Статьи По теме Об инвалидах. Сильные духом - 1

Эти глаза напротив. «МК» нашел единственного в Москве незрячего заслуженного артиста
«Я не умею держать нос по ветру». Главный редактор радио для слепых о своем увольнении из-за высказываний о Крыме
«У меня есть особенности, но они не подавляют во мне человека»: интервью с призером регионального этапа всероса по английскому Ричардом Шевкуном
ПАРАЛИМПИЙСКИЕ ПЬЕДЕСТАЛЫ ПОКОРЯЮТ СИМУЛЯНТЫ
Слепое кино: вы слышали, как в «Викинге» летит муха?
Как слепой странник из России Василий Ерошенко стал известным поэтом в Японии
Сильные духом: слепой художник Джон Брамблитт
Мемуары Рицы, Собаки-проводника / А. и Т. Усачёвы // Наша жизнь. - 2011. - № 4
Африка на ощупь : [о туристической поездке незрячих по странам Магриба] / А. и Т. Усачёвы // Наша жизнь. - 2013. - №№ 1, 2, 3
Три визита в Индию : [о путешествии незрячих в Индию] / Т. и А. Усачёвы // Наша жизнь. - 2016. - ## 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
(Визит первый: «Золотой треугольник»)
---------------------

Эти глаза напротив
«МК» нашел единственного в Москве незрячего заслуженного артиста
Опубликовано в газете «Московский комсомолец» 25166 от 25 сентября 2009
Ника Симонова

"Эти глаза напротив - калейдоскоп огней:" - со слов этой до боли знакомой песни началась моя встреча с Вениамином Палецким. Выпускник училища имени Гнесиных, баянист-виртуоз, блистательный вокалист, преподаватель. В 67 лет он, незрячий, обучает зрячих. Никогда не видевший света, различает ноты в каждом звуке.

Улица Куусинена. Дом культуры Всесоюзного общества слепых (ВОС). На втором этаже из-за двери кабинета слышны женские голоса - похоже, частушки запевают. "Вениамин Прокопьевич, к вам тут пришли". Незрячий музыкант сидит, баян - на коленях, и он его так бережно приобнимает. Опрятный, в выглаженной голубой рубашке. На глазах коричневые солнечные очки. Прислушивается, улыбается.

В ансамбле "Русская мелодия" одиннадцать солисток и один солист, все в основном зрелого возраста. Среди них только одна женщина незрячая и две с остатками зрения, а остальные - видят.

За пальцами Вениамина Прокопьевича невозможно уследить - носятся по кнопкам с бешеной скоростью. Виртуоз, что и говорить! А уж когда поет, буквально преображается - лет эдак пятнадцать сбрасывает.

Но вот репетиция окончена, и певицы наперебой рассказывают о своем руководителе:

"Мы вот не профессионалы, а он привил нам свое чувство и понимание народной песни. Может, поэтому нас часто называют профессиональным коллективом".

"Мы стараемся хоть немного приблизиться к его уровню исполнения, хотя это невозможно".

"Он очень мягкий, лишний раз замечания не сделает. А если приходят люди, которые нам не подходят, он боится отказать".

Незрячий виртуоз сидит напротив и ужасно смущается:

- Вениамин Прокопьевич, как и где вы учились играть?

- Я родился в Омске. Мои родители оба были незрячими. Но по наследству от них передалось не только это. От мамы с папой мне достался стопроцентный слух. Вот, скажем, если ударить ложкой по стакану, я всякую ноту слышу. С пяти лет играл на гармошке, с семи - на баяне. И с первого класса я уже играл в оркестре народных инструментов, на всех концертах аккомпанировал. С отцом и старшей сестрой мы выступали как трио, исполняли классические песни. Особенно запомнились с детства мелодии Даргомыжского "Ночевала тучка" и "На севере диком" Дмитриева. Восемь лет проучился я в школе-интернате для слепых. Уже с того времени летом я так просто не отдыхал, а в основном работал в пионерских лагерях баянистом, играл там пионерские песни с 13 лет. Инструменты дешевыми никогда не были, но родители мне их покупали.

- В детстве вы жили среди слепых. Тяжело было потом входить в мир зрячих?

- Да, поначалу общество у меня было замкнутое - все незрячие: и родители, и школа-интернат. А потом уже и не тяжело, я уже взрослый был. Нет, у меня общение было не тяжелое в этом зрячем мире. И в омском музыкальном институте, и в Гнесинском училище все очень хорошо ко мне относились. Ребята мне помогали, диктовали ноты. Бывало и наоборот, я им часто что-то объяснял. Что-то я лучше схватывал, что-то - они. Мне очень запомнилось, как однажды мы сдавали экзамен. Было уже около полуночи, когда до меня дошла очередь. Но, несмотря на позднее время, председатель комиссии сказала, что за такую игру надо непременно аплодировать. А ведь это было не принято на экзаменах и зачетах. И все ребята так зааплодировали, что я, знаете, до сих пор помню.

- Вениамин Прокопьевич, а казусы, связанные с выступлениями, помните?

- В Минске был конкурс массовиков. Я был молодой тогда. Аккомпанировал двум ансамблям. А потом мне позволили еще и соло исполнить. И когда я начал играть (а играл я стоя), левый ремень оборвался, и получилось, что одной ногой я поддерживал баян, то есть стоял только на второй ноге. Это прямо акробатический этюд получился.

- Вы чувствуете звуки острее, чем зрячие люди?

- У нас - все звук. Вот я иду с кем-то и говорю: "Тут машина стоит". А мне отвечают: "Как ты это понял?" А это звуки от предмета отражаются. Я чувствую сразу, что предмет какой-то есть. Даже если стол, то и его можно определить. Совсем, конечно, на всем не сосредоточишься. Но я чувствую, когда подходим к дому - от стен звук отражается. И по конфигурации почвы все помню. Мы стараемся все запоминать. У нас же все на память. Вот кто-то сказал номер телефона - запоминаешь. Или о нотах - вот зрячий по необходимости подставит себе ноты, а мы можем только по памяти играть. У нас поэтому память лучше развита. Вот у меня от природы средняя память, но ничего, хватает.

- Как вы стали преподавать?

- Я к педагогике специально не шел. Большую часть жизни работал в эстрадной организации как баянист. А к 1993 году работы стало меньше - рыночная экономика началась. И как раз тогда меня пригласили в Центральный дом культуры ВОС, там я основал свой ансамбль. И еще была причина, почему я пошел преподавать, - еще в молодости я руководил хором, занимался с солистами, когда работал в омском музыкальном институте. Опыт был. Кстати, в том хоре пели мои отец и сестра.

- Вот вы ансамблем руководите. Что важнее для вокалистов - голос или слух?

- Как известно, человек может иметь от природы талант и его не реализовать. А иной берет трудом. Но музыка - это все равно от природы. Если не дано ее чувствовать, то лучше ею не заниматься. Нужны обязательно и голос, и слух. Для вокалиста первичен голос. А слух - пусть средний, но не ниже нормального.

- Как вы добираетесь до центра культуры ВОС?

- Меня провожают. Когда супруга, когда, бывает, помогают участники ансамбля. На метро и на автобусе еду. В Москве, вы сами знаете, стало очень неудобно ходить. Все в основном для колясочников, а для незрячих ничего нет. Добираться вообще трудно. На концерты баян на себе ношу. И когда в концертной организации работал, тоже все время носил его. У баянистов так - чем баян лучше, тем вес больше имеет. Раньше был у меня баян 15 килограммов. Нынешний 10 весит. У нас так считается, что баянист должен инструмент всегда только сам носить. А если не можешь, значит, уже бросать надо.

- Вы создаете необычные трактовки песен, соединяете, казалось бы, несоединимое - русскую народную с шансоном. Почему?

- Не знаю, это бывает всегда неожиданно. Я соединяю вещи контрастные, они всегда ритмически очень хорошо соединяются. К примеру, французская "Мари" и русская песня "У Катюши горя много". "У Катюши корова некормленая" - и вдруг во втором куплете появляется "Мари, которая не умеет стряпать и стирать, зато умеет петь и танцевать". Необычно, а люди воспринимают хорошо. В общем, выбирал песни по схожей ритмике. И в то же время два сюжета, две истории совершенно разные соединял, и они становились как единое целое. Еще я соединил нашенские "Золотые горы" и "Чилиту", некогда популярную песню. Я сначала думал, она испанская. Оказалось, что только стилизована под испанскую, а написал ее Оскар Фельцман.

- А как вы получили звание заслуженного артиста России?

- В 90-м году был конкурс. Среди всех баянистов я был старше всех - 48 лет, остальные молодые. Думал, что мне ничего не светит, и все-таки пошел - от общества слепых попросили. К тому же тот конкурс был особенный - в нем участвовали и баянисты, и гитаристы, и духовики с вокалистами. Это был первый и последний подобный всесоюзный конкурс, и вот на нем я получил первую премию. А через год, как раз к моему пятидесятилетию, от нашей организации Всероссийского общества слепых люди пошли в вышестоящие инстанции и сказали, что есть такой музыкант. Затем было собрание, на котором все проголосовали "за", и я получил такое звание. По сей день в Москве я являюсь единственным заслуженным артистом во всем ВОС.

- Ваша супруга - зрячая. Я знаю, что она вас всю жизнь поддерживает. Как вы познакомились?

- Познакомились, когда я поступил в Гнесинское училище. Со мной учился еще один незрячий. Он был знаком с братом моей будущей супруги, Евгении Михайловны. Однажды она пришла к нам с братом. Мы стали близко общаться, и она перевезла меня к себе жить. Сначала мы не были еще официально женаты. Потом расписались, живем вместе уже 38 лет. Жена у меня швея, всю жизнь шила.

- Как вы представляете свою жену? Вы ее полюбили по голосу, по теплу руки?

- Первое ощущение - знакомство - всегда у нас происходит с голоса, а потом общаешься с человеком, ходишь вместе. Идешь рядом - сразу ощущаешь и фигуру, и все. Есть контакты в жизни, когда человека ощущаешь, а про жену уж и говорить нечего. То есть у нас все так же - глазами мы не видим, но потрогать можно. Это же естественно.

- Вы курите или, бывает, выпиваете?

- Не курил никогда. Это для меня как-то странно, я не понимаю, зачем это нужно. Сейчас совсем почти не пью, разве что винца в компании для настроения выпиваю. По молодости побольше употреблял, но тяги у меня к этому никогда не было. Не понимаю, зачем, если выпил, на второй день все это продолжать надо.

- А в компании танцуете?

- Танцую? Это слишком громко сказано. Приходится, если сама женщина или девушка водит меня, тогда да. Раньше многие танцы под баян были, и мне приходилось больше играть, чем танцевать. А вообще незрячие танцуют. В своей компании в нашем доме отдыха с кем-нибудь можно и сплясать!

- А на других инструментах играете?

- На фортепиано играю, конечно. Романсы могу саккомпанировать, песенки тоже играю. На домре в училище играл, а еще могу на аккордеоне. Есть у меня дома синтезатор. Я его с сыном купил. Синтезатор у меня простенький, "самоиграйка", там заложена готовая мелодия уже и ритм.

- Кто ваш любимый композитор?

- И Шопен, и Бах. Люблю слушать орган, хожу на органные концерты. Баха сам играю. Вот с сыном рок слушал, группу "Металлика", допустим, кое-какие песенки "Черного кофе". Хочется иметь представление обо всем! Что-то нравится, что-то не очень, а представление надо иметь.

- Сын унаследовал от вас музыкальность?

- Моему сыну Константину сейчас 35 лет. Для меня самая главная радость в том, что он зрячий. Но, знаете, у моих родителей было пятеро детей. И, представляете, первые три девочки родились зрячими, без всяких отклонений в зрении. Но все они умерли в раннем возрасте. А затем появились мы с сестрой, незрячие. Год моего рождения 41-й, но, несмотря на голодные военные годы (война есть война), мы выжили. Мой сын не музыкант, но слушает музыку, очень любит и классику, и рок. Он пошел по маминой линии - как и моя жена, работает в швейном производстве, раскройщиком. Себе всегда сам шьет. Но вот мой племянник, в отличие от сына, как и мы с сестрой, незрячий. Он делает на компьютере фонограммы. Племянник перенял музыкальную направленность моей семьи - окончил омское музыкальное училище, тоже по классу баяна, как я.

- Как вы воображаете себе лето или осень? По ассоциации с запахами или с нотами? Осень - это какая нота?

- С нотами - нет, я не знаю. У тех, кто сочиняет сам, может, у композиторов, есть такое. А я ощущаю место, где нахожусь. Вот нахожусь я в лесу, там чувствую деревья, цветы. Вот в лесу все деревья потрогаешь, и даже привыкаешь, и знаешь уже, какое дерево. И листочки, и цветы знаю по запаху тоже. Если недобираю о чем-то, тогда спрашиваю, какого цвета.

- А цвета представляете?

- Цвет я, конечно, представляю. Я ведь немного видел до пяти лет. Немного цвета различал и сохранил их в памяти. Контуры не различал, а цвета помню. А потом - глаукома, и все закрылось.

- Сны видите? Какие сны бывают у незрячих?

- Что в жизни происходит, то в снах и есть. Мы говорим общие фразы, что "мы видим сны", но я общаюсь во сне, то есть говорю или держу за руку кого-то, чувствую, будто иду по дороге. Откуда, скажите, возьмется картинка? Зрячий видит - ему картинки снятся, а у нас свои ощущения и восприятия. Я различал только цвета и совсем не знаю никаких картинок.

- Случалось ли, что вы кого-то просили описать окружающий мир, людей, природу?

- Люди, которые привыкли общаться с незрячими, они все говорят, что вокруг. Так что у нас информация все время идет. Не скажу, что мы очень отстаем. Стараемся больше знать о природе и так далее, не замыкаемся. Это я не только о себе, а обо всех незрячих говорю. Сейчас все, очень многие слепые, владеют компьютером. Есть программы-"говорилки", там все говорится, что происходит на экране. Есть компьютер с брайлевской бегущей строкой, разные специальные системы. Теперь очень много аудиокниг. В основном мне нравится художественная, именно чисто художественная литература. Достоевский и Чехов.

- Вы в Бога верите? Если никогда не видели Земли, его творений, как вы самого Бога представляете?

- Я Бога представляю, наверное, как высший разум, как отдаленное что-то. Я верю, очень верю в судьбу. Я по жизни ощущаю, что судьба меня ведет. Она связывает события и многое подсказывает сама. Только надо это очень тщательно анализировать, чтобы не идти против судьбы. Незрячий человек приехал в Москву. И как? Совсем в общежитие неудобно добираться было. А вот супруга совсем близко к институту жила. Тоже по судьбе вышло.

- Вы себя не ассоциируете с главным героем повести Короленко "Слепой музыкант"?

- Нет, потому что Короленко писал о совсем другом времени. И его герой - он был из богатой барской семьи, у него все совсем было другое. Тогда не было школ, а у меня уже с детства - интернат. А сейчас вообще, говорят, такая новая постановка вопроса, что незрячие должны учиться вместе со всеми. Я считаю, что это неправильно, потому что начальное образование лучше получить в специальной школе, чтобы было это все спокойнее, удобнее, комфортнее. Кто бы что ни говорил, у нас, у незрячих, менталитет другой. Да и ребята не могут нормально воспринимать слепых и инвалидов. Они недопонимают, что мы такие же люди, только с ограниченными возможностями, как сейчас называют. У нас даже в школе были такие ребята, которые подходили и начинали ощупывать. Не знаю, я никогда такой метод знакомства не приветствовал, как и все остальные. Только если близкое общение - тогда другое дело, тогда прикосновения играют важную роль.

- Есть мнение, что слепые и глухие люди особо одарены. Вы согласны с этим?

- Нет, я с этим не могу согласиться. Очень все по-разному. Как у зрячих все разные, так и у слепых. Вот есть этот недостаток, и он далеко не всегда чем-то компенсируется. У слепых, я считаю, общение лучше, чем у глухих. Потому что у глухих только жестовый язык. А речь - это же очень много. Как говорится, сначала было слово.

- Правда, что слепые чувствуют людей? Не только на расстоянии различают, как и предметы, но и человеческие качества?

- Есть какое-то такое ощущение, но его, наверное, трудно зафиксировать. Знакомишься с человеком, поначалу слушаешь тембр. Добрый человек или нет. В тембре очень многое отражается, весь человек. По голосу ясно, как настроен собеседник: по-доброму или не очень. Вот вы мне сейчас вопрос задавали, улыбнулись, значит, вы по-доброму настроены.

- У меня лично сложилось впечатление, что вы намного полноценнее, чем многие зрячие.

- Может, это потому, что я очень много, по большей части со зрячими общаюсь и нет у меня особой зацикленности на слепоте. Незрячего очень стимулирует общение со зрячими. Если мы с ними не общаемся, то замыкаемся. И зрячие тоже, как вы говорите, перестают на этом сосредотачиваться, и им кажется: "Да вроде он такой же".
---------------------

«Я не умею держать нос по ветру»
Главный редактор радио для слепых о своем увольнении из-за высказываний о Крыме
«Йод», 2015
Дарина Шевченко
http://yodnews.ru/2015/10/06/shevkun

Главного редактора интернет-радио Всероссийского общества слепых (ВОС) Олега
Шевкуна уволили после слов в эфире о незаконности присоединения Крыма. «Я
считаю, что с точки зрения международного права присоединение Крыма было
незаконным. И правы те страны, которые ответили на это санкциями. Мы
получили Крым вместе с изоляцией ото всего мира», — заявил Шевкун в эфире. В
ВОСе «Йоду» подтвердили — Шевкун не работает на радиостанции с конца
сентября, он написал заявление по собственному желанию. Инвалид первой
группы по зрению Олег Шевкун рассказал «Йоду», как его увольняли и что он
собирается делать дальше.

— Почему на радио ВОС, которое, как написано на сайте, занимается
«освещением всех аспектов жизни, деятельности и адаптации людей с нарушением
зрения», зашла речь о присоединении Крыма?

— На нашей радиостанции мы старались быть вне политики, но выясняется, что
это невозможно. Всероссийское общество слепых с 14-го по 20-е сентября
проводило большой фестиваль «Крымская осень». Смысл фестиваля — собрать
незрячих Крыма и передать им опыт ВОСа. Радио ВОС участвовало в этом
фестивале, и накануне во время эфира мы получили от слушателя с Украины
вопрос: «Вы едете в Крым по велению совести или работа обязывает?». Я мог бы
этот вопрос оставить без ответа, но привык искренне разговаривать с людьми.
Я сказал, что совесть меня не мучает, но считаю — с точки зрения
международного права, присоединение было незаконным, и меня удивило, каким
образом Крым стал частью России. А еще больше меня удивило, что эта идея
была поддержана жителями Крыма. Потом я добавил — мы едем к людям, которые
это дело поддержали, и нам есть что им предложить.

— То есть слово «аннексия» вы не произносили?

— Нет, мне кажется, я корректно ответил на вопрос слушателя. Главный
редактор должен был озвучить свою позицию по Крыму. И я это сделал. Замечу,
что никто из звонивших во время этого эфира в студию не оспаривал
незаконность присоединения Крыма к России. Слушатели говорили: ну и что,
Америка тоже нарушает закон. Если «ну и что», то мы будем когда-нибудь жить
по законам джунглей. Мама меня учила не воровать, в Библии написано «не
укради», а в спорных ситуациях надо договариваться.

— Что было после этого эфира?

— На фестивале в Крыму на встрече с президентом ВОС Александром Неумывакиным
один из участников задал вопрос: почему руководство не контролирует
содержание передач на радио ВОС. Неумывакин ответил — бывают разные мнения,
но передачу вскоре удалили из архива. Генеральный директор
культурно-спортивного реабилитационного комплекса ВОС Владимир Петрович
Баженов сказал мне, что после фестиваля меня уволят.

— Чем он объяснил это решение?

— Радио живет на дотации от государства, если наверху узнают, что мы
критикуем присоединение Крыма, то незрячие останутся и без работы, и без
реабилитации.

— Как вы думаете, он выразил свои опасения или получил сигнал «сверху»?

— Баженов сказал, что уже в МИДе знают о моих словах о Крыме. Но, мне
кажется, он перестраховывался. В следующей программе незрячие Крыма
рассказали, что от слов главного редактора радио ВОС они в шоке, а «зеленых
человечков» они встречали, как родных. Вечером на банкете в честь закрытия
фестиваля после очередного тоста было объявлено: мол, среди нас есть один
человек..., в общем, на радио ВОС он больше не работает. И назвали мое имя.
Меня попросили публично отказаться от своих убеждений, тогда, может быть,
работу мне оставят. Я отказался опровергать свое личное мнение. Баженов
ответил, что раз так, то я либо пишу заявление по собственному желанию, либо
они увольняют меня по статье и я никуда больше не смогу устроиться. Мне не
разрешили вести мои программы, например ток-шоу о новых технологиях для
незрячих людей. Мы с ним заняли второе место на конкурсе радиопрограмм по
центральному федеральному округу. Я раньше думал, что подобные ситуации
могут быть только в книгах Александра Солженицына.

— Как отреагировали на ваше увольнение коллеги? Они пытались вас защитить?

— Коллегам объяснили, что я в эфире заявил об аннексии Крыма, хотя такого не
было. В программе, где мы обсуждали Крым, была соведущая со своей позицией и
два слушателя. Все высказывали разные мнения, как и должно быть во время
дискуссии на важную тему. Руководство возразило: то, что было приемлемым два
года назад, сейчас уже невозможно, и я должен бы чувствовать, откуда ветер
дует.

— А вы что ответили?

— Я не умею держать нос по ветру. Если я буду все время следовать за ветром,
что от меня останется?

— Раньше в эфире вы какие-то политические заявления делали?

— Когда началась изоляция России от мира, мы сделали проект «Навигатор» о
жизни незрячих в разных странах мира, наладили партнерство с радиостанцией
для незрячих в Великобритании. Взяли большое интервью у Севы Новгородцева и
Дины Рубиной. Старались быть открытыми, вопреки общественной тенденции. Мы
делали программы с украинскими незрячими, и они рассказывали о том, что
после перемены власти поменялось для них в лучшую сторону. «Крымнаш» в наших
программах тоже был. Я, например, с главой Крыма Сергеем Аксеновым делал
интервью.

— Работу вы уже нашли?

— В поиске пока, но я уверен, что работа будет, несмотря на все сложности.
После моего увольнения на форумах и в соцсетях запустили гадкий текст обо
мне, называется «Анатомия свободы», по аналогии, видимо, с «Анатомией
протеста», где нашим слушателям объясняют, что я «американский сектант» и у
меня есть «американские кураторы».

— Зачем надо было такой текст писать и распространять?

— После моего увольнения слушатели начали возмущаться и задавать вопросы. Им
разъяснили, кто я такой.

— В этом тексте еще написано, что «радио ВОС под вашим руководством
действительно стало „лучом света“ для многих незрячих». Расскажите, как вы
получили работу главного редактора ВОС и что за это время успели сделать?

— Я был пастором Евангельской церкви, преподавал и всегда мечтал работать на
радио. В 2011 была создана радиостанция ВОС, я стал вести там программу о
технологиях для незрячих. Рейтинги пошли вверх. В 2013 меня пригласили на
должность главного редактора. Коллективу под моим руководством удалось
увеличить аудиторию в несколько раз. Команда у нас прекрасная, десять
профессионалов (и зрячих, и незрячих). Уверен: они и дальше будут работать
на высоком уровне. Мы стали дипломантами различных фестивалей, в которых
принимали участие известные радиостанции «Эхо Москвы» и «Радио России».
Появилось много новых программ. Например, о том, как слепому решать бытовые
проблемы. В программе «Студсовет» учащиеся рассказывали, как слепому вести
себя в вузовской столовой и адаптироваться в общежитии. Мы давали в эфир
музыку незрячих музыкантов. Для нас было очень важно правильно наладить с
нашими слушателями диалог. Например, сидит незрячий человек дома и ему надо
из этой изоляции вырваться. Ведущие программы дают ему возможность позвонить
в эфир, направляют его в обсуждении, поддерживают и вдохновляют. Например, в
эфир звонит человек и говорит, что он стесняется белой трости, а ведущий
спрашивает: что более стыдно — пойти с белой тростью или сидеть безвылазно
дома. Человек в конце концов соглашается, что из дома надо выходить. Или,
например, у нас в эфире был незрячий из Екатеринбурга, Олег Колпащиков,
который ходит под парусом. Он с командой слепых обошел почти весь мир.
Колпащиков рассказал, что с ним было, когда он потерял зрение. Он даже рад
теперь своей слепоте, потому что на рожи некоторых людей смотреть противно.
Заявил это хорошим таким басом, спокойно, легко, на позитиве. Может быть,
грубо сказал, но человеку, который недавно ослеп, такие слова придают
уверенности.

— То есть общественно-политические темы вы в эфире почти не обсуждали?

— Очень редко.

— Вы не жалеете, что выразили свое мнение о присоединении Крыма и потеряли
любимую работу?

— Гендир сказал, что ему давно не нравилась моя политическая позиция. Я не
скрывал своих взглядов, например приходил на работу с ленточкой «молюсь за
Украину». Мое увольнение было вопросом времени. Я вырос на радио «Свобода» и
«Эхо Москвы» и быстро прогибаться под изменчивый мир не умею.
---------------------

«У меня есть особенности, но они не подавляют во мне человека»: интервью с призером регионального этапа всероса по английскому Ричардом Шевкуном
olimpiada.ru
Ксения Донская
21 июня 2019 / Английский язык

Десятиклассник Ричард Шевкун носит очки +10, ходит на уроки с карманным увеличителем, а вместо тетрадей использует ноутбук. В прошлом сентябре он перешел из школы-интерната для обучения и реабилитации слепых в общеобразовательную школу №45 им. Мильграма, а этой зимой стал призером регионального этапа Всероссийской олимпиады школьников по английскому языку. Мы поговорили с ним о том, как достичь лингвистических высот и освоиться в новом коллективе, не изменяя себе.

- С чего началось твое увлечение английским?

- В младших классах я его не особо любил, отлынивал. Но когда понял, что за ним стоит много всего интересного: фильмы, музыка, книги, статьи, - мне захотелось лучше его освоить. Это было классе в седьмом. Правда, у меня был более нативный метод изучения языка, я многое узнавал как раз через книги, музыку, фильмы и другие произведения.

- А что именно в культуре тебя зацепило? Может, музыку начал слушать, полюбил какую-то группу?

- Дело даже не в конкретной культуре, а в том, что благодаря английскому у тебя появляется доступ почти к чему угодно. Наверное, поэтому мне сложно выбрать второй иностранный: я пока не нашел другой большой и важный для меня пласт информации, который проходит мимо из-за незнания какого-то языка. А с английским все, наверное, начиналось с видео на YouTube.

- Что смотрел?

- Дети все примерно одинаковые: конечно, ролики про игры. Обычно так бывает, что сначала смотришь видео на какую-то тему, а потом находишь человека, который тебе нравится, и смотришь у него все подряд. У меня так было с одним шотландским блогером, и кое-какие привычки, в том числе произношение некоторых слов, мне достались именно от него, - это необычно, но как есть. Благодаря роликам в интернете я выполнял сразу несколько задач: смотрел видео про игру, знакомился с необычной точкой зрения или интересной историей, узнавал новые слова или фразеологизмы.

- Как у тебя получилось дойти до такого высокого уровня? Ты прицельно занимался английским или все шло от желания приобщиться к многочисленным источникам знаний?

- Думаю, изначально все шло от интереса: я выписывал какие-то вещи, что-то просто запоминал, набирался знаний. Прицельно я стал заниматься, когда начались успехи на олимпиадах. Тогда я стал обращать внимание на что-то помимо культуры, например, повторять времена, которые периодически путаю.

- Расскажи, как в этом году ты готовился к Всероссийской олимпиаде по английскому?

- Я ходил на курсы в Центре педагогического мастерства, смотрел задания Кембриджского экзамена Certificate in advanced English. В основном меня интересовала часть Use of English, потому что с ней всегда больше всего проблем. Вообще я не ожидал, что пройду на региональный этап, поэтому серьезно начал готовиться только после муниципального. Много всего делал сам, смотрел задания ВсОШ за прошлые годы.

- Уроки в школе тебе как-то помогли?

- Да, думаю, они помогли сильно. Я учусь в школе №45 им. Мильграма, английский - мой профильный предмет, так что у меня его шесть часов в неделю. На уроках я усвоил много новой лексики, научился лучше выстраивать свои мысли: мы писали сочинения и эссе, у нас проводились дебаты на животрепещущие темы.

- Какое впечатление у тебя осталось от заданий регионального этапа?

- Типовые, как и должно быть. Все было решаемо, и результат мог бы быть лучше, можно было стать победителем, пройти дальше. Чего-то невыполнимого не было, просто нужно было лучше готовиться. Может, отчасти роль сыграло как раз то, что грамматике я уделял меньше внимания.

- Задания как-то адаптировались для тебя?

- В первый день я писал олимпиаду в Школе-интернате №1 для обучения и реабилитации слепых, где учился до перехода в школу им. Мильграма. Задания разрешили выполнять на компьютерах. Конечно, на них отключили автокоррекцию, интернет.

Во второй день у нас опять же была отдельная точка. Я перед олимпиадой упал неудачно и был на костылях, не знал, как я с ними буду в общем потоке. И когда мне написали, что можно приехать и пройти второй тур отдельно, меня прямо отпустило, я себя почувствовал королем.

Ребятам из первого интерната раздавали задания на Брайле, а мне, как правило, хватает обычных, я просто увеличиваю шрифт до уровня, который зрячим еще не кажется совершенно безумным: 20-22 мне вполне хватает. А когда раздают распечатанные задания, я пользуюсь карманным увеличителем. Сейчас постоянно беру его в школу.

- И соответственно, печатаешь тоже на обычной клавиатуре?

- Да. Пожалуй, самое полезное, чему я научился в интернате, - это быстро печатать. Родители мне говорили, что надо учиться писать, и действительно полезно, например, уметь писать свое имя и фамилию, расписываться - без этого никак. Но писать так же быстро, как печатать, я не могу. Да и зачем зря глаза утомлять.

- Ожидал ли, что на олимпиаде получится такой хороший результат?

- Вышло скорее ровно как ожидал, хотя всегда, конечно, хочется еще лучше: как говорится, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Но при этом на региональном этапе были одиннадцатиклассники, которые написали так же, как я, или даже хуже, так что, думаю, в этом плане я не совсем потерянный, есть куда стремиться, есть еще одна попытка в следующем году.

- Как я понимаю, хорошо выступить на устном туре часто помогает общение с носителями языка. У тебя был такой опыт?

- Действительно, часто олимпиады по английскому и китайскому выигрывают носители, но мне кажется, что устная часть и так довольно легкая, там тебе не особо нужны знания или опыт, если ты в принципе не стесняешься говорить. Я был в Штатах, но в детстве, так что особо там ни с кем не разговаривал, а так опыт был в других странах, также к нам несколько раз приезжали знакомые из-за границы.

- В этом году ты перешел из школы-интерната для обучения слепых в школу им. Мильграма, тебе было сложно привыкнуть к новому месту?

- Я бы не сказал, что прямо сложно. У меня, конечно, и до этого был опыт общения со зрячими людьми, я с ними всегда общался гораздо больше, чем многие мои одноклассники в интернате. Наверное, существенная разница была в том, что в новой школе людей гораздо больше. В интернате нас было по 8-9 человек в классе, а тут на общих уроках бывает и 25, на профильных - по 10-15. И, конечно, отличается отношение преподавателей: хотя у меня есть проблемы со зрением, ко мне относятся без всякой предвзятости. Некоторые любят устраивать отдельные конкурсы для инвалидов и так далее; тут такого не бывает. Когда я только перешел, то понял, что здесь за тебя никто ничего не сделает, какие-то проблемы с уроками нужно решать самому. Ты сам за себя отвечаешь, к тебе в плане учебы относятся как ко взрослому. И это воспринимается как нормальная вещь, нет никакого ощущения отчуждения.

- Почему ты перешел в эту школу? Ты сам решил, что хочешь там учиться, или, может, родители настояли?

- Это было мое решение, и родители его поддержали и помогали осуществить. Во-первых, удобнее всего было как раз идти в десятый класс: аттестат ОГЭ у тебя уже есть, на год ниже тебя не опустят. Во-вторых, школа им. Мильграма ближе к дому, чем интернат. И самое главное: здесь есть возможность больше вкладываться в учебу, выбрать предметы, которые хочешь изучать углубленно. А еще мне было любопытно, насколько отличаются среды в специализированной школе и в суровой реальности.

- В школе-интернате чаще было ощущение, что тебе уделяют больше внимания?

- Да. За тебя по закону отвечают воспитатели и преподаватели, поэтому понятно, что если у тебя какие-то проблемы со здоровьем, то они будут за тобой смотреть еще внимательнее. От этого создается ощущение, что к тебе относятся, как будто ты младше, чем есть на самом деле. Сейчас в новой школе мне комфортнее: с учебой вопросы решили, с одноклассниками проблем нет. А родители ко мне с самого начала относились как к обычному, в том плане, что у меня есть особенности, но они не подавляют во мне человека, не превалируют.

- За что больше всего переживал, когда переходил в гимназию?

- Точно не за учебу: учился я всегда без троек в четвертях. Я знал, что учеба все равно немного просядет - другое место, другие люди, другие требования. Появляются вещи, которые ты никогда не делал, например, презентации. Я больше переживал, что мне будет сложно влиться в новый коллектив, привыкнуть к новой среде.

Первую неделю я чувствовал себя не очень уютно. Например, когда еще не запомнил всех одноклассников, было неудобно переспрашивать: «А вы кто?» Но в итоге все довольно быстро встало на свои места, ребята меня приняли нормально, не было никакой агрессии, никаких трудностей в общении.

Самая большая ошибка, которую я замечал у незрячих, это когда человек сам слишком большое внимание уделяет тому, что не видит, и постоянно это подчеркивает. Например, я знаю парня, который пользовался анкетами для знакомств, и когда он писал людям, то первым делом сообщал, что он незрячий, а потом удивлялся, почему ему не отвечают. Я всегда относился к проблемам со зрением как к какому-то дополнению к себе: я могу пошутить над этим, у меня есть отличия в восприятии, на уроках я пишу на компьютере и пользуюсь электронной версией учебников. Это момент, который как-то тебя отличает, делает тебя еще интереснее.

- Учителя как-то адаптировали под тебя материал? Ведь, например, на предметах вроде геометрии тебе сложнее работать с теми же чертежами.

- Все преподаватели сначала не знали, как ко мне относиться, но мы же все умеем говорить, так что проблемы решаются. На каких-то уроках я спрашивал, можно ли дописывать на переменах, потому что не очень успевал все за сорок пять минут. Какие-то презентации мне учителя отправляют заранее, чтобы я их мог смотреть с компьютера, а не сидеть каждый раз у доски. Первую парту выбирают те, кто обычно все зубрит, а я на этих людей не очень похож, мне больше по душе вторая.

Геометрией некоторые незрячие владеют очень хорошо, у нас в интернате, например, работали такие преподаватели, они и объяснять умеют не хуже зрячих. У меня с этим предметом сначала были сложности, но я старался больше расписывать для себя какие-то вещи, чтобы можно было их лучше представить. Я практически никогда не чертил, но в чертеже ведь по сути нет никакой новой информации, он тебе нужен только для наглядности. Если ты понимаешь, как работают формулы и теоремы, то справишься и без него. У нас в гимназии есть экзамены за полугодие, и учитель геометрии мне сказала, что у меня в плане оформления чуть ли не лучшая электронная работа.

- Как у тебя строились отношения с одноклассниками?

- Благодаря фильмам и книжкам я примерно понимал, как себя надо вести, когда попадаешь в новый коллектив. Я знал, что важно себя правильно подать. Темы для разговора найти несложно: всех обычно интересует, как я вижу, что воспринимаю и так далее, а отсюда легко построить мостик куда-то еще. Всегда можно расспросить про школу, в которую перешел: ты человек новый, тебе ответят без вопросов, может, расскажут какие-то старые истории, введут в курс насчет того, что происходит в классе. На профильных предметах группы у нас небольшие, и там можно с кем-то сработаться через общие задания, доклады. Бывают школьные мероприятия всякие, интеллектуальные игры - туда тоже можно ходить не только ради контента, но и чтобы лучше людей узнать. Возможностей много, я стараюсь их использовать. Понятно, что со всеми общаться невозможно, но стать частью класса - вполне реально.

- Как думаешь, отношение ребят к тебе менялось со временем? Может, сначала были проявления гипертрофированной заботы, о которой ты говорил?

- Вообще такое случается очень часто, но тут же подростки, так что никаких проблем с гипертрофированной заботой не было. Тем более, я и до этого общался с разными людьми и попадал в какие-то новые компании, так что уже знал, как нужно себя показать. Например, я всегда проговариваю, что если мне нужна помощь, то я о ней прошу, а если не прошу, она мне не нужна. Например, в новой школе один из преподавателей сказал, что если мне что-то не видно с доски, я могу спрашивать у соседа. После этого разговора этот вопрос больше и не поднимался. Таким образом, нет никаких неудобств, плюс можно еще и общаться с человеком.

- То есть с ребятами проблем не было?

- Не было. Обычно если бывают трудности в общении, то ты прямо чувствуешь, как людям неудобно. Ты слышишь какую-то неуверенность в голосе человека, он не знает, например, будет ли тебе комфортно, если он пошутит про твое плохое зрение. Такого рода случаи бывали первый месяц. Меня шутка о том, что я в снайперы пойду, никогда не обижала, но тут главное - установить границы: «Да, я могу пошутить про себя, но не буду делать из себя скомороха». Когда входишь в новую среду и чем-то выделяешься, примерно наполовину отношение к себе ты диктуешь сам, потому что люди ориентируются в основном на то, как ты сам себя воспринимаешь. Я себя воспринимаю довольно легко, и отношение ко мне такое же, как и ко всем.

А еще когда я перешел в новую школу, то переживал: вдруг я людям безумно не понравлюсь. Но потом понял, что в отношениях есть третий вариант, о котором мы обычно не задумываемся: не ненависть, не фатальная радость, а пофигизм. И меня так это успокоило, я прямо подумал: «Фух, хорошо».

- У тебя там есть сейчас друзья?

- Да, есть несколько человек, с которыми я дружу. Я их спрашивал, были ли у них какие-то сложности в общении из-за того, что я плохо вижу, они ответили, что нет, не было. Кто-то, с кем общаюсь меньше, мне называл мелочи вроде того, что движения у меня неуверенные, но это и понятно: не хочется случайно в женский туалет войти вместо мужского, потому что это будет фиаско до конца дней моих.

- Хотела еще тебя спросить, была ли школа как-то специально подготовлена для того, чтобы тебе было удобнее, но сейчас понимаю, что тебе это, наверное, не нужно, тебе просто надо запомнить расположение кабинетов, раздевалок и так далее. Или есть еще что-то, что необходимо сделать дополнительно?

