он.
– Владимир Кириллович, тут у нас имеются некоторые соображения, – начал Горин, – Насчёт закупорочки одной фартовой.      
 – Евдоким, давай без твоих заморочек, сказал же по существу.
– Так я и говорю, по процедурному вопросу, – обиделся старшина, – Гриш, давай ты.
– Ну если в двух словах, тогда так. – и они вкратце объяснили подполковнику свой план.
– А что, толково, – слово в слово, как ранее Горин, отозвался Ковылёв, раскладывая перед ними карту. – Ну-ка, идите все сюда мыслители, – подозвал он офицеров. Пересказав остальным, старшинский план, спросил. – Дымов, сколько у тебя разведчиков осталось?
– Двенадцать, товарищ подполковник.
– Маловато.
– Так нас ещё трое, – встрял Васильев, да пяток сапёров и в самый раз, думаю, будет. Иначе не пройти незамеченными. Ночь звёздная намечается и луна покуда к ущербу не спешит.
– На том и порешим. Дымов старший. На счёт сапёров и всего необходимого, согласуете с Рысиным. Андрей, отбери из своих, кого потолковее, – обратился он к командиру сапёров.
– Есть. Сделаем, – кивнул тот в ответ.
– Сейчас всей группе спать, часов до трёх. Самое то. До рассвета и уложитесь по времени. А в пять тридцать, оборвём мы сон, надеюсь беспокойный, противника. Нечего их баловать. Они пока на нашей земле. Загостились, гости непрошенные. Пора и честь знать. Хотя о чём я? Ладно, всё. Все по местам, ещё раз всё проверить. В пять все у меня. Старшины останьтесь. – Когда офицеры разошлись по подразделениям, Ковылёв вновь закуривая, продолжил.
– Спасибо за дельное предложение братцы. Я вот что, – он запнулся. – Операция намечается серьёзная. Про Лапшина молчу, да и минёр он, по военной специальности. Вы старички, – посмотрел он на двух других старшин. – Может потом, со всеми вместе, отсюда, а?
– Володь, обидеть хочешь? – отвернулся Васильев.
– Издевается он Емельяныч, – подхватил Евдоким. – В немощные нас записал. Ещё чуть и в обоз определит, спишет от греха подальше. Наш план, мы и пойдём, права не имеешь.
– Да погодите вы ворчать-то, отцы. Кто знает, как всё завтра сложится. Молодые бы сдюжили. Ещё неизвестно, где сложнее будет, гнать или сдерживать.
 – Молодые? А ну, давай с тобой командир, на поясах сойдёмся, – распалялся Горин. – Положишь меня, сам в обоз уйду, переведусь к чёртовой бабушке, от позора.
– Евдоким, опять ты чумовой? Я же не ротный твой давно, башкой-то соображай, что бойцы подумают, глядя на наши с тобой барахтанья в пыли. – заулыбался Ковылёв. – Прыток ты, с одноруким тягаться. 
– Раз так, вяжите мне братцы руку под ремень, я тоже с одной буду, – не отставал тот. – Да, что там, обе вяжите. Одними ногами управлюсь.
– Уймись, говорю, борец. Ты что скажешь, Емельяныч?
– Все пойдём, не каждый молодой сумеет, как мы с Гориным, дозволь командир.
– Вот упёртые, не переломишь. Хорошо. Идите спать, полночь уж скоро, отдохнуть не успеете совсем. До новых, удивительных встреч. Поняли меня соколики. С богом.
За три дня непрерывных, боевых действий, на этом участке фронта, вымотались не только наши бойцы. Пользуясь этим, сводный отряд, за полчаса скрытно добрался до нужного места. Убрали небольшое охранение, и сапёры приступили к минированию. Остальные окапывались у заболоченного леска, готовя двусторонние позиции обстрела. До начала наступления, всё было законченно.
Артдивизион обрушил свой огонь сначала на высоту, но как только полк поднялся в атаку, перенёс направление на подступы к узкому перешейку, отсекая тем самым возможный подход помощи, попавшим в кольцо гитлеровцев. Многим, из которых, не посчастливилось тем утром, даже проснуться. Бой продолжался сравнительно не долго.
Противник, как и было, запланировано дрогнул и побежал. Но вступив на заминированный участок и попав под встречный, пулемётный обстрел разведгруппы, сдался. Число пленных, втрое превышало количество атакующих, с первыми проблесками рассвета, наших бойцов. Уже к обеду, командир полка, выписывал представления к орденам старшинской троице и остальным отличившимся гвардейцам.
Но бои за освобождение Бреста, с каждым днём становились всё упорнее. Дивизия, в состав которой входил полк Ковылёва, взламывая оборону противника, медленно, но упорно продвигалась вперед. Смело и решительно действовали штурмовые группы. Используя огонь артиллерии и минометов, они просачивались через боевые порядки врага, блокировали доты и дзоты, а затем подрывали их. И вечером 27 июля подразделения дивизии полностью овладели высотой 145,1. Третья позиция противника на этом участке была прорвана.
Пришедшие в штаб дивизии два партизана сообщили о первых признаках оставления немцами Бреста. Части дивизии и соседних соединений корпуса немедленно перешли в преследование, сбили подразделения немцев, оставленные на четвертой позиции, и с ходу ворвались в Брест. Разрозненные группы противника, прикрывавшие отход своих войск, оказали слабое сопротивление. Стремительно преследуя их, гвардейская стрелковая дивизия очистила от немцев южную половину города и крепость и вышла на реку Буг. Благодаря умелым действиям наших войск удалось предотвратить взрывы многих зданий и сооружений города, а также железнодорожного моста через Буг. К рассвету 28 июля старинный русский город и крепость Брест были полностью освобождены.
                ---28.09.2018г.--- Продолжение следует…