- Расположение кабинетов быстро запоминается. В конце концов, если вдруг потеряешься, всегда можно спросить, тебе подскажут или даже дойти помогут. Понятно, что пару раз зайдешь не на тот урок, посидишь пару минут и поймешь, что пришел не туда, со мной такое случалось. А так я ношу с собой увеличитель, пишу всегда на компьютере, если нам дают какие-то анкеты, то проставляю галочки, ручку держать в руках могу же. Или, в конце концов, можно попросить помочь кого-то, кто точно над тобой не подшутит и какую-нибудь дичь не напишет, - у меня такого не было, но я такую возможность всегда предусматриваю. Задания иногда печатают более крупным шрифтом, иногда я прошу, чтобы мне их прислали на почту в pdf. Если какие-то мероприятия или поездки, то я стараюсь идти или ехать вместе с кем-то, чтобы лишний раз не искать дорогу. Я ее найду, но лишний дискомфорт тоже не хочу себе доставлять. Так что каких-то особых средств в плане ориентирования не понадобилось.

- Чем любишь заниматься помимо английского?

- Мне интересно обществознание, потому что надо понимать, где ты живешь, в каком обществе. Мне нравится разбираться в том, как устроены какие-то социальные явления, как они проявляются в литературе. Я так выходил на несколько книг, недавно, например, прочитал «Generation П» Пелевина. Когда оказываюсь в новой среде, я наблюдаю за тем, как по-разному люди относятся ко мне, - из этого, возможно, и появился этот интерес к тому, как вообще мы относимся друг к другу, как общество работает. Я люблю расспрашивать друзей о том, как они общаются с другими людьми, что у них бывает, что нет.

Еще мне нравится музыку слушать, наверное, тут еще просыпается интерес с исторической точки зрения: что и как формировалось, кто на кого повлиял. И свои эмоции тоже ведь надо куда-то выпускать.

- Какую музыку любишь?

- Меня вообще по разному носит, мое музыкальное приключение началось давным-давно с Евгения Маргулиса, а сейчас в основном я во всяких металльных краях обитаю. Бывает, в электронное что-то заносит, изредка хочется чего-то бардовского. Временами слушаю то, с чего все началось - Высоцкого, Цоя или «Гражданскую Оборону». Я прямо чувствую, что в их песнях есть что-то необходимое, может быть, что-то совершенно русское.

Еще мне нравится, когда друзья делятся своей музыкой: если бы все слушали одно и то же, было бы скучно. К тому же это тоже хороший повод завести разговор.

- В будущем хочешь связать жизнь с английским?

- Выехать на одном языке сегодня невозможно, но и сбежать от него не получится. Поэтому английский - это скорее сопутствующий элемент, например, к истории или обществознанию, благодаря ему твои возможности расширяются. Я и сейчас часто делаю поисковые запросы на английском, когда ищу информацию для докладов. С профессией я пока не определился. Просто посмотрел, что мне ближе, где какие экзамены нужны, понял, что довольно часто встречается история и очевидно придется сдавать ее.

- Что можешь посоветовать ребятам, которые тоже хотят участвовать в олимпиадах по английскому или просто выучить его?

- Моя сестра недавно начала учить датский, и мне нравится ее подход: она говорит, что если хочешь учить язык, то важно, чтобы тебе нравилась культура, которую ты познаешь, потому что иначе зачем вообще за него браться? Тем более, тогда тебе будет проще в процессе: ты можешь подобрать какие-то произведения искусства, которые подходят по уровню, и улучшать свои языковые навыки с их помощью. Это одновременно и поощрение, и дополнительный материал.

Еще я бы сказал, что нужно выработать какой-то план изучения языка, чтобы ты примерно понимал, куда идешь, а не просто плавал в морях познания. Чтобы у тебя были какие-то итоги: например, «за этот месяц я завершил такие-то темы, теперь не путаюсь в простейших английских временах, теперь мне хорошо по жизни». У меня особой систематичности не было, и это тоже сказалось. Когда я совсем не повторял грамматику, как-то раз 15 минут не мог сообразить, как работает Present Simple. Можно конечно выехать на том, что интуитивно верно подбираешь слова, но крепкий фундамент нужен безусловно.
---------------------

ОСЛЕПЛЕННЫЕ СЛАВОЙ
ПАРАЛИМПИЙСКИЕ ПЬЕДЕСТАЛЫ ПОКОРЯЮТ СИМУЛЯНТЫ
<Совершенно секретно>
2014 г.

23 октября президент Владимир Путин на встрече с представителями
Ассоциации студенческих спортивных клубов России заявил, что вузам
следует более активно включать людей с ограниченными возможностями в
процесс занятий физкультурой и спортом. Впрочем, судя по потрясающим
результатам выступлений российской сборной на последних паралимпиадах,
для людей с ограниченными возможностями и без помощи вузов открыты все
дороги в большой и малый спорт.

Однако некоторые эксперты предлагают относиться к этим достижениям с
определенной долей осторожности. В распоряжении <<Совершенно секретно>>
оказались свидетельства того, что некоторые покорители паралимпийских
пьедесталов в миру являются вполне здоровыми людьми. Причем, как
утверждают наши источники, это не единичные случаи симуляции, а целая
система фальсификаций, работающая на достижение высоких спортивных
результатов любой ценой...

27 августа 2014 года Кировский районный суд Уфы приговорил офтальмолога
филиала No 10 Государственного бюро медико-социальной экспертизы по
Республике Башкортостан Назифа Саяпова к двум годам лишения свободы
условно. Саяпова признали виновным в получении взятки в 50 тысяч рублей
за подтверждение 1-й группы инвалидности. История по нынешним временам
банальная, однако она вызвала бурный резонанс в региональных и
федеральных СМИ. Еще бы: судя по материалам уголовного дела, жертвой
мздоимца стал двукратный чемпион, пятикратный обладатель серебряных
медалей и двукратный обладатель бронзовых медалей Паралимпийских игр в
плавании Александр Неволин-Светов!

Спортсмен выступает в международной классификации для незрячих пловцов
S-12, класс B2. Классификационный кодекс Международного паралимпийского
комитета определяет основные характеристики для этой группы как: <<от
способности различить очертания руки до остроты зрения 2/60 и/или поля
зрения менее 5 градусов>>. Говоря проще, человек способен видеть лишь
смутные очертания предметов.

Между тем в ходе судебного разбирательства всплыл ряд крайне любопытных
эпизодов из жизни самого спортсмена и паралимпийского движения в целом,
которые СМИ своим вниманием обошли. А зря.

*ВОДИТЕЛЬСКОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ БЫЛО ПОЛУЧЕНО ЗАКОННО*

17 января 2013 года в уфимское отделение одной из российских страховых
компаний обратился молодой человек, который имел при себе полный пакет
документов, необходимых для возмещения ущерба по полису автокаско:
водительские права, техпаспорт и справку о ДТП. Утром того же дня клиент
страховой компании, управляя автомобилем  VOLKSWAGEN TOUAREG 2012 года
выпуска, совершил столкновение с NISSAN. Как того требуют внутренние
процедуры, документы были направлены в службу безопасности страховой
компании, чтобы оная проверила случай на предмет возможного
мошенничества. Что по нынешним временам не редкость. Узнав, кем в миру
является заявитель, <<безопасники>> испытали немалое удивление - за рулем
разбитого TOUAREG сидел... знаменитый паралимпиец Александр
Неволин-Светов, инвалид 1-й группы по зрению. У сотрудников компании
возникли вполне резонные подозрения, что водительское удостоверение
могло быть получено спортсменом по подложным документам.

Проблемы со зрением у Неволина-Светова, как он рассказывает в
многочисленных интервью, начались в 2004 году - отслоение сетчатки. С
тех пор спортсмен перенес несколько операций, но восстановить зрение,
опять же со слов паралимпийца, ему не удалось. Официальный диагноз
спортсмена (из этических соображений мы не будем приводить его
полностью), если верить приказу Минздравсоцразвития России No302н от 12
апреля 2011 года, пункт 27, делает для него управление транспортными
средствами невозможным.

По запросу страховой компании ГУ МВД по Ростовской области, где до
переезда в Уфу проживал Неволин-Светов и где он получал водительское
удостоверение, провело проверку. <<В порядке выдачи Неволину-Светову А.А.
водительского удостоверения нарушений не установлено>>, - ответили
страховщикам ростовские полицейские.

Получается, что Неволин-Светов не
такой уж незрячий, как ему хотелось бы казаться? Впрочем, такие
подозрения возникли у уфимских врачей еще за два года до ДТП.

/*ПАРАЛИМПИЕЦ И ИНВАЛИД 1-Й ГРУППЫ ПО ЗРЕНИЮ АЛЕКСАНДР НЕВОЛИН-СВЕТОВ
ИМЕЕТ ВОДИТЕЛЬСКОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ И УПРАВЛЯЕТ АВТОМОБИЛЕМ*/
/Фото из архива автора/

/*На фото: СПРАВКА О ДТП С УЧАСТИЕМ СПОРТСМЕНА*/
/Фото из архива автора/

*ЗРЕНИЕ В <<ЛУЧШЕМ>> СЛУЧАЕ ТЯНУЛО НА 3-Ю ГРУППУ*

<<Впервые с Неволиным-Световым я познакомился в 2011 году, - рассказывает
Назиф Саяпов, - ему, инвалиду 1-й группы, требовалось
переосвидетельствование по истечении двухлетнего срока инвалидности.
Неволин-Светов приехал на постоянное место жительства в Уфу из
Ростовской области. Нашей комиссией было проведено
переосвидетельствование. По его результатам, возникло противоречие между
объективными данными нашего осмотра и медицинскими данными, которые
представил сам Александр. Кроме того, по поведению было видно, что он
симулирует отсутствие зрения. Профессиональное чутье подсказывало мне,
что у Неволина-Светова зрение в лучшем для него случае тянет на 3-ю
группу>>.

В столь неоднозначной ситуации комиссия решила проконсультироваться с
руководством главного бюро и запросить документы об освидетельствовании
Неволина-Светова в Ростовской области. Запросы направлялись дважды. Но
ответы на них так и не поступили, по мнению Назифа Саяпова, делалось это
умышленно. В результате комиссия была вынуждена установить инвалидность
1-й группы сроком на два года. Решение было принято на основе имеющихся
у Неволина-Светова документов по истечении предельного срока для
принятия решения об установлении инвалидности.

<<Позже из средств массовой информации я узнал, что Неволин-Светов
является пловцом, выступает на соревнованиях для инвалидов, - продолжает
Саяпов. - Как-то я увидел Неволина-Светова по телевизору, и мне как
специалисту было отчетливо видно, что он абсолютно нормально
ориентируется в пространстве, тогда как 1-й группе инвалидности
соответствуют острота зрения до 0,04 единицы с максимальной допустимой
коррекцией на лучше видящий глаз и поле зрения до 10 градусов. На
общедоступном языке это означает, что человек не может ориентироваться в
пространстве и передвигаться без посторонней помощи! Кроме того, кто-то
из специалистов мне говорил, что у Неволина-Светова имеется даже
водительское удостоверение и он управляет автомобилем, что полностью
исключается при его заболевании, вернее, если бы у него в
действительности было это заболевание>>.

*ЗА НЕВОЛИНА-СВЕТОВА ХЛОПОТАЛИ ИЗ ОЛИМПИЙСКОГО КОМИТЕТА*

Спустя два года после успешного выступления на Паралимпийских играх в
Лондоне история повторилась: Неволин-Светов вновь обратился в 10-й
филиал Государственного бюро медико-социальной экспертизы по Республике
Башкортостан для подтверждения группы инвалидности. На этот раз, со слов
сотрудников бюро, визиту спортсмена предшествовали странные звонки от
людей, представившихся сотрудниками Олимпийского комитета, которые
настоятельно просили установить спортсмену первую группу инвалидности
бессрочно и <<не чинить препятствий>>. К просьбам эксперты отнеслись
внимательно, однако в этот раз в документах врачи и вовсе обнаружили
какую-то мистику.

<<Диагноз, выставленный Неволину-Светову в 2013 году, отличался от
диагноза, имевшегося в 2011 году, - рассказывает Назиф Саяпов. - В 2013
году был выставлен диагноз - беспигментная абиотрофия сетчатки, а в 2011
году - болезнь Штадгарта, с этим диагнозом он приехал из Ростовской
области. Так вот, эти два заболевания не могут быть одновременно у одного
человека - они являются взаимоисключающими>>.

Поэтому специалисты бюро, несмотря на просьбы самого Неволина-Светова и
важные звонки, были непреклонны - они готовы были подтвердить группу
только после проведения дополнительного медобследования, о чем и
сообщили спортсмену. Между тем интрига вокруг персоны Неволина-Светова
продолжала закручиваться. По слухам, строптивых экспертов кулуарно
поддержала вице-президент Паралимпийского комитета России депутат
Госдумы Рима Баталова, которая высказывала сомнения в том, что
Неволин-Светов имеет медицинские основания для выступления в составе
сборной. Мы попросили Риму Акбердиновну прокомментировать эту
информацию, однако ответа на запрос редакции к моменту подписания номера
в печать так и не последовало.

С другой стороны, по нашим сведениям, эксперты стали получать
определенные сигналы из правительства республики, судя по которым
чиновники были крайне не заинтересованы в скандале. Оказавшись, по сути,
между молотом и наковальней, эксперты в итоге приняли компромиссное для
такой ситуации решение. На скандал решили не идти, а группу инвалидности
Неволину-Светову, как и в 2011 году, комиссия установила на основании
имеющейся документации - то есть по диагнозу, поставленному еще
ростовскими специалистами. Заключение экспертизы было подписано 27 марта
2013 года. Но дело неожиданно приобрело детективный оборот.

*ВЗЯТКА МОГЛА БЫТЬ СПРОВОЦИРОВАНА*

28 марта 2013 года Неволин-Светов обратился в Следственный комитет с
заявлением о вымогательстве у него взятки. Заявление спортсмен подкрепил
сделанными им диктофонными записями разговоров с офтальмологом
Саяповым, в которых последний якобы требовал от него 50 тысяч рублей за
установление группы инвалидности. На следующий день Неволин-Светов,
<<заряженный>> следователями помеченными купюрами и видеоаппаратурой,
отправился в бюро в сопровождении супруги за документами. После того как
он вышел из здания, в бюро нагрянули оперативники, которые обнаружили в
кармане медицинского халата Назифа Саяпова конверт с деньгами. Саяпов
заявил, что деньги ему были подброшены (кстати, на его руках экспертиза
так и не обнаружит следов маркера) и что никаких взяток у
Неволина-Светова он не вымогал. Но суд, как мы уже говорили, поддержит
позицию обвинения и признает Саяпова виновным.

Редакция с уважением относится к решению суда, но некоторые
обстоятельства дела все-таки вызывают некоторые сомнения в его
объективности. В первую очередь, мы внимательно изучили записи разговоров
между Саяповым и Неволиным-Световым во время проведения оперативного
эксперимента и до него, но ни одного намека со стороны Саяпова на
какие-то деньги так и не обнаружили. Не смогла их найти и независимая
фоноскопическая экспертиза, проведенная по инициативе защиты Саяпова.

<<По сути, ключевыми доказательствами обвинения являются показания
Неволина-Светова и его жены, - рассказывает <<Совершенно секретно>>
защитник Назифа Саяпова Урал Хамзин. - Но здесь возникает резонный
вопрос: а какова цена показаний человека, который, якобы являясь
инвалидом 1-й группы по зрению, имеет водительские права и управляет
автомобилем?>>

В ближайшее время дело Назифа Саяпова рассмотрит суд аппеляционной
инстанции, надеемся, что он внимательно изучит все обстоятельства этого
дела. Коллега Урала Хамзина, адвокат Виталий Буркин уверен, что защита
не только полностью доказала в суде невиновность офтальмолога Саяпова,
но и то, что взятка была спровоцирована.

<<У Неволина-Светова были все мотивы для того, чтобы скомпрометировать
Назифа Саяпова, ведь наш подзащитный совершенно обоснованно поставил под
сомнение необходимость установления спортсмену 1-й группы инвалидности>>,
- заявил адвокат. Но вернемся к делам спортивным.

*ИНВАЛИДЫ ТРЕНЕРАМ УЖЕ НЕИНТЕРЕСНЫ*

Признаться, еще до старта подготовки этого материала нас терзали
определенные сомнения: мы полагали, что случай с <<инвалидом 1-й группы>>
Неволиным-Световым может оказаться сугубо частным, но при этом он
отбросит тень на все российское паралимпийское движение. Однако наши
источники в спортивной среде считают, что симуляции - вполне обычное
явление для паралимпийского движения. Об этом, в частности, рассказал в
интервью <<Совершенно секретно>> чемпион России по плаванию среди незрячих
спортсменов Валерий Мельников, отец паралимпийской чемпионки по плаванию
Ольги Соколовой.

- Валерий, вас удивляет тот факт, что спортсмен, соревнующийся в классе
B2 и являющийся инвалидом 1-й группы по зрению, имеет водительские права
и управляет автомобилем?

- Меня это не удивляет нисколько, совершенно обычное по нынешним
временам явление. После того как Россия стала выступать на международных
соревнованиях, симуляция, по крайней мере в плавании среди незрячих
спортсменов, стала нормой. Все всё знают, но предпочитают не выносить
сор из избы. И если раньше симулянты соблюдали хоть какие-то нормы
приличия, то теперь они совершенно не скрывают того, что являются
здоровыми людьми: раскатывают на машинах, ходят без сопровождения по
улицам и так далее. Кстати, там же, в Уфе, тренируется другой знаменитый
паралимпиец - Оксана Савченко. Для меня совершенно непостижимо, как
человек с такими нарушениями зрения (Оксана Савченко, как и
Неволин-Светов, выступает в группе B2. - Прим. ред.) смог получить два
высших образования, не говоря уже о фантастических результатах, которые
она продемонстрировала в Лондоне.

- А может, Оксана Савченко действительно обладает какими-то
феноменальными способностями?

- Посмотрите в Интернете видео с ее выступлениями, особенно первые кадры
после финиша. Как мне рассказывают, Оксана первым делом смотрит на табло
- это же явное свидетельство того, что со зрением у нее все не так уж и
плохо. Кстати, говорят, что Оксана, как и Неволин-Светов, тоже имеет и
водит машину. Вы можете проверить эту информацию. (Как нам удалось
выяснить, 3 февраля 2009 года Оксана Савченко зарегистрировала по месту
жительства в Уфе автомобиль NISSAN  QASHQAI 2.0 NAVI P. - Прим. ред.)

- То есть можно говорить о том, что фальсификация диагнозов в
паралимпийской сборной носит системный характер? Кому это выгодно?

- Ситуация устраивает практически всех. И тренеров, которым проще
зарабатывать медали, выставляя на соревнования вместо инвалидов здоровых
или почти здоровых спортсменов, и симулянтов, которые получают
многомиллионные премии и квартиры за успешные выступления, и власти -
ведь все эти сумасшедшие достижения наших паралимпийцев работают на
престиж государства и отдельных регионов. Эта ситуация невыгодна только
самим инвалидам.

- Практика фальсификаций лишает их возможности выступать на
Паралимпийских играх?

- Проблема значительно шире. Раньше тренеры, работающие с инвалидами,
искали спортсменов в интернатах и на предприятиях. Теперь они ищут людей
в обычных спортшколах, желательно при этом, чтобы они имели какие-нибудь
незначительные медицинские отклонения, а докрутить диагноз до нужного -
это дело техники. То есть получается, что эта практика закрывает дорогу
настоящим инвалидам не только на Паралимпиаду, но и вообще в спорт. Они
никому не нужны. Единственный класс в плавании, где невозможна
симуляция, - это класс B1 для полностью незрячих. Дело в том, что, по
существующим правилам, во время заплывов в этом классе спортсменам
заклеивают очки непрозрачной пленкой. Так вот: сегодня на чемпионатах в
России результаты международного уровня в этом классе способны показать
только четыре спортсмена. Эта ситуация красноречиво подтверждает тот
факт, что настоящие незрячие сегодня никому неинтересны.

- На паралимпиадах существует свой медицинский контроль. Как симулянтам
удается его обходить?

- Для меня это является большой загадкой. Есть мнение, что эксперты на
Играх больше полагаются на диагнозы, которые паралимпийцам ставят в их
странах, ведь для полноценного обследования требуется немало времени.
Также мне рассказывали, что симулянты могут использовать препараты,
которые на время снижают остроту зрения. Была анекдотическая история,
как один пловец пришел на медицинское освидетельствование с абсолютно
красными глазами. Что он туда закапал - неизвестно, но освидетельствование
он прошел. Самая невинная форма обмана - это когда спортсмены,
выступающие в группах B2 и B3, непосредственно перед стартом одевают
контактные линзы.

- Проблема симулянтов - это сугубо российская проблема?

- Не только. Очень хорошие результаты в плавании последнее время
демонстрирует Украина. Там, например, выступает спортсмен, который
входит в состав обычной сборной страны по плаванию. Но у нас это все за
последнее время расцвело особо пышным цветом. На самом деле обидно, что
мы опускаемся до такого обмана. Вот, например, сборная Польши выставляет
на эстафету четверых незрячих. Они заранее понимают, что проиграют. И
они проигрывают, но зато честно.

- Что вам лично дал спорт?

- Спорт сделал меня счастливым человеком. Жизнь кипела: это постоянные
сборы, первенства. Благодаря спорту я обрел многих друзей. В нынешней же
ситуации двери в большой спорт для меня были бы, скорее всего, закрыты.

P.S. В одном из газетных интервью главный тренер российской
паралимпийской сборной по плаванию Игорь Тверяков объяснил, что
феноменальные успехи российских пловцов в Лондоне стали возможны
благодаря уникальной методике их подготовки. <<Когда мы поняли, что
именно и как надо делать, у нас появилось такое количество медалей>>, -
заявил тренер. По словам наших осведомленных источников, подобные
методики сегодня все чаще применяются не только в плавании, но и в других
спортивных дисциплинах. Доказательство тому - необъяснимый
лавинообразный рост числа завоеванных наград на последних паралимпиадах.
Так, если в 2008 году в Пекине наша сборная завоевала 18 золотых
медалей, то в 2012 году в Лондоне - уже 36. Инновационные формы
подготовки спортсменов с ограниченными возможностями выстрелили и на
зимней Паралимпиаде в Сочи: 30 высших наград против 12 завоеванных
золотых медалей четырьмя годами ранее в Ванкувере. Более чем двукратный
прирост! Остается только догадываться, какие результаты наша сборная
продемонстрирует на следующей Паралимпиаде в Рио-де-Жанейро.

*СПРАВКА*

Размер денежных вознаграждений призеров Паралимпийских игр такой же, как
и у членов олимпийской сборной. Победители Игр в Лондоне и Сочи получили
по 4 млн рублей, серебряные медалисты - по 2,5 млн рублей, а обладатели
бронзовых наград - по 1,7 млн рублей. Такие же суммы спортсменам
дополнительно выплачивают власти регионов, где они проживают. Помимо
денег, паралимпийцам безвозмездно предоставляют квартиры.

Так, по итогам Игр в Лондоне глава Башкирии Рустэм Хамитов вручил
пловчихе Оксане Савченко сертификат на трехкомнатную квартиру, а
<<инвалид 1-й группы>> Неволин-Светов получил однокомнатную квартиру. Не
обходят вниманием и тренеров: по закону тренер, проработавший со
спортсменом не менее двух последних лет, получает столько же, сколько и
его подопечный, если добьется завоевания медали.

Общая сумма денежных премий тренеров и специалистов, участвующих в
подготовке атлетов, определяется в размере 200 процентов от суммы,
которая идет на вознаграждение спортсменов. По слухам, в паралимпийской
сборной некоторые тренеры получают и неофициальные премии от своих
подопечных - их размер колеблется от 25 до 50 процентов от суммы
вознаграждения, которое получил спортсмен.
---------------------

Слепое кино: вы слышали, как в "Викинге" летит муха?
Милосердие.ru
Анастасия ПРОЩЕНКО
24.01.2017

(Фото: Координатор проекта «ВОС-Фильм» Михаил Корнеев)

«Викинг» в кинотеатрах посмотрели уже 200 незрячих — благодаря новому приложению-тифлокомментатору к смартфону, разработанному к премьере. Скоро оно станет доступным для пользователей IPhone.

Приложение представляет собой программу с тифлокомментариями. Синхронизируясь с фильмом, комментатор словами описывает видеоряд: в паузах между репликами героев или звуковым рядом (звон мечей, стук копыт — в «Викинге») в наушниках рассказывают, что происходит на экране.

Три викинга, один рыжий, другой голубоглазый

На экране кадр - три викинга дерутся. Программа говорит: «Три викинга, один с рыжей бородой, второй голубоглазый, третий — с косичкой. Дерутся». Дальше программа замолкает, незрячий человек слышит звуки борьбы на экране. Отдельные звуки — летящей стрелы и пр. - программа не комментирует, чтобы не перегрузить зрителя.

Кадр меняется. На экране — город, звучит закадровая музыка. Программа говорит: «На экране древнерусский город Изборск. Он деревянный, двухэтажные строения. Светит солнце. Крупным планом — девушка с белыми волосами и светлыми глазами». Дальше программа «замолкает». Говорит девушка в кадре — незрячий зритель слушает реплику героини.

Благодаря сотрудничеству Первого канала, кинокомпании «Дирекция кино» и проекта «ВОС-Фильм» (ВОС – Всероссийское Общество Слепых) посмотреть «Викинга» с бесплатными тифлокомментариями без специального оборудования можно в любом кинотеатре с первого дня проката.

Координатор проекта «ВОС-Фильм» Михаил Корнеев:

— Чтобы оборудовать один кинозал для слепых, требуется от нескольких сотен тысяч до миллиона рублей: нужны приемники, передатчики, аппаратная со специальной техникой. Всего таких кинотеатров в нашей стране не более 20, а тех, которые регулярно ведут показы, еще меньше.

Подготовка тифлокомментария – процесс трудоемкий. В него вовлечено множество людей. Кроме авторов, пишущих текст тифлокомменатрия, это незрячие специалисты, проверяющие и выверяющие финальный вариант текста. С административной стороны необходимо заранее договориться с прокатчиками, получить от них материалы и монтажные листы, сделать тифлокомментарий и записать звуковую дорожку. Материалы для зарубежных фильмов появляются в России уже в тот момент, когда делается дубляж – но далеко не для каждого из них делают тифлокомментарий.

Долгое время тифлокомментарий готовился исключительно силами благотворительных фондов и частных энтузиастов. Конечно, это требовало много времени. В итоге фильмы для слепых выходят в лучшем случае через полгода после премьеры, а то и через год, когда это уже почти не актуально. Это все равно что подойти сейчас к любому человеку и сказать: «А я посмотрел «Выжившего»!» Причем к тому времени незрячие люди уже несколько раз успевают посмотреть этот фильм дома с помощью близких.

Многие говорили нам: «Я хочу просто пойти в кино с другом. Я не хочу, чтобы меня централизованно везли на автобусе вместе с другими незрячими, а потом отвозили обратно. Хочу, как все люди, сходить в обычный кинотеатр: купить билет, молча посмотреть фильм, не дергая окружающих и не спрашивая о том, что ж там происходит, потом посидеть в кафе, все обсудить».

Вот это как раз и есть доступная среда, которую мы пытаемся создать. Пандусы теперь есть в каждом кинотеатре; так и тифлокомментарии, как перевод, должны быть в каждом. У нас сейчас есть только «Викинг», а ведь вместе с ним вышло еще множество других фильмов. Надеюсь, что благодаря проводимым сейчас законодательным изменениям в ближайшие годы все кинокартины, выходящие с государственной поддержкой, будут выпускаться с тифлокомментариями уже ко дню премьеры, и что тифлокомментарии будут доступны с помощью нашего приложения — ведь бесплатное приложение-тифлокомментатор для смартфона решает проблему дорогостоящего спецоборудования кинозалов.

Смартфон с приложением – это собственность зрителя, как его трость.

По словам Михаила Корнеева, при подготовке тифлокомментариев к «Викингу» нелегко было найти баланс между частотой комментариев и звуковым сопровождением фильма:

— Когда комментариев слишком много — это перегружает внимание и отвлекает от самого фильма. Комментарии не должны заменять собой фоновые звуки — это ошибка. Многие вещи мы не комментируем: например, в начале «Викинга» герои стреляют из лука. Это не надо озвучивать, характерный звук тетивы и полета стрелы все расскажет без нас.

(«ВОС-фильм» начал работу над приложением в начале прошлого года и продолжает до сих пор: скоро приложение-тифлокомментатор станет доступным для пользователей IPhone.)

Также приложение можно использовать не только в кинотеатре, но и дома, перед телевизором — уже сейчас в нём доступен тифлокомментарий к фильму «Чародеи», в ближайшее время в приложении станут доступны все тифлокомментарии, созданные в рамках проекта «ВОС-Фильм», а это более пятидесяти отечественных и зарубежных фильмов и мультфильмов.

Книги слушать — хорошо, но в кино больше эмоций!
Сергей

Сергей не видит больше десяти лет. За это время он ни разу не ходил в специализированные кинотеатры и даже не знал об их существовании, хотя очень любит кино и следит за всеми новинками:

— Я хожу на курсы компьютерной грамотности в ВОС, и там предложили бесплатно сходить на «Викинга». Все проигнорировали (по инерции, наверное, ведь мы отвыкли от кинотеатров), а я согласился. Ведь раньше я постоянно ходил в кино! До 18 лет кино для меня было самым первым интересом в жизни. Потом я на четыре года потерял зрение, и когда сумел на несколько лет восстановить один глаз, стал смотреть все, что пропустил за эти четыре года. Я буквально не выходил из дома!

Сейчас я начал читать и слушать книги… Конечно, они намного глубже, но для меня до сих пор процесс просмотра-прослушивания фильма предпочтительнее остального. В фильмах более ярко переданы эмоции…

«Викинг» мне понравился. По музыкальному, звуковому сопровождению, по интонациям актеров чувствуется, что фильм хороший. Только за один просмотр я понял не все. Резкие звуки иногда перебивают комментарии: в какие-то моменты я не разбирал, кто есть кто. Но ведь и зрячие люди потом обсуждают фильм, бывает, что и они что-то недопонимают…

Здорово, что комментарии подчеркивают, какой герой совершает действия, ведь часто этого невозможно понять по звуку. Сейчас во многих фильмах становится совсем ничего не понятно, потому что там только стреляют, бегают, а слов почти нет. Обычно по звуку многое можно понять, но все равно нужны подсказки зрячего человека.

А с этим приложением не нужна помощь зрячего, это очень удобно. Программа описывает действия, происходящие на экране и не сопровождаемые речью героев, описывает, кто как выглядит.

В тифлокомментариях хорошо еще и то, что важные сюжетные элементы подчеркиваются: когда зрячий человек не заметит какую-то деталь или забудет имя героя – слепой заметит и запомнит. Например, вы слышали, в каких моментах «Викинга» летают мухи?

Я рад, что сходил в кино. Конечно, в кинотеатрах аудиовосприятие намного интересней – не сравнится ни с аудиокнигой, ни с радиоспектаклем. А из минусов – вот эти посторонние шумы, да и билеты вообще дороговаты.

Сенсорные панели – проблема для незрячих

(Телефон с «брайлевской клавиатурой». Фото)

Остается вопрос: как незрячему человеку скачать с сайта «ВОС-фильма» приложение на бескнопочный, совершенно гладкий смартфон?

— Большинство производителей бытовой техники и телефонов делают свои сенсорные кнопки совсем без выступов, — жалуется Сергей. — Предметы с кнопками сейчас не в моде, а значит, они будут хуже продаваться. Не каждая компания может себе позволить производить специальные модели для незрячих…

А вот компьютером и айфоном пользоваться гораздо проще: на системах IPhone и Android есть специальные встроенные интерфейсы для незрячих. Экран не работает, но остается сенсорным, практически не расходуя электроэнергию. Мой IPhone, например, держит батарейку двое суток.
---------------------

Как слепой странник из России Василий Ерошенко стал известным поэтом в Японии
kulturologia.ru

Судьба этого человека поистине удивительна, а память о нём избирательна. Долгое время о поэте Василии Ерошенко в России совсем не вспоминали. А в Японии его имя значится в списке самых уважаемых и знаменитых людей Страны восходящего солнца. С детства лишённый зрения он обошел полмира, научился музыке, с легкостью освоил несколько языков, в том числе эсперанто. Несмотря на слепоту, он был более зрячим, чем многие из ныне живущих.

Счастье жить

Он появился на свет неподалёку от Старого Оскола, в селе Обуховка, в канун Новолетия - 31 декабря 1889 года. В то время стояли лютые морозы, но по традиции родители понесли неокрепшего ещё малыша в церковь крестить. Так уж вышло, что во время проведения обряда кроху уронили в купель с очень холодной водой. Казалось, он не выживет, но Василий, наверное, с первых секунд на этом свете страстно полюбил жизнь. Но после травмы он к четырем годам вовсе перестал видеть. Сохранил в памяти лишь образ мамы, церковный купол с голубями на крыше и прозрачное голубое небо.

Он перестал видеть, но не перестал слышать и чувствовать. Он прекрасно ориентировался в пространстве и ничем не отличался от местных мальчишек, частенько появляясь на улице даже без палочки. Благодаря участию графа Орлова-Давыдова родители смогли в 10 лет определить сына в специализированную школу для слабовидящих. Там Василий Ерошенко познакомился с азбукой Брайля и стал жадно читать. За короткое время он изучил всю школьную библиотеку. А после, когда новых книг уже не было, он стал писать сам.

Здесь же, в школе, он научился играть на скрипке и гитаре, что впоследствии стало для юноши настоящим спасением. Он стал работать музыкантов в ресторане, а часть заработанных денег платил актёру, который читал ему вслух произведения классиков. Он мог бы провести так всю жизнь, но в его судьбу вновь вмешался счастливый случай в лице Анны Шараповой, родной сестры Льва Толстого.

Из России в Японию

Анна Николаевна познакомила юношу с искусственным языком эсперанто, за котором видела великое будущее. Василий, имевший явный талант к лингвистике, легко освоил эсперанто и в будущем даже писал на нём.

По рекомендации Анны Шараповой, Василий отправился учиться в лондонскую Королевскую музыкальную академию для незрячих. В поездку он отправился сам, но в каждой стране его встречали и сопровождали эсперантисты. В Лондоне поэт быстро освоил английский язык и даже написал несколько стихотворений на языке Шекспира, которые были весьма одобрительно встречены критиками.

Позже Василий отправился в Париж, где через короткое время свободно заговорил и на французском. Впоследствии в каждой стране, где он бывал, он учил новый язык. Причем не было случая, чтобы он не мог освоить местное наречие. По возвращении в Лондон его ждало печальное известие: в короткий срок ему надлежало покинуть страну за связь с марксистами.

Однако дома, в родной Обуховке, он пробыл недолго, отправившись в новое путешествие, в Страну восходящего солнца. Вновь в путешествии ему помогали эсперантисты и вскоре Василий Ерошенко уже учился в Токийской школе для слепых.

Поэт Востока

Он прибыл в Японию в 1914 году. Он стремительно освоил японский язык, параллельно изучая культуру удивительной страны. В Токийском университете он познакомился с индийским философом Рабиндранатом Тагором, поразив последнего своими глубочайшими познаниями в области различных религий.

Уже в 1916 году имя Василия Ерошенко стало известно японцам. Он писал и издавал свои произведения на японском языке и эсперанто, а критики отмечали, что автор произведений совершено не похож на иностранца, столь «японскими» были его произведения. Позже японский драматург Акита Удзяку напишет о поэте: «Ерошенко - первый русский, покоривший сердца японцев».

Его творческая судьба была поистине удивительной. Он создал десятки сказок, пьес, новелл и стихотворений на японском языке, его пригласили преподавать в Токийский университет. Произведения Василия Ерошенко заняли прочное место в японской литературе.

От страданий - в очередное путешествие

 В Японии он встретил свою любовь, девушку по имени Итико Камитика. Она покорила его сердце своими прогрессивными взглядами, но так и не смогла ответить взаимностью на чувства поэта. Она любила другого, Сакаэ Осуги, влюбленного тоже не в неё. Развязка этих взаимоотношений оказалась трагичной: Итико нанесла возлюбленному ножевое ранение и села в тюрьму. К счастью, он выжил, однако позже его вместе с любимой девушкой Ноэ Ито убили полицейские.

Василий Ерошенко, переживая личную драму, снова отправился в путь. Он посещал Сиам, Таиланд, Индию, преподавал в школе для незрячих в Бирме, путешествовал по этой стране вместе с учениками. Свои не слишком большие гонорары он тратил на оказание помощи слепым детям, хотя сам часто нуждался.

Он знакомился с самыми выдающимися людьми, продолжал писать. И мечтал о том времени, когда сможет вернуться в Россию и принять участие в политической борьбе. Долгое время его стремление вернуться на родину оставалось нереализованным. А после возвращения уже в Советскую Россию уже не мог никуда выехать. Но тяги к смене мест не оставил. Отправился на Чукотку, затем в Туркмению, везде изучая местные наречия и приспосабливаясь к заданным условиям жизни без оглядки на свою слепоту. Он охотился и управлял нартами, учил незрячих и даже разрабатывал варианты брайлевского письма для других языков.

«Жил, путешествовал, писал…»

Его жизнь - это повествование о силе воли и невероятных возможностях человека, жившего в полную силу вопреки судьбе. Он мог влачить весьма жалкое существование инвалида, но выбрал для себя яркую, полную событиями жизнь поэта и путешественника. Даже узнав о своем онкологическом заболевании, он не впал в депрессию в ожидании печального конца, а снова отправился в путешествие, сумев исполнить свою давнюю мечту о походе в якутскую тайгу.

Скончался Василий Ерошенко в родной Обуховке 23 декабря 1952 года. Его архивы были изъяты компетентными органами и впоследствии утрачены. Впрочем, его имя не осталось забытым. В Японии его помнят под именем Эро - сан, в Китае - Айлосяньк или «господин Айло», в Бирме слепым детям до сих пор рассказывают о Ко - коджи (старшем брате), а на Чукотке о чудаке Какомэй (чудо).

Его завещание было очень простым: «Когда я умру, пусть на могиле напишут всего три слова - жил, путешествовал, писал…»

Япония не зря стала для Василия Ерошенко творческой родиной ведь эта страна удивительна. Культура её не менее интересна, чем технологические изобретения, с которыми японцы впереди планеты всей. Поезда здесь ездят со скоростью 500 км\ч, а в кафе можно выпить чашку чая в окружении мурчащих кошек. И это далеко не все странности и неожиданности, с которыми можно столкнуться, оказавшись в Японии.
---------------------

Сильные духом: слепой художник Джон Брамблитт
EmoSurf.com
31 Окт 2017
http://emosurf.com/post/6629

Слепому подарили краски... Но не со злобы - шутки ради...
И видели, как от бедняги привычный уходил покой;
Он молча трогал каждый тюбик, и кистью свои пальцы гладил,
И осторожно прикасался к холсту дрожащею рукой.

И устыдились... И жалели, что поступили так жестоко,
Что поглумиться захотели... А он - поверил и пошел...
Пошел, не ведая, не видя... Пошел, не зная - веря только,
Что холст и краски появились, чтоб стало очень хорошо.

Но он в своей бессветлой жизни не видел ни одной картины.
И он никак не мог осмыслить само понятие «цвета».
И мир, внутри него цветущий, не тронутый мирской рутиной,
Показывал ему незримо, что жизнь - совсем-совсем не та...

Совсем не та, что нам рисуют и предлагают в это верить...
Совсем не та... Но он не видит, он только слышаньем живет...
И он давно привык по звукам, по запахам, по боли мерить
Происходящее снаружи... Всё чувствуя наоборот...

Без школ, пособий и уроков, наставниками не измучен,
Он выливал в картинах душу, он отдавал - не рисовал...
Он отдавал себя, не глядя; не так, как мог бы быть научен;
Не так, как мог бы это видеть, а так, как сердцем понимал...

В его картинах солнце - грело... В его ручьях - сводило ноги...
И там, где рисовал он слезы, - там боли было с океан...
И даже ветер был соленым у моря с берегом пологим...
И даже теплым Первомаем совсем по-детски пах тюльпан...

И звуки! - сколько было звуков! Звучало всё, но лишь - чуть слышно...
Гудели тучи, пели птицы, журчали нежно ручейки...
Шумели клены и березы, и друг о дружку бились вишни,
Стеклянным звоном наполняя фруктовый садик у реки...

И все смотрели, восхищаясь... Один художник знаменитый,
Слез не скрывая, тихо плакал, сливаясь с шумною толпой...
Воспитанник хорошей школы, любимый многими, маститый,
Он понял, что впервые в жизни он пожалел, что не слепой...

Марина Желтова

Мы не всегда знаем, какой подарок готовит нам день грядущий. И очень часто событие или болезнь, которое кажется нам трагичным и смертельным, оборачивается неожиданным подарком, который открывает двери в мир новых возможностей.

Сколько раз мы слышали о художниках, которые рисуют ногами, зубами и даже при помощи языка, ведь талант зависит вовсе не от того, сколько у человека рук или ног.

Но вот с глазами у всех художников, как правило, порядок, ведь рисование - это все же визуальное искусство.

Но один художник сумел сломать привычное представление - он создает свои картины, будучи слепым на оба глаза. Да, он не может видеть свои картины, зато те, кто может их видеть, приходят в настоящий восторг.

Герой этого рассказа - Джон Брамблитт - один из самых известных художников современности.

Когда Джону Брамблитту, живущему в Далласе, было немного за 30, из-за осложнений, вызванных тяжелой болезнью, он потерял зрение. После чего у него началась сильнейшая депрессия, и неудивительно - ведь он дальше не мог жить привычной жизнью, не мог читать, писать, гулять и свободно перемещаться по своему собственному дому. Он, как сам сознается, почувствовал себя выброшенным в открытый океан без спасательного круга.

Но Брамблитту удалось найти в себе силы жить дальше и справиться с депрессией. Одолеть душевные переживания ему помогло искусство. Еще до потери зрения он занимался рисованием и решил воплощать свои ощущения и чувства в картинах.

Ежедневное рисование помогало ему выразить свои чувства, давало ощущение умиротворения, гармонии и надежду.

Картины, которые создает Джон, не поддаются осмыслению - как слепой человек может создать подобное?

Ведь его полотна - не размытые абстрактные пятна, как можно было бы ожидать от слепого человека. Его картины - это весьма детальные портреты, человеческие фигуры и эмоции, выполненные в уникальной манере.

В чем же секрет Джона Брамблитта?

Оказывается, он использует специальную технику и специальный холст, с помощью которых он в состоянии как бы разбивать свое полотно на цветовые зоны.

Масляные краски, которыми рисует Джон, также особые - текстурные; так, после нанесения краска оставляет как бы выпуклый след, что дает художнику чувствовать пальцами границы цвета.

Слепой художник научился определять цвета краски по их консистенции.

По словам Джона, он "чувствует" цвета на ощупь: белый цвет кажется ему плотным на ощупь, а чёрный цвет немного жидким, поэтому, когда ему нужен серый цвет, он смешивает их до получения нужной текстуры.

Кроме того, тюбики в мастерской подписаны шрифтом Брайля, так что Джон может ориентироваться, какой цвет держит в руках.

Благодаря этой технике, Джон и начал рисовать маслом на холсте.

Успех Джона оказался оглушительным. Картины художника были выставлены более чем в 20 странах мира. Многие из них были напечатаны в респектабельных искусствоведческих журналах. Его картины полны ярких красок, жизни, способны украсить любую галерею мира.

Картины слепого художника очень востребованы, он регулярно проводит выставки и даже курсы мастерства.

Через свои картины он выражает идеи, чувства, эмоции и проживает свою жизнь. С помощью своих картин Джон Брамблитт общается с окружающим его миром, который он уже не видит.

Среди работ Джона - много портретов, прописанных в его особой технике и удивительно живых.

Можно сказать, что все свои картины, вместе с цветами, Джон держит у себя в голове - а переносит он их на холст уже с помощью техники.

Каким образом ему удается создавать в мозгу настолько законченные цвета и образы - остается загадкой. Впрочем, именно это и отличает Джона Брамблитта от обычных художников.

Конечно, всё это кажется немыслимым, ведь живопись - это всё-таки визуальное искусство, и то, что творит этот художник-слепец, просто не вписывается ни в какие рамки человеческого понимания...

Но это реальность! Когда судьба отвернулась от Джона, он не стал ныть сложа руки, а нашел путь, который помог ему заниматься любимым делом даже при таких нелегких обстоятельствах. Болезнь и потеря зрения привели Джона к раскрытию неожиданных для него способностей к рисованию и самовыражению через искусство.

Еще больше о Джоне и его творчестве можно узнать на его официальном сайте http://bramblitt.net/

(На фото - Джон Брамблитт идет домой с сыном Джеком и своим другом - служебной собакой Эчо - после первого дня Джека в детском саду.)

Источник: sports.ru
---------------------

Журнал "Наша жизнь" # 4, 2011 год
Тифломир

Мемуары Рицы, Собаки-проводника

Как правило, особы женского пола, перешагнувшие некий возрастной рубеж, не любят упоминать о количестве прожитых ими лет. Я же не считаю нужным скрывать свои года. Мне уже тринадцать, что по собачьим меркам является весьма преклонным возрастом, и, как мне кажется, пришло время заняться написанием мемуаров.

С моими хозяевами мы живём уже более десяти лет, но я и сейчас помню, как всё начиналось. В юном возрасте, когда мне было около двух лет, мой первый хозяин продал меня в школу подготовки собак-проводников. Не знаю, чем я ему не угодила, но обиды на него не держу. Благодаря полученной профессии жизнь моя достаточно интересна: я много работаю, путешествую. Меня любят хозяева, я их тоже очень люблю. Но обо всём по порядку.

В школе моим воспитанием и профессиональной подготовкой занималась Аня Чернова, замечательный человек и тренер. Незаметно прошло время, благодаря ей я успешно освоила курс общей дрессировки и специальную подготовку. Пришла пора знакомиться с хозяевами.

Мы встретились морозным утром 10 февраля 1999 года. Кто-то может спросить: почему это с хозяевами? Нет, я не ошиблась, просто тренеры Купавинской школы решили, что именно я смогу выполнять капризы этой семейной пары и угодить каждому из них.

Хозяин любит собак, у него и до меня были немецкие овчарки. Я ему продемонстрировала, что, пусть я и грозная собака, но могу быть ласковой, как кошка. И он сказал, что ему никого другого не надо, хотя по дороге в Купавну хозяева решили, что им нужен лабрадор, так как он меньше и не будет занимать много места в их маленькой квартире.

А вот с хозяйкой было сложнее: во-первых, она панически боится собак; во-вторых, если она чего-то не знает, то это тоже её пугает… Потому и пришлось ей уделять больше моего внимания.

В первые десять дней мне пришлось поработать в два раза больше, чем моим друзьям, так как я должна была всё проделать с каждым из хозяев. Это и команды общего курса, и ориентировка на территории школы, и маршрут до станции, и посещение города Железнодорожный. А в свободное время хозяйка хотела научиться за мной ухаживать. Сначала она выясняла, как это должно быть теоретически, а затем началась долгая практика…

Переселилась я из вольера в гостиницу к хозяевам 13-го февраля. На самом деле это была длительная процедура: меня долго и тщательно мыли, затем чесали, а потом ещё и сушили. И только после этого я была допущена к новому месту жительства.

Хозяева, мне кажется, ещё до знакомства со мной решили, что заходить в комнату мне не позволят, хотя и показали её. Моими «апартаментами» стали коридор и кухня, в ней же нашли место мои миски с водой и едой.

Один из дней нашего обучения был посвящён исполнению команды «ко мне!». Каждый из хозяев отпускал меня без поводка погулять в открытом пространстве - сначала это были места, где мне не на что было отвлечься, а потом другие, где соблазнов для меня было предостаточно, … я их не подвела ни тогда, ни потом. Чаще волнуюсь я, как бы хозяева от меня не сбежали, тем более что хозяйка нередко меня оставляет, например, в коридоре поликлиники или ещё где-нибудь. Бывает, жду я её не одна, а с хозяином, но это всё равно не уменьшает моих переживаний за неё, да и моих страданий: что ж, я ей больше уже не нужна? А я так стараюсь угодить!..

Пришло время расставаться со школой, с любимым тренером. После экзаменов, сданных на «отлично» и мною, и хозяевами, мы отправились к моему новому месту жительства. Нас довезли до Рижского вокзала на школьном автобусе, проводили до электрички.

Мы добрались до дому, хозяева показали мой матрасик и миски (всё это было не настоящее, а так, что нашлось в доме), определили запретные для меня места. Я настолько усвоила эти правила, что и по просьбе хозяев их не нарушаю.

Наутро мы серьёзно начали изучать маршруты города. Хозяйка шла впереди и показывала мне развилки, повороты, ориентиры и препятствия. Мне кажется, освоилась я быстро. Не зря же хозяева говорят, что я - уникальная, исключительная собака. Да и не только хозяева так считают, недавно они получили письмо, а в нём я услышала следующее: «Передавайте привет Рице. Мы встречались, когда я ещё училась в школе (наверное, год 2002-й). До сих пор она в моём сознании - идеал рабочей собаки».

Немного освоившись в Волоколамске, мы стали выезжать в Москву. Первым я освоила маршрут до РГБС. В апреле пришлось выезжать в столицу регулярно. Два раза в неделю я возила хозяев на компьютерные курсы. Пока они занимались, я лежала в уголке и наблюдала за их успехами. Вела я себя скромно и тихо, поэтому, когда кто-нибудь, не подозревающий о моём присутствии, входил в компьютерный зал, то не сразу замечал меня, а заметив, очень удивлялся и был восхищён моей выдержкой и терпением, так как занятия продолжались не один час.

Провинциальной собаке, привыкшей к тихим подмосковным городкам, не просто в огромном мегаполисе. Пришлось освоить новый для меня вид транспорта - метро. Сейчас я довольно свободно чувствую себя, спускаясь вниз и поднимаясь вверх на движущихся лестницах, которые люди называют эскалаторами. Но до сих пор помню, как мне было страшно впервые вступить на эти странные убегающие ступеньки. Хозяин, стараясь успокоить меня, поглаживал и отвлекал лакомствами. Захожу на эскалатор я сама, а когда приходит время сходить с него, хозяин приподнимает меня на несколько секунд и опускает уже на неподвижный пол. Делает он это для того, чтобы мои лапы не пострадали, случайно попав в «гребёнку». Для того чтобы проделывать эту операцию комфортно для меня и хозяина, ещё в школе хозяйка с помощью Ани изготовила приспособление, которое они назвали антипопоной - полотно с отверстиями для лап, завязывающееся на спине и с ручками посередине.

В связи с метро я хочу порассуждать о некоторых странностях этого транспортного сооружения и нелогичного поведения людей. Например, подходим мы к эскалаторам, один из них совершенно свободен, а к другому очередь. Естественно, чтобы не терять время, я иду к пустому, но хозяева упорно поворачивают меня к тому, где много людей.

Теперь о входах и выходах: во всех других случаях, кроме метро, как правило, выходя из одной двери - при возвращении входишь в неё же. Например, выходишь из дверей нашего подъезда - возвращаясь домой, входишь в них же. Интересно, что бы сказали хозяева, если бы я подвела их к дверям другого подъезда?.. На станциях метро бывает так, что выходишь в одном месте, а вход нужно искать совсем в другом. На хорошо знакомых мне станциях, где мы часто бываем, я к этому парадоксу уже привыкла и безошибочно нахожу вход, а вот на незнакомых приходится прислушиваться к дополнительным командам хозяев.

Если вы полагаете, что в Москве мы бывали по одному адресу, то вы заблуждаетесь: с хозяйкиной любовью к столице это невозможно! Где я только не побывала! На рынках продуктовых и вещевых, в магазинах, салонах связи, регулярно бываю в РГБС и КСРК ВОС (если едем на новогодний бал, то хозяева на мне украшения пристраивают). Посещаем мы и различные медицинские учреждения, железнодорожные вокзалы и аэропорты; когда-то хозяева часто играли на радиостанции «Эхо Москвы», а значит, мы часто ездили за призами на Арбат. Благодаря этой радиостанции я побывала в итальянском ресторане, в ресторане «Дворянская усадьба», на мюзикле «Кошки» в каком-то московском театре и даже покаталась на прогулочном пароходике по Москве-реке.

Всё это было потом, а в первые месяцы нашего общения, когда мы куда-нибудь шли всей семьёй, в серединке становилась хозяйка. Но ей пришлось уступить это место хозяину, так как он человек степенный, а мы с ней любили бегать почти бегом. Правда, когда ей не нравилась моя скорость, она ставила перед моими передними лапами трость, и мне приходилось идти тише.

Первые зимы я иногда роняла хозяйку на льду, но теперь я научилась обходить его. Когда мы спускаемся с ней по скользким ступеням нашего подъезда, я даже позволяю ей держаться за свою спину. Хозяин говорит, что я слишком оберегаю хозяйку. Это потому, что с ним я только притормаживаю перед повышениями или понижениями, а если с нами хозяйка, то я останавливаюсь.

Помню, когда мы приехали из школы, хозяева меня выгуливали на десятиметровом поводке. И вот как-то я окрутила им дерево, выбралась из цепочки и подбежала к хозяевам. Они сначала не поняли, потом догадались, распутали поводок и больше выгуливать меня на нём не стали.

У меня, наверное, как и у всех, есть любимые и нелюбимые маршруты. Когда мы подходим к повороту на нелюбимый маршрут, я прибавляю скорость в тайной надежде, что хозяева, проскочив его, пойдут туда, куда мне больше хочется, например, на пляж, а не на рынок. Но - увы! Они всегда начеку. Заметив, что я начинаю наращивать скорость, дёргают за поводок и подают нужную команду, утешая меня тем, что, вернувшись с рынка, мы обязательно пойдём на пляж.

Когда мы идём на маршрут с хозяином,  чаще посещаем магазины со всякими вкусностями и бывает, что меня угощают. С хозяйкой же ходим по разным магазинам и подолгу бываем там, где, на мой вкус, нет ничего интересного. Порой мы с ней ходим по кругу в одни и те же магазины по несколько раз. Но, несмотря на это, я с удовольствием хожу с ней. Хозяин, правда, говорит, что я люблю гулять с хозяйкой, потому что она водит меня и мне работать не надо, а мы считаем, что помогаем друг другу воспитывать дисциплинированность, развивать способность распределять внимание и увеличивать его объём.

Я, например, не позволяю ей ни на секундочку забыть про что-то, что, на мой взгляд, должно быть в поле её внимания. Но хозяйка нашла одну уловку, которая заставляет меня быть ещё более ответственной. Это только кажется людям, что животные слов не понимают, а я так и мысли читать умею, но, конечно, когда захочу. Сначала я удивляла хозяйку своей догадливостью. Дело в том, что я хожу не до какого-нибудь объекта, а в город или домой. По дороге мне дают дополнительные указания. Но иногда хозяйка затрудняется дать вовремя нужное указание, например, ориентир находится с моей стороны, да к тому же не очень чёткий. Поначалу я, когда наши интересы совпадали, просто выполняла её желания. А теперь, когда хозяйке не хочется испытывать судьбу, она заключает со мной договор.

В качестве примера расскажу следующее. Каждый раз перед отъездом из Геленджика нам приходится идти в ветлечебницу и брать ветсвидетельство. Но я не люблю уезжать с юга. Когда меня первый раз увезли, я была шокирована неразумностью хозяев: ведь там было так хорошо, зачем было уезжать? В июне 2008-го я пыталась «уговорить» хозяев не ходить в ветлечебницу, но, как вы уже догадались, мне этого не удалось. А в августе того же года за ветсвидетельством мы собрались идти с хозяйкой. Вышли и обнаружили, что ветер поднялся. Мне это только на руку, проще хозяйку запутать, а значит, может, и удастся не уезжать… Хозяйка задумалась. Вышли мы на набережную, она и говорит: «Если быстро сходим в ветлечебницу, то на обратном пути зайдём и купим тебе мяса». Думаю, вы меня не осудите: я согласилась, самостоятельно и быстро довела хозяйку не до здания, а даже до нужного нам кабинета. На обратном пути я попыталась показать хозяйке все известные мне торговые точки со свежим мясом. Она купила около килограмма и сказала: «Всё, пойдём домой, а потом на пляж». И как вы понимаете, я опять согласилась.

Пытаюсь ли я выпрашивать что-то у хозяев? Иногда - да. Но, как правило, безуспешно. Сейчас меня кормят сухим кормом. В праздники и мой день рожденья у меня бывает особое меню. Таскаю ли я что-нибудь со стола? Нет. Правда, было два случая. Первый остался безнаказанным. Хозяева, по-моему, отмечали чей-то день рождения. Поставили на стол торт и решили сначала пойти погулять, а потом попить чай. Торт не убрали, и меня с собой не взяли. Ну, я и обиделась, а результатом был пустой стол.

Второй случай был в начале нашего общения. Хозяйка оставила на столе бутерброд и вышла из кухни. Не успела я его стащить, как она вернулась и обнаружила исчезновение. В конечном счёте его всё равно отдали мне, но сначала его отняли и меня поругали. Поэтому теперь на столе может часами находиться что-нибудь вкусненькое, но я на это даже внимания не обращаю.

Соблазняют ли лакомства, которые предлагают без ведома хозяев? Такой возможности у меня нет, так как хозяева не оставляют меня без внимания. Как-то был случай. Стоим на платформе метро. Пожилая женщина мне пирожок молча предлагает. Я сначала крепилась, а здесь поезд подходит, я решилась. Хозяин заметил. И только мы зашли в вагон, он сразу же у меня его отнял. Женщина попыталась за меня заступиться, но мне кажется, хозяин её убедил, что если он позволит у всех желающих брать угощение, то мне и работать будет некогда.

В первые годы моей службы хозяева вывозили меня на соревнования инвалидов по зрению с их собаками-поводырями, которые проходили на стадионах Москвы или в области. И опять же я показывала себя в работе с каждым из них. Напоминают нам об этом 2 кубка, свидетельствующие о том, что я дважды занимала первое место, вымпел с надписью «Бронзовый чемпион» и множество дипломов. Каждое соревнование было по-своему прекрасно: яркие эмоции, возможность пообщаться с собратьями, новые места... Но запомнилось мне больше всего последнее: во-первых, потому, что проходило оно рядом с лесом и прудом, во-вторых, в это время знакомый хозяев снимал фильм, причём мне уделялось немало внимания; а в-третьих, призом для нас с хозяином была приличная сумма денег, - когда мы её получили, посетили фирменный ветмагазин (такой рай я видела единственный раз, чего там только не было!) и купили мне большой и мягкий матрас, миски на подставке и про лакомства не забыли. Поиски магазина дались нам нелегко, а ещё и день был жаркий, поэтому, увидев лужу, я попыталась в ней искупаться, хотя обычно подобных вольностей себе не позволяю.

Здесь как-то в собачьей рассылке было письмо, в котором говорилось, что собаки-поводыри ведут малоподвижный образ жизни. Я была просто возмущена! А может, такая насыщенная жизнь только у меня?.. Когда я слышу рассказы о других собаках-поводырях, то иногда им завидую, например, когда говорят, что в распоряжение собаки отдан диван и куплены одеяло и подушка; а подчас я им сочувствую, если, например, они всю жизнь ходят по двум-трём маршрутам.

Помню, наступило лето 1999-го, и мы отправились в санаторий «Солнечный берег», который находится у самого Чёрного моря. Там мне, конечно, понравилось. Во-первых, много нового и интересного; во-вторых, там можно поплавать, а это я очень люблю. Хозяева забыли продумать моё поведение в воде, и поэтому сложилось так: сначала уплывает хозяин (он быстро плавает), затем хозяйка отпускает меня, я плыву за ним, но одновременно наблюдаю за ней и, если мне только покажется, что она собирается в воду, я сразу же возвращаюсь. Если же хозяйка спокойно стоит там, где я её оставила, то я догоняю хозяина. Он любит играть со мной в догонялки, всё время надеется от меня убежать, за своё упрямство часто получает множество царапин и иногда с моей помощью теряет цепочки - такое, к сожалению, было не раз, но он пока положительных выводов не сделал.

Когда я настигаю хозяина, он берёт меня за хвост и мы возвращаемся к берегу, а в это время хозяйка плывёт нам навстречу. Как только я приближаюсь к ней, она разворачивается. Пока она бывает послушной, я её не царапаю. Вот так мы и возвращаемся: хозяин придерживается за мой хвост, а хозяйка - за его плечо или просто плывёт за нами.

Когда мне удаётся хозяев выгнать на берег, начинается самое приятное: он бросает что-нибудь в море, а я потом выношу это и, выйдя из воды, пытаюсь всем показать. Правда, был случай, когда я хозяина не выгоняла из воды и плыла вместе с ним от берега. Тогда мы с ним решили, что хозяйка в море, и поплыли её искать. Заплыли очень далеко, но потом хозяин решил, что пора возвращаться, хотя я предлагала поискать ещё, но потом уступила. А хозяйку мы потом нашли на берегу.

Нравится мне и на пляже. Хозяева приобрели специальный матрасик, и я на нём валяюсь. Каждое лето находятся новые друзья. Нередко бывают и любители побаловать меня чем-нибудь вкусненьким, но, правда, мои лакомства сначала подвергаются контролю хозяев. Сладкое и кости из моего рациона исключены.

Одна девочка из Рязани так мной очаровалась, что написала обо мне два сочинения: одно - на русском, другое - на английском.

В Геленджик я ездила на разных видах транспорта и с разными пересадками: и прямым самолётом, и сначала до Краснодара, а потом на самолёте или на автобусе до курорта. В последнее время едем до Новороссийска на поезде, а затем на троллейбусе до автостанции, а уже оттуда на автобусе или на такси до места.

В Геленджике мы с хозяевами катались на глиссере и разных теплоходах. Когда плыли на глиссере, хозяева решили поплавать в море, привязали меня и прыгнули, но я ведь отвечаю за них - как же они без меня?.. И я за ними… Да из цепочки выбраться не догадалась, хотелось быстрей их догнать, но, благо, хозяин успел мне помочь…

Несколько лет мы с хозяевами и их приятелями ездим на дольмены. На мой взгляд, это собачья будка из каменных глыб с небольшим окошком. В жаркий день там, наверное, прекрасно. В 2007-м там была индейская деревня. Мы зашли, чтоб хозяйка познакомилась, а тут ребята идут и говорят: «Смотри! Индейская собака».

Когда мы отдыхаем дикарями в Геленджике, то часто ходим на рынок, посещаем кафе и столовые и, конечно, магазины. Продавцы, заботящиеся о выручке, радуются моему приходу и чем-нибудь меня балуют. Например, есть магазин, в котором мне постоянно предлагают прохладную воду и говорят в мой адрес много ласковых слов. И хотя прохладная вода ценна в жаркий день, но туда я готова идти в любое время суток, даже когда он не работает, помня доброжелательное отношение к себе.

По мнению хозяина, я самый известный житель Волоколамска и самый популярный отдыхающий Геленджика, знают меня многие и здороваются чаще, чем с хозяином. Но он не обижается, и когда мне говорят: «Здравствуй, Рица!», отвечает за нас обоих.

Многие жалуются, что их собак-поводырей куда-нибудь не пускают. Мне это долгое время было непонятно, но как-то мы оказались в санатории в одно время с моим коллегой. И мне стало ясно, что собака и её хозяин сами создают проблемы, да и не только себе… Не помню, чтобы из-за меня были проблемы у моих хозяев. Я - мирная собака, никого не кусаю, ни на кого не бросаюсь, но если кто-то подходит, становлюсь между хозяевами и подошедшим. Если хозяйку спрашивают: «Ваша собака меня не обидит?», она обычно отвечает: «Если вы меня обижать не будете, то и она вас не тронет». Люди, к моему удовольствию, нам попадаются мирные, а вот собака ротвейлер однажды плохо отреагировала на ходящую с тростью хозяйку. К счастью, я бегала рядом, мне пришлось за неё вступиться.

Бывает, меня напрасно обвиняют в агрессивности. Как-то стояли мы с хозяйкой у регистратуры в поликлинике. И вдруг ни с того ни сего на меня бросилась кошка и оцарапала нос до крови. Но так как я находилась при исполнении служебных обязанностей, то не могла задать ей ответную трёпку. Люди же, увидев кровь на полу, решили, что это я травмировала бедную кошечку, но, разглядев мой пострадавший нос, поняли, что ошиблись.

В декабре 2008-го я в первый раз пожила с хозяевами в гостиничном номере: мы ездили на игры Кубка «КИСИ» в Иваново. Вместе с большей частью игроков побывала и в кафе. С хозяевами в свободное время изучили окрестности гостиницы, зашли в несколько магазинов.

За время своей службы я много где побывала, но всё-таки больше всего мне понравилось наше пребывание в селе Зимницы Ульяновской области. У хозяина там жила бабушка, мы несколько раз ездили к ней в гости. Помню, как первый раз добирались туда. Прямого автобуса не оказалось, поэтому пришлось добираться на попутках. Мы были со зрячим родственником. Остановили маленькую грузовую машину, хозяин её называет «бычком». Сначала забрался он, а потом хозяйка, не подумав, запустила меня. И я расположилась по-царски: заняла большую часть сиденья и держалась за хозяйскую шею. Потом осознала, что остальным места почти не оставила, но тогда мне было так удобно и дорогу отлично видно.

В этой деревне я бывала не раз. Там было здорово! Тишина. Много разной травы - просто заросли! И речка, в которой купалась только я, так как для хозяев мелковато. Кормили меня вкусным деревенским молоком и творогом. Мне была предоставлена полная свобода, я могла в любое время выйти из дома и гулять, сколько мне захочется. Правда, я всё равно не уходила далеко от крыльца, опасаясь, как бы хозяева не вздумали пойти куда-нибудь без меня.

Недалеко от дома в небольшом овражке был крохотный прудик, когда мне было особенно жарко, я бегала туда купаться. Шлейку на меня надевали крайне редко.

Как-то ходили мы с хозяевами в соседнюю деревню, что в семи километрах от нашей. На обратном пути нам повстречался дедушка, которого везла лошадь, впряжённая в телегу. Он спросил, не продают ли мои хозяева собаку, на что хозяин в шутку ответил: «Нет, на лошадь меняем». Дед от удивления чуть с телеги не упал: «Э, робята, это сколько ж таких собак за лошадь-то надо?» Хозяин ему ответил, что за ту сумму, в которую обошлась моя подготовка, можно купить несколько лошадей.

Работать в деревне мне было очень легко. Если хозяин, выходя из дома, давал команду «налево», то нужно идти в магазин, если - «направо», то к роднику за водой, если - «вперёд», то на речку. В каком месте деревни мы находимся, легко было определить по громкому лаю местных собак. По-видимому, они мне очень завидовали, так как считали, что я могу ходить, куда хочу, а они вынуждены сутками сидеть на цепи. Мне очень жаль, что хозяева почему-то перестали ездить в деревню.

В конце своих записок хочу немного рассказать о своей второй работе. Да, да! Помимо основной, я ещё работаю по совместительству наглядным или, как шутит хозяин, ненаглядным пособием ЦРС. Когда у хозяйки проходят уроки, на которых она рассказывает о собаках-поводырях, она демонстрирует меня и моё снаряжение и даёт возможность слушателям взяться за шлейку и немного пройтись. Некоторые после знакомства со мной принимают решение самим обзавестись таким же верным помощником.

Со слов Рицы записано Андреем и Татьяной Усачёвыми
---------------------

Африка на ощупь : [о туристической поездке незрячих по странам Магриба] / А. и Т. Усачёвы // Наша жизнь. - 2013. - №№ 1, 2, 3

Журнал "Наша жизнь" № 1, 2013 год
Кругосветка

АФРИКА НА ОЩУПЬ

В феврале 2010 года ушла в страну «вечной охоты» наша бесценная собака-проводник Рица. Чтобы как-то выбраться из навалившейся депрессии, мы решили резко сменить обстановку и махнуть куда-нибудь подальше. Сдав необходимые для оформления загранпаспортов документы, мы приступили к выбору маршрута. Сразу отпали почти все европейские государства, так как не было желания заморачиваться с шенгенскими визами, к тому же просто хотелось экзотики. После долгого блуждания по Интернету остановили свой выбор на Тунисе — «жемчужине Магриба». От этих слов явственно веяло восточным колоритом и волшебными сказками, в которых частенько встречаются джинны и маги, отважные мореходы и заколдованные принцессы. Эль Магриб в переводе с арабского означает «Там, где заходит солнце». Сейчас так называют Север Африки к западу от Египта.

Следующим этапом был выбор туристического бюро. В этом снова помогла «всемирная паутина». После предварительного звонка мы направились прямо в офис подходящей фирмы и попросили подобрать удобное «пристанище» на первой линии, поближе к морю. Нам порекомендовали отель «Skanes el hana» с хорошей репутацией. Стартовать предполагалось прямым рейсом пятнадцатого июня в два часа ночи, а возвращаться в Москву планировалось ранним утром. Страховаться от невылета не стали, ведь нас обслуживала не достопамятная «Сибирь», а Тунисская авиакомпания. Авось повезёт! Обычно в подобных ситуациях Татьяна занудничала, но здесь обошлось без капризов. Напоследок предупредительная сотрудница Олеся пожелала нам приятного отдыха и подарила крем для загара с очень большой степенью защиты, который впоследствии действительно спас нашу нежную кожу от жгучего светила. Записав необходимую информацию, а затем получив договор, страховые полисы, билеты и ваучер, отправились готовиться к путешествию.

Нас удивляет, когда инвалиды по зрению жалуются на равнодушие прохожих. Мы, наоборот, порой страдаем от чрезмерного внимания окружающих и поэтому стараемся решать все вопросы дома. Впрочем, при необходимости всегда находятся люди, готовые помочь. Возможно, так происходит потому, что каждый из нас везде ходит с «путеводным посохом». Если мы идём вместе, то у нас на вооружении сразу две трости, причём они длинные и цельные. Расстаёмся с ними, только заходя в знакомую квартиру или гостиничный номер.

Вечером накануне вылета, имея приличный запас времени, не забыв захватить с собой резервную складную трость, дошли до автовокзала, доехали на автобусе до Москвы, а затем на метро, сделав пересадку с  «Пушкинской» на «Тверскую», добрались до «Домодедовской». Пользуясь подсказками попутчиков, нашли автобус и в 22.00 прибыли в аэропорт. Затем довольно легко отыскали медпункт, работники которого нас зарегистрировали и сообщили, что нужный самолёт вылетает лишь в шесть утра с опозданием на 4 часа, к тому же во врачебной «обители» свободных мест не оказалось. Мы не стали портить себе настроение, а, расположившись в зале, занялись поглощением романа. Я слушал, а Татьяна читала. Она всегда захватывает в поездки несколько брайлевских томов, напрочь отвергая аудиокниги.

Приветливый медбрат помог нам пройти регистрацию, таможню, сдать багаж и добраться до лайнера. Мы летали достаточно часто, поэтому трудностей не испытывали, да и стюардессы были внимательными и обходительными. Во время четырёхчасового полёта они предлагали напитки и завтрак. Можно было приобрести льготные товары из дьюти фри. Когда самолёт приземлился, мы двинулись к выходу в потоке пассажиров. Одна из стюардесс спустилась с нами по трапу и познакомила нас с сотрудником аэропорта, прибывшим для оказания нам помощи. В его сопровождении мы прошли паспортный контроль, таможню. Получили багаж. За ним обычно ходит Татьяна, которая, остановившись около конвейерной ленты, держит руку над проплывающими чемоданами и сумками, слегка касаясь их. Таким образом она легко находит наши рюкзаки, а сотруднику остаётся сверить номера в квитанциях. Вручив наши вещи носильщику и прочитав туристический ваучер, сотрудник аэропорта помог найти гида, встречавшего задержавшихся пассажиров с нашего рейса. Ожидая остальных, познакомились и мило пообщались.

Отель «Skanes El hana» был не первым, но добрались до него быстро. Находится он между городами Монастир, куда мы прилетели, и Суз. До гостиницы добрались около десяти утра по тунисскому времени, которое отличается от московского на два часа. Наш постоянный куратор Амер проводил нас на ресепшн, решил вопрос о номере, сообщив наши пожелания, заполнил анкеты, дал необходимую информацию, показал, где можно подождать двенадцатичасового заселения, и откланялся.

Вскоре нам предложили оставить вещи и пойти позавтракать. Русскоязычных работников в ресторане не оказалось. Доброжелательный официант попытался выяснить наши предпочтения. Послушал он нас, послушал и принёс по большой тарелке с разными вкусностями. За всё приходится платить, за нежелание изучать языки — тоже. Хорошо хоть, из многого почти всегда можно выбрать нужное, поэтому мы довольные вернулись в фойе и, ожидая завершения уборки, устроились в мягких уютных креслах. Обнаружив на стоявшем перед нами столике пепельницу, я обрадовался, что сюда ещё не добрались борцы с курильщиками, и достал сигареты. Замечательная вентиляция в холле не позволяла дыму застаиваться. Татьяна, нетерпимая к табаку, ничего не заметила, а через несколько минут портье предложил подняться в номер, находившийся на втором этаже рядом с лестницей, а исходя из российских понятий — на третьем. Следует учесть, что во многих странах наш первый этаж считается нулевым. Татьяна выбрала подъём по лестнице, игнорируя лифт, потому что двигаться полезно, а кроме того, в незнакомом здании лучше посчитать пролёты, чем неизвестно куда приехать. Таня любит играть сама с собой в игру «Правильно ли я иду?». Если ей удаётся найти правильный ответ на этот вопрос, значит, она была внимательна и запомнила контрольные ориентиры.

Номер напомнил второй корпус санатория «Солнечный берег». В нём была небольшая прихожая, просторная спальня и терраса с видом на море. Для инвалидов-опорников в удобной ванной комнате имелись поручни и раскладной стульчик. Всё это показал портье. Он же объяснил, где находятся электророзетки и как включается кондиционер.

Ценные вещи и документы мы спрятали в сейф на ресепшн. Его передняя панель состояла из вертикальных рядов ящичков, каждый из них имел общий ключ, который хранился тут же. Персональная ячейка открывалась им, а также личным ключом, причём их нужно было поворачивать одновременно. Это не у всех получалось, тогда помогал охранник.

Переодевшись, мы отправились купаться. Решив воспользоваться GPS-навигатором, поставили точку и спустились с крылечка, прошли метров двадцать вперёд и нашли ступеньку вверх, вроде ничего опасного, поднялись и сразу же обнаружили обрыв и только собирались проверить тростью глубину, как услышали встревоженные крики и плеск воды в бассейне, который практически не был отгорожен от пешеходных дорожек. Взволнованный дежурный проводил нас до пляжа безопасным путём, а там помог найти лежак и расположить его на песочке поближе к воде.

Средиземное море оказалось тёплым, напомнив ласкового котёнка. Нам было комфортно. Вода более солёная и плотная, чем в Чёрном море. Плавать легко, а вот нырять трудно, такое ощущение, что тебя просто выдавливает на поверхность. Как правило, люди готовы общаться с нами, но заплывы в одиночку нас радуют не меньше. На нашем общедоступном пляже несколько обособленно отдыхали семьи местных жителей. Было жалко тунисок, которые окунались и потом «загорали» в купальном костюме, состоявшем из рубашки с длинными рукавами и шароварчиков, длина которых доходит до ступней. Вечер провели на своей уютной и просторной террасе, где обнаружили кресла и журнальный столик. Мы одновременно были и у себя и на анимации, которая проходила почти под нами.

На следующий день опять встретились с Амером и для начала приобрели билеты на двухдневную экскурсию в Сахару и однодневную в Карфаген. Наш гид по телефону предупредил о необычных туристах. Решив организационные вопросы, пригласили его попить кофе, он был удивлён нашей предусмотрительностью: чайник и стаканчики мы привезли с собой. Во время посиделок выяснилось, что разговорчивый тунисец учился в России и в прошлом был женат на россиянке. В его практике уже встречались туристы-инвалиды. В частности, ему уже приходилось работать с тремя нашими глухонемыми соотечественницами.

Позавтракав пораньше, с утра отправились в путешествие по Сахаре. В указанное время у ресепшн встретились с водителем и, разместившись в джипе, слегка удивились малочисленности группы, но оказалось, место общего сбора было в городе Сузе. Туристов туда подвозили на легковых автомобилях. Приехав одними из первых, мы пересели в комфортабельный автобус и обосновались рядом со второй дверью, чтобы во время остановок можно было быстро выйти, не задерживая остальных.

На протяжении всего экстремального рейда в группе сохранялась доброжелательная атмосфера. Нам повезло с экскурсоводом. Самир учился в Воронеже. По образованию он историк, читает лекции в университете и занимается археологией, а к тому же является председателем ассоциации русскоговорящих гидов Туниса. Этот эталон профессионализма обожает свою страну и старается, чтобы её полюбили все, кому он о ней рассказывает. Проявленные им человеческие качества заставили Татьяну просто влюбиться в него. Глубоко верующий человек, по возможности он старался вовремя молиться и подчёркивал: «Ты можешь не ходить в мечеть каждый день, не знать Коран наизусть и даже иногда намаз пропустить, но если тебя люди любят, значит, к тебе и Аллах благосклонен!» Артистичный виртуоз рассказывал интересно и в лицах, используя костюмы. Все слушали его с огромным вниманием и удовольствием. Было ощущение, что мы единое целое и находимся в театре. Он предостерегал, чтобы не поднимали камни, потому что под ними могут прятаться скорпионы и змеи, а ещё пообещал нам показать пустыню во всём её многообразии: каменную, глиняную, песчаную, горную и соляную.

Первая остановка была в курортном поселении Хаммамете, а следующая — в городке Эль-Джем, где находится Колизей на 35 тысяч зрителей, построенный в третьем веке. Он уступает по размеру собратьям в Риме и Вероне, но сохранился лучше. Именно поэтому на его арене снимали боевые сцены для знаменитого фильма «Гладиатор». Мы, естественно, поднялись на самый верх по крутым лестницам без перил, посидели на античных камнях, а затем спустились в хорошо сохранившееся подземелье. По обеим сторонам широкого коридора там находятся помещения, в которых держали перед схватками опытных поединщиков, обречённых на казнь рабов и хищных зверей. Для людей предусматривалась дырка в полу в одном из углов каморки, где проходила канализация. Вот и вся разница. Наш образованный спутник на доступное и интересное с исторической точки зрения прикладывал пальцы Татьяны, а она потом «показывала» мне выщербленную кирпичную кладку, шершавые плиты и колонны. Потом отправились в ближайшие мастерские, где каменной мозаикой обделывают двери. Самир сказал, что такое дорогое удовольствие себе позволить не может.

Попробовав местного кофе с кардамоном, отправились дальше, а проезжая плодоносящие рощи, узнали, что каждое дерево имеет хозяина. Самир доверительно сообщил, что у его матери 38 детей: 30 оливковых деревьев и 8 сыновей и дочерей.

Следующая остановка — Морской оазис, воду в который подают из Средиземного моря. Сначала её опресняют, а потом используют для полива. Здесь выращивают абрикосы, гранаты, инжир, персики, финики и овощи. Между растениями вьются живописные протоптанные тропинки. Нам удалось попробовать пальмовый сок, погладить абрикосовое дерево, растереть в ладонях листья хны, вдохнув знакомый запах краски для волос, а ещё впервые потрогать верблюжью колючку, у которой острые шипы длиной сантиметра три. Не представляю, как её поедают «корабли пустыни»! Нам за несколько динаров предлагали купить морскую соль, свежий инжир, более крупный и нежный, чем краснодарский, а кроме того, финики прошлого урожая. Владелец этого изобилия всем желающим показывал, как их собирают. Вот только что он стоял рядом, а затем его голос раздался с пятнадцатиметровой  высоты. Спустился семидесятилетний Хасан с пальмы так же быстро, как и поднялся, а на прощание пожаловался: «Кабаны одолели!»

Потом направились в деревню Матмата в гости к здешним троглодитам, прозванным так ещё в античную эпоху. Сегодня подземные жители составляют всего один процент населения страны. Но, пережив расцвет и падение нескольких цивилизаций, берберы сохранили свой язык и обычаи. Впрочем, это вполне современные люди. Мужчины, как правило, работают в оазисах и даже в городах, женщины ведут хозяйство, выращивают коз и кур, молодёжь учится в школах и вузах. Правительство Туниса предоставляло им квартиры со всеми удобствами. Кое-кто переехал, но многие остались в домах предков. «Дети африканских подземелий» одеваются, как и обычные бедуины, а живут в рукотворных пещерах. Они приспособились рыть себе жилища в глине. Круглая яма глубиной и диаметром до десяти метров служит им общим двором, в который ведёт пологий спуск. Размеры коллективного жилища зависят от хозяйственных нужд и состава семьи. Хочешь жениться — берись за кирку и лопату. Различные помещения и даже стойло для скота выкапывают в крутых склонах котлована. Из центрального зала можно попасть в отдельные «комнаты». Небольшие углубления в стенах служат спальными местами. Если понадобится ещё одна «кровать», её просто вырубят в твёрдом грунте. Над входами в пещеры по традиции изображают обереги: «рыбу и ладонь». На видном месте ставят кувшин, чтобы путник знал: здесь живут люди и он может найти кров, воду и пищу. Постеленная на порог шкура барана не позволяет заползти в дом скорпионам. Во дворе на них ночью охотятся небольшие кошки алжирской породы.

Обедать отправились в соседний ресторанчик, на стене которого красовалось чучело крокодила. Мы его всего тщательно «осмотрели» руками. Такой симпатяга — метра два с гаком, а зубки внушают уважение. Там мы поели берберского «кус-куса». Нам даже показали, как готовят это национальное блюдо. Баранину, картофель, помидоры и морковь, а главное — много лука укладывают в кастрюлю с небольшим количеством оливкового масла. На неё помещают ёмкость с мелкими дырочками, в которой находится пшеница или рожь. Её приготавливают на ручной мельнице, состоящей из двух каменных жерновов диаметром сантиметров тридцать и толщиной до пятнадцати. Сверху на диске — деревянная ручка под ладонь, чтобы было удобнее крутить, и отверстие, куда засыпается зерно, а снизу по желобку выходит крупа. Мы весь процесс прощупали, а ещё посетили небольшую фабрику по производству оливкового масла. Её оборудование составляли чан и примитивный пресс для выжимки. В урожайные годы тут заготавливают впрок и на продажу один из основных продуктов питания африканцев.

Наконец добрались до города Суз, его называют «Ворота в Сахару». Именно там начинается классическая пустыня с барханами. Это последний населённый пункт на территории Туниса на караванном пути в Алжир. Следующий оазис - километров за 500 по бездорожью. Кстати, в песках можно встретить туарегов, что до сих пор считается плохой приметой.

На улице жара, будто в сауне, наверное, градусов шестьдесят в тени, а в вестибюле отеля «Туарег» благодать — кондиционированный воздух. Свободного времени всего час, а мы его ещё сократили, изучая извилистый маршрут до нашего номера. Кстати, в Тунисе в каждом отеле меня интриговал едва уловимый, но постоянно присутствующий аромат чего-то цветочного и непривычного. Европейские девушки, включая Татьяну, его не замечали. Только когда гид продемонстрировал нам местную «цветочную воду», настоянную на лепестках герани и ещё каких-то пахучих растений, я понял, что в гостинице после уборки пахнет именно так, а не чистящими средствами…

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" № 2, 2013 год

АФРИКА НА ОЩУПЬ

Время отдыха пролетело быстро. Перед стартом можно было обрядиться в долгополый и широкий балахон — «джубб», используя в качестве головного убора длинный шарф — «шешем». С традиционным туарегским одеянием никому без помощи нашего русскоязычного экскурсовода Самира справиться не удалось. Подъехав на автобусе к символическим «воротам пустыни» в городе Суз, где начинаются все маршруты в глубь Сахары, мы подошли к лежащим животным, чтобы выбрать верблюда по вкусу. Заботливый гид провёл краткий инструктаж по безопасной посадке и спешиванию, что не так просто. У «корабля пустыни» между горбом и хвостом закрепляется седло. На его передней части, возле луки, есть  деревянное возвышение, чтобы было за что держаться, а вот стремян вообще нет. Ноги свободно свисали. Обувь легко потерять. Погонщик мог не заметить этого, а объясниться с ним мешал языковой барьер. Татьяна не стала рисковать, положила свои шлёпанцы в пакет и ехала босой. Одногорбые дромадеры встают сначала на задние ноги, а потом поднимаются на передние. Седоков, соответственно, сперва бросает вперёд, при этом запросто можно перелететь через верблюжью голову, а когда заваливает назад, есть риск рухнуть навзничь. Ложатся же верховые аборигены в обратном порядке. К счастью, своеобразный аттракцион завершился без травм, после чего поклонники экзотики ринулись в объятия жгучих песков.

Начитавшись справочников, я думал, что животные в караване идут цугом, друг за другом, вслед за погонщиком. В нашем случае все двигались свободным строем, поочерёдно уходя вперёд или отставая. Наши персональные пешие кураторы появлялись то слева, то справа, общаясь между собой и по возможности с экскурсантами, помогая делать колоритные снимки. Мы старались не свалиться при штурме очередного бархана. Следует подчеркнуть, что любая авария или просто столкновение с автомобилем грозит арабиану смертью, ведь он очень тяжёлый. Транспортировать его для лечения проблематично. Поэтому частенько попадался необычный дорожный знак: «Осторожно, верблюд!» Иногда встречались и вроде бы бесхозные экземпляры, но на самом деле у каждого из них был владелец, который его потом обязательно отыщет на «вольных хлебах», или нагулявшийся, по-собачьи преданный дромадер самостоятельно вернётся домой.

Путешествие в целом понравилось. К счастью, песчаных бурь не было. Лёгкий ветерок освежал. Незаметно добрались до точки возврата и сошли с опустившихся арабианов. На стоянке нас встречали «джигиты» из туарегского племени, которые за небольшую плату предлагали смельчакам прокатиться верхом на породистых лошадях. У Татьяны тут же проснулись гены казацких предков. Она захотела ненадолго стать африканской всадницей, чтобы по-настоящему погарцевать на горячем арабском скакуне. Когда ещё доведётся? Самир договорился с хозяином коня. Проинструктированная россиянка села в седло, а юноша устроился позади неё. Когда они умчались, зашевелилась беспокойная мысль: «Вернут ли мне жену?» Несмотря на то, что туареги исповедуют ислам, они сохранили свои древние обычаи. Их женщины никогда не прятали лица, зато суеверные мужчины специальными белыми или синими кусками ткани обматывали голову. Оставалась только щель для глаз. Раньше столкновение с непокрытым кочевником могло закончиться трагедией. Жестокая традиция требовала убийства неосторожного чужака. Конечно, теперь это в прошлом. Кстати, у гордых аборигенов нет многожёнства. Впрочем, запрет на него на территории всей страны полвека назад ввёл  первый президент Туниса Хабиб Бургиба. В связи с этим гид пошутил: «За это его обожает моя мама и очень не любит папа!»

Пока ждали «кавалеристов», я снял кроссовки, чтобы походить босиком. Песок под ногами такой приятный по консистенции, напоминает пудру.  В качестве сувенира набрал его в припасённую бутылку. Теперь у нас дома хранится кусочек Сахары. Минут через десять прискакала Таня с туарегом. Воспользовавшись моментом, обследовали небольшого роста лошадь. Её коротко подстриженная из-за жары грива напоминала щёточку.

Вместе с терпеливым Самиром залезли на бархан, где и познакомились с песчаным лисёнком фенеком. Эндемика Сахары прославил «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери. Симпатяге было всего месяца три. Особенно очаровали его непропорционально большие ушки. Он устроился на Татьяниных коленях и заснул. Хозяин не возражал. На душе стало легко — будничные проблемы куда-то испарились. На неспешном закате хорошо думалось о вечном, как будто в  пустыне застыло само время! Вдруг нахлынуло космическое ощущение, что все мы действительно родом из Африки. Чувство благостного покоя не покидало весь обратный путь. Сдав экзотичные наряды, попрощались с верблюдами, одарили динарами погонщиков и отправились в отель.

После ужина утомлённые туристы из нашей группы дружно отправились спать, так как подъём предстоял в полчетвёртого, но мы решили поплавать, сократив сон. Переоделись, взяли полотенца и отправились в бассейн, находившийся недалеко от нашего номера. Во дворике нам предложил помощь служащий отеля. Кое-как разобрав наш элементарный английский, он показал слепым клиентам удобный столик возле воды, окружённый стульями. Мы оставили там вещи и одну трость. Отказавшись от дальнейшей опеки, я подошёл к бортику напротив и положил второй тифлоориентир. Потом позвал Татьяну. Уже вместе спустились в бассейн, который оказался слишком мелким. Решили - ладно, хоть в таком порезвимся, благо нам никто не мешал. Было ощущение, что природа под луной только пробуждалась, насекомые застрекотали, а птички зачирикали — идиллия полнейшая! Немного поплескавшись на мелководье, я решил поподробнее обследовать «акваторию» и пошёл вдоль края. Поворот, и вода уже до пояса, а чуть подальше — по грудь, а ведь мой рост — метр восемьдесят. Значит, плыть можно. Выяснилось, что бассейн довольно большой, в виде извилистого канала. Считается, что ночи в пустыне холодные, но, по-видимому, городские камни так прогреваются на жгучем солнце, что потом до утра щедро отдают накопленное тепло. Нам было комфортно и совсем не хотелось уходить, но всё-таки пришлось покинуть этот райский уголок. Используя маячки, мы без проблем вернулись в номер и отправились в душ. Лишь тут меня осенило, что я же ходил босиком. А если бы наступил на скорпиона? Слава Богу, ни один не попался!

Утром поехали к солёному озеру, сперва на автобусе, а потом пересели в Тойоты Ленд Крузеры: в каждой по 2 водителя впереди, а в середине и сзади — по три сиденья для пассажиров. Началось джип-сафари. Шофёры лихо взбирались на горки, скатывались с них, выписывали крутые виражи: то влево бросит, то вправо. Для незрячих это особого интереса не представляло, зато наши впечатлительные спутницы визжали от души. Природная достопримечательность, лежавшая на тридцать три метра ниже уровня моря, поразила почти полным отсутствием воды, вследствие чего практически не происходило испарение. Изредка встречались лужи с маслянистой от избытка соли влагой. Народ любовался фантастическими пейзажами. Нас вновь посетило ощущение чего-то неземного, но не умиротворяющего и благостного, как вчера, а тревожного, как будто ты на чужую негостеприимную планету попал. Почва по своей консистенции напоминала промёрзший грунт ещё без снега. Внезапно налетали порывы сильного ветра, его завывания добавляли дискомфорта. Здешняя техническая соль экспортируется в северные страны, возможно, и в Россию, для посыпки дорог в зимнее время, а кроме того, используется в медицине и косметике. Близлежащий холм напоминал своей формой благородного арабиана. Татьяна предложила забраться на «верблюда» и обязательно прогуляться туда пешком. Минут десять мы просто шли, а потом начался крутой склон, пожалуй, градусов в семьдесят будет. Камни из-под ног осыпались, добавляя экстрима. В итоге постояли немного на вершине, ловя губами сушь, и направились обратно. Зачем мучились, спрашивается?

Снова на джипах добрались до подлинного внеземелья. Когда-то здесь снимали эпизод фантастической саги «Звёздные войны». Режиссёр Джордж Лукас облюбовал именно этот укромный уголок пограничья, а после съёмок подарил декорации гостеприимному Тунису. Побродили мы среди куполообразных зданий «инопланетного» города. Вроде бы там даже игрушечный звездолётик имелся. Тут у нас появилась возможность нарушить государственную границу, обозначенную хлипкими колышками и натянутой между ними верёвкой. Какой же русский устоит против соблазна? Так как нигде по близости пограничников с собаками не наблюдалось, мы свободно перебрались на территорию Алжира, забрались на бархан и запаслись зарубежным песочком, чтобы на Родине хвастаться контрабандной реликвией.

Малость отдохнув, направились к отрогам Атласских гор. Путь в природный оазис, питаемый родниковой  водой, занял более четырёх часов. Самир нас передал местному гиду, сказав, что это настоящий асс. Впрочем, он и в подмётки не годился нашему любимцу. Побродили по лестницам и узеньким карнизам, вырубленным в скалах, протискиваясь в щели между камнями, тестируясь, пора уже худеть или ещё терпимо. Торговцы настойчиво предлагали изящные украшения, фигурки верблюдов из натуральной кожи, настоящие музыкальные инструменты, изделия из дерева, керамику, душистое мыло ручной работы и сладости, а главное — «розы пустыни». В пластах соли, на метровой глубине и ниже, есть пустоты, в которых и «растут» эти каменные цветы, похожие на распустившийся бутон с множеством лепестков. Они величиной от теннисного шарика до небольшого арбуза, причём достаточно тяжёлые. Возможно, некоторые старатели их специально добывают на продажу.

Дальше маршрут лежал в Кейруан. Если у мусульманина нет возможности совершить хадж в Мекку, достаточно семь раз посетить этот самый священный город Северной Африки. Его главная достопримечательность — Большая пятничная мечеть Сиди Окба, названная в честь основателя города. Поначалу она служила и крепостью, в которой жители спасались от нападений византийцев и берберов. Вплотную к ней приблизиться не удалось, потому что подходы перекрыла празднично одетая толпа верующих. Впрочем, в Тунисе не приветствуется посещение туристами действующих культовых сооружений. Во всём мире славятся жёсткие кейруанские ковры. Местные женщины на производство одного экземпляра тратят до года, а мужчины их продают. Традиционное изделие арабских мастериц считается национальным достоянием. При покупке на каждый из них выписывается специальный сертификат, который подтверждает качество и даёт право на вывоз. Готовую продукцию высоко ценят знатоки, ведь в подлинных шедеврах — до двухсот тысяч узелков на квадратный метр. Мы «видели» ковры из овечьей и верблюжьей шерсти, но лишь на гладком шёлке хорошо прощупывался выпуклый рисунок. В заключение поднялись на крышу торгового центра, чтобы зрячие могли полюбоваться изумительной панорамой.

Возвращаясь, мы с удивлением узнали, что образование в Тунисе бесплатное. Оно включает четыре ступени: начальное, среднее, колледж и высшее. Интересно, что платно учатся те, кто не успевает в школе. Переваривая информационный шквал, незаметно добрались до «постоянной базы». Оказалось, что за два дня трудных странствий по пескам и скалам мы преодолели свыше тысячи двухсот увлекательных километров.

Андрей и Татьяна Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" № 3, 2013 год

АФРИКА НА ОЩУПЬ

Денёк мы отдохнули, а в понедельник у нас был познавательный вояж «три — в одном». Ранняя поездка на джипе нас не испугала, ведь и здесь нашим гидом опять был Самир. Загрузились в автобус и поехали в столицу, которая является тёзкой страны в целом. Нам предстояла экскурсия в Тунис, Карфаген и Сиди-бу-Саид, эти города, по сути, являются единым туристическим комплексом.

Первая остановка была в богемном прибежище здешней творческой интеллигенции. Ещё во времена Римской империи очень красивую местность облюбовали патриции. Колоритные кварталы нынешнего столичного пригорода расположены на холме, недалеко от Карфагенской бухты. Говорят, вид изумительный. Путь к нему проходит через парк, в котором можно потрогать гуаву, кактусы и оливки. По одной версии, название поныне заселённого исторического памятника связано с халифом Абу Саидом, а по другой — имя ему дано в честь святого мудреца Сиди-бу-Саида, который сначала служил во французской армии, а потом стал великим лекарем и даже научился гипнотизировать скорпионов. Его сохранившееся жилище как культовое сооружение покрашено в зелёный цвет Ислама. Стены остальных домов белые, что означает чистоту сердца, а крыши и двери — голубые, как моря. Правда, один оригинал выкрасил вход в жёлтый цвет. Теперь его демонстрируют как достопримечательность. Створки открываются исключительно внутрь. Изучив пальцами некоторые рельефные шедевры, поняли, что каждая резьба является эксклюзивным произведением искусства. Зарешёченные окошки выходят во двор. Через них снаружи ничего не видно, а изнутри можно наблюдать за всем происходящим. Раньше для несвободных женщин это было одним из немногих развлечений.

Сиди-бу-Саид находится под охраной ЮНЕСКО, поэтому никаких строительных работ и реконструкций там не ведётся. Некоторые сооружения «помнят» XII век. Все постройки старые, глухие фасады в арабском стиле позволяют сохранять драгоценную прохладу. Город очень дорогой, поэтому в нём мало жилых зданий, но много мастерских, магазинчиков, кафе. Улочки и дороги выложены брусчаткой, а в парке тропинки заасфальтированы.

Следующим пунктом увлекательного десанта стал памятный с детства финикийский город. У него действительно трагичная судьба. Патриций Катон Старший каждую свою публичную речь заканчивал призывом: «Карфаген должен быть разрушен!» Так в конце концов и получилось. По легенде, даже то место, где он располагался, римляне засыпали солью. Впрочем, это вряд ли, ведь одно время даже жалование легионерам платили данным дорогим и дефицитным продуктом. Да и плодородную почву портить жалко. Её в Африке и так немного. Скорее всего, просто провели культовый обряд, бросили на землю щепотку соли и прокляли это место. Самир рассказал, что некогда африканцы не разрешали здесь обосноваться первым переселенцам «народа купцов и мореплавателей». Тогда коварная иноземная принцесса пообещала местному вождю, что, может быть, выйдет за него замуж, но только пускай он предоставит ей хотя бы столько земли, сколько поместится под шкурой одного быка. Наивный варвар купился на обман. Хитроумная девушка разрезала выданную шкуру на ремни и связала их между собой, чего хватило, чтобы опоясать приличную территорию, а замуж за недотёпу так и не вышла.

Поднявшись по грунтовой дороге на холм, остановились перед исторической зоной, чтобы изучить схему исчезнувшего града. Наши спутники с высоты полюбовались видом залива, вода в нём насыщенного синего цвета, как на открытке. Говорили, что зрелище — необычайное! Кто хотел фотографировать, оставлял символичную плату. Я также снимал на телефон и попытался оставить мелочь, но с незрячего не взяли. Побродили по пешеходной зоне с развалинами административных зданий и публичных домов античного мегаполиса. Отдали должное огромным термиям, которые, по сути, являлись закрытым клубом для богемной элиты и сильных мира сего. Плебеи туда никогда не ходили. Практически везде одно и то же: отдельно стоящие или уже упавшие колонны и лежащие в беспорядке каменные блоки, украшающие руины. Всё ценное давно хранится в музеях.

После сбора группы отправились к остаткам финикийского Карфагена. Туда туристов не допускают, да и мало интересного там сохранилось. Посмотрели издали на раскопки и поехали к римским резервуарам, протяжённость которых составляет 102 метра, ширина — 8, а глубина — 7 метров. Вода из них самотёком шла по акведуку к домам латинян, располагавшимся ниже по склону. От горных источников к резервуарам шёл водопровод длиной 135 километров. «Сработанный ещё рабами Рима», поныне действующий объект представлял собой прямоугольную трубу четыре на семь метров в поперечнике, прикрытую плитами, чтобы драгоценная влага не испарялась и в неё не попадал мусор. Перед таким колоссальным сооружением даже египетские пирамиды меркнут. Чудо древней инженерии впечатлило. Только вот спуск в долину был не вполне комфортным из-за скользкой щебёнки под ногами, к тому же мы повстречали местную змею неизвестной породы. Экскурсантки испугались, рептилия — тоже и поспешила уползти.

Потом мы посетили местный музей. Каждый его этаж посвящён одному из периодов истории Туниса: первый — берберский, второй — финикийско-римский и византийский, а третий — арабский или, точнее, мусульманский. Что возможно, мы изучали на ощупь. Я запомнил латинские барельефы и саркофаги, а особенно — надгробную статую женщины в тунике. Она изготовлена из шероховатого известняка, так как с мрамором и гранитом в Тунисе туго. Необходимые материалы привозили из самой Италии. Они были чрезвычайно дороги. В соседнем парке с удовольствием потрогали ливанский кедр, а затем отправились в столицу страны, которая называется так же, как и государство в целом. В городе Тунис проживают более двух миллионов человек, что составляет почти пятую часть населения страны. Его достаточно современная архитектура местами напоминает Париж. Строили «жемчужину Средиземноморья» ещё при французах, по-видимому, колонизаторы хотели перенести сюда кусочек родины. На центральной улице, напоминающей Елисейские поля, находится католический собор Святого Людовика, умершего во время Восьмого Крестового похода в Африку. Напротив, через дорогу от него, поместилась скромная православная церковь. Не все корабли с беженцами из Советской России застряли в Стамбуле, некоторые доплыли до развалин Карфагена. Часть эмигрантов обрела здесь вторую родину. Это и объясняет наличие в окрестностях Сахары признаков славянской культуры.

В центре практически каждого крупного тунисского города есть своя Медина. Подобный район является остатком средневекового поселения, в прошлом окружённого крепостной стеной, вокруг которого разросся современный город. Выходить оттуда нужно обязательно тем же путём, что и зашёл, иначе европейцу легко заблудиться, ведь там узкие и извилистые улочки, а ещё бурлит восточный базар: в глубине — для арабов, а поближе к входу — для туристов. Нам сувениры насильно в руки не совали, никуда не тащили, если что-то заинтересовало, охотно показывали. Вполне возможно, что со зрячими было иначе. Именно там со мной произошёл казус. Татьяна и Самир зашли в магазин, а я остался у входа покурить. Слышу, как будто украшения слева от меня позвякивают, решил образцы товара «пальцами оценить». Убрал окурок в «мини-мусорку» (чтобы не искать урну, я беру с собой бутылочку, в неё и складываю ненужную мелочь). Смотрю, действительно висят приятные на ощупь цепочки, мониста да ожерелья, с шёлком перемежаясь. Вдруг кто-то мягко берёт мою руку и убирает. Тут только соображаю, что это же не манекен, а живая женщина рекламирует национальный наряд. Долго извиняться пришлось. Слава богу, обошлось. Вскоре после этого идём между продавцами и покупателями, и вот слышу, позади девчонки смеются и щебечут. Я спросил: «Самир, посмотри, за нами идут красивые девушки, это туниски?» Он отвечает: «Да. Слушай, а откуда ты знаешь, что красивые?» — «Сердцем чую. Такие голоса чудесные!»

Наш куратор организовал для русских подопечных эксклюзивную экскурсию в Корбус. На рассвете Амер заехал за нами. В машине уже сидела молодая пара с далёкого Сахалина. Иностранцев в этот райский уголок возят крайне неохотно, потому что состоятельные арабы сами любят там лечиться и отдыхать. В курортном городке сразу спустились к пляжу. На берегу стоял бербер, которому оставили пару динаров, чтобы он присмотрел за вещами. Нам очень понравился природный контраст: сидишь в прохладном море, а рядом со скалы падает обжигающая влага термальных источников. Температуру под 80 градусов рука не терпит. Между водопадом и утёсом прячется уютная пещерка. В ней возникает эффект парилки с естественной ингаляцией. Там располагаются преимущественно говорливые туниски. Гид их вежливо попросил ненадолго освободить «убежище», и нам пошли навстречу. Осторожно забравшись внутрь грота, вволю погрелись и подышали.

Термальные воды используются и в турецких банях — хамамах, в которых кипяток фонтанирует бесплатно. Туда мы и отправились. Татьяна и попутчица Наташа пошли в женское отделение, а мы, понятное дело, в мужское. Мне показалось скучновато: заходишь, сидишь на тёплых лавках, понемногу потеешь и всё. Зато арабы там часами беседуют, массаж друг другу делают. Меня Амер тоже ублажил, начав с головы, постепенно добравшись до пальцев ног, каждый суставчик выворачивая каким-то зверским образом. В конце взял меня за щиколотки, поднял, потряс и «уронил» на лавку. Неописуемое блаженство! У наших женщин приключился казус. Их обслуживали по высшему классу, потому что они оплатили все дополнительные услуги. Их намазали глиной и обернули простынями, оставив в покое. Было приятно и тепло. Затем они приняли душ и пошли к массажистке, которая их за ноги не трясла, но они всё равно остались довольны. После процедур Татьяна обернулась в парео, а Наталья надела только купальник, и они направились к выходу, где их остановили туниски и попытались что-то объяснить. Оказалось верным предположение моей супруги: им просто предлагают поприличней одеться перед выходом на улицу.

Совершили мы и чудесное морское плавание на классической арабской фелюке, только с двигателем. Мы ходили на необитаемый остров Курия. На деревянный, почти пиратский парусник нас набилось человек тридцать, но из России лишь мы. Нам повезло, что один из матросов с очень популярным арабским именем Хасан говорил по-русски, правда, с лёгким украинским акцентом, потому что учился в Харькове. Когда остановились порыбачить, нам выдали леску с крючками, её спускали за борт, предварительно оснастив наживкой. Средиземноморская рыба оказалась очень хитрой, и улов оказался не богатым. Я не поймал ничего, хотя поклёвки ощущал. От кораблика до берега и обратно нас перевозили на плоскодонке, которая лихо прыгала на волнах, осыпая нас брызгами. Островок небольшой, скорее, песчаная коса, обойти можно минут за двадцать. Несколько пальм и оборудованный для туристов пляж — вот и все достопримечательности. Пока туристы плавали и гоняли  мяч, экипаж готовил на костре обед. Очень нам понравились морепродукты и мясо на шпажках. Изумительной оказалась и десертная  дыня. На обратном пути планировалась встреча с дельфинами около рыбацких сетей, но нам не повезло. Чтобы развлечь европейцев, моряки выбросили за борт молодого коллегу и начали его артистично вылавливать. Затем нам показали популярный на Востоке мужской танец в юбках. Кто видел, говорят, можно засмотреться!

Я давно мечтал полетать на парашюте за катером. В Геленджике мне категорически отказывали, а в Тунисе этот аттракцион проводился недалеко от нашего пляжа. В первый же день, придя на море, мы пошли выяснить, реально ли это. Оказалось, никаких проблем. Тридцать динаров плати и всё удовольствие. Против сопровождающего инструктора я возражать не стал. Надели на меня амуницию. Катер набрал скорость. Мы поднялись и полетали. Затем вознеслась и Татьяна. Ещё раз побаловал я себя накануне отъезда. Как опытным экстремалам, нам уже напарников не навязывали. Мне полёт очень понравился, а супругу он не особенно впечатлил. Она сравнила его с катанием на карусели.

Нам устроили индивидуальную экскурсию в Суз. Местная небольшая крепость в Средние века охраняла город от пиратов и расположена в районе порта. Бойницу можно представить в виде лежачего усечённого конуса. Меньшее основание располагается с внутренней стороны крепости, а большее — с внешней, чтобы шире был угол обстрела. Дозорная башня состоит из двух цилиндров, один из которых немного шире другого и как бы одет на меньший, превращённый в склад. В пространстве между ними находится винтовая, очень узкая лестница. Идёшь и плечами стены задеваешь. На самом верху — открытая площадка для наблюдателей с бортиком и зубцами для укрытия при обстреле. Впоследствии это сооружение выполняло функции минарета, когда здесь была устроена мечеть, ставшая теперь музеем. Кстати, за входные билеты с инвалидов по зрению денег не взяли. Постояли туристы и возле  памятника арабским партизанам. Оказывается, патриоты скрывались в здешней Медине. Днём они были торговцами или ремесленниками, а ночью — борцами за свободу. К нам иногда подходили любопытные арабы и, услышав, что мы из России, радостно восклицали: «Ой, Самара-городок…» Поразительную популярность этой песни никто объяснить не мог.

Мы не раз самостоятельно отправлялись за покупками или пообедать, причём Татьяна дико торговалась, за что её прозвали «Мафиози». Мы подходили к ресепшн, и сотрудник отеля ловил нам такси. На обратном пути помогали официанты либо прохожие. Подобные услуги сравнительно дёшевы, а таксисты очень предупредительны и всегда нас провожали. Алкоголь продавался только в сети магазинов «General». Местное пиво очень приличное, а вина — просто чудесные, благодаря французам, разбившим там виноградники. Кроме привычных нам сортов белого и красного, есть ещё розовое и серое. Из крепких напитков выпускается инжирная водка с удивительно родным названием «Буха», напоминающая  плохой свекольный самогон. Довелось дегустировать и финиковый ликёр «Тибарин». Мне он показался крепковатым, отдающим спиртом. Его обычно добавляют в кофе. Понравился зелёный чай с мятой и сахаром. Этот хорошо освежающий и утоляющий жажду напиток кипятят минут десять в специальной посуде, а потом в него добавляют кедровые орешки. Надо заметить, что сырую воду из-под крана в Африке пить не рекомендуется. Заказывая в кафе основное блюдо, о хлебе и салате можно не заботиться, потому что они автоматически входят в порцию и в счёт не включаются. На стол сразу подают тарелочки с оливками и овощами, а также острые соусы. Гарнир по умолчанию прилагается к мясу или рыбе, которая просто свежайшая, такое ощущение, что её только что выловили и сразу приготовили. Кстати, креветки не всегда такие «прорезиненные», как у нас, а нежные, когда свежие. Очень вкусен арабский треугольный «чебурек» — «брик» с начинкой из тунца, яйца, картофеля и зелени. Тунисцы любят перекусывать хлебушком, который  сначала обмакивают в оливковое масло, а затем в мёд. Супруга, оценив простоту и полезность незатейливого кушанья, вернувшись на родину, иногда так завтракает.

Незаметно пришло время прощания с Тунисом. Накануне дня вылета нам сообщили, во сколько за нами заедет трансфер. К назначенному времени мы спустились в холл. К сожалению, Амер не смог нас проводить, но поручил это другому гиду, который сопроводил нас до сотрудника аэропорта. С его помощью мы зарегистрировались, прошли паспортный контроль, таможню, сдали багаж и без проблем погрузились в самолёт, который возвратил нас на родину. Впрочем, на этом наше знакомство с Африкой не закончилось. 2011 год мы встречали в египетской Хургаде, но это уже другая история.

Андрей и Татьяна Усачёвы
---------------------

Три визита в Индию : [о путешествии незрячих в Индию] / Т. и А. Усачёвы // Наша жизнь. - 2016. - ## 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8

Журнал "Наша жизнь" # 1, 2016 год
Кругосветка

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Миновало 14 февраля, осталось позади  8 Марта, и мой бедный на фантазии мозг, едва справившийся с проблемами подарков любимой женщине, снова был погружён в мучительные раздумья. Неотвратимо приближался вечно юный месяц апрель, а значит, и день Татьяниного рождения. Дело усугублялось ещё и тем, что это был не просто день рождения, а юбилей.

Хотелось порадовать обожаемую супругу чем-нибудь оригинальным. Контуженный Международным женским днём мозг вяло перебирал: цветы? Ну, это само собой. Конфеты? Не то. Духи? Банально. Золото? Татьяна почти равнодушна к ювелирке. «Но» — почти не значит совсем. Например, мой купленный нами на Шри-Ланке перстень «наваратна» ей очень нравится, и она сожалела, что на ювелирной фабрике не было подобного ему женского экземпляра.

Погрузился в поисках предложений искомого в интернет, вынырнул слегка ошарашенный запрашиваемыми московскими ювелирными салонами за подобного рода изделия ценами. Внутренний голос настаивал: «откажись от бредовой идеи», но мозг категорически не желал выдвигать другие. И тут на помощь истощённой фантазии пришёл свойственный мне авантюризм. «Наваратна» — традиционное индийское украшение, включающее 9 драгоценных камней, а самоцветы в Индии намного дешевле, чем в Москве. Опять же, оригинально будет отметить значимую дату где-то на полуострове Индостан.

Вспомнив народную мудрость про телушку, которая за морем стоит полушку, решил посмотреть, во сколько обойдётся «перевоз», то есть непродолжительный тур в, откровенно говоря, давно манившую меня страну. На помощь снова пришла мировая паутина.

Напевая песенку из старого фильма «Айболит-66», ту, в которой «нормальные герои всегда идут в обход», практически сразу же отыскал идеально подходящий для первого знакомства с Индией тур. К тому же носящий символичное название «Золотой треугольник». Порадовало и то, что на нужные даты было спецпредложение, то есть скидка.

На моё счастье, нездоровая страсть к путешествиям свойственна не только мне, но и Татьяне. Наверное, поэтому, выслушав моё предложение смотаться ненадолго в Индию, она, вместо того чтобы вызвать тут же психиатрическую неотложку, приняла эту слегка безумную идею.

Быстро промелькнули оставшиеся до вылета дни, и вот уже несущий нас наряду с другими пассажирами в своём чреве самолёт компании «Аэрофлот» совершает посадку в аэропорту столицы Индии. Отсюда начинается наш недельный тур, который пройдёт по маршруту: Дели — Джайпур — Агра — Дели.

Чувствуя себя немного виноватыми перед людьми, стоящими в очереди на пограничный контроль, сопровождаемые любезным индусом проходим все необходимые формальности без томительных ожиданий. И вот уже представитель принимающей стороны встречает нас традиционным индийским приветствием: «Намастэ!» Надевает нам на шеи гирлянды из жёлто-оранжевых цветов шафрана, служащих в Индии символом солнышка. Дождавшись попутчиков, покидаем аэропорт и направляемся к трансферу, который должен развезти нас по отелям.

Раннее утро. Самолёт приземлился около трёх местного времени, опережающего московское на два с половиной часа. С любопытством принюхиваюсь. Похоже, на город опустился смог. Тёплый, без намёка на утреннюю свежесть воздух густо пропитан выхлопными газами, гарью, откуда-то веет едва уловимыми ароматами специй, благовоний и ещё чего-то непередаваемого. Этот коктейль из привычных и экзотичных запахов будоражит и волнует.

До места отдыха добираемся минут за сорок. Времени на сон остаётся совсем немного. На часах пять, а в девять за нами прибудет гид, с которым нам предстоит путешествие по всему маршруту.

Плотно позавтракав, чтобы развеять дремоту, выпиваем несколько чашек кофе. В назначенное время устраиваемся в уютных креслах холла.

Куртки и свитера упакованы поглубже в рюкзаки. В Москве было около плюс пяти градусов, по всему же намеченному маршруту ожидается в районе плюс сорока.

Начитавшись на форумах об ужасной антисанитарии, свойственной Индии, поближе положили аптечку и дезинфицирующие салфетки. Забегая вперёд, скажу, что если салфетками мы пользовались довольно часто, протирая не только руки, но и трости, то аптечка так и осталась нетронутой. Следует заметить, что если прислушаться к советам, изложенным в памятке туристам, и соблюдать элементарные правила гигиены, то неприятностей с желудком и кишечных расстройств вам наверняка удастся избежать.

Ожидание было непродолжительным, вскоре вошедший в отель индус поприветствовал нас на хорошем русском. Санджив — опытный гид, не первый год работает с русскоязычными группами. В процессе знакомства обнаруживается сюрприз. Узнав от российских коллег о визите необычных туристов, индийская сторона специально для нас задействовала ещё одного гида. Санджив представляет нам молодого человека. Джавид, студент одного из Делийских университетов, изучает русский язык, он будет нас курировать по всему туру. Польза ожидается взаимовыгодная, ему — языковая практика, нам — личный сопровождающий.

Отложив более подробное знакомство на потом, покидаем отель и направляемся к ожидающему нас небольшому автобусу. На подходе к нему наши рюкзаки перехватывает помощник водителя. Во время путешествия в его обязанности входило загружать и разгружать багаж туристов, открывать дверь автобуса, подкладывать небольшой деревянный ящик перед первой, довольно высокой ступенькой, ведущей в салон, оказывать помощь водителю, если возникала необходимость в ремонте.

Поднявшись по ступенькам, обнаруживаю ещё одну дверь - как оказалось, кондиционированный пассажирский салон отделён от кабины водителя перегородкой. В салоне, кроме нас, ещё 7 туристов. На сиденьях перед нами устроились молодожёны, позади — две подруги лет тридцати пяти — сорока, справа — мама со взрослой дочерью, позади них — дама, путешествующая в одиночку.

Впоследствии наша группа то разрасталась до восемнадцати человек, то уменьшалась до шести. Нет, мы не подбирали отставших от других групп и не теряли своих. Просто у кого-то тур начинался с Джайпура, у кого-то не заканчивался в Агре и они отправлялись в другие города и районы Индии. Но количество сильного пола, не считая гидов и водителя с помощником, не превышало трёх особей. То ли россияне, в отличие от россиянок, тяжелы на подъём, то ли заняты зарабатыванием денег, то ли предпочитают более экстремальные виды отдыха.

На знакомство с достопримечательностями Дели отведена первая половина дня. Наш автобусик лихо вписывается в шумный дорожный поток. Похоже, что любимой деталью в автомобиле для индийских водителей является клаксон и они жмут на него по поводу и без. Непрерывная какофония гудков раздаётся со всех сторон. Вначале это немного раздражает, но со временем начинаешь привыкать и перестаёшь вздрагивать в ожидании неминуемой аварии, услышав особенно пронзительный сигнал неподалёку.

Мы направляемся к храмовому комплексу памятников индо-исламской архитектуры Кутуб-Минар. По дороге Санджив даёт небольшие рекомендации. Он советует пить только бутилированную воду, не давать денег выпрашивающим их детям, так как, если по доброте душевной кто-нибудь из нас одарит монетами или мелкой купюрой кого-нибудь из малолетних попрошаек, его тут же облепит толпа страждущих, и гиду придётся приложить значительные усилия для вызволения проявившего сострадание. Помимо того, приметы доброго «самаритянина» будут с помощью мобильника переданы по дальнейшему нашему маршруту, и он рискует подвергаться подобным атакам на каждой остановке. Также не рекомендовал покидать по вечерам отель и совершать самостоятельные прогулки, мотивируя это тем, что после рабочего дня жители сёл любят приехать в ближайший город, посидеть в баре, выпить пива, расслабиться. А приняв лишнего и встретив белую женщину, пьяная компания может повести себя неадекватно.

Разумеется, Санджив преувеличивал возможные опасности, но его можно понять: в какой-то степени он нёс ответственность за каждого туриста, и ему ни к чему были неприятности, могущие сказаться на его карьере.

Тем временем водитель, покинув автомобильную «стремнину», подруливает к тротуару, и мы покидаем прохладный салон. Татьяна берёт под руку ожидающего нас Джавида, я, в свою очередь, беру под руку её. Моя супруга, «включив» преподавателя ориентировки, объясняет молодому человеку правила сопровождения незрячих.

Наша группа, следуя за Сандживом, приближается к комплексу сооружений, получивших своё название по минарету Кутуб-Минар, центральным звеном которых он является. В комплекс входят развалины самой древней на территории Индии мечети, построенной в XII веке исламскими завоевателями на месте храма бога Вишну. При этом они не разрушили древний индуистский храм, а использовали его как основу при строительстве. На её территории и находится самый высокий минарет в мире — Кутуб-Минар высотой 72,5 метра. Он представляет собой конусообразную пятиярусную башню, выстроенную из красно-жёлтого песчаника и украшенную тонкой резьбой и мраморным декором.

Во дворе мечети стоит известная на весь мир железная колонна. Это изделие древних индийских металлургов до сих пор является загадкой для учёных. Изготовленная в 895 году до нашей эры из практически чистого железа (химический анализ показал, что его содержание достигает 99,72 процента), она абсолютно не подвержена коррозии. Высота колонны 7,2 метра, диаметр у основания — 41,7 сантиметров, у вершины — 30,5, вес 6 тонн.

В начале XIV века к мечети были пристроены величественные ворота, называемые «Воротами Аллаха». Они также украшены тонкой резьбой. Рядом с воротами расположена гробница имама Замина, глубоко почитаемого среди индийских мусульман. Неподалёку от мечети находятся мавзолеи султанов Шамсуддина Илтутмыша и Алауддина Хилджи. Последний в своё время хотел превзойти деяния предков и приказал выстроить минарет, превосходящий Кутуб-Минар по высоте более чем в два раза. По его замыслу, высота сооружения должна была достичь 183 метров. Строительство было начато в 1311 году. К 1315-му высота стен достигла 15 метров, но тут султан приказал долго жить и строительство остановилось. В таком виде этот недострой сохранился до наших дней.

Рядом с мавзолеем тщеславного султана когда-то находилась мусульманская школа «медресе» и небольшая мечеть. После доведения до нас исторической информации Санджив предоставил нам полчаса личного времени. К нашему величайшему огорчению оказалось, что взобраться на минарет нельзя. Допуск в него был запрещён после того, как у влюблённых, в силу каких-то причин не могущих соединить свои судьбы, вошло в моду бросаться вниз с этого минарета.

Не успели мы отойти от этого потрясения, как получили новое. Прикоснуться к железной колонне тоже не удастся. Издавна существует поверье, что если, повернувшись к колонне спиной, обхватить её руками и загадать желание, оно обязательно сбудется. Поэтому к ней всегда стояла очередь, а в месте охвата железо было отполировано страждущими. Не знаю, кому помешала эта очередь, но с недавних времён колонну огородили заборчиком и поставили рядом с ней человека с ружьём, дабы он отгонял тех, кто вопреки всему захочет слиться с древним раритетом. Немного постояв у ограждения в напрасной надежде, а вдруг охраннику понадобится куда-нибудь отлучиться по срочному делу, мы распрощались с тщетными надеждами и с желаниями, которым теперь никогда не суждено осуществиться.

Стряхнув уныние и подхватив Джавида, мы отправились осматривать то, что пока ещё можно. Поочерёдно посетив оба мавзолея, ощупываем украшающую их резьбу, вырезанные на мраморе и отполированном песчанике суры из Корана. Вязь арабских букв похожа на замысловатый орнамент.

На минутку заглядываем в медресе. От древнего учебного заведения остались только полуразрушенные стены. Прикасаясь пальцами, обходим по периметру квадрат построенной из того же песчаника и мрамора гробницы имама Замина. Отведённое нам время подходит к концу, и мы, не торопясь, направляемся к месту сбора.

Перед нами, шурша метлой, подметает аллею местный дворник. Аккомпанируя ему, в кронах деревьев галдят птицы. Я ещё тот орнитолог, поэтому интересуюсь у Джавида, как называются эти представители пернатых. Оказывается, это зелёные попугаи. На мой вопрос, какого они размера, он раздвигает мои ладони примерно до уровня голубя.

Впереди раздаётся жизнерадостный смех и весёлые женские голоса. Джавид поясняет, что прибыла группа местных туристов и её женская составляющая увлечёно фотографируется с нашими спутницами.

Индия — очень большая и густонаселённая страна, для людей из глубинки европеец — экзотика. Есть даже поверье, что, потрогав его белую кожу, приманишь удачу. Иногда в людных местах я ощущал лёгкие прикосновения к кистям рук или к запястью. Меня это нисколько не раздражало, наоборот - если это сделало кого-то немного счастливее, я буду очень рад.

От древней мечети мы переезжаем к совсем юному храму, его строительство было завершено в 1986 году. Официально он называется Дом Поклонения Бахая, но среди туристов более известен как Храм Лотоса. Величественное здание выстроено в форме этого мистического цветка. Его 27 бетонных лепестков снаружи облицованы привезённым из далёкой Греции белым мрамором. Каждая тройка из этих лепестков образует одну из девяти сторон храма. На каждой стороне есть вход, ведущий в главный зал, свод которого, находящийся на высоте более сорока метров, образуют сомкнутые лепестки как бы ещё не распустившегося бутона. Снаружи между выступающими лепестками расположены 9 бассейнов, создающих впечатление, что храм, подобно настоящему цветку лотоса, стоит в воде.

Выйдя из автобуса, движемся к храму через окружающий его парк. Временами волнами набегают незнакомые ароматы, по-видимому, проходим мимо клумб с экзотическими цветами.

Вскоре нас просят сделать то, что нам впоследствии придётся проделывать регулярно, то есть снять обувь. Надев предусмотрительно привезённые с собой медицинские бахилы, проходим по мостику над бассейном к одному из входов в храм. Внутрь туристов запускают группами. После того как очередная группа сформирована, волонтёр, работающий в храме, вкратце знакомит её с основными постулатами зародившейся в середине XIX века религии Бахая — это единство Бога, религий и человечества. Храмы Бахая открыты для всех людей независимо от вероисповедания, национальности, пола и возраста. Молиться в них можно любому богу, в которого вы верите. У бахаев нет священников,  обслуживают храм и ведут приём посетителей волонтёры. Нас попросили соблюдать тишину, в храме не фотографировать, не вести видеосъёмку и не разговаривать. Произнесено это было на двух языках: хинди и английском, а на русский нам, в меру своей возможности, переводил Джавид.

После инструктажа наша партия была запущена в огромный, диаметром 75 метров, зал. Мы в гулкой тишине прошлись по периметру помещения. Осматривать и ощупывать там в общем-то было нечего. Обстановка довольно аскетичная, никаких росписей, скульптур и украшений. По-видимому, здесь ничто не должно отвлекать человека от общения с Богом. Немного отдохнув от царящего снаружи зноя в обеспеченной хитроумной вентиляцией без участия кондиционеров прохладе, шёпотом предлагаю Джавиду возвращаться к автобусу.

Во времена господства Великобритании Индия поставляла метрополии не только пряности, чай и прочие колониальные товары, но и солдат, нужда в которых особенно возросла во время Первой мировой войны. Многие из тех, кто отправился воевать в далёкую Европу, не вернулись назад, оставшись лежать на полях сражений. Гибли индийские солдаты и не так далеко от родины. Немало их полегло и в англо-афганских войнах. В память о них в 1931 году в центре Дели, на главной улице Раджпатх — «Путь царей» — был возведён всеиндийский военный мемориал, который впоследствии стали называть «Воротами Индии». Название это, ставшее официальным, объясняется тем, что при проектировании мемориала архитектор Эдвин Лаченс взял за образец Парижскую триумфальную арку. На арке, уходящей в высоту на 42 метра, высечены имена 90 тысяч индийских солдат, погибших за Британскую империю в Первую мировую, и 13 516 индийских военнослужащих, полёгших в боях в Афганистане. В 1971 году, после завершения индо-пакистанской войны, у подножия арки был зажжён огонь Бессмертного солдата, возле которого несёт вахту почётный караул.

Всю эту информацию до нашей группы довёл Санджив, когда мы приехали к этому значимому для всех индусов объекту. Выслушав его, мы отправились немного побродить по аллеям окружающего «Ворота Индии» парка. На одной из них уличный музыкант извлекал из инструмента, по звуку похожего на свирель, знакомые по индийским фильмам мелодии. Джавид рассказывал, что по вечерам, когда арка красиво подсвечивается прожекторами, делийцы любят гулять по парку, а также, расположившись на его зелёных лужайках, устроить пикник. Для нас такая вольность нравов несколько непривычна, особенно если учитывать то, что буквально в двух шагах располагается комплекс правительственных зданий. С улыбкой размышляю, сколь долго просидела бы компания москвичей, расположившаяся на пикник у могилы Неизвестного солдата в Александровском саду.

На этом завершается наше предварительное знакомство со столицей Индии, и, пробившись через уличные пробки, автобус выбирается на трассу, по которой нам предстоит проехать 270 километров до Джайпура — столицы самого большого штата Индии Раджастан.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 2, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Название этого находящегося на северо-западе Индии штата переводится как «Земля царей». По историческим меркам, ещё совсем недавно, до 1949 года, на этой территории располагались 22 королевства. Несмотря на то что большую часть штата занимает пустыня Там, Санджив утверждает, что это самый богатый штат Индии. Богатство его составляют развитое сельское хозяйство, полезные ископаемые, исторические памятники, привлекающие к себе многочисленных туристов.

В паузах между рассказами гида прислушиваюсь к спутникам, которые обмениваются мнениями об увиденном за окнами. Вот Мария, путешествующая в одиночку, восхищается запряжённым в повозку могучим волом, неторопливо шествующим по дороге. Подруги, сидящие за нами, возмущены увиденной сценой: у строящегося дома двое мужчин укладывают кирпичи в таз, который держит на голове хрупкая девушка. По-видимому, ей предстоит поднять стройматериалы на второй этаж новостройки. Пасущиеся на придорожных грудах мусора коровы задумчиво жуют пластиковые бутылки. Иногда они устраиваются отдохнуть прямо посреди проезжей части, и водители аккуратно объезжают их. Ничего не поделаешь, священное животное, обидеть её — значит подпортить свою карму. И уж не дай бог сбить корову насмерть! Несчастный водитель загубит карму напрочь и в следующем перерождении воплотится в лучшем случае в какого-нибудь червяка. Такое уважительное отношение к себе бурёнки заслужили тем, что некогда одна из них возила на себе самого Шиву.

В Джайпур, или как его иногда называют «Розовый город», мы въезжаем вечером. Своё второе название он получил по цвету песчаника, из которого выстроен исторический центр города. Но и сейчас новостройки стараются выдерживать в этой цветовой гамме. Город, по индийским меркам, совсем юный. Основан в 1728 году махараджей Джай Сингхом. За два с лишним столетья Джайпур разросся и превратился в мегаполис с населением, превышающим 2 миллиона человек.

Отель, в котором нам предстоит провести три ночи, расположен в тихом пригороде. Впрочем, даже если бы он находился на оживлённой центральной улице, шумной в любое время суток, это вряд ли бы помешало нашему крепкому сну. Ему способствовали почти бессонная предыдущая ночь, обилие ярких впечатлений и накопившаяся усталость.

Утром раздаётся стук в дверь номера. Открыв, обнаруживаю за ней Санджива и Джавида. В руках одного — объёмистый букет, у второго — огромный торт. Приглашаю их войти, и они, торжественно поздравив мою жену с днём рождения, вручают ей свои подношения. Татьяна растроганно благодарит внимательных индийских джентльменов, и мы договариваемся, что они обязательно зайдут к нам вечером на рюмку чая. Сейчас же нужно спешить на экскурсии.

Занимаем свои места в автобусе, и он начинает объезд отелей, собирая группу. Салон постепенно заполняется. Ну вот все в сборе, и мы согласно программе отправляемся в находящееся в сорока километрах от Джайпура местечко Самод. Эта большая деревня или небольшой посёлок некогда был столицей одного из княжеств. Более четырёхсот лет назад местный раджа получил Самод и ещё сотню деревень в подарок от махараджи за подвиги, совершённые на одной из многочисленных войн. Махараджа — аналог нашего великого князя.

Самод приютился у подножия высокого холма. С его вершины за окрестностями внимательно следит старинный форт. В нём раджа и его окружение укрывались от неожиданно нагрянувших врагов. На выходе из автобуса нас встречают помощник водителя, предлагающий каждому выходящему опереться на его руку, и изнурительная жара. Налетающие иногда порывы ветра, похоже, вырвались из какой-то гигантской печи. Но благодаря тому, что в воздухе практически напрочь отсутствует влага, дышится довольно легко.

Санджив объявляет, что у нас час свободного времени. Желающие могут, самостоятельно поднявшись на холм, осмотреть форт. Тем же, кого не прельщала перспектива карабкаться в такую жару в гору, предлагалось прогуляться по ближайшим улицам или попить чаю в искусственной прохладе местного кафе.

Мы и ещё несколько дам выбираем форт. С нами следует наш верный Джавид. На вершину холма ведёт мраморная лестница. Удобные широкие ступеньки чередуются с площадками. На одной из них нагоняем пару ослов, которые незамедлительно подвергаются ощупыванию и оглаживанию. Отцепившись от Татьяны и придерживаясь за холку одного из них, преодолеваю пару пролётов. На очередной площадке ослы останавливаются на отдых. Я торжественно присваиваю своему недолгому спутнику звание «осла — проводника слепого» и следую далее самостоятельно.

Ближе к вершине мраморную лестницу сменяет узкая тропинка. Проходим мимо дома смотрителя. К нему, по-видимому, и направлялись изредка напоминающие о себе протяжным «иа» наши четвероногие попутчики.

Стойко перенёсшие нелёгкий подъём спутницы восхищённо ахают, обозревая открывшиеся с высоты виды лежащей у подножия долины. Подходим к калитке, преграждающей вход в форт. Она заперта. Джавид отправляется на поиски ключника. Минут через пять приходит в сопровождении пожилого индуса. Тот, собрав с нас по сто рупий (по действующему в то время курсу примерно 80 рублей), выбирает из огромной связки нужный ключ и отпирает калитку.

Пройдя через неё, оказываемся за внешними стенами, служившими первой линией обороны. В случае, если врагу удавалось их преодолеть, гарнизон укрывался в цитадели. Смотритель снова солидно гремит ключами, открывая вход в цитадель. Прошу у него разрешения посмотреть ключи. Наряду с современными на связке висят и явно старинные. Особенно мне понравился солидный, длиной сантиметров в двадцать, с хитроумными зубцами ключ.

Пройдя за очередные стены, оказываемся в образованном зданиями квадратном дворе. Одной из наших спутниц он напоминает классический итальянский дворик. Вдоль второго этажа зданий проходит поддерживаемая снизу каменными колоннами галерея.

Смотритель приглашает нас пройти в помещение, в котором находится исправно действующий и поныне древний колодец. Извлекает из его глубин прохладную живительную влагу. Зрячие спутницы отмечают, что жидкость изумительно прозрачна. Забыв о предупреждениях гида, выпиваем по несколько пластиковых стаканчиков вкуснющей воды. Впоследствии, когда мы рассказали Сандживу об обнаруженном колодце, он встревоженно спросил:

— Вы пили?

Услышав, что да, произнёс:

— Я бы не стал.

К счастью, ни с нами, ни с нашими спутницами ничего плохого не случилось.

Осмотрев пустующее здание казармы и дом коменданта, в котором в лихую годину находил приют раджа, ничего интересного не обнаруживаем. Только гулкие пустые помещения.

Покидая форт, проходим мимо пустой чаши небольшого бассейна. По-видимому, местная знать предпочитала проводить время в осаде с максимальным комфортом.

Отведённый нам час заканчивается, и мы по той же лестнице спускаемся вниз.

Джавида кто-то периодически донимает звонками на мобильник. Обращаю внимание на то, что во время разговора он как-то совсем по-русски часто произносит фразу «ну, чё». Подождав, пока он завершит очередной разговор, интересуюсь - что бы это значило? Объясняется всё довольно просто. Оказывается, в переводе с хинди «ну чё» — это «мой друг».

Современные потомки махараджей и раджей не обладают той властью, которой пользовались их предки. Однако собственность им удалось сохранить. Многие дворцы и сейчас принадлежат наследникам древних родов. Но поддерживать их в достойном состоянии дело весьма затратное. Поэтому многие знатные семейства преобразовали свои родовые дворцы в роскошные отели, а также открыли их для проведения экскурсий.

Так поступил и местный раджа. Наша группа направляется в его дворец. Пройдя через изукрашенные резьбой деревянные ворота, попадаем в сад, окружающий здание, миновав который, входим в просторный холл.

Все невольно устремляются к веющему прохладой фонтану, рассыпающему струи воды в центре зала. Из холла переходим в зал, обставленный резной, инкрустированной серебром мебелью. В XVIII веке она была доставлена из Непала в качестве части приданого непальской княжны, вышедшей замуж за местного раджу.

Санджив предлагает нам разместиться на низеньких диванах и пуфиках. Нам с Татьяной вполне хватает одного пуфика на двоих. Удобно устроившись на нём, мы с любопытством изучаем узоры из серебра на стоящем перед нами столике. Неподалёку от него находится так же  богато изукрашенный резьбой и серебром сундук. Когда-то он служил хранилищем драгоценностей княжны. Подняв крышку и заглянув внутрь, наши женщины, узрев пустоту, разочарованно вздыхают. Меж тем Санджив рассказывает, что как раньше, так и сейчас не все индусы могут себе позволить иметь мебель, тем более такую роскошную. Да и многие считают, что она ни к чему. В деревнях кровати и столы заменяют циновки. Обходятся и без столовых приборов. Кушая на полу, в качестве тарелок используют банановые листья, еду берут правой рукой, так как левая считается нечистой. По мнению нашего гида, пища гораздо вкуснее, если её брать просто пальцами. Сам он даже в ресторане обходится без ложки и вилки.

Закончив рассказ об особенностях индийского столового этикета, Санджив просит перейти в следующий зал и обратить внимание на роспись потолка. Ему кажется, что яркие краски замысловатых узоров очень напоминают российскую хохлому. Наши спутницы разделяют его мнение, и мы с помощью одной из них приступаем к осмотру росписей, украшающих стены. Милая женщина детально описывает изображения цветов, деревьев, птиц и зверей. На одной сценке, как она говорит, какой-то безумный тигр жадно пожирает сразу двух слонов. Взяв Татьяну за руку, она обводит её пальчиком контуры хищника.

В следующем зале стены инкрустированы небольшими зеркалами. Некогда здесь проводили свой досуг женщины, населяющие дворец. По вечерам огни светильников, отражаясь в многочисленных зеркалах, создавали волшебную иллюминацию. Санджив показывает место, где находились музыканты, ублажающие слух красавиц изысканными мелодиями. Во времена строительства дворца в Индии было хорошо с драгоценными камнями, но плохо с зеркалами. Поэтому их пришлось покупать за самоцветы в далёкой Бельгии. Но чего не сделаешь для любимых жён!

После осмотра дворца нам предложили отобедать в зале, где вкушали пищу раджи. Цена вопроса составляла около 1200 рублей. Немного поколебавшись, так как для Индии это очень дорого, мы приняли предложение. К нашему разочарованию, обед в роскошной обстановке мало чем отличался от обедов в обычных ресторанах, в которых мы останавливались по туру. Те же обильно сдобренные пряностями овощи, рис, баранина, вместо которой можно было взять курицу или рыбу. Вкусовые качества пищи и меню также ничем не отличались. Жалея о бездарно потраченных деньгах, пришёл к выводу, что к жабе, стремящейся заставить вас экономить, иногда нужно прислушиваться. Однако долго грустить некогда, нас ждёт следующий объект.

Для того чтобы добраться до него, грузимся на повозки, в которые запряжены верблюды. На каждую усаживаются по четыре человека, не считая возничего. Внешне «экипаж» напоминает арбу. К плоской, застеленной матрасиками площадке прикреплена пара больших колёс. Наверное, предполагается, что сидеть нужно по-восточному, сложив под себя ноги. Мы же просто свешиваем их на сторону. За нашими спинами так же устраиваются молодожёны из Москвы Кристина и Сергей.

Убедившись, что мы разместились, водитель дёргает поводья. Повозка со скрипом сдвигается с места. «Корабль пустыни» шагает неторопливо и размеренно. Вначале мы едем по узким извилистым улицам Самода. Мимо нас, шумно треща моторами, снуют мотоциклы и тук-туки. Сельские дети, завидев иностранцев, кричат «хелло», некоторые из них бегут рядом с повозкой и жалобными голосами просят подарить им доллар. Помня напутствия гида, жёстко пресекаю души прекрасные порывы.

Постепенно шум населённого пункта остаётся позади. Стук деревянных колёс по каменной мостовой сменяется шуршанием. Наш караван выбирается на просёлок. Кристина рассказывает, что вокруг нас раскинулась пустынная местность с красноватой почвой и редким кустарником. Вдали в туманной дымке видны горы. Высоко в небе кружит орёл. Так мы движемся около часа, делясь впечатлениями.

Сергей предупреждает, что мы въезжаем в узкие ворота, и лучше бы поднять ноги. Неторопливый транспорт доставил нас в загородную резиденцию раджи.

Санджив приглашает всех пройти в чайный павильон, где нас угостят традиционным индийским напитком под названием «масала-чай». Джавид помогает нам устроиться за низеньким восточным столиком, и в ожидании неведомого угощения мы внимаем рассказу Санджива о месте, где находимся.

Трудно в это поверить, но 400 лет назад неподалёку отсюда был обширный, богатый зверем и птицей лес. Самодский раджа часто наезжал в него поохотиться. Как-то раз, утомившись от благородной забавы, знатный охотник остановился отдохнуть в этом месте. Оно ему чем-то приглянулось, и он повелел разбить здесь сад и возвести достойный его дом.

Приказ был незамедлительно выполнен, и вскоре раджа уже мог наслаждаться плодами фруктовых деревьев и ароматами растущих на затейливых клумбах цветов. От многочисленных фонтанов и сбегающих каскадом водяных потоков тянуло благословенной прохладой. Не были забыты и другие потребности властителя: в тени деревьев прятались 44 домика наложниц. Впрочем, чтобы они не докучали господину в часы, когда он жаждал одиночества, вход на половину сада, где располагался дом раджи, им был запрещён.

Сейчас резиденция преобразована в фешенебельный отель. Дома, в которых некогда жили одалиски, переоборудованы в номера. Желающие устроить романтическую свадьбу могут снять отель на два дня полностью всего за каких-то 180—200 тысяч долларов.

Тем временем перед нами ставят исходящие паром чашки. С любопытством пробую пряный напиток. Затрудняюсь определить на вкус ингредиенты и прошу Джавида рассказать, как готовят масала-чай. Согласно его рецепту, нужно взять глубокую кастрюлю. Смешать в ней воду с молоком и довести до кипения. В кипящую жидкость добавить смесь специй, состоящую из гвоздики, корня имбиря, чёрного перца, кардамона и сахара. Недолго кипятить, затем добавить чёрный чай и снять кастрюлю с огня. Потом напиток, процедив в предварительно прогретый чайник, незамедлительно подать к столу.

Завершив дегустацию и погуляв по рукотворному райскому саду, усаживаемся в ожидающий нас автобус и возвращаемся в Джайпур. Снова по репликам спутниц мысленно рисую пейзажи, проносящиеся за окном. Вот их заинтересовала деревня, застроенная хилыми домишками из соломы. Санджив объясняет, что это деревня цыган. Такая неосновательность их жилищ объясняется частыми переселениями. В отличие от других стран, где цыгане являются пришельцами, в Раджастане это одни из коренных жителей. Именно отсюда около полутора тысяч лет назад предки этого весёлого музыкального хитрого народа вышли, чтобы расселиться по всему миру.

Вдруг одна из дам восторженно восклицает: «Ух ты!» Оказывается, нам навстречу попалась процессия слонов, по-видимому, следующая на ночлег после трудового дня.

Автобус останавливается около нашего отеля. Перед тем как выйти, приглашаем всех желающих подняться в наш номер и помочь справиться с тортом. Но - увы! Группа утомлена жарой и впечатлениями, всем не терпится добраться до своих отелей. Выслушав поздравления и извинения, прощаемся с туристами до утра, а гидам напоминаем, что мы их ждём.

Смыв под душем усталость, отдыхаем в ожидании гостей. К сожалению, сегодня мне не удалось купить Татьяне подарок, но она милостиво согласилась немного подождать. Санджив пообещал по приезде в Агру обязательно завезти нас в хороший ювелирный магазин.

Часа через полтора появляется Джавид и передаёт извинения Санджива, которому в данный момент приходится подыскивать закапризничавшей  туристке другой отель. Я, открывая прихваченную в московском дьюти фри на этот случай бутылочку виски, сообщаю, что ему придётся отдуваться за двоих. Чередуя величания во здравие именинницы с тостами, поднятыми за российско-индийскую дружбу, расспрашиваем юношу о нём самом.

Джавид — мусульманин родом из Агры. Его близкие и сейчас живут в этом городе. Кроме него, в семье ещё четверо детей. Три младших брата и общая любимица маленькая сестрёнка. Мама занимается домом, папа — водитель-дальнобойщик. На своём огромном фургоне возит грузы по всей стране. Обучение в университете Джавид совмещает с занятиями спортом: он играет за студенческую команду в самую популярную в Индии игру крикет.

С виски переходим на чай. Благо, в номере есть электрочайник и набор с пакетиками заварки, кофе, сухого молока и сахара. Подходит к концу так много вместивший в себя день.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 3, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Новое, наполненное солнцем утро. Мы направляемся в город Амбер, который до 1728 года был столицей Раджастана. Расположен он всего в одиннадцати километрах от Джайпура. Увидев здания Амбера, большинство которых выстроены из желтоватого песчаника, европейцы ошибочно полагают, что своё имя он получил по этому преобладающему в городской цветовой гамме тону. Ведь в переводе с английского «амбер» — это янтарь, а именно жёлтый цвет чаще всего ассоциируется с этим камнем. Но город был построен и обрёл своё название задолго до прихода в эти места англичан. Многие индусы считают, что назван он по имени одной из многочисленных местных богинь. У Санджива же на это есть своё мнение - он выводит название города от слова высота, звучащего на санскрите как «амбар».

На площади, где останавливаются туристические автобусы, нас встречают продавцы сувениров, маек с местной символикой, бижутерией и прочими мелочами. Не вступая с ними в товарно-денежные отношения, пробиваемся на звук пронзительных мелодий, издаваемых флейтами заклинателей змей.

Окружив одного из них, группа созерцает необычное действо. Джавид комментирует нам происходящее. Факир подносит свой инструмент к губам и, поводя им из стороны в сторону, извлекает из него заунывную мелодию. Из корзинки, стоящей у его ног, поднимается кобра и в такт музыке покачивается, следуя за движениями флейты.

По окончании завораживающего представления Татьяна хитро спрашивает, не хочу ли я погладить «актрису». Во мне, по-видимому, до сих пор живёт мальчишка, которого легко можно взять на «слабо». Окликнув Санджива, интересуюсь, можно ли это сделать. Он говорит, что да, но эта змея ему чем-то не нравится, и мы переходим к другому заклинателю. Санджив, переговорив с ним и получив разрешение, предлагает мне действовать. Следуя подсказкам окружающих, моя ладонь достигает округлого тела кобры. Оно  примерно на локоть возвышается над бортиком корзины. Нежно скользя вверх по гладкой, упругой коже, пальцы нащупывают расширение  небольшого, с изящную женскую ладонь, капюшона. Убедившись, что его обладательница не агрессивна, предлагаю Татьяне воспользоваться редкой возможностью. Следуя по моей руке, она также несколько раз проводит пальчиками по нагретой солнцем змеиной коже.

Оставив немного рупий нашей новой знакомой на молоко, спешим к месту посадки на слонов. Этим умным животным предстоит доставить нас к главной достопримечательности Амбера. Проходя мимо могучих гигантов, наши спутницы восхищённо ахают. Благородные животные разрисованы затейливыми узорами от кончика хобота до хвоста. На одних яркими красками нанесён растительный орнамент, на других — жанровые сценки, например нападение тигра на грациозную лань.

Поднимаемся по ступенькам на деревянную платформу, к которой «припаркован» слон. На его спине закреплена небольшая, покрытая мягким ковриком площадка. Ближе к шее сидит погонщик. Подстраховываемые Джавидом, мы с Татьяной усаживаемся бок о бок, свесив ноги на левую сторону. Перед нами, для предохранения от падения, опускается железный прут с крючком на конце. Поинтересовавшись, всё ли у нас о’кей, водитель элефанта отдаёт нужную команду, и, позванивая колокольчиком, слон начинает размеренное движение по круто уходящей вверх улице. Подвешенные на шее трудяг колокольчики служат не для увеселения пассажиров, а имеют сугубо практическое назначение. Как ни странно, самое большое современное наземное животное передвигается практически бесшумно, и задорный звон должен оповещать окружающих о его приближении.

Немного освоившись и ощупав пассажирскую площадку, я, сняв с плеч свой дежурный рюкзачок, достаю из него заранее закупленную для этого случая гроздь бананов. В это время Татьяна выясняет у погонщика, что слона зовут Роба. Передав угощение для него, сами во избежание обезвоживания приникаем к бутылкам с водой.

Улица, по-видимому, довольно узкая. Определяю это по тому, что время от времени носки моих кроссовок чиркают по стенам домов. Минут через тридцать подъём заканчивается, Роба аккуратно «пришвартовывается» к платформе, на которой нас уже поджидает Джавид.

Мы направляемся к воротам крепости Славы или, как чаще называют этот культурно-исторический памятник, «форта Амбер». Подобно Московскому Кремлю, его высокие стены скрывают за собой величественные дворцы и храмы. На площадке над воротами вместо грозной стражи разместились музыканты, встречающие входящих национальными мелодиями, исполняемыми на народных инструментах.

Ненадолго окунувшись в тень, снова оказываемся под жаркими лучами солнца. Вокруг раздаётся разноязыкий гомон. Выделяясь из создаваемого им равномерного гула, звучат профессионально громкие голоса экскурсоводов. Вот и Санджив, убедившись, что группа в сборе, приступает к рассказу.

Предки махараджи Ман Сингха, построившего форт, обосновались в этих местах в XII веке и до XVI века обходились без «крепости Славы», проживая внизу, в городе. А вот ему захотелось поселиться повыше. Присмотрев один из возвышающихся над столицей скалистых холмов, он повелел возвести на нём могучий замок. В него мы и попали, пройдя через некогда предназначавшиеся для высоких гостей ворота Солнца. Подобно нам, они также достигали их, поднимаясь на слонах.

С противоположной стороны форта располагаются ворота Луны, предназначавшиеся для простого народа. Санджив приглашает нас пройти в Диван-и-Ам — зал для встречи махараджи с общественностью. Здесь проходили официальные аудиенции. На деталях его интерьера Санджив учит нас отличать элементы индуистской архитектуры от исламской.

Выполненные в виде слоновьих голов капители колонн, поддерживающие сводчатый потолок, — типичный элемент индуистской архитектуры. Изображённые же в нижней части купола (?) относятся к мусульманской. Если внутри купола находится лотос — это уже индо-мусульманская архитектура.

Обогатив нас знаниями по музыке, застывшей в камне, гид разъясняет символику слоновьих хоботов. Оказывается, что поднятым хоботом на скульптуре или изображении священное животное благословляет нас, опущенным же приветствует. Так что входящих на аудиенцию встречали рисованные и резные по камню приветствующие изображения, уходящих же провожали благословляющие.

По дороге к одному из дворцов заворачиваем в древнюю баню — хамам. Обнаружив действовавшую ещё в XVII веке круглую чашу аналога джакузи, лишний раз убеждаемся, что всё новое — это хорошо забытое старое.

Продолжая санитарно-гигиеническую тему, Санджив говорит, что замково-дворцовый комплекс насчитывает 99 туалетов, и предлагает желающим осмотреть один из них. Но тут же, вызвав общий смех, предупреждает, что можно только посмотреть - пользоваться нельзя. Небольшое уютное помещение с функциональным отверстием в полу. По трубе, находящейся под ним, некогда непрерывным потоком струилась вода. Особенно удивляет наличие такого множества древних «уголков задумчивости», если учесть то, что в те времена, когда здесь бурлила светская жизнь, в большинстве дворцов европейских монархов туалетов не было вообще. Высокородные господа в лучшем случае обходились ночными горшками, а чаще гадили где попало.

Вступаем в анфиладу залов летнего дворца. Каждый имеет свою особенность. В одном — великолепная роспись потолка некогда зеркально дублировалась узором расстеленного на полу ковра, иногда у неподготовленных гостей махараджи этот приём придворного дизайнера по интерьеру вызывал головокружение. Похоже, что зеркальные залы были в моде. Местный отличается от посещённого накануне большей площадью и тем, что благодаря точным расчётам строителей мог освещаться всего одной свечой. Свет её пламени, отражаясь последовательно в небольших замурованных в стены колонн и потолок  зеркалах, добирался до самых отдалённых уголков.

Мраморные стены следующего зала, подобно вертикально расположенным клумбам, усыпаны прекрасными цветами. Санджив уверяет, что ни один из роскошных бутонов не повторяется. Мы ощупываем вырезанные в камне лепестки роз, тюльпанов, каких-то вовсе незнакомых цветов. Работа мастеров великолепна! Подобно живым, лепестки нежны и гладки, как атлас. Кажется, что если чуть сильнее надавить, один из них отделится и, кружась, упадёт под ноги.

Проходим в личные покои. Большую часть одной из стен занимает искусно вырезанная мраморная решётка, это деталь древнего кондиционера. Некогда за ней тонкими струями стекала вода, проходя через них, потоки воздуха охлаждались, махараджа мог наслаждаться желанной прохладой. Из другой стены на высоте около 170 см выступает мраморная плита. Размеры её примерно 2 на 2 метра. Это спальное место махараджи. Разумеется, спал он не на голом камне. Плита застилалась коврами, матрасами, подушками. Опасаясь за здоровье высокопоставленного лица, я спросил, не грозило ли ему падение с высоты. Санджив успокоил меня, объяснив, что раньше по краю постели шли выполненные из ценных пород дерева перила.

Пройдя через множество внутренних дворов с цветниками и резными беседками, остановились на месте, откуда наши спутники могли обозреть панораму окрестностей. Окаймляя раскинувшийся внизу городок, по скалистым грядам, взбираясь на холмы и спускаясь на равнины между ними, бежит «великая индийская стена». Так в шутку называют индусы это оборонительное сооружение, протяжённость которого достигает 35 километров.

От форта вниз к ожидающему нас автобусу спускаемся на джипах. Индийские водители, лихо лавируя по узким, замысловато изогнутым улицам и, кажется, непрерывно давя на клаксон, заставляют наших зрячих попутчиков много понервничать. К счастью, кратковременное ралли для всех экипажей заканчивается благополучно, и, загрузившись в ставший родным салон, мы вслед за махараджами, покинувшими Амбер в 1728 году, переезжаем в Джайпур.

По дороге делаем небольшую остановку. С берега искусственного озера можно полюбоваться стоящим прямо в его водах дворцом Джал-Махал. Мы же с Татьяной внимательно слушаем рассказ Санджива. Некогда дворец был загородным домом одного из махараджей, страстного любителя охоты и слабого пола. Чередуя одно увлечение с другим, властитель отдыхал здесь вдали от жён и государственных забот.

Озера в те времена на этом месте не было. Вокруг расстилалась долина. О возникновении водоёма существует две легенды. Первая - гуманитарная. Согласно ей, как-то опустилась на Раджастан страшная засуха, и дабы сохранить гибнущий урожай, махараджа повелел соорудить дамбу. В результате на месте долины образовалось озеро, а нижние этажи роскошного приюта повелителя оказались под водой. Согласно же второй, альтруизм был чужд махарадже, а дамбу он повелел возвести лишь для того, чтобы охотиться на уток, не покидая дворца и прекрасных гурий.

Немного передохнуть от дворцов позволяет следующая остановка. Автобус тормозит около магазина, на первом этаже которого торгуют местными коврами ручной работы. Входим в прохладное помещение и рассаживаемся на тянущейся вдоль одной из стен лавочке. Перед тем как продемонстрировать свой товар, радушные хозяева предлагают напитки на любой вкус. Кофе, чай, кола, соки, ром, пиво. Я останавливаю свой выбор на роме. Мне приносят высокий стакан, на дне которого примерно на два пальца плещется жидкость. Отдаю должное индийскому спиртному. Напиток весьма недурён. Его пряный вкус и слегка экзотичный аромат навевают воспоминания о книгах про похождения пиратов, больших любителей рома. Мне кажется, что именно такой вкус я и представлял себе, следя за приключениями героев Сабатини. Между тем продавцы, одарив всех желающих выбранными ими напитками, приступают к демонстрации товара. Один за другим на полу перед нами разворачивают предметы мечтаний домохозяек 70-х годов прошлого века. В те времена в европейской части СССР ковры были на пике популярности. В наши дни купить их не проблема, но подобные эксклюзивные изделия ручной работы за сравнительно небольшие деньги некоторые россияне предпочитают привозить отсюда.

Пока продавцы приносят и раскатывают всё новые и новые рулоны, Санджив рассказывает об истории и современности местного ковроткачества. Это искусство пришло в Индию вместе с мусульманскими завоевателями из Персии, сначала в Кашмир, затем в Дели, Агру, а уже оттуда в Раджастан. Все индийские ковры ткутся на основе из хлопковых нитей с использованием пряжи из верблюжьей шерсти или мягкой и блестящей шерсти из Кашмира, иногда добавляют к ней шёлк. Также ткут и изысканные чисто шёлковые ковры. На изготовление одного изделия у ремесленников, проживающих в окрестных деревнях, уходит от 6 до 8 месяцев. Слушая лекцию, мы с Татьяной ощупываем предлагаемые экземпляры. Вот этот, с высоким пружинящим ворсом, наверняка изготовлен из шерсти корабля пустыни, а вот этот, гладкий и бархатистый, с хорошо осязаемыми узорами, явно шёлковый. Демонстрация закончена, и желающие могут переходить к оформлению покупок.

Мы же поднимаемся на второй этаж в царство местной текстильной промышленности. Отпустив супругу бродить в лабиринте стоек и вешалок, сам остаюсь беседовать с одной из наших попутчиц. Москвичка Лена присоединилась к нашей группе вчера, приехав в Джайпур из Варанаси. Её эмоциональный рассказ об этом священном городе скрасил мне минуты ожидания. Вернувшаяся с покупками Татьяна поведала, что девушки-продавщицы показали ей сари. Это национальная женская одежда в Индии, представляющая собой отрез ткани длиной от 4,5 до 9 метров и шириной от 100 до 120 см. И не только показали, но и постарались научить заворачиваться в него. Один конец сари два раза обернули вокруг её бёдер, соорудив длинную, в пол, юбку, второй закрепили на юбке и перебросили через плечо. Подумав, моя практичная супруга решила, что у нас в подобном наряде пойти некуда, и вместо сари купила другую популярную в Индии женскую одежду — пенджаби. Пенджаби состоит из длинной, с разрезами внизу по бокам блузки с воротником-стойкой и рукавами в три четверти и лёгких шёлковых брюк. Покинув магазин, возвращаемся к экскурсионной программе.

Следующая остановка - напротив «дворца ветров». Хава-Махал, так это здание называют местные жители, был построен в 1799 году. Судя по репликам окружающих, сооружение похоже на огромный, богато украшенный пятиярусный торт. Одной из особенностей дворца является то, что он не был местом жительства, а служил своеобразной VIP-трибуной. Жён и наложниц махараджи не должны были видеть посторонние. В то же время высокопоставленным дамам хотелось полюбоваться проводимыми религиозными празднованиями и пышными процессиями. Вот в это здание незадолго до начала торжеств их и доставляли в закрытых паланкинах.

Внутри с этажа на этаж спускались и поднимались не по лестницам, а по пологим подъёмам и спускам. Чтобы каждая дама могла выбрать наиболее выигрышный вид, по фасаду разместили 953 окна, не считая множества закрытых резными мраморными решётками балкончиков. Внутри стен проложены вентиляционные трубы, которые наряду с окнами обеспечивают в помещениях тягу воздуха. Даже в самые жаркие дни в комнатах дует лёгкий ветерок, создавая желанную прохладу. Эта климатическая особенность и дала дворцу его «ветреное» название. Давно не выглядывают из многочисленных окон восточные красавицы. Остались в прошлом гаремы и безграничная власть правителей Раджастана.

Череду осмотренных в этот день резиденций махараджей продолжил расположенный в центре Джайпура городской дворец. Находящаяся за высокими стенами территория разделена на две части. Одна — музейная, вторая, та, в которой и поныне обитают потомки королевского рода, — жилая. Официально считается, что последним махараджей Джайпура, унаследовавшим этот титул в 1970 году незадолго до отмены индийским правительством всех монарших титулов, был умерший в 2011 году Бхавани Сингх. Однако джайпурцы и сегодня почитают его старшего сына как своего махараджу.

Санджив просит обратить внимание на два развевающихся над находящимся на возвышенности семиэтажным зданием флага. Один — флаг Джайпура, второй — фамильный, императорский. Он объясняет, что если на флагштоке отсутствуют стяги, это означает, что махараджа в отъезде. Если присутствует городской, то он в городе, если же к нему присоединяется фамильный, махараджа находится непосредственно в резиденции.

Так как мы заранее не озаботились прошением об аудиенции, отправляемся знакомиться с музейной частью. К сожалению, детали интерьера залов и экспонаты нельзя не только потрогать, но даже запрещено снимать на фото- и видеоаппаратуру. За этим строго следят одетые в белоснежные одежды и красные тюрбаны многочисленные смотрители. Поэтому мы особенно внимательно слушаем рассказ Санджива, реплики туристов и время от времени теребим Джавида, прося поподробнее описать заинтересовавший нас предмет.

В одном из залов разместился музей оружия. На его стенах и в стеклянных витринах развешены и разложены доспехи, мечи, сабли, кинжалы, арбалеты, ружья, пистолеты. Многие экземпляры инкрустированы драгоценными камнями. Пытаюсь представить, как могут выглядеть некоторые необычные экземпляры. Например, кинжал с двумя лезвиями для охоты на тигров, пистолет-кинжал или боевой веер.

В следующем зале в витринах выставлены одежды властителей и их жён. В одном из дворцовых дворов разместили коллекцию старинных, богато изукрашенных экипажей.

Во всех резиденциях правителей обязательно присутствовали два зала для приёмов. Если в Диван-и-Аме он вёл официальные приёмы, то в зале, носящем название Диван-и-Хаз, принимали друзей и высоких гостей, прибывающих с частным визитом. В городском дворце для этих целей служил выстроенный из белого мрамора павильон. Ныне один из его углов украшают два рекордсмена из книги рекордов Гиннеса. В отполированных до зеркального блеска поверхностях огромных кувшинов отражалось солнце. Санджив поведал нам историю создания этих самых больших в мире изделий из серебра. В 1902 году махараджа Мадх Сингх II был приглашён на коронацию английского монарха Эдуарда II. И всё бы хорошо, но возникла проблема. Заключалась она в следующем. Махараджа для всех своих нужд использовал только регулярно доставляемую для него воду священной реки Ганг. Перейти, хотя бы временно, на воду из Темзы он категорически не хотел. Но отказаться от поездки было никак нельзя, и тогда он выделил серебряных дел мастерам около 60 000 монет и повелел сделать из них два сосуда. Мастера расплавили монеты и изготовили серебряные кувшины, каждый из которых вмещал более восьми тысяч литров воды. Так что хватило на дорогу в оба конца и на всё время торжеств. На мой вопрос, какой они высоты, Джавид ответил, что примерно с меня. Впечатлённый услышанным, я как-то совсем забыл спросить о ширине.

Чтобы добраться до следующей достопримечательности, нам не понадобился транспорт. Неподалёку от дворца находится старинная обсерватория Джантар-Мантар, что на русский можно перевести как «инструмент измерений». Инструмент, мягко говоря, получился объёмным. Созданная по указанию основателя Джайпура Джай Сингха обсерватория включает в себя 14 построек, служащих приборами для наблюдения за небесными объектами, определения расстояния до них и предсказания затмений.

Санджив подводит группу к самым большим в мире солнечным часам, их диаметр составляет 27 метров. По его заверениям, помимо значительных размеров, они также отличаются завидной точностью. Ошибка измерений не превышает двух секунд. Вокруг диска часов располагаются знаки Зодиака. Естественно, туристы разбредаются фотографироваться, каждый у своего. Мы также не остаёмся в стороне и, разыскав с помощью Джавида Тельца и Весы, запечатлеваемся на их фоне.

Погуляв ещё немного по научному объекту и ощупав несколько замысловатых бронзовых астрономических инструментов, возвращаемся к ожидающему нас гиду.

Собрав всю группу, Санджив объявляет, что приготовил для нас сюрприз. Заинтригованные, следуем за ним. На подходе к трассе наши зрячие попутчики оживляются. Слышен смех. Мы с Татьяной пока ничего не понимаем. Но вот Джавид подводит нас к чему-то и предлагает садиться. Протянув руку, обнаруживаю какой-то экипаж. Пропустив вперёд Татьяну, устраиваюсь рядом с ней на небольшом мягком сиденье. Продолжая изучать транспортное средство, обнаруживаю впереди велосипедное седло. Всё понятно: нам предстоит прокатиться по городским улицам на велорикше.

Водители занимают свои места, и наша кавалькада начинает движение. Пассажиров от палящего солнца прячет в своей тени натянутый сверху тент, но от выхлопных газов проносящихся рядом автомобилей, мотоциклов и тук-туков он, к сожалению, не защищает. Сочувствую рикше, вынужденному целый день дышать смогом. Минут через двадцать вся наша колонна останавливается около небольшого фруктового рынка. Джавид уже стоит у подножки и подаёт Татьяне руку, помогая выйти.

На прилавках горками лежат знакомые и незнакомые фрукты. Манго, гранаты, какие-то зеленошкурые апельсины, небольшие продолговатые арбузы. Наше внимание привлёк доселе невиданный нами фрукт чико. Внешне по форме и цвету похож на картошку, находящаяся же под кожурой мякоть по вкусу напоминает смесь клубники с айвой. Затарившись витаминами, отправляемся в отель отдыхать и переваривать обилие впечатлений.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 4, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Утром слегка загрустивший гостиничный номер прощается с нашими склонными к перемене мест рюкзаками. Уютно устроившись на наших плечах, они весело махали его двери своими регулировочными лямками, пока не скрылись на лестнице, спускающейся к ресепшену.

В этот день предстояло преодолеть 260 километров дороги, соединяющей славный город Джайпур с не менее славным городом Агрой. По маршруту было запланировано несколько остановок в пути для осмотра достопримечательностей. Вдобавок к этому Санджив предложил расширить обязательную программу, пообещав за скромную сумму в 20 долларов с человека показать два очень интересных места, почти не посещаемых туристами.

К счастью, в группе не возникло разногласий, и все единодушно решили немного обогатить наш индийский экипаж материально, а самим, соответственно, обогатиться духовно. Последовательно собрав туристов из отелей и убедившись, что все на месте, Санджив изложил легенду о том самом примечательном месте, упомянутом им накануне. Давным-давно жители красивой долины, раскинувшейся между холмами и невысокими горами, страдали от недостатка воды. Болеющий за них душой местный бог Галва решил прийти им на помощь. Взобравшись на одну из окрестных гор, он уселся в позу лотоса и предался медитации. Медитировал он до тех пор, пока из вершины не забил источник. Заняло это ни много ни мало 60 тысяч лет.

Поразившись этой нереальной цифре, я подумал, что ослышался, и переспросил у Санджива, правильно ли я понял. Он подтвердил, что со слухом у меня всё в порядке, и продолжил рассказ.

В благодарность за это благодеяние окрестные селяне возвели на вершине храм в честь Галвы. Впоследствии на склонах и у подножия построили ещё несколько культовых сооружений. Священный источник, и поныне бьющий на вершине, последовательно наполняет водой три спускающихся каскадом бассейна для омовений.

В настоящее время этот храмовый комплекс является местом паломничества для индусов. Однако не только людей привлекает благодатное место, пришлось оно по душе и многочисленной колонии обезьян. На территории паломнического центра и в окрестностях их тысячи. И поэтому комплекс часто называют храмом или дворцом обезьян.

Отъехав на десяток километров от «розового города», автобус свернул с трассы на просёлок. Дорога извивалась между холмами, поросшими лесом. Вдруг прилипшие к окнам женщины восторженно запищали. Оказалось, что между деревьями деловито прогуливаются множество диких павлинов. На реплику одной из туристок, что неплохо было бы разжиться красивыми перьями, Санджив заметил, что павлины очень быстро бегают, но даже если вы сумеете догнать эту «жар-птицу», то за попытку выдрать перо из её великолепного хвоста можно угодить в каталажку, так как все местные павлины находятся под охраной государства.

Непосредственно к святому месту туристическим автобусам подъезжать запрещено, и мы, покинув салон, пересаживаемся на тук-туки. Это широко распространённый в юго-восточной Азии и в небогатых странах Ближнего Востока вид недорогого пассажирского транспорта. Чаще всего это трёхколёсный скутер с тентом, способный перевозить до трёх пассажиров.

Было бы неплохо пройти пешком оставшиеся полтора—два километра, но драгоценное время нужно экономить, и поэтому к подножию священной горы мы лихо подкатываем, обдуваемые встречным ветром и сопровождаемые громким треском моторов. Как только двигатели замолкают, становится слышен щебет многочисленных птиц.

Джавид подводит нас к продавцу орешков. За 40 рупий мы покупаем два кулёчка. Теперь будет чем угостить хвостатых. Неподалёку, с любопытством поглядывая на нас, индусы-паломники покупают пучки сена для того, чтобы покормить священных коров. Коровы в ожидании подношений подбирают валяющиеся повсюду шкурки бананов, оставшиеся после пиршества компании макак. Конкуренцию им составляют ничуть не священные козы. Им, бедным, не приходится рассчитывать на подношения.

В тени растений лежат собаки. Задаюсь вопросом, а чем же питаются они? Неужели тоже вегетарианцы? А может, наплевав на государственную охрану, иногда догоняют стремительных павлинов? Добиться ответа от описывающего эту идиллию Джавида не удаётся: он не знает.

Тем временем Санджив призывает всех подойти к нему и оповещает, что находящиеся перед нами храмы посвящены Раме и Кришне. Выглядят они очень древними, так как с момента возведения ни разу не реставрировались. Желающие смогут посетить их на обратном пути. По широкой утоптанной тропинке мы поднимаемся вверх, последовательно проходя мимо священных водоёмов, в которых, на зависть нам, весело плещутся паломники. Самый нижний предназначен для женщин, средний — для мужчин, а в верхнем совершают омовения обезьяны.

Хорошо было слышно, как многочисленные бандерлоги прыгают по веткам растущих на склоне деревьев и просто шныряют по поросшей густой травой и кустарником земле. В отличие от своих ланкийских сородичей местные приматы явно закормлены. На предлагаемые нами орешки они просто не обращают внимания.

Присоединившийся к нашей троице местный монах рекомендует поменять угощение и даёт мне и Татьяне по банану. Протягиваем их в сторону ближайшей, шумно о чём-то дебатирующей компании четвероруких. Цепкие пальцы тут же их выхватывают.

Ободрённые успехом, насыпаем на ладони по горстке арахиса и снова протягиваем их в том же направлении. Тут же, сварливо ворча, по орехам кто-то ударяет. Часть угощения просыпается на землю. Джавид говорит, что это недовольная заменой лакомства самка, но советует не убирать руки, так как к нам приближаются малыши. Оставшиеся у меня орехи бережно накрывает миниатюрная ладошка. Доставая из-под неё по одному ядрышку, крохотные пальчики не спеша отправляют их в рот. Рядом с Татьяниной руки таким же образом угощается другая малютка.

В отличие от взрослых особей, детёныши на удивление деликатны. Одарив их остатками арахиса, продолжаем неторопливый подъём. Сопровождающий нас монах уверяет, что мы очень правильно поступили, посетив это святое место. Даже непродолжительное пребывание здесь, несомненно, положительно скажется на нашей карме.

По мере приближения к вершине стали всё более слышны периодически раздающиеся громкие всплески. На мой вопрос: «Что бы это значило?» - Джавид ответил, что это обезьяны сигают в воду с невысоких скал.  Освежающие струи непрерывным потоком исторгает мраморная голова коровы — это и есть священный источник. Его живительная влага, наполняя по дороге каскад купален, сбегает вниз в долину и питает пышно цветущую там растительность.

У расположенного поблизости храма встречаем Санджива и ещё нескольких наших спутниц. Интересуемся у них, как выглядит сакральное сооружение. Внутрь строений ведут полукруглые арки, потолок поддерживают изящные колонны, окна закрыты витиеватыми резными каменными решётками. Песчаного цвета стены украшает полустёршаяся от времени роспись. Сюжетом художникам служили сцены из давно минувших празднеств и каких-то значительных событий.

Следуя за Сандживом, входим в храм, и он подводит нас к ставшему священным месту, на котором тысячелетиями медитировал бог Галва. Сейчас там, читая мантры и перебирая чётки, восседает в позе лотоса священнослужитель. Отвлёкшись от медитации, он через Санджива предлагает нам получить благословление.

По очереди усаживаемся на расстеленную перед ним циновку. Пропев мантру, он ставит нам между бровями оранжевую точку, повязывает мне на запястье правой, а Татьяне — левой руки толстые красно-жёлтые нитки и вкладывает нам в рот прасад — угощение, предлагаемое в храме божеству. А так как чаще всего божества ограничиваются только ароматом, ставшее освящённым лакомство распространяется среди верующих как духовный дар — символ священной благодати. В каждом храме свой прасад. Здесь это были кусочки сахара, сваренного в кокосовом молоке.

Поблагодарив за совершённую церемонию и сделав небольшие пожертвования, мы спускаемся к подножию горы и по неширокой аллейке, сопровождаемые трелями птиц и завораживающими пениями мантр, негромко льющимися из какого-то звуковоспроизводящего устройства, направляемся к очередному храму.

Джавид рассказывает, что в Дели он, впрочем, как и все другие студенты, начинает каждое утро с распевания мантр. Это даёт ему нужный настрой на весь день. На моё удивлённое восклицание: «Но ведь ты же мусульманин!» - он спокойно отвечает: «Ну и что, одно другому не мешает».

Уже привычно оставив обувь у входа, вступаем под древние своды и подходим к небольшой статуе Ганеша. Это один из самых любимых в Индии представителей многочисленного пантеона. Он - бог мудрости,  благополучия и преуспевания. Выглядит Ганеша не очень презентабельно: круглый, с огромным животом четырёхрукий толстячок с головой слона. Но под неказистой внешностью скрывается доброе и справедливое сердце. Мне этот бог также очень симпатичен, так как его особой благосклонностью пользуются путешественники, пишущие и стремящиеся к получению новых знаний люди.

По мере того, как мы с помощью рук осматриваем статую, подошедший Санджив рассказывает о тайном смысле, скрытом в каждой части тела Ганеша. Слоновья голова символизирует благоразумие и преданность, большие уши обозначают мудрость и способность слышать всех, кто обращается с просьбами, большой живот говорит о щедрости божества.

С шеи Ганеша свисают гирлянды цветов, на одной из рук я нащупываю нечто вроде нарукавника, идущего от запястья до локтя. «Что это?» — спрашиваю у Джавида. Оказывается, это множество ниточек, подобных повязанным нам в верхнем храме. Конечно, хотелось бы подольше задержаться в этом обладающем доброй домашней аурой месте, но нужно было отправляться дальше.

Следующую остановку наш автобусик делает, отъехав на 95 километров от Джайпура. Абанери — небольшой, типично раджастанский городок - не представлял бы никакого интереса для туристов, если бы рядом с ним не находилось древнее сооружение Чанд Баори. «Чанд Баори» дословно на русский можно перевести как «колодец ступени». Обычно при слове «колодец» в моём воображении рисуется квадратный сруб, уходящий в землю, в глубине которого таинственно поблёскивает зеркало воды. Тихо позвякивает, раскручиваясь с барабана и опуская вниз ведро, металлическая цепь. Индийский же ступенчатый колодец не имеет с этим ничего общего, кроме задачи обеспечивать живительной влагой окрестное население.

Это приличных размеров сложное архитектурно-инженерное сооружение. Мы идём к нему сквозь жаркое марево. От расположенного поблизости храма богини радости и счастья Харшат Маты доносятся исполняемые старческими дребезжащими голосами религиозные песнопения. Санджив подводит нас к прямоугольному рукотворному провалу, уходящему вниз на 30 метров. Ширина прямоугольника — около 17 метров, длина — около 20. По трём сторонам расположены многочисленные ступеньки, круто уходящие вниз примерно под углом градусов в 70.

На четвёртой стороне находятся ниши со скульптурами. Там же располагаются и покои местной королевской семьи. По-видимому, в особо жаркие месяцы они использовались как резиденция, так как разница в температуре на поверхности и в глубине составляет 5 градусов. Да и от заполняющей дно колодца воды веяло дополнительной прохладой.

Описав нам Чанд Баори, Санджив просит соблюдать осторожность и приступает к рассказу об истории строительства этого сооружения. Существует несколько версий. Официальная гласит, что строительство повелел начать в IX веке король Чанда для обеспечения окружающих районов надёжным источником воды. Некоторые же из археологов считают, что колодец был построен гораздо раньше, за 600 лет до нашей эры. Но, наверное, всё же правы местные жители, искренне верящие древней легенде, в которой говорится, что всё это соорудили за один день демоны.

Осторожно нащупываю тростью на удивление узкие ступеньки. Нелегко было по таким спускаться, а тем более подниматься с наполненными водой кувшинами.

Наши спутницы интересуются у гида, почему вода внизу изумрудного цвета. Он объясняет, что ещё во времена правления англичан водой из колодца было запрещено пользоваться. И запретили это колонизаторы не из-за природной вредности, а потому, что, помимо использования воды из Чанд Баори для бытовых нужд, в ней также совершали омовения многочисленные паломники, посещающие Храм богини радости и счастья, что регулярно приводило к эпидемиям.

К величайшему сожалению, почувствовать разницу температур внизу и на поверхности нам не удалось. После нескольких несчастных случаев с туристами, которые пострадали, сорвавшись со ступенек, спуск вниз экскурсантам запретили.

Вскоре мы покинули штат Раджастан и въехали в штат Уттар-Прадеш, столицей которого является Агра. Но до того, как попасть в этот знаменитый Тадж-Махалом город, мы посетили ещё один очень интересный град.

Фатехпур-Сикри некогда был столицей могучего государства великих моголов. Выстроили его по повелению императора Акбара. Строительству предшествовала следующая история. Несмотря на наличие у Акбара нескольких жён и множества наложниц, не было у императора сыновей. Что, конечно же, его очень огорчало. И дошли до него слухи, что в 40 километрах от Агры, в небольшой деревеньке камнетёсов, проживает святой суфий Салим Чишти, который может помочь с решением этой проблемы.

Акбар как простой паломник посетил его и обратился с просьбой о сыне. Салим благословил его и пообещал, что у императора родятся трое сыновей. Вскоре предсказание сбылось, и император обзавёлся наследниками. Проникшись огромной симпатией к суфию, Акбар решил поселиться поблизости от него на расположенном неподалёку от деревни холме.

В течение 16 лет велось строительство новой столицы. За высокими и надёжными городскими стенами согласно утверждённому правителем плану возводились дворцы, мечети. В ходе строительства и отделки широко использовали красный песчаник, мрамор, купола отделывали бирюзой. Но вся проделанная огромная работа оказалась напрасной. Через 14 лет после окончания строительных работ город был покинут. Столица вернулась в Агру. Произошло это из-за того, что из города ушла вода.

Есть мнение, что случилось это из-за землетрясения. Вначале пытались доставлять воду из отдалённых источников, но её всё равно не хватало. И вот уже более 400 лет город покинут. Но дворцы, мечети, башни и прочие строения хорошо сохранились, что и привлекает многочисленных туристов.

Пройдя через рамки металлоискателя и удостоверив охрану, что в нашем дежурном рюкзачке нет ничего взрывоопасного, мы через большие ворота входим в просторный двор. Санджив уверяет, что во времена правления Акбара весь двор был устлан дорогими коврами. Мы находимся на жилой половине города, которая носит название Даулат-Хана — «Обитель судьбы». Здесь расположены дворцы, павильоны для аудиенций, сокровищница.

Перед нами дворец Панч-Махал. Санджив описывает его как пятиярусное здание, этажи которого украшены многочисленными колоннами. Каждый последующий ярус меньше предыдущего. Ветер, свободно пробираясь между колоннами, вольно гуляет по дворцу, что в местном жарком климате приносит желанную прохладу. Колонны разнообразны по исполнению. Одни — круглые, другие — многогранные, на некоторых — искусная резьба. Кажется, что их обвивают гирлянды цветов. Крышу дворца венчает купол. Неподалёку находится павильон — беседка, служившая некогда школой. Санджив рассказывает, что там учили придворных девушек читать, писать и считать.

Каждая из жён Акбара имела персональный дворец. За школьным павильоном находится здание под необычной каменной крышей. Камни, образующие кровлю, искусно имитируют черепицу. Это дворец жены-турчанки. Он, как, впрочем, и все другие дворцы, украшен изящной резьбой, затейливыми орнаментами, причудливыми колоннами и куполами.

Миновав несколько двориков, мы вошли в большой зал, посредине которого возвышался широкий постамент. Это «комната грёз» — личная опочивальня падишаха. На постаменте стелили постель, зал заполняли водой, что давало возможность решить две проблемы: благодаря воде в спальне было прохладно, а в случае проникновения в помещение злоумышленника предательский плеск выдал бы его. Правда, я так и не понял, как, не замочившись, сам Акбар попадал на ложе.

В следующем дворе Санджив показал нам большое тяжёлое вкопанное в землю каменное кольцо. Служило оно для привязи государственного слона, который помогал императору вершить правосудие. В случае, когда Акбар не мог определить, кто из обратившихся к нему за справедливостью прав, спорщиков ставили перед слоном. Кого слон затаптывал, следовательно, тот и был не прав.

Пройдясь по давно опустевшим залам дворцов ещё двух жён падишаха, постояв у здания библиотеки, фонды которой насчитывали некогда 25 000 свитков, мы отправляемся в храмовую часть Фатехпур-Сикра. Пройдя через императорские ворота, подходим к соборной мечети. Её воздвигли на самой высокой точке холма. Три просторных зала для молитв венчают купола. По стенам идёт вязь резьбы. Джавид говорит, что помимо неё стены украшают выполненные каллиграфически надписи, по-видимому, цитат из Корана.

Духовной доминантой храмовой части города является мавзолей суфия Салима Чишти. Изначально его построили из красного песчаника. Но впоследствии облицевали белым мрамором. И поныне к могиле святого приходят бездетные паломники. Они верят, что суфий поможет им обзавестись детьми.

Перед тем как уйти из покинутого жителями города, мы подходим к ещё одним воротам, носящим название «Великие». Они взметнулись вверх на 54 метра. Арку венчает множество куполов, её внутреннюю поверхность избрали местом жительства дикие пчёлы. Вели они себя, на наше счастье, спокойно: сверху раздавалось мирное ровное жужжание.

Уже под вечер наш утомлённый автобус въехал в Агру. За ночь нужно было набраться сил. Следующий день обещал быть очень насыщенным.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 5, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Отель, в котором мы остановились, находится на тихой окраине шумной, густо населённой Агры. Впрочем, во время путешествий по Индии нам как-то не попалось ни одного малонаселённого пункта, за исключением, конечно же, Фатехпур-Сикри.

Выяснив на ресепшене пароль Wi-Fi, мы поднялись в предоставленный нам номер. Джавид помог отыскать его дверь, показал, где находятся лифт и лестница. Нашему любезному опекуну наверняка не терпится встретиться с семьёй, с которой он не виделся несколько месяцев, да и по любимому мотоциклу он ужасно соскучился. Вспомнив про его маленькую сестрёнку, Татьяна просит передать ей небольшой вкусный подарок от нас — коробочку российских шоколадных конфет.

Распрощавшись с Джавидом, я быстренько подсоединяю нетбук к всемирной паутине. В этот вечер Татьянина команда должна была встречаться с соперниками в турнире игр ЧГК, проходящем в голосовом чате «Libtown-VC». У нас есть ещё немного времени, и мы поспешили на ужин. Ресторан находится на верхнем этаже. Пока поднимались по лестничным пролётам, надумали, чтобы не опоздать к началу игры, заказать ужин в номер. Можно было это сделать и по телефону, но решили не возвращаться, так как волнующие ароматы говорили о близости ресторана. На входе, обратив внимание на белые трости, к нам подошёл один из сотрудников и попытался проводить к свободному столику. Используя немногочисленный лингвистический запас, мы объяснили ему, что хотели бы поужинать в интимной обстановке. Сказав интернациональное «о’кей», молодой человек подвёл нас к своему коллеге, принимающему заказы.

Во время передвижения по залу я обратил внимание на необычное поведение пола. Он временами подрагивал. Когда мы остановились, потряхивания стали особенно заметны. Озадаченный этим явлением, я спросил у Татьяны, не ощущает ли она нечто подобное или это мои личные глюки. Подтверждая условную нормальность моей психики, Татьяна ответила, что тоже обратила внимание на легкомысленное поведение пола. Поразмышляв, мы остановились на двух вариантах происходящего. Либо, так как Агра находится в сейсмоопасной зоне, происходит небольшое землетрясение, либо зал вращается, подобно ресторану «Седьмое небо», расположенному на Останкинской телевышке. В это время подошла дама из нашей группы, решившая также поужинать в своём номере. Воспользовавшись случаем, мы попросили разрешить наши сомнения, но, как ни странно, она ничего необычного не заметила.

Тем временем ресторанный сотрудник освободился, и мы, сделав заказ, слегка озадаченные отправились в свой номер. Загадка разрешилась утром во время завтрака. К нашему столику подошли согруппники и предупредили, чтобы мы не искали выход в той стороне, откуда пришли. Зал действительно оказался вращающимся. Ещё они поделились впечатлениями, полученными от лицезрения чудесных видов, открывающихся через стеклянные стены, на расположенный неподалёку Тадж-Махал.

Впервые с этой жемчужиной архитектуры я познакомился на уроке истории в пятом классе. В начале учебного года, невнимательно слушая преподавателя, я перелистывал новенький учебник и вдруг наткнулся на поразившую меня иллюстрацию. На фоне пронзительно-голубого неба, отражаясь в неподвижном водном зеркале бассейна, как бы зависло в воздухе белоснежное здание изумительной красоты. Зачарованный, я до конца урока не мог оторвать взгляда от фотографии. Естественно, заинтересовался историей создания этого олицетворения любви в архитектуре, в которой смешались реальные факты и романтические легенды.

Ещё будучи пятнадцатилетним юношей, принц Хуррам, будущий могущественный падишах Джахан, влюбился в четырнадцатилетнюю Арджуманад Бану Бегам, дочь визиря (первого министра) своего отца шаха Джахангира. Девушка также полюбила юного принца, но составленный придворным астрологом гороскоп не рекомендовал заключать брак в ближайшее время. Долгих пять лет пришлось ждать, пока звёзды сойдутся в благоприятную комбинацию.

Возможно, помимо звёзд, союзу влюблённых препятствовал и отец принца, по повелению которого он был вынужден вступить в два политически выгодных брака. Но в отличие от европейских монархов у властителей Востока шансов жениться по любви гораздо больше, так как Аллах позволяет правоверным иметь несколько жён. И вот третьей и, похоже, единственной любимой женой принца Хуррама стала     девятнадцатилетняя Арджуманад Бану Бегам. Во время свадебной церемонии отец жениха, поражённый красотой невесты, назвал её Мумтаз-Махал (украшение дворца). Под этим именем она и вошла в историю.

Последующие 19 лет другие жёны и многочисленные наложницы почти не видели своего повелителя. Всё свободное время Шах-Джахан посвящал общению с любимой и, даже отправляясь в военные походы, брал её с собой. Преданная супруга была не только красива, но и умна. Часто Мумтаз-Махал помогала мужу мудрыми советами в государственных делах. Деля с мужем тяготы войн и бремя управления империей, любимая жена исправно исполняла и своё главное предназначение, регулярно радуя мужа наследниками и наследницами. За годы совместной жизни она родила  8 мальчиков и 6 девочек.

В 1629 году Шах-Джахан собрался в очередной поход. Невзирая на то, что Мумтаз-Махал была на последнем месяце беременности, опасаясь козней забытого им гарема, он снова взял её с собой. Поход был удачным, и шах со своими соратниками отмечал победу роскошным пиршеством. В разгар веселья в шатёр неожиданно вбежала служанка жены и сообщила повелителю о рождении дочери. Девушка плакала, и, мучаемый дурными предчувствиями, Шах-Джахан поспешил в шатёр супруги. Вбежав внутрь, он увидел суетящихся вокруг Мумтаз-Махал врачей, которые уже ничем не могли помочь. Она умирала. Склонившись к ней, он успел услышать её последние слова: «Я счастлива умереть на руках любимого». В ответ убитый горем муж поклялся Мумтаз-Махал построить для неё мавзолей невиданной красоты, подобного которому ещё не было в мире. Первоначально Мумтаз-Махал похоронили неподалёку от того места, где она умерла.

Восемь дней не выходил шах из своего шатра, отказывался от еды и напитков, никого не принимал. Когда на девятый день он вышел, подданные не узнали его. В шатёр вошёл крепкий тридцатидевятилетний мужчина, а вышел седой сгорбившийся старик.

Вернувшись в Агру, Шах-Джахан выбрал на берегу реки Джамны подходящее место для мавзолея, повелел привезти и захоронить останки жены там. Вскоре над местом захоронения началось возведение усыпальницы, на долгие годы ставшее единственной заботой и отрадой для неутешного повелителя.

Были приглашены лучшие архитекторы того времени. От рассвета до заката трудились на строительстве более 20 тысяч собранных со всей Индии и из близлежащих стран рабочих и лучших мастеров по обработке камня. Тысяча слонов неутомимо доставляла из расположенных в Раджастане, в 320 километрах от Агры, каменоломен белый мрамор, который благодаря уникальному кристаллическому строению обладает особыми свойствами. При попадании на него солнечных лучей создаётся впечатление, что они проникают внутрь монолита. Караваны верблюдов везли драгоценные и полудрагоценные камни из Китая, Тибета, Афганистана, Персии, Шри-Ланки. Некоторые из них добрались до России, доставив оттуда знаменитый уральский малахит, а всего в отделке Тадж-Махала использовали 28 видов самоцветов.

Грандиозное строительство продолжалось 22 года. И вот обещанный любимой прекрасный мавзолей построен, но Шах-Джахан не собирается останавливаться на достигнутом. По его повелению на другом берегу реки Джамны напротив Тадж-Махала начинается подготовка к строительству его точной копии, которая должна будет послужить местом упокоения для шаха.

Существует предположение, что свой мавзолей шах хотел выстроить из чёрного мрамора. Санджив категорически не согласен с этой версией. Он утверждает, что усыпальница шаха должна была быть такой же белоснежной, как и Тадж-Махал, а вот мост, которым предполагалось соединить два сооружения, как раз и должен был быть построен из чёрного мрамора.

Но экономика государства была уже ослаблена непомерными расходами на строительство. Поднимали голову внешние враги. Выбрав удобный момент, воспользовавшись временным недомоганием Шах-Джахана, один из его сыновей, принц Аурангзеб, отстранил его от власти и заключил в императорской резиденции — Красном форте. Нет, никаких сырых подвалов и тяжких кандалов. В расположение бывшего могущественного властителя были предоставлены достойные апартаменты, через одно из окон которых он часами всматривался в сотворённое по его повелению чудо архитектуры — место упокоения любимой супруги. Там и провёл он последние 9 лет своей жизни в почётном заключении. Одиночество узника скрашивала его младшая дочь. Когда шах умер, именно она настояла на том, чтобы его похоронили рядом с той, кого он так сильно любил.

Наш автобус останавливается в полутора километрах от входа на территорию Тадж-Махала. Санджив рассказывает, что когда он, будучи учеником 8 класса, первый раз приехал сюда на экскурсию, туристические автобусы подъезжали непосредственно к воротам, но вот уже много лет автотранспорту приходится останавливаться на приличном расстоянии от них. Обусловлено это двумя причинами: угрозой терактов и разрушительным влиянием выхлопных газов на белый мрамор мавзолея.

К сожалению, время и людская деятельность не щадят жемчужину архитектуры. Но всё же следует сказать, что индийские власти прилагают все усилия, чтобы сохранить уникальный памятник. Несмотря на высокий уровень безработицы, они закрыли или перенесли все находящиеся поблизости промышленные предприятия.

Раз в несколько лет весь мрамор мавзолея покрывают специальной глиной, обладающей отбеливающими свойствами. Кстати, эту же глину индусы и индуски используют и для отбеливания своей смуглой кожи. В отличие от нас, так высоко ценящих загар, они стремятся выглядеть побелее.

По совету Санджива, оставляем в салоне все сумки, включая дамские и поясные: на территорию Тадж-Махала не разрешается проносить ничего, кроме любительской фото- и видеоаппаратуры. Выходим под пока ещё ласковое утреннее солнышко. Желающие могут воспользоваться экологически чистым транспортом — рикшами или небольшими экипажами, в которые запряжены лошадки. Наша группа единодушно решает идти пешком и, окружив стайкой гида, устремляется на встречу с прекрасным.

По дороге масса торговцев горит желанием осчастливить нас сувенирами, майками, бейсболками, полотенцами и много ещё чем с изображением уникальной достопримечательности. Отмахиваясь от них и от попрошаек, мы достигаем зоны досмотра. Здесь разделяемся. Татьяна с другими дамами встаёт в женскую очередь. Мы с Джавидом — в мужскую. Проходим через раму металлодетектора, после неё секьюрити лёгкими касаниями проверяет, не спрятал ли я что-нибудь в карманах и под одеждой. Убедившись в том, что мы не представляем угрозы, нам вручают по пол-литровой бутылке воды и запакованные в пластиковый пакет матерчатые бахилы. Пропускают.

В ожидании, пока наша группа воссоединится, выясняю у спутника, следует уже сейчас переобуться или можно это будет сделать позже. Джавид объясняет, что переобуваться не надо, а бахилы нужно будет надеть на обувь, перед тем как войти внутрь мавзолея.

Вскоре подходит Татьяна и все наши дамы с такой же ношей. Убедившись, что все в сборе, Санджив предлагает вначале пройти к месту, откуда открывается вид на весь комплекс, и немного послушать его. Изложив исторические факты, он также поведал о планировке и глубоком символизме элементов Тадж-Махала.

Внутрь комплекса можно попасть через одни из трёх ворот, находящихся в выстроенных из красного песчаника зубчатых стенах, которые ограждают его с юга, запада и востока. Северная сторона, выходящая к реке, открыта.

Мы стоим перед главными — южными — воротами. Санджив просит наших спутников пересчитать купола, венчающие вход. Всего насчитывают 11. Гид говорит, что когда мы пройдём через ворота, с другой их стороны можно будет увидеть ещё 11 куполов, что, как легко подсчитать, в сумме составит 22. Цифра эта не случайна: каждый купол символизирует один из годов строительства.

Над аркой ворот на белом мраморе, инкрустированным в него чёрным сланцем, выписаны строки из 89 суры Корана, последние слова которой гласят: «Войди в мой рай». Санджив обращает внимание наших зрячих спутников на то, что строки поднимаются высоко вверх. А буквы в них выглядят одинаковыми по размеру. Достигнут эффект тем, что чем выше строка, тем больше размер букв, но в силу их возрастающей удалённости от глаз создаётся иллюзия идентичности.

Миновав арку ворот, мы входим в сад, занимающий большую часть комплекса. Весь комплекс расположен на прямоугольнике со сторонами 580 на 300 метров, в котором сад занимает квадрат 300 на 300 метров. В центре его находится мраморный бассейн. Отходящие от него каналы делят сад на 4 равные части. Каждую из них, в свою очередь, делят на 16 клумб немного приподнятые над ними пешеходные дорожки.

Изначально в саду произрастали сотни фруктовых деревьев, изысканные сорта роз и множество различных цветов наполняли его благоуханием. Ко времени прихода в Агру англичан сад уже утратил своё былое великолепие. Британцы привели его в порядок, но вместе с тем  видоизменили, сделав более похожим на английский парк.

Сегодня вдоль каналов растут символизирующие смерть кипарисы, а над пешеходными дорожками создают тень фруктовые деревья, символизирующие жизнь.

Планируя сад, Шах-Джахан хотел в его структуре воплотить существовавшие тогда представления о рае на земле. Не знаю, как сегодня, а в те времена считали, что рай — это идеальный, изобилующий плодами, обильно орошаемый водой сад. И цитата из Корана, выложенная над аркой главных ворот, как бы приглашает вступить на небеса.

За садом, в северной стороне комплекса, находится приподнятое над землёй на высоту 7 метров вымощенное мраморными плитами квадратное возвышение. В центре этой площади идеально симметрично относительно четырёх осей расположен выстроенный в форме куба со срезанными углами  мавзолей.

Стены Тадж-Махала выполнены в виде огромных стилизованных арок, верх которых выходит за пределы крыши. Ощущение невесомости массивному зданию придают многочисленные полукруглые ниши, которые как бы пронизывают его. Венчают мавзолей 5 таких же белоснежных, как и его стены, мраморных куполов. Наибольший из них, 18 метров в диаметре и 24 в высоту, расположен по центру, меньшие — по углам квадрата, образующего верх здания.

Высота центрального купола дополнительно увеличена за счёт возвышающего его на 7 метров над крышей цилиндрического архитектурного сооружения — барабана. Однако этот элемент почти не виден с земли, так как от взглядов его прикрывают образующие парапет выступающие части арок. Таким образом, создаётся впечатление, что центральный купол гораздо больше, чем есть на самом деле.

Купола, в свою очередь, венчают шпили. На вершине центрального находится повёрнутый рожками вверх позолоченный бронзовый полумесяц. Санджив утверждает, что до девятнадцатого века шпиль центрального купола украшал полумесяц, изготовленный из чистого золота, но пришедшие в Агру английские колонизаторы решили, что найдут золоту лучшее применение, и заменили оригинал на бронзовую копию. При них же куда-то исчезли и изготовленные из чистого серебра входные двери усыпальницы.

Ширина постройки равна её общей высоте — 75 метрам. А расстояние от уровня пола до парапета над арочными порталами составляет половину всей высоты. С западной и восточной сторон от мавзолея находятся два абсолютно идентичных здания, выстроенных из красного песчаника. Это мечеть и гостевой дом. По углам мраморной террасы расположились 4 конусообразных, уходящих в высоту на 41 метр минарета. Они слегка отклонены в противоположные стороны от усыпальницы. Эта задумка архитектора позволит сохранить мавзолей, если в результате землетрясения произойдёт их обрушение. Возведённые из незатейливого кирпича минареты снаружи облицованы белым мрамором.

Изложив массу как известной, так и новой для нас информации, Санджив, назначив место и время встречи, распустил группу для самостоятельного осмотра памятника великой любви. Засунув за ремень свои и Татьянины бахилы, зажав под мышкой недопитые бутылки с водой, я взял жену под локоток, и мы вслед за Джавидом углубились в тенистые аллеи. От фонтанов, сработанных ещё мастерами Шах-Джахана, долетает водяная пыль. Через несколько минут подошли к бассейну. По-видимому, именно в его водном зеркале отражался сказочный дворец, некогда увиденный мной на иллюстрации в школьном учебнике.

Оказалось, что у Джавида с этим местом также связаны воспоминания детства. Когда он был ребёнком, что, учитывая его юный возраст, было не так уж и давно, то любил приходить сюда с друзьями купаться. Ныне дети лишены этого удовольствия: за соблюдением порядка на территории Тадж-Махала внимательно следят множество охранников.

Немного погуляв вокруг бассейна, мы следуем дальше. Тихо журчит вода в канале, вдоль которого мы идём. В кронах деревьев щебечут неизвестные мне птицы и уже привычно чирикают вездесущие попугаи, по веткам скачут не то белки, не то бурундуки — Джавид затруднился с их идентификацией. Дорожка выводит нас к ступеням на мраморную террасу. Пора облачать нашу обувь в бахилы. Обувшись и допив остатки воды, мы с помощью Джавида помещаем опустевшую тару в ближайшую урну.

Поднявшись по каменной лестнице, направляемся к мавзолею. Идти приходится, соблюдая некоторую осторожность: бахилы иногда скользят по гладкой поверхности мраморных плит. Прежде внутрь величественной усыпальницы можно было войти с любой стороны, ныне из четырёх существующих входов для доступа туристов открыт только один — южный.

И вот волнующий момент: мы подошли к уходящей высоко вверх стене мавзолея. Наши руки везде, куда только могут дотянуться, нащупывают сплетающуюся в замысловатые узоры резьбу. Скользим по ней пальцами и, как буквы незнакомого алфавита, выполненные рельефно-линейным шрифтом Гаюи, «читаем» изящные изгибы линий, вырезанных в отполированном мраморе.

С трудом оторвавшись от стен Тадж-Махала, вступаем в прохладу входа. Внутренний зал мавзолея имеет форму восьмиугольника. Со всех сторон раздаётся гул голосов многочисленных туристов. Лавируя между ними, мы пробираемся к ажурной мраморной ограде, за ней находятся две гробницы. Та, которая сооружена точно по центру зала, принадлежит Мумтаз-Махал. Рядом с ней, нарушая свойственную всему комплексу симметрию, расположена гробница Шах-Джахана.

Изучая ограду, оцениваю её высоту - примерно в 2 метра. В резном узоре угадываются сплетения ветвей и листьев. Мы втроём обходим её по периметру. Восьмигранная форма ограды повторяет в миниатюре форму обширного внутреннего помещения.

Джавид пытается передать нам великолепие саркофагов. Они выполнены из бело-розового мрамора, богато инкрустированного драгоценными и полудрагоценными камнями. В царящем полумраке их таинственный блеск не затеняет, а подчёркивает изящную красоту цветочных узоров и растительного орнамента. Вязь арабских букв на меньшем саркофаге складывается в слова, повествующие, что это «Прославленная гробница светозарной Арджуманад Бегам, прозванной Мумтаз-Махал, которая умерла в год хижры 1038».

Высеченная на саркофаге некогда могущественного повелителя надпись гласит, что «Здесь покоится прах императора Шах-Джахана, вечно пребывающего в раю. Да пребудет это место священным. Он переселился из этого мира в тронный зал вечности ночью 26 дня, месяца раджаб 1073 года».

Рассеянные лучи солнца, проникающие через мраморные решётки окон, отражаясь от купола, образующего потолок, подсвечивают саркофаг Мумтаз-Махал, оставляя гробницу шаха в сумраке.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 6, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Мы уже отходили от ограды, когда Джавид сообщил потрясшую меня информацию. Оказывается, мы осматривали не настоящее захоронение, а так называемый кенотаф — «ложную гробницу». Настоящее место упокоения шаха и его супруги находится этажом ниже, на уровне сада, точно под кенотафом. Как оказалось, подобная двухуровневая система захоронений  свойственна почти всем мусульманским мавзолеям. Во времена их созданий существовало религиозное представление, согласно которому дух умершего вначале из нижнего гроба переносится в верхний и уже оттуда через купол возносится к трону Аллаха.

Пока я, шокированный новым знанием, прихожу в себя, Джавид подводит нас к уходящим вниз ступеням. Спуск преграждает натянутая поперёк него верёвка. Там, в тёмной глубине, в тишине, не нарушаемой любопытными туристами, и покоится прах супругов, сохранивших взаимную любовь и после смерти.

Немного постояли, почтительно помолчав, и направились к одной из уходящих на высоту 25 метров стен. Вплотную к ним подойти нельзя — мешают ограждения, препятствующие некоторым склонным к вандализму туристам отколупнуть чего-нибудь на память.

Джавиду вновь приходится мобилизовать все свои знания русского языка, описывая мозаичные цветы и букеты из разноцветных кусочков агата, сердолика, ляпис-лазури, оникса, бирюзы, янтаря, яшмы и кораллов. К сожалению, я не могу в полной мере передать всю красоту мавзолея, отделки внешних и внутренних поверхностей стен, поэтому прибегну к цитате из рассказа историка и путешественника Владимира Александровича Руднева:

«Освещённость Тадж-Махала меняется, словно мираж. Он светится изнутри, меняя оттенки в зависимости от положения солнца: то вдруг становится светло-розовым, то голубоватым, то нежно-оранжевым. Ночью, при луне, на фоне чёрного неба он выглядит ослепительно-белым. Только подходя совсем близко, замечаешь, что он весь в тончайших узорах, вытканных по белому мрамору. Мраморные блоки инкрустированы самоцветами и как бы просвечиваются насквозь, излучая мерцающий свет. Ослепительной белизны стены покрыты гирляндами цветов из драгоценных камней. Ветки белого жасмина из перламутра переплетаются с красным гранатовым цветком из сердолика и деликатными усиками виноградной лозы, а нежные олеандры выглядывают из роскошной зелени листвы. Каждый листик, каждый лепесток — отдельный изумруд, яхонт, жемчужина или топаз. Иногда таких камней насчитывается до ста штук в одной веточке цветов, а подобных веток — сотни на панелях и решётках! Яркость красок самоцветов сменяет строгость цитат из Корана, выполненных чёрным мрамором по белому…»

В одном месте наш индийский друг находит свободный от заграждений участок стены и предлагает притронуться к ней. Пальцы среди орнаментов нащупывают многочисленные щербины и сколы. Эти следы оставили английские солдаты, любившие в годы колониального владычества посетить Тадж-Махал с молотком и зубилом и наковырять ценных камушков на дембель. Всё же к чести англичан следует сказать, что хорошо известный старшему поколению наших соотечественников лорд Керзон, будучи вице-королём Индии, приказал начать реставрацию постепенно приходящего в упадок Тадж-Махала. И во многом благодаря ему этот памятник любви вернул своё былое великолепие.

После того как мы обошли весь огромный зал, Джавид поинтересовался, не хотим ли мы подняться наверх, туда, где находятся балконы и галерея, идущая по периметру крыши. Мы, конечно же, хотели. Но едва  подошли к лестнице, путь нам преградила девушка-полицейский. Очень красивым и обаятельным голосом она с извинительными интонациями стала что-то объяснять нашему спутнику. Дождавшись окончания диалога, мы спросили у Джавида, в чём дело. Оказалось, что на пути у нас снова встали несчастные индийские влюблённые. Страдая от неразделённых чувств или деспотичных родителей, не дающих разрешение жениться или выйти замуж, они повадились сигать с верха Тадж-Махала и с окружающих его минаретов. Считая, что если они расстанутся с жизнью в этом святом для всех влюблённых месте, то там, за гранью, любящие сердца обязательно воссоединятся. Власти, не мудрствуя лукаво, чтобы пресечь эту эпидемию, просто перекрыли доступ наверх на всякий случай всем.

Я попросил нашего толмача спросить у девушки: «Неужели мы похожи на юных несчастных страдальцев?» Она, серебристо рассмеявшись, ответила, что, конечно же, нет, мы похожи на счастливую семейную пару, но пустить она нас не может, так как если она это сделает, у неё будут неприятности по службе.

Попрощавшись с очаровательной леди-полицейским, мы, обходя мавзолей, направились к его северному фасаду. Подходим к краю террасы. Отсюда открывается вид на протекающую внизу реку Джамну. От неё едва уловимо веет прохладой и доносятся звонкие голоса купающихся мальчишек. Джавид говорит, что компанию пацанве составляют стоящие по брюхо в воде буйволы и коровы. Выше них по течению женщины стирают бельё.

Время, выделенное Сандживом, подходит к концу, и нам пора спешить к месту встречи. Перед тем как покинуть «Слезу, сверкающую на щеке вечности» - так романтично назвал Тадж-Махал в одном из своих произведений поэт Рабиндранат Тагор, - делаем ещё одну остановку.

На приспособлении, напоминающем пюпитр или конторку, закреплены металлические страницы с брайлевским текстом. Татьяна, пробежавшись пальцами по строкам, определяет английскую краткопись. К сожалению, ни Татьяна, ни тем более я не обладаем в нужном объёме английским и не можем правильно прочесть и понять текст, но всё же приятно, что индийцы проявляют заботу о туристах нашей категории. Следует сказать, что это не единичный случай, и впоследствии при знакомстве с другими достопримечательностями мы также находили подобные источники информации.

Уже на выходе из ворот нас догнал один из служителей и что-то деликатно залопотал. Оказалось, мы совсем забыли про бахилы и чуть было не совершили кражу. Сняв и вручив чехлы для обуви бдительному индусу, мы подошли к ожидающему своих туристов Сандживу. Татьяна присоединилась к женщинам, которые эмоционально делились с гидом впечатлениями. Я же вслушивался в свои ощущения и пришёл к выводу, что русский философ Пётр Успенский, посетивший Индию в начале двадцатого века, был прав, говоря: «У Тадж-Махала есть некий секрет, который чувствуют все, но никто не может дать ему истолкование».

Как оказалось, между стоянкой автобусов и воротами курсирует не только гужевой транспорт на лошадиной и человеческой тяге, но и более современный. Санджив рассаживает группу по нескольким электромобилям, и они, жужжа, как огромные шмели, подвозят нас к автобусу. Помощник водителя гостеприимно распахивает дверь, и мы окунаемся в благословенную прохладу. Дождавшись, пока все устроятся на своих местах и утолят жажду, Санджив объявляет, что сейчас мы едем в мастерскую-магазин, где трудятся потомки тех, кто придал Тадж-Махалу его великолепие.

Секреты древнего искусства обработки мрамора и инкрустации передаются из поколения в поколение по мужской линии. От дочерей их скрывают, так как вышедшая замуж на сторону девушка может вынести секреты из тесного семейного круга.

В мастерской нас встречает хорошо говорящий по-русски сотрудник и предлагает, присев на протянувшуюся вдоль одной из стен скамью, прослушать небольшую лекцию.

Преодолевая производственный шум, специалист поведал нам о трёх уникальных достоинствах макрамского мрамора, благодаря которым он считается лучшим. Первое: из-за особого строения кристаллической решётки этот мрамор самый прочный в мире. Второе: он прозрачен и его цвет меняется в зависимости от освещения. Третье: в этом мраморе нет пор и поэтому он не впитывает влагу. В наше время уникальное Раджастанское месторождение истощилось, и если кто-нибудь захочет выстроить новый Тадж-Махал, ему придётся подыскивать другой материал. Но того, что пока ещё добывают, хватает на изделия, производимые в мастерской.

Опустив момент изготовления мраморных заготовок, рассказчик подробно осветил технологию инкрустации. Из полудрагоценных камней — бирюзы, яшмы, малахита и других — режутся тонкие пластины, сохраняющие природный цвет. Поверхность мраморной основы покрывается специальной красной краской. Пластины заготовок, из которых впоследствии составится художественная композиция, по одной кладут в нужное место и по контуру очерчивают резцом. Затем с помощью специального инструмента делается углубление, повторяющее форму пластины. Оно заполняется клеем, на него и сажается элемент будущего орнамента. Выдавленные излишки клея удаляют.

Процесс этот очень кропотливый и не быстрый. После того как все элементы закреплены, поверхность очищается от краски, полируется до  идеальной гладкости и блеска. Художественные мотивы инкрустаций традиционны: растительные узоры, птицы, животные и фрукты.

В ходе повествования рассказчик демонстрировал материалы и инструменты. Нам с Татьяной уделялось особое внимание. Каждый предмет молодой человек давал нам подробно изучить на ощупь и сопровождал пояснениями.

Заполучив небольшую посудину с застывшей внутри субстанцией, я недоумённо спрашиваю: «Что это?» Оказывается, это клей. Основу его составляет мраморная пудра, остальные ингредиенты — тщательно оберегаемый промышленный секрет.

Мастер наскабливает с окаменевшего монолита необходимое количество порошка и подогревает его. Под воздействием высокой температуры порошок преобразуется в вязкую жидкость и приобретает клеящие свойства. Отобрав посудину, Татьяна передаёт мне несколько похожих на чешуйки крупной рыбы каменных пластинок. По мере моего последовательного их изучения следуют комментарии — это агат, сердолик, а это — перламутр.

Наигравшись камушками, отдаём их и получаем взамен инструмент, который лектор называет зубилом. На привычное с детства слесарное орудие труда оно ничуть не походит. Я бы, скорее, назвал это резцом. Металлический стержень толщиной и длиной примерно с шариковую ручку сужается к одному концу. На нём закреплена алмазная режущая часть.

Молодой человек даёт мне кусочек мрамора и предлагает сделать в нём углубление. Я берусь за резец, но оказывается - неправильным хватом. Инструмент нужно удерживать двумя пальцами: большим и безымянным. Без привычки это неудобно, но я старательно ковыряю материал. Углубление не углубление, но царапины получились изрядные.

Покинув производственное помещение, переходим в зал, где представлены готовые изделия, точнее, один их вид. Вдоль стен и по центру выставлены круглые столики. Мраморные столешницы диаметром от 30 сантиметров до полутора метров опираются на резные подставки из тикового дерева или того же мрамора. Группа рассаживается вокруг одного из них на мягкие диваны и кресла. Традиционно за счёт заведения предлагают прохладительные и горячительные напитки.

После того как каждому приносят выбранное, случается неожиданность. Сотрудник, сопровождающий потенциальных покупателей, опрокидывает свой стаканчик колы на похожий на произведение искусства столик. Белоснежный мрамор и яркие инкрустации заливает шипящая бурая лужица. Наши дамы вскрикивают от неожиданности. Молодой человек успокаивает их и сообщает, что пролил эту агрессивную жидкость специально, чтобы продемонстрировать влагонепроницаемость уникального мрамора. После того как уборщик насухо протёр стол, на отполированной поверхности не осталось ни пятнышка.

Затем зрячие спутники прокомментировали нам демонстрацию прозрачности мрамора. Менеджер поместил одну из небольших столешниц под лучи солнца, и тыльная сторона осветилась нежным розоватым светом, на фоне которого в глубине породы маленькими звёздочками сверкали крошечные кристаллики.

Закончив демонстрации, сотрудник перешёл к рассказу о том, из чего складывается цена изделий. Она не всегда зависит от размера. Например, небольшой прикроватный столик может стоить дороже большого стола для гостиной. Всё зависит от количества самоцветов, пошедших на инкрустацию.

Потом нам продемонстрировали, насколько надёжно будет упакована покупка. Одно из изделий поместили в круглый, напоминающий огромную таблетку футляр и несколько раз швырнули о каменный пол. После извлечения из предназначенного для длительной транспортировки футляра все убедились, что, казалось бы, хрупкая столешница ничуть не пострадала. Примерно так же упаковывают и предназначенное для неё основание. Если же кто-то захочет приобрести более объёмный стол, то его могут доставить в аэропорт города, в котором проживает покупатель.

Пока длился рассказ и демонстрации, мы внимательно изучили стоящий перед нами стол. В окружность, немного возвышаясь над ней, вписан восьмиугольник. По его граням идёт инкрустация. Пальцы хорошо ощущают на гладком мраморе ещё более гладкие элементы мозаики из самоцветов.

Изливший на нас массу информации продавец-консультант предлагает всем продолжить знакомство с ассортиментом магазина самостоятельно, но если у кого-то возникнут вопросы, он к нашим услугам.

Осмотрев ещё несколько изящных столиков, как будто перенесённых сюда из восточной сказки, и покручинившись, что это изделие индийского народного творчества явно не вписывается в интерьер нашей небольшой квартиры, мы перешли в следующий торговый зал.

Немного отдохнувший от нас Джавид спросил, хотим ли мы что-нибудь купить. Попросив его присмотреть для нас максимально приближенную к оригиналу миниатюрную копию Тадж-Махала, мы медленно пошли вдоль прилавков, на которых были выставлены многочисленные стада мраморных слонов, шкатулки, тарелки, вазы, шахматные доски, подсвечники и много ещё чего. Всё это играло красками инкрустированных самоцветов.

У полки с Таджами — так знаменитую достопримечательность называют жители Агры — мы, осмотрев несколько, остановились на самом небольшом. Шпиль его центрального купола возвышается над основанием на высоту сантиметров в 15. Заодно в процессе выбора Татьяна смогла получить полное представление о том, как выглядит всё сооружение в целом. В ходе непродолжительного торга цена была снижена до устраивающей нас, и мы стали счастливыми обладателями персональной «элегии в мраморе».

Упаковав нашу покупку в напоминающий шкатулку футляр, хитрый продавец предложил, пока туристы из нашей группы выбирают сувениры, посмотреть другие изделия мастерской. Естественно, осмотр привёл к ожидаемым им результатам. Я не сумел устоять перед обаянием, идущим от скульптурки слоноголового бога Ганеша. Отягощённые небольшими, но увесистыми покупками, мы возвращаемся в автобус.

Сикандра — небольшой посёлок в пригороде Агры — был бы ничем не примечателен, если бы не находящийся там мавзолей падишаха Акбара Великого. Он и становится следующим объектом нашего внимания. При посещении основанного шахом Акбаром, а ныне покинутого города Фатехпур-Сикри мы уже немного узнали об этом незаурядном правителе из династии великих моголов. По пути к его последнему пристанищу Санджив поведал нам о некоторых его деяниях, благодаря которым он и получил к имени приставку «великий».

Во время его правления процветали науки и искусство, государство стало более светским и либеральным. В империи была введена единая система мер и весов, также он ввёл единый солнечный календарь, основанный на таблицах астронома и математика Улугбека. В ходе проводимых социальных реформ он запретил обряд сати, следуя которому вдову ожидало сожжение вместе с умершим мужем. Ввиду того, что вдовы после запрета не следовали на погребальный костёр, им было разрешено вторично вступать в брак.

При нём была разработана оптимальная система налогообложения. Был отменён унизительный налог, которым облагались все индусы, не желающие принимать ислам. При неурожае и голоде нуждающимся выдавали ссуды деньгами и зерном.

Место для мавзолея, который он планировал сделать семейной усыпальницей, Акбар выбрал сам. Непонятно, чем он руководствовался, остановив свой выбор на ничем не привлекательной деревушке, но ещё при его жизни, в 1600 году, на облюбованном месте началось строительство погребального комплекса.

В 1605 году падишах, не дождавшись завершения работ, в возрасте 63 лет после непродолжительной болезни отправился на встречу с всевышним. Заканчивать спроектированный, как утверждают большинство историков, самим Акбаром Великим мавзолей пришлось его наследнику — шаху Джахангиру, тому самому долгожданному сыну великого падишаха, появившемуся на свет благодаря вознесённым суфийским святым Салимом Чисти молитвам. Строительство продолжилось ещё 8 лет и завершилось в 1613 году.

В очередной раз выбираемся из прохладного салона под горячие лучи индийского солнышка. Удивившись царящей здесь тишине, следуем за Сандживом. Похоже, мавзолей Акбара явно проигрывает в популярности Тадж-Махалу, но в этом есть свои преимущества: нет ни назойливых уличных торговцев, ни попрошаек.

Санджив, выбрав местечко в тени, рассказывает о планировке мемориального комплекса. Площадь размером около 48 гектаров ограждают образующие квадрат 4 стены. В каждой из них посередине находятся ворота. Но настоящие из них только одни - выходящие на юг. Остальные просто имитация. За стенами раскинулся пышный парк, в центре которого возвышается мавзолей.

Гид переходит к описанию действующих ворот. Само их название говорит о незаурядности проделанной древними мастерами работы. Ворота Великолепия выстроены из традиционного тёмно-красного песчаника, который покрывают плитки с растительным, каллиграфическим и геометрическим орнаментом. По четырём их углам расположены беломраморные минареты.

Пройдя под находящейся где-то высоко над нами аркой, вступаем на широкую, мощённую каменными плитами дорогу, ведущую к мавзолею. Он имеет форму четырёхгранной пятиярусной пирамиды. Верхний ярус выстроен из мрамора, а 4 нижних — из красного песчаника. По замыслу шаха Акбара, величественную гробницу должен был венчать огромный купол, но почему-то его сын Джахангир нарушил волю отца, и по его распоряжению вместо купола по углам срезанной вершины пирамиды возвели 4 остроконечные башенки.

Санджив вновь предоставляет группе время для самостоятельного осмотра, и мы направляемся к мавзолею. Джавид, давно понявший специфику работы с незрячими туристами, старается подвести нас к интересным на ощупь архитектурным деталям.

Блоки красного песчаника неплохо отполированы, но всё же не так гладки, как мрамор, зато на их фоне более чётко определяются элементы мозаики.

Пройдя в глубь гробницы, мы оказываемся во внутреннем дворике, посредине которого стоит изукрашенный восточной вязью саркофаг. Как мы теперь знаем, это ложное захоронение. Настоящая могила Акбара Великого находится где-то в подземелье. Туристов совсем немного. Похоже, только члены нашей группы. Все стараются говорить негромко, но благодаря прекрасной акустике можно расслышать, о чём шепчутся дамы у дальней от нас стены. Их заинтересовал индус, пристроившийся  в уголке прямо на полу вздремнуть. Джавид сказал, что в этом нет ничего особенного. Захотелось человеку поспать - почему бы и не прилечь в тенёчке. Впоследствии мы уже не удивлялись, встречая спящих местных жителей в самых неожиданных местах.

Перед тем как пройти в другие помещения, я спросил у согруппников, каково их впечатление от места символического захоронения. Мне ответили, что, несмотря на причудливые орнаменты, инкрустации и каллиграфические надписи на стенах, усыпальница выглядит довольно строго и сдержанно.

Покинув внутренний дворик, мы углубились в длинный коридор. По обеим его стенам через равные промежутки встречались ниши, похожие на крохотные комнаты. Это и была замысленная падишахом Акбаром семейная усыпальница. Ниши предназначались для саркофагов его потомков. Но неблагодарные потомки не оценили заботы императора и предпочли упокоиться в других местах.

Побродив ещё немного вокруг мавзолея, мы снова вышли на дорогу и направились к воротам. Вдруг поперёк нашего движения раздался какой-то быстро перемещающийся стук. Наши спутники защёлкали фотоаппаратами. Оказалось, что наш путь пересекло небольшое стадо не то антилоп, не то косуль.

Когда мы подошли к этому месту, выяснилось, что животные убежали совсем недалеко. Чуть ли не у самой дороги они мирно щипали травку, нисколько не опасаясь людей. Попросив Джавида сделать для нас несколько снимков, мы продолжили путь. Пора было двигаться к следующему объекту программы.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 7, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Из тихого пригорода мы возвращаемся к берегам реки Джамны. Из мавзолея дедушки Шах-Джахан Акбара Великого перемещаемся в мавзолей Итимад-Уд-Даула, в котором покоится дедушка Мумтаз-Махал. Он был главным визирем, то есть премьер-министром при дворе падишаха Джихангира. И, судя по присвоенному ему не то имени, не то титулу Итимад-Уд-Даула, что переводится как «опора государства», - очень неплохо исполнял свои служебные обязанности.

Мавзолей для визиря построила его дочь, любимая жена шаха Джахангира — Нур-Джахан («Свет мира»). Разумеется, она не обрабатывала камни своими нежными руками, но выступила в роли главного зодчего. Строительные и отделочные работы продолжались с 1622-го по 1628-й.  По их завершении Агра обрела ещё один архитектурный шедевр.

По прибытии к месту Санджив описывает становящиеся уже привычными элементы погребального комплекса. За стенами из вездесущего красного песчаника разбит уютный парк. В его центре на невысоком цоколе находится квадратное двухэтажное беломраморное здание мавзолея. Второй этаж образует расположенный по центру крыши вместо обычного купола павильон. Его обрамлённые резными мраморными рамами проёмы служат источником света для первого этажа. По углам к квадрату мавзолея приникают невысокие восьмигранные двухуровневые не то башни, не то минареты, вершины которых выполнены в виде беседок.

Все 4 стены усыпальницы имеют по три арки, две из которых забраны решёткой тончайшей резьбы. По верху стен идёт балюстрада с резным ограждением. В сравнении с посещёнными ранее этот мемориальный комплекс занимает куда меньшую площадь. Да и само здание мавзолея сравнительно небольшое: 23 на 23 метра. Однако в отделке стен и в их украшении резьбой и инкрустацией драгоценными камнями оно подобно Тадж-Махалу. Здесь встречаются все те же элементы декора, только в меньших объёмах. За эту камерность и великолепную отделку жители Агры называют мавзолей Итимад-Уд-Даула «шкатулкой с драгоценностями» или «бэби Таджем» — маленьким Таджем. Санджив утверждает, что трудившиеся здесь мастера впоследствии были привлечены Шах-Джаханом для украшения усыпальницы любимой. Этим и вызвано сходство в художественном оформлении двух мавзолеев.

Мы подходим к неработающему ныне фонтану. В давние времена он служил огромным ароматизатором. В воду, струящуюся в небольших каналах, отходящих от фонтана, высыпали корзины розовых лепестков, и воздух на всём их протяжении наполняли свежесть и благоухание.

Санджив призывает наших спутников обратить внимание на изображение винного кувшина, расположенное в верхней части входных ворот. Он сообщает, что подобные сосуды, а также бутылки и чаши встречаются в росписях и мозаиках по всей территории комплекса. Из объяснений Санджива следует, что это одна из первых социальных реклам, призывающая не злоупотреблять алкогольными напитками.

Муж Нур-Джахан, падишах Джахангир, переложив заботы о государстве на мудрого визиря Итимад-Уд-Даула, часто предавался пирам, в ходе которых вопреки запрету, наложенному Аллахом на употребление перебродившего сока винограда, не чурался винопития. Как хорошо известно россиянам, любовь к горячительным напиткам не способствует принятию правильных решений и эффективному управлению страной. Возможно, из-за этого после смерти первого министра Нур-Джахан была вынуждена возложить бразды правления огромной империей на себя.

Санджив считает, что по замыслу любимой жены падишаха изображения чаш, бутылок и винных кувшинов должны были символически передать душевную боль Нур-Джахан, вызванную неправедным поведением мужа, а также сказать о том, что мужчины не должны предаваться пьянству, перепоручив решение сложных проблем хрупким женщинам.

Предоставив нам полчаса личного времени, наш гид скрывается в тени. Разувшись около какой-то лавочки, мы почти бегом устремляемся к мавзолею. Это вызвано не нехваткой времени, а тем, что изготовленные из красного песчаника плиты дорожки раскалились под лучами солнца и ощутимо прижигают подошвы стоп. Вступив под своды внутреннего помещения, подходим к находящимся в его центре двум саркофагам. Второй принадлежит жене визиря, матери Нур-Джахан. Любящая дочь позаботилась о том, чтобы после смерти родители покоились рядом друг с другом.

Из центральной квадратной залы расположенные по её углам дверные проёмы ведут в меньшие помещения. В них находятся гробницы дочери и других родственников Нур-Джахан. Послушав обменивающихся яркими впечатлениями туристов и исследовав некоторые детали интерьера на ощупь, мы направились к выходу. Тут возникла, казалось бы, неразрешимая проблема. Татьяна никак не могла ступить на раскалённый камень. Пришлось посадить её на закорки и, ориентируясь на призывы Джавида, скачками продвигаться к нашей обуви. Едва я добрался до места, стоящий уже наготове Джавид обул нашу «золушку» в отнюдь не хрустальные босоножки, после чего она милостиво соизволила покинуть мою спину. Если у кого-нибудь возникнет вопрос, почему я не нёс любимую жену на руках, пусть попробуют проделать подобное, при этом не забывая работать тростью.

И вновь собравшаяся в автобусе группа впитывает излагаемую Сандживом информацию о культурно-историческом памятнике, который нам предстоит посетить. Если прошедшую часть дня мы посвятили осмотру мест, где нашли упокоение падишахи и их приближённые, то сейчас направляемся туда, где они жили, занимались государственными делами, отдыхали и веселились.

Резиденция великих моголов Агра Форт, он же — Красный форт, была построена падишахом Акбаром Великим на месте, где ранее располагалась старинная раджпутская крепость. Основные строительные работы проводились с 1565-го по 1571-й годы. В дальнейшем три последовательно сменяющих друг друга императора достраивали новые или перестраивали возведённые ранее дворцы, мечети, фонтаны и прочие архитектурные и садово-парковые сооружения.

Над пересохшим ныне глубоким рвом на высоту 21 метра возносятся могучие двойные стены со сложной системой амбразур и бойниц, выстроенные из любимого Шахом Акбаром раджастанского красного песчаника. Два с половиной километра стен образуют фигуру, напоминающую гигантский лук, прямая тетива которого обращена к реке. Вдоль этой «тетивы» Шах Акбар возвёл дворцы, из их окон он мог наблюдать проводимые на берегу Джамны бои слонов. Разгорячённые битвой животные, пользуясь близостью реки, могли время от времени охлаждаться в её водах.

Впоследствии внук Акбара, Шах-Джахан, снёс часть величественных  строений из песчаника и на их месте возвёл другие, более изысканные, из любимого им белого мрамора.

Некогда под стенами в заполненном водой широком рве неторопливо плавали крокодилы, терпеливо ожидая, не рискнёт ли какой-нибудь злоумышленник форсировать водное препятствие вплавь. Ну, а на случай, если рептилии недоглядят и пропустят супостата, в промежутке между двойными стенами искусственно развели джунгли и поселили в них бенгальских тигров.

Выслушивая эти и другие интересные сведения, подходим к расположенным под каким-то замысловатым углом воротам. Санджив объясняет, что это фортификационная хитрость. В случае штурма такое расположение ворот под углом к стенам не позволяло боевым слонам вышибить их.

Миновав две линии десятиметровой толщины стен, подходим к круглой каменной ванне приличных размеров. Нанесённая на ней надпись вязью персидских букв гласит, что она принадлежит падишаху Джахангиру. Санджив сообщает, что предшественница современной джакузи изготовлена из цельного куска незнакомого мне минерала порфира. Джавид оценивает глубину ванны примерно в полтора метра, диаметр её — приблизительно два с половиной.

Санджив уверяет, что, несмотря на солидные вес и размеры, по желанию падишаха челядь могла перемещать купальню в любое понравившееся ему место. Интересуюсь, во время перемещений властитель плескался в воде, ароматизированной розовыми лепестками, или же могучие слуги транспортировали ванну сухой? Наш, казалось бы, всё знающий гид затруднился с ответом.

Когда мы уже собираемся следовать дальше, интересуюсь, какого цвета этот порфир. Оказывается, соответствует названию форта — красно-коричневого.

Переходя из одного дворца в другой, сопровождаемые разноязыким гомоном голосов, мы движемся по череде переходов, залов, галерей. Несомненно, свободные ныне от мебели и прочих предметов быта палаты, покои и альковы во времена великих моголов наполняла роскошная обстановка. По мягкому высокому ворсу устилавших каменный пол восхитительных ковров ступали нежные ножки многочисленных жён падишахов и ещё более многочисленных наложниц. Ныне от былой роскоши интерьеров осталась только работа средневековых художников. Несмотря на разрушительное воздействие времени и людей, росписи, резьба, мозаика и инкрустации продолжают восхищать местных и зарубежных туристов.

Выведя группу из лабиринта помещений многочисленных дворцов, Санджив ведёт нас к зданию, где проводились публичные аудиенции. Проверяя, как мы усваиваем излагаемый им материал, он спрашивает, как называется место, где падишах проводил официальные приёмы. Все дружно отвечают: «Диван-и-Ам».

Мы входим в открытый с трёх сторон зал, крышу которого поддерживают многочисленные колонны. Санджив продолжает задавать вопросы. На этот раз его интересует, из какого, по нашему мнению, материала изготовлены колонны. Все единодушно предполагают, что из мрамора. Мы с Татьяной, ощупав ближайшую и ощутив гладкую полированную поверхность, соглашаемся с мнением спутников. Оказалось, мы все ошиблись. Ввело нас в заблуждение мастерство древних штукатуров. Колонны вытесаны из песчаника и покрыты белой отполированной до зеркального блеска штукатуркой. А вот расположенный в глубине зала  тронный альков выложен натуральным мрамором, украшенным барельефами цветов и листвы. В пустующем ныне алькове во времена падишаха Джахана стоял изготовленный по его повелению павлиний трон. Точнее, я бы сказал, это было тронное ложе, так как император не сидел на нём, а возлежал.

В 1629 году шах приказал искать по всей Индии лучших ювелиров-резчиков по камню и доставлять их ко двору. Когда мастеров доставили, он повелел выдать им золота, серебра и драгоценных камней в таких количествах, какие понадобятся для изготовления трона, равного которому нет, не было и никогда не будет. Посовещавшись между собой, художники решили, что ценность трона должна определяться не количеством драгоценностей, а оригинальностью замысла и правильным подбором самоцветов в ходе его реализации. Спинку трона они замыслили сделать в виде развёрнутого павлиньего хвоста. В поисках натурщиков снарядили «экспедицию» в дворцовые сады. Среди многочисленных пасущихся там павлинов выбрали экземпляры с самыми красивыми хвостами. Как известно, искусство требует жертв, на этот раз ему были вынуждены пожертвовать свои роскошные хвосты несчастные павлины.

Вернувшись в мастерские, опытные ювелиры приступили к работе. Посматривая на образцы, они тщательно подбирали по цвету, тонам и полутонам сапфиры, изумруды, рубины, оттеняя их жемчугом и алмазами. Тем временем золотых дел мастера изготавливали тронное ложе. Полуметровые ножки в виде львиных лап поддерживали стилизованное резное дерево двухметровой длины и метровой ширины. Наверное, излишне говорить, что и лапы, и дерево были изготовлены из золота.

По завершении работ был устроен грандиозный пир, перешедший в праздничное шествие по столице. Павлиний трон водрузили на белого слона, на троне возлежал сам падишах Джахан. Это было не последнее путешествие великолепного произведения ювелирного искусства. После того как столицу империи возвратили в Дели, трон переехал в делийский Красный Форт. К дальнейшей судьбе незаурядного символа власти мы, возможно, ещё вернёмся, когда вновь попадём в Дели.

Рядом с тронным альковом в небольшом мраморном помещении когда-то располагались придворные чиновники. В их обязанности входило принимать и передавать прошения и петиции шаху, а также оглашать его решения. Тут же проходили суды и незамедлительно вершилось правосудие.

Неподалёку от императора стоял его главный палач и 40 его подручных, у каждого из которых был топор, а на случай более лёгких приговоров — хлысты и прочие интересные приспособления, способствующие возникновению у преступников чувства глубокого раскаяния.

Напрасно я думал, что на этот день посещение захоронений закончено. Выйдя из Диван-и-Ама в большой внутренний двор, мы подошли к находящейся в его центре могиле Джона Рассела Кольвина. В 1857 году в Индии произошло восстание сипаев — туземных солдат, находящихся на службе Англии. Одной из его жертв и стал лейтенант-губернатор северо-западных провинций Индии Джон Рассел Кольвин. Несомненно, погибших с обеих сторон было немало, но чести быть захороненным в Агрском кремле почему-то удостоился только он.

Миновав могилу, мы пересекаем двор и останавливаемся возле изящной ограды, за которой находится небольшая мечеть. Когда Санджив говорит, что она целиком выстроена из белого мрамора, я предполагаю, что, скорее всего, без Шах-Джахана тут не обошлось. И верно: это увенчанное тремя куполами белоснежное здание с длиной фасада около 10 метров и шириной около 7 было выстроено по повелению падишаха для его жён и женщин гарема.

Не только для общения с всевышним приходили сюда прелестницы. Балкон мечети нависал над примыкающим к ней внутренним, или «Зенана Мина», базаром. Прячась от нескромных взоров за решётчатыми перегородками и выполненными в виде павлинов арками, высокопоставленные дамы могли выбирать шелка, драгоценности, парчу и всё, что их душа пожелает, оставаясь невидимыми. Если верить легенде, то именно на этом базаре впервые встретились Джахан и Мумтаз-Махал.

Ежегодно накануне мусульманского Нового года здесь устраивали необычный торг. Женщины и девушки из знатных семейств выступали в роли купцов, предлагая разные безделушки высокородным покупателям. Юным особам выпадала уникальная возможность познакомиться и даже немного пофлиртовать с понравившимися им юношами. Да и молодые люди были не прочь поглазеть на недоступные обычно лица возможных невест. Вот и будущий всемогущий Шах-Джахан, увидев за одним из прилавков торгующую деревянными бусами будущую Мумтаз-Махал, был покорён её красотой. Ну а что происходило потом, вы уже знаете.

Подойдя к стене, выходящей к реке, мы поднимаемся на террасу и подходим к установленным на ней двум тронам. Один сделан из также незнакомого мне минерала — чёрного аспидного сланца. Второй — из белого мрамора. По-видимому, для того чтобы на чёрный трон не уселся посторонний, на него нанесена надпись, гласящая, что сие изделие каменотёсов предназначено для сына шаха Акбара, принца Салима.

На гладкой каменной поверхности моя рука нащупывает змеящуюся трещину. Она образовалась от угодившего в трон ядра, выпущенного из пушки англичанами при штурме крепости в 1803 году. Срикошетив, оно проделало аккуратную дырку в стене расположенного неподалёку Диван-и-Кхаса, не заделанную до сих пор. Наверное, она должна служить постоянным напоминанием о преступлениях «английской военщины», а может, просто не хотят тревожить попугаев, свивших в ней семейное гнездо.

Белый трон предназначался для визирей, в чьих мудрых советах падишахи постоянно нуждались. Естественно, благородные мужи, наслаждаясь веющей с реки прохладой и беседами о высоком, восседали не на твёрдом камне, а на устилающих его коврах и подушках.

Спустившись с террасы, мы направились к находящейся за залом частных аудиенций двухэтажной восьмигранной жасминовой башне. В этом похожем на небольшой дворец здании провёл последние годы своей жизни утративший власть из-за козней собственного сына Шах-Джахан.

Поднявшись на второй этаж, мы подошли к окну, у которого свергнутый правитель часами простаивал, вглядываясь в возведённое по его воле и ставшее для него недоступным белоснежное чудо Тадж-Махала. Наши спутники, оценив великолепие вида, неутомимо щёлкали затворами фотоаппаратов. Пройдясь вдоль стен, украшенных мозаикой из сверкающих самоцветов, мы покинули роскошное узилище.

Как и в Московском Кремле, не вся территория крепости открыта для туристов. Примерно две трети Красного Форта заняты индийской армией. По-видимому, старинная твердыня и сегодня сохраняет некое стратегическое значение, но и в свободной от военных части форта можно часами блуждать, любуясь творениями давно ушедших мастеров.

Внутренними двориками, где некогда по проложенным между пышной растительностью и журчащими фонтанами мраморным дорожкам прогуливались или спешили по делам важные сановники, мы вышли к воротам твердыни и покинули символ былого могущества великих моголов.

Официально экскурсионная программа, запланированная на этот день, закончилась, но Санджив предложил  перед тем как разъехаться по отелям заглянуть в один очень хороший ювелирный магазин. Естественно, памятуя о первопричине, сподвигнувшей нас к принятию решения об этой поездке, мы с Татьяной были «за».

В группе также никто особо не возражал. Войдя в торговый зал, содержание прилавков которого могло конкурировать с сокровищами пещеры Али-Бабы, группа, состоящая преимущественно из представительниц слабого пола, моментально рассредоточилась по всей его площади.

Ну, а так как мы точно знали, чего хотим, гид сразу подвёл нас к продавцу. Неплохо говорящий по-русски молодой человек, выслушав наши пожелания, стал демонстрировать Татьяне кольца и перстни. Пока она из множества экземпляров выбирала наиболее близкую к сердцу наваратну, Джавид, хорошо изучивший предпочтения своего подопечного, принёс мне стакан с индийским ромом.

Татьяна, выбрав изящный перстенёк, миндалевидное навершие которого разноцветными росинками усыпали 9 самоцветики, приступила к торгу. Освоившаяся с традициями торговли на Востоке, моя жена утверждала, что запрашиваемая цена безбожно завышена, и требовала существенной скидки. Продавец же, упирая на чистоту камней и уникальность работы, клялся, что стоимость для подобного изделия весьма несущественна. Наконец они пришли к консенсусу, при этом первоначальная цена снизилась процентов на 40. Пока продолжалось это действо, я, неторопливо прихлёбывая из высокого стакана пряный напиток, тихо стоял в сторонке.

Тепло распрощавшись с, как ни странно, ничуть не огорчённым негоциантом, мы покинули магазин. В автобусе наши спутницы, осмотрев покупку, высказали дружное одобрение, и запоздавший подарок, украсивший пальчик Татьяны, наконец-то снабдил её магической поддержкой наваратны.

Прибыв в отель и быстренько приняв душ, мы поспешили на ужин. Торопливость наша была вызвана тем, что ещё днём мы договорились с Джавидом прогуляться вечером по улицам Агры. Предварительно он должен был съездить домой, также поужинать, а уже затем заехать за нами на своём любимом мотоцикле.

Спустившись из ресторана, решили скрасить ожидание, устроив чаепитие. Набрав воды и включив чайник, я вспомнил, что накануне рядом с пакетиками заварки, сухого молока и сахара лежали несколько конфет, которые я утром прихватил на экскурсии. Надеясь, что горничная пополнила запасы, обследовал тарелочку, но она оказалась пуста. Решив, что это был разовый «комплимент», уже полез в рюкзак за своими запасами, как вдруг в номер постучали. Подумав, что это Джавид, и слегка удивлённый его скорым прибытием, я радушно распахнул дверь. Однако никто не спешил входить. Пара смущённых юношеских голосов о чём-то лопотала по-английски. Интуитивно поняв, что мне что-то предлагают, я протянул руку, и мне вручили блюдечко с конфетами. Рассмеявшись и от души поблагодарив любезных сотрудников гостиницы за заботу, я поведал Татьяне о забавном происшествии.

Попивая чаёк с индийскими леденцами, мы предположили, что молодым людям было просто интересно взглянуть на необычных гостей поближе, и они таким образом нашли причину для визита.

Следующий стук в дверь возвестил о прибытии Джавида. На выходе из отеля нас встретил опустившийся на город вместе с вечерней прохладой аромат цветущего жасмина. Так как байк Джавида рассчитан только на одного пассажира, нам пришлось воспользоваться другим транспортом.

Едва мы подходим к дороге, как тут же перед нами материализуется тук-тук. Усадив Татьяну посередине, мы с Джавидом устраиваемся по краям сиденья. Убедившись, что пассажиры разместились, лихой тук-тукер срывается с места, и наша шайтан-арба втискивается в безумный дорожный поток.

Со всех сторон раздаются пронзительные автомобильные гудки. Машины проносятся в нескольких сантиметрах от нашего экипажа. Тёплый ветер, пропитанный коктейлем из выхлопных газов и запаха жасмина, обдувает лица. Что-то восторженно вопит пассажир обгоняющего нас мотоцикла. Отсутствие зрения не позволяет в полной мере ощутить все прелести этой поездки, но, несомненно, сберегает нам массу нервных клеток.

Но вот наконец тук-тук, выкарабкавшись из мешанины авто- и мототранспорта, подруливает к тротуару. Его заполняет толпа, состоящая преимущественно из совершающих вечерний моцион местных жителей. Перед тем как влиться в неё, Джавид посоветовал нам внимательнее следить за своими вещами. Заметив, что я засунул свой iPhone в задний карман джинсов, он извлёк его и, учтя моё разгильдяйское отношение к его рекомендациям, решил пока подержать девайс у себя.

Встроившись в неторопливое движение, мы слушаем улицу. Со всех сторон доносятся обрывки разговоров, смех. Несмотря на многолюдье, никто не толкается и вообще все настроены очень дружелюбно. Наш индийский друг спрашивает, не хотим ли мы зайти на обувной рынок. Какая же женщина устоит перед таким предложением?! Вот и Татьяна не является исключением.

Свернув с шумной улицы в сравнительно тихое ответвление, мы углубляемся в торговые ряды. Время уже довольно позднее, поэтому продавцы потихоньку начинают убирать товар, но пока ещё на прилавках богатый ассортимент. Агра является центром кожевенного производства в Индии. Здесь много предприятий и ремесленников, изготовляющих обувь как для внутреннего, так и для внешних рынков.

Когда я рассматриваю одну из моделей сандалий, Джавид берёт мой палец и, тыча им в кожу, таинственно шепчет мне на ухо: «Корова». Местное мусульманское население не испытывает особого пиетета перед священным на основной территории Индии животным.

По сути, ничего из обуви нам нужно не было, поэтому, вкратце ознакомившись с образчиками изделий сапожников Агры, мы возвращаемся на улицу. Вновь влившись в неторопливое движение, подходим к месту, где торгуют фаст-фудом. Вдоль длинного прилавка кучкуется народ. На наш вопрос, чем здесь угощают, Джавид произносит какое-то трудно воспроизводимое название блюда. Решаем попробовать и через пару минут получаем по нескольку продолговатых половинок картошки. Внутри каждой запечённой до твёрдости сухаря половинки вырезана полость. Получается нечто вроде скорлуп больших орехов. Эти полости нужно заполнять соусами из небольших судков. Заполнив съедобные мисочки всеми предлагаемыми соусами, приступаем к дегустации. Из глаз брызжут слёзы, из носа тоже что-то собирается потечь, во рту всё горит. На лбу выступает пот, но я мужественно доедаю. Запас воды в дежурном рюкзачке моментально заканчивается, и Джавид ведёт нас к магазинчику, где его можно пополнить. Наконец внутренний пожар слегка притушен, и мы следуем дальше.

Входим в большой сквер, наш спутник, наверное, исходя из собственного опыта, сообщает, что это излюбленное место прогулок местных влюблённых. Индия — страна патриархальная, и поныне, как правило, невесту для сына подбирают родители. Зная об этом, интересуемся у Джавида: а как быть, если полюбившаяся девушка не понравится папе и маме. Он отвечает странной фразой: «Нужно ждать». На вопрос, чего ждать, он затрудняется с ответом. Порассуждав, мы решаем: наверное, ждать — значит надеяться, что, может быть, со временем родители поменяют свою точку зрения. А если не изменят, придётся жениться на их избраннице.

Побродив по скверу и спугнув несколько затаившихся в укромных уголках парочек, вновь возвращаемся на многолюдный променад. Проходя мимо ресторанчика, из которого раздаётся современная индийская музыка, решаем продолжить знакомство с местной кухней. Устроившись за симпатичным столиком, просим Джавида заказать блюдо, которое, скорее всего, заказали бы местные жители.

Татьяна, исследовав стеклянную поверхность столика, выдаёт всем тройную порцию дезинфицирующих салфеток. Похоже, официанты тщательно оберегают мебель от соприкосновений с мокрой тряпкой. Меня начинают терзать смутные сомнения в правильности решения свести близкое знакомство с местным общепитом. Протирая стол перед собой салфетками, убеждаю себя, что уж посуду-то здесь наверняка моют.

Перед нами на стол ставят тарелку с горячими чапати — лепёшками, обжаренными в растительном масле, и по пиале с супом. Зачерпнув и отправив первую ложку в рот, я успокаиваюсь: в этом жидком огне не может выжить ни один микроб. Постепенно начинаю разбирать ингредиенты: чечевица, горох, томаты, картофель и ещё какие-то овощи. Сквозь пламя перца пробивает аромат незнакомых приправ. Конечно, можно было передать через официанта пожелания повару использовать специи в расчёте на европейские желудки, но хотелось ощутить настоящий вкус индийского блюда.

Загасив очередной пожар чудесным чаем, вновь вливаемся в людской поток. Праздник чревоугодия ещё не закончен, и у уличного торговца мы покупаем мороженое. Освободив прямоугольный брикетик от целлофана, впиваюсь зубами в желанную сладкую морозную свежесть. Мороженое очень вкусное. По консистенции, кажется, более плотное, чем наше, и слегка вязкое, тянется, как сгущёнка.

Время перевалило за полночь, пора возвращаться в отель. Джавид подзывает очередного тук-тукера, и мы, разбрызгивая адреналин, несёмся в броуновском дорожном движении к нашему временному жилищу. Расставшись с юным другом у дверей отеля, поднимаемся в номер. До отбытия из Агры осталось совсем немного времени.

Татьяна и Андрей Усачёвы
--------

Журнал "Наша жизнь" # 8, 2016 год

ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ

Визит первый: «Золотой треугольник»

Наступивший седьмой день путешествия завершал наш первый визит в Индию. Утром в половине восьмого группа пока ещё в полном составе собралась в автобусе. Вместе мы должны были доехать до железнодорожного вокзала Агры, откуда часть туристов отправлялась на поезде в городок Кхаджурахо осматривать всемирно известные храмы любви. Остальным предстояло завершить построение «золотого треугольника» в Дели.

Пока автобус кружит по улицам, пробираясь к вокзалу, Санджив угощает всех традиционным агрским лакомством «Drypetha», что в приблизительном переводе означает «сухая тыква». Вручённые нам трюфелеобразные кусочки на вкус напоминают не успевшие сильно засохнуть цукаты. Готовится эта редко встречающаяся в других районах Индии сладость следующим образом: кусочки мякоти тыквы протыкают и замачивают в воде с лаймом. Выдержав какое-то время в этой жидкости, потом промывают и варят до прозрачности. Затем опускают в сахарный сироп и вновь варят до загустения. По завершении варки оставшийся сироп сливают, а кусочки подсушивают. В прохладном месте это лакомство может храниться месяцами.

Пока мы, работая челюстями, слушали рецепт, автобус добрался до вокзала. Сопровождаемые Сандживом и нашими дружескими напутствиями попутчики покидают транспорт. В салоне нас остаётся шестеро.

Вскоре, снабдив отправляющихся на поезде в Кхаджурахо инструкциями и ценными рекомендациями, возвращается Санджив и даёт команду водителю на выдвижение в сторону Дели. Агру и современную столицу Индии разделяют 220 км, а соединяет отличный скоростной автобан. Выбравшись на него, наш автобусик резво набирает скорость. На этой трассе водители могут не опасаться столкновения с вездесущими в Индии коровами. Дорожники каким-то образом сумели воспрепятствовать желанию священных животных выбраться на многополосную дорогу. Возможно, потому, что проезд по автобану платный, он не очень загружен транспортом, и мы, быстро преодолев около сотни километров, сворачиваем на менее пафосную дорогу. Она ведёт к городу Вриндаван, который для почитателей Кришны имеет значение, сравнимое по важности для христиан Вифлеему, а для мусульман — Мекке.

Этот небольшой город с населением около 57 тысяч человек ежегодно посещают более 500 тысяч паломников и туристов со всего мира. Влечёт их сюда желание побывать в тех местах, где пять тысяч лет назад провёл свои детские годы Кришна, воплотившийся здесь в образе сына обычного пастуха. Судя по рассказу Санджива, он был мальчиком хулиганистым. Например, он иногда забирался в кладовки соседей и, разбив горшки, забирал хранящиеся в них сыр и масло, чтобы затем раздать эти лакомства своим друзьям-обезьянам. Но любящие сорванца крестьяне прощали ему эти невинные шалости. Как и другие деревенские мальчишки, он помогал родителям в нелёгком сельском труде, ранним утром отправляясь на окрестные луга пасти телят. Иногда, отвлекаясь от трудов праведных, уединялся в соседнем лесочке с какой-нибудь юной пастушкой.

Время от времени эта идиллия нарушалась нападениями страшных демонов, насланных на Кришну враждебными богами. Быстренько расправившись с ними, мальчик возвращался к обычным занятиям. Видя, что демоны не могут справиться с подростком, один из богов захотел кардинально решить проблему, вызвав локальное наводнение. Он обрушил на Вриндаван водяные потоки, но Кришна защитил город, вознеся на их пути высокий холм.

Так, чередуя труд пастуха, юношеские забавы и героические подвиги, Кришна жил в этом благословенном месте, пока ему не исполнилось 16 лет. А затем покинул Вриндаван и уже больше никогда не возвращался сюда. Но Санджив утверждает, что тут есть один нюанс. В физическом теле Кришна действительно не вернулся, но незримо он постоянно присутствует здесь.

Индийская пословица гласит: «В Вриндаван нельзя купить билет», что означает — далеко не каждый может попасть сюда. Прежде, совершая паломничество в Вриндаван, люди со всей Индии проходили тысячи километров пешком. Сегодня паломники могут воспользоваться современным транспортом, но прежде чем отправиться в путь, необходимо испросить разрешение у Кришны, то есть сходить в соответствующий храм и получить благословение от одного из его представителей на Земле. Мы с Татьяной и наши спутницы заволновались, ведь никто из нас не испросил нужного разрешения, Санджив всех успокоил, заявив, что раз мы едем, то Кришна не против.

К одной из особенностей Вриндавана можно отнести то, что почти все здания в городе являются либо храмами, либо гостиницами для паломников. На наш вопрос, где же проживают местные жители, Санджив отвечает, что в пригороде. Ещё он утверждает, что в городе и ближайших окрестностях около пяти тысяч храмов. Некоторые из них заброшены, и их развалины превратились в жилища многочисленных обезьян, в то же время постоянно возводятся новые.

В силу того, что время пребывания в Вриндаване у нас лимитировано несколькими часами, все храмы мы посетить не сможем, поэтому ограничимся только двумя. Покинув автобус на стоянке, мы по одной из улиц священного города направляемся к первому из них.

Под ногами вьётся узкая пешеходная дорожка. Брусчатка перемежается участками с открытым грунтом. Временами нависающие над дорогой ветви деревьев норовят сбить с меня бейсболку. Со всех сторон доносятся религиозные песнопения и веет ароматами благовоний. Периодически приятные запахи перемежаются зловониями сточных канав, в которых, что-то выискивая, увлечённо роются свиньи. В Индии очень часто прекрасное находится в непосредственном соприкосновении с безобразным.

Подойдя к гостеприимно распахнутым чугунным воротам, мы на минуту останавливаемся, чтобы оценить работу кузнецов. Руки скользят по нагретому солнцем металлу, нащупывая замысловатые завитки художественного литья. Наскоро обследовав ворота, мы вступаем на территорию храма Кришны-Баларамы. Это святилище не может похвастаться столетиями существования, но тем не менее оно является одним из самых посещаемых мест Вриндавана.

Храм открыли для паломников в 1975 году. Инициатором его создания был Бхактиведанта Свами Прабхупата — основатель международного общества сознания Кришны. Именно с лёгкой руки этого человека кришнаизм обрёл довольно широкое распространение на Западе. В 1966 году в возрасте 69 лет он отправился в США нести священную мудрость Индии. Постепенно проповедуемая им религиозная традиция проникла в Европу, и многие из нас помнят, как в конце восьмидесятых на улицах советских городов внезапно появились наголо остриженные молодые люди в странных оранжевых балахонах, распевающие «Харе Кришна, харе Рама». Именно для его западных учеников и был построен задуманный им храм, чтобы, приехав сюда, они могли окунуться в атмосферу духовного мира, напитаться священной энергией и, вернувшись на родину, с новыми силами проповедовать религиозную традицию Кришны.

Для строительства выбрали место, где, по преданиям, тысячелетия назад братья Кришна и Баларама предавались детским играм и забавам. Именно отсюда начинается дорога для парикрамы — священного обхода Вриндавана. Пройдя по семикилометровому кругу, можно полностью стереть свою карму, то есть очиститься от грехов предыдущей жизни. Нам, к сожалению, этого сделать не удалось из-за недостатка времени, и все прегрешения предыдущих воплощений остались при нас.

Прежде чем отправиться в храм, мы останавливаемся перед кружевным беломраморным самадхи — мавзолеем, в котором покоится тело Бхактиведанты. Согласно индийским погребальным обычаям, тело умершего предаётся огню. Прах, собранный с погребального костра, развеивается над водами одной из священных рек, таких как Ганг или Джамна. Делается это для того, чтобы душа, покинувшая материальную оболочку, не тосковала по ней, а могла бы беспрепятственно переселиться в новое тело.

Но бывают исключения. Святые, ещё при жизни осознавшие свою духовную природу и не ощущающие привязанность к физическому телу, пропитываются духовной энергией, вследствие чего и их материальная оболочка одухотворяется. Поэтому тело такого человека не сжигают, а засыпают солью и после совершения определённых обрядов предают земле. Затем над местом погребения возводят самадхи.

Выслушав эту информацию, мы немного помолчали, почтив память Бхактиведанты, после чего Санджив предложил всем самостоятельно осмотреть храм и напоминающую сад территорию. Оставив обувь, мы с нашим верным Джавидом вошли под высокие своды.

Строение храма представляет собой галерею, опоясывающую внутренний квадратный дворик. Стены украшают фрески, изображающие различные сюжеты из жизни Кришны. На фресках он почему-то изображён с тёмно-голубой кожей. Возможно, таким образом художники хотели подчеркнуть, что Кришна был очень смугл, ведь само его имя переводится с санскрита как «тёмный». Почти на всех изображениях он держит в руках флейту, игрой на которой любил развлекать девушек-пастушек.

Воздух пропитан запахами благовоний. Джавид подводит нас к одному из алтарей. На нём установлены статуи Кришны и Баларамы. Кришна изготовлен из чёрного мрамора, а его брат — из белого. Статуи одеты в роскошные, богато украшенные наряды. Наши пальцы нащупывают на добротной ткани бусы, бисеринки, ленты. Поверх одежд спускаются гирлянды цветов. Горизонтальное основание также усыпано цветами.

На следующем алтаре Кришна находится в обществе прелестных пастушек. Одна из девушек держит в руках предмет, напоминающий по форме половинку огромной груши. На наш вопрос, что это, Джавид отвечает: «Ситар». Выясняется, что это индийский струнный музыкальный инструмент.

Осмотрев нижний этаж, мы подошли к лестнице, ведущей на второй. Джавид спросил, хотим ли мы туда подняться. Естественно, мы хотели. Миновав несколько лестничных пролётов, мы добрались до верхней площадки. У входа в неширокий коридорчик нас встретили двое служителей храма и, благословив, вручили каждому по бутончику жасмина. Вдыхая его аромат, мы вошли в коридор.

Джавид поведал, что на полу через определённые промежутки, примерно равные длине шага, нарисовано по красивому цветку, и посещающие храм паломники, ступая на каждый цветок, читают мантру: «Харе Кришна, Харе Рама». Они верят, что эта одна из главнейших мантр Индии способна очистить человека от грязи и даровать ему любовь к богу.

Мы, продвигаясь по коридору, также аккуратно наступали на каждое изображение, но времени на прочтение священных слов у нас уже не было. Вместо этого я тщательно отсчитывал пройденные цветы — на сто восьмом коридор закончился, и мы, завершив круг, оказались в том же месте, откуда начали флористический путь. Спустившись, мы направились к воротам.

Конечно же, за имеющееся в нашем распоряжении время было нереально обследовать всё обширное храмовое владение. Пока мы продвигались к выходу, Джавид рассказал, что, помимо непосредственно храма и мавзолея, в комплекс также входят гостиница для паломников и музей, открытый в бывших апартаментах Бхактиведанта Свами Прабхупата.

Отыскав Санджива и дождавшись наших спутниц, мы пешком направились к следующему храму. По дороге Санджив вновь рассказывал об особом отношении к этому городу индусов, исповедующих кришнаизм. Они считают, что люди, родившиеся во Вриндаване, проходят своё последнее телесное воплощение. Их карма несёт совсем мелкие грехи, отработав которые, местные жители после смерти окончательно переселятся в духовный мир.

Также существует поверье, что даже если вы не родились здесь, но вам повезло испустить дух на этой священной земле, то вы незамедлительно получите освобождение от дальнейших перевоплощений. Поэтому на улицах Вриндавана часто встречаются благостные старички и старушки, съехавшиеся со всей Индии.

Помимо престарелых кришнаитов, на улицах города часто встречаются женщины в белых сари. Это вдовы, которые находят утешение в служении Кришне. Живут они в особых вдовьих домах, построенных на деньги богатых верующих. Для них существует определённый храм, в котором два раза в день тысячи вдов собираются, чтобы петь духовные песни.

Слушая Санджива и доносящиеся со всех сторон напевы, мы незаметно дошли до Прем Мандир — Храма Чистой Любви. Это совсем юное культовое сооружение. В 2012-м красивое, величественное здание храма, выстроенное из итальянского белого мрамора, впервые распахнуло двери для прихожан. Пройдя мимо скульптурных композиций, на которых Кришна, весело танцуя, расправлялся с демонами, представленными в виде многоголовых змеев и страшных чудовищ, мы вошли внутрь. Обширный зал плотно заполнен людьми. Приходилось прилагать некоторые усилия, чтобы, никого не потревожив, пройти в глубь помещения.

С одной стороны раздавались ритмичные удары барабана, бряцали бубны и другие ударные инструменты. Приятный мужской голос пел что-то кришнаитское. Помимо музыкальных инструментов, ему аккомпанировали звенящие браслеты танцующей девушки. Великолепная акустика зала придавала звукам объём и насыщенность. Немного послушав, мы, влекомые Джавидом, двинулись дальше и свернули в один из коридоров. Звуки музыки немного стихли, и мы услышали девичий голос, который спрашивал нас о чём-то по-английски. Оказалось, милая леди поинтересовалась, откуда мы приехали. Ответив, мы, в свою очередь, задали аналогичный вопрос. Девушка была из Америки, из Флориды. Недавно вышла замуж за индуса и вот уже месяц вместе с ним путешествует, знакомясь с родиной мужа.

Немного поболтав, пожелали друг другу всего наилучшего и отправились дальше. Побродив по закоулкам храма, вышли к продавцу дисков с записями мантр и духовных песен. Как  ни странно, им оказался наш соотечественник. Мужчина монашествует при храме, и когда Татьяна, выбрав несколько дисков, по привычке попыталась торговаться, он сурово отрезал: «Я — монах, со мной торговаться нельзя».

Пока дражайшая супруга выясняла содержание и стоимость продукции, предлагаемой российским кришнаитом, я общался с другим представителем нашей страны, служащим при храме. Заслышав русскую речь, ко мне подошла милая пожилая дама и, сообщив: «То, что вы попали сюда, ваша большая удача», принялась рассказывать, какое святое место Вриндаван. Терпеливо выслушав уже знакомую информацию, я ответил, что для того, чтобы эта удача состоялась, пришлось приложить некоторые усилия и понести кое-какие материальные затраты. Между делом дама предложила купить у неё книжечку под названием «Я — хороший человек, почему я страдаю?». Отшутившись, что, наверное, потому и страдает, что хороший человек, и сославшись на невозможность прочесть плоскопечатный текст, отказался и постарался сменить тему разговора, поинтересовавшись, как зовут женщину, и спросив, откуда она приехала. Она назвала своё духовное имя — Иканта Бакси, что в переводе с санскрита означает «преданное служение». Во Вриндаван приехала 14 лет назад из Питера и возвращаться пока не собирается.

Как очень часто случается в разговорах со зрячими, незаметно вышли на наши проблемы со зрением. Бывшая петербурженка рассказала, что в окрестностях Вриндавана есть бесплатный госпиталь, специализирующийся на глазных заболеваниях, и мы при желании можем туда обратиться. Ответив, что в нашем случае врачи уже сделали всё, что могли, я поблагодарил её за заботу, и так как отведённое нам время подходило к концу, мы, тепло распрощавшись с новыми знакомыми, отправились к месту сбора группы.

Пришло время покидать Вриндаван, но перед тем как пойти к автобусу, мы поинтересовались у Санджива, нельзя ли где-нибудь поблизости купить фруктов. Ведь уже грядущей ночью нам предстояло отправиться домой. Конечно же, хотелось прихватить с собой немного экзотических плодов. Гид заверил, что как раз по дороге к стоянке мы будем проходить мимо небольшого рынка. Действительно, вскоре мы подошли к торговым рядам. Особой экзотики на прилавках не наблюдалось, и мы, купив несколько манго и пару ананасов, уже собирались уходить, когда Таня нащупала, как ей показалось, необычно крупные мандарины. Джавид сказал, что это золотые апельсины, и не рекомендовал нам их брать, так как, по его мнению, они невкусные. Но мы всё же решили купить килограмм. Впоследствии оказалось, что, несмотря на грубоватую клетчатку, вкус золотых апельсинов весьма неплох.

Нагруженные фруктами и впечатлениями, мы поднялись в салон автобуса, и он, весело заурчав, лихо порулил к выезду из города, в котором, если верить одной из индийских поговорок, родиться даже простой собакой большая удача.

Однако едва мы выехали на скоростную трассу, его лихость куда-то подевалась, и наш автобусик, резво возивший нас по не самому хорошему асфальту городов и терпеливо пробиравшийся, подпрыгивая и переваливаясь на кочках, по просёлочным грунтовкам, на дороге с идеальным покрытием захандрил. Движение наше приобрело характер коротких перебежек.

Проехав с километр, водитель останавливался и бежал открывать крышку радиатора, из которого с громким шипением вырывался пар. Немного постояв, мы проезжали следующий этап, и процедура повторялась. Наконец, добравшись до ближайшего дорожного «кармана», мы свернули в него, и наш транспорт окончательно остановился. Как только мотор заглох, в салоне стала неуклонно подниматься температура. Буквально через пару минут запахло раскалённым металлом и корпус начал потрескивать.

Мы дружно высыпали на улицу и спрятались в тени автобуса. Присев на корточки, я прислонился спиной к борту, заметив это, заботливый помощник водителя принёс мне какой-то ящик. Уютно устроившись на нём, я слушал, как мимо со свистом проносятся машины. Татьяна с нашими спутницами и Джавидом неподалёку что-то оживлённо обсуждали. Моё предложение уступить кому-нибудь из женщин сидячее место было проигнорировано.

Время от времени от их группки доносился громкий смех. Причиной веселья служили то туристы, фотографирующие нас из проезжающих автобусов как какую-то местную диковинку, то неведомо как попавший на скоростную трассу скромный сельский трактор, лишённый кабины, водитель которого управлял своим «железным конём» и одновременно всем телом танцевал под звучащую из колонок громкую музыку.

Подошедший Санджив сообщил, что починить автобус на месте не удастся, но он связался с руководством, и примерно через час должен подъехать другой. Но вначале приехал на автомобиле, судя по описаниям спутниц, очень колоритный индус. Он был одет в полувоенную форму с множеством звёздочек, петлиц и шевронов. Голову украшала огромная зелёная чалма. Длинные торчащие в разные стороны усы и густая борода придавали ему слегка свирепый вид. Но заразительный весёлый смех развеивал это впечатление. Наши дамы, слегка заинтригованные, спросили у Санджива: «Это какой-то военный?» Оказалось, что к армии этот человек не имеет никакого отношения. Это представитель фирмы, предоставившей автобус. Что же касается формы, то это, как выразился Санджив, «китайский сувенир».

Вскоре подъехал сменный автобус, и после того, как был перегружен наш багаж, мы продолжили путь. Навёрстывая потерянное из-за поломки время, Санджив приступил к рассказу о последнем экскурсионном объекте, запланированном для посещения в этом туре.

Объектом этим предстояло стать храмовому комплексу Сваминараян Акшардхам, на территории которого находится самый большой индуистский храм в мире. Название комплекса переводится на русский как «обитель Бога», можно сказать, рай. В его состав, помимо храма, входят музей, культурный центр, водные каналы и несколько парков. Всё это и ещё многое другое разместилось на площади в 12 гектаров.

Строительство, в котором принимали участие семь тысяч мастеров, три тысячи строителей и неисчислимое количество добровольных бескорыстных помощников, продолжалось пять лет. И по его завершении в 2005 году перед глазами посетителей предстало сияющее на солнце девятью золотыми куполами, украшенное 234-мя колоннами, двадцатью четырёхгранными башнями, двадцатью тысячами скульптурных композиций, изображающих сюжеты из индийской мифологии, здание храма. По его периметру расположились выполненные в натуральную величину 148 каменных слонов.

В высоту храм вознёсся на 42 метра, ширина его — 94, а длина — 106. При строительстве мастера придерживались канонов классической индийской архитектуры. Максимально старались избегать достижений современной цивилизации. Не применяли металлоконструкции, бетон использовали только при заливке фундамента. Со всего мира везли мрамор и гранит. Затем обработанные каменные блоки соединяли между собой посредством пазов. Отделочные работы велись только вручную. Внешние стены храма выстроены из розового песчаника, а внутренние — из белого мрамора. Розовый цвет в Индии символизирует любовь к Богу, белый же — абсолютную чистоту и мир.

Дальнейший путь проходил без приключений, и часа через полтора мы въехали в Дели. Мир за окнами наполнился городскими шумами и какофонией клаксонов. Влившийся в автомобильное «стадо» наш автобус, то замедляясь, то ускоряясь, продвигался к цели.

Санджив выдал последние инструкции. Он предложил оставить в салоне мобильники, камеры, фотоаппараты, сумки и даже флешки. Со всем этим проходить на территорию храмового комплекса запрещено. С собой можно взять только воду и купюры, поскольку мелочь зазвенит на металлодетекторе и нас подвергнут серьёзному обыску. По той же причине мне Санджив порекомендовал оставить и брючный ремень.

Перед контролем разделяемся: мальчики — налево, девочки — направо. Несмотря на то что на рамке ничего не зазвенело, меня всё равно тщательно ощупали от стоп до макушки. Вскоре подошли наши дамы, которых подвергли не менее основательному досмотру женщины-охранницы.

На подробное знакомство с комплексом нужно затратить не менее дня. У нас же в связи с задержкой в дороге осталось совсем немного времени. Так что мы, минуя многочисленные сувенирные магазинчики, музей науки и культуры Индии, танцующие светомузыкальные фонтаны, направляемся непосредственно в храм.

По дороге Санджив рассказывает, что для заполнения расположенных на территории комплекса искусственных озёр и каналов воду доставили из 151 водоёма со всех концов Индии. Можно считать, что в стране, где с чистой водой существуют большие проблемы, это довольно щедрое пожертвование, а учитывая то, что по каналам комплекса посетители плавают на лодках, воды нужно было очень много.

У храма нас встречают каменные слоны. По мнению наших спутниц, изваяны они очень натуралистично и в динамике. Одни из них купаются в реке, другие заняты переноской брёвен. Миновав слонов, мы входим в храм. Над огромным залом, как каменное небо, раскинулся усыпанный беломраморными розетками то ли снежинок, то ли цветов потолок. По этому вопросу мнение зрячего состава группы разделилось. Потолок поддерживает лес мраморных колонн. Подойдя к нескольким из них, мы на гладком мраморе находим рельефные изображения. Среди каких-то растений нащупываются изящные фигуры танцовщиц, аккомпанирующие им музыканты, вокруг них разгуливают пышнохвостые павлины.

В центре зала установлена скульптура Сваминараян. Это реально существовавший в XVIII веке человек, основатель одного из индуистских религиозных течений, объявленный святым и даже очередным воплощением бога Кришны на Земле. Подойти к скульптуре вплотную нельзя, и мы затеребили Джавида. Он, как мог, описал композицию. Покрытая золотом фигура святого высотой примерно в 3,5 метра восседает в окружении последователей. Во лбу Сваминараяны красной звездой сверкает большой рубин. Наверное, из-за этого рубина и украшающих постамент драгоценных камней к скульптуре нельзя подходить.

К большому центральному залу примыкают несколько поменьше. В них установлены скульптуры божественных супругов Радхи и Кришны, Шивы и Парвати, Ситы и Рамы. К ним, к сожалению, подойти также было нельзя. Стены залов блестели золотом и искрились драгоценными камнями.

Покидая храм, мы поинтересовались у наших спутниц их впечатлениями. Судя по восторженным отзывам, по красоте с Акшардхамом посоперничать может только Тадж-Махал.

Когда мы подъехали к отелю, в котором нам предстояло скоротать несколько оставшихся до выезда в аэропорт часов, уже наступил вечер. Тепло распрощавшись с Сандживом, мы в сопровождении Джавида поднялись в номер. Заверив, что обязательно приедет, чтобы проводить нас до аэропорта, он уехал в студенческое общежитие.

За окончательной упаковкой багажа, принятием освежающего душа и заключительным чаепитием время пробежало незаметно. В полночь спустились в гостиничный холл. Там в ожидании трансфера уже собрались наши одногруппницы. Вошедший вскоре в двери отеля Джавид возвестил о его прибытии. По дороге в аэропорт я вслушивался в шум, казалось, вовсе не собирающегося спать Дели. Ловил изредка пробивающийся через кондиционер не сказать чтобы приятный, но будоражащий воображение коктейль его запахов.

В Делийский аэропорт можно войти, только предъявив билеты, поэтому мы, обняв напоследок Джавидушку, простились с ним у входа. Потом в сопровождении вызванного охранниками сотрудника отправились на регистрацию и прохождение паспортного и прочих контролей.

В пятом часу утра наш самолёт оторвался от взлётной полосы, прочерченной по земле Индии, чтобы через шесть с небольшим часов приземлиться на очень похожей, но только прочерченной по российской земле.

Завершился наш первый визит в Индию, но душа, покорённая загадочным Индостаном, только с краешком которого мы познакомились, заставляла мозг напряжённо работать, выстраивая планы нового визита.

Татьяна и Андрей Усачёвы
---------------------