Статьи по теме Выдающиеся люди - 3

Ошо: цитаты
Цитаты по книгам Андрея Тарковского
Ремарк о самых прекрасных чувствах
Джалаладдин Руми: поэзия и мудрость вне времени
Святая простота (Далай-лама XIV)
Станислав Гроф: «Жизнь – это баланс того, что мы проживаем снаружи и внутри»
Виктор Франкл, психолог, психиатр
Карлос Кастанеда - маг или мистификатор?
«Такой же уход, как у великих древних»: Переводчик Елена Костюкович — о работе и дружбе с Умберто Эко
Вечный двигатель Джона Кили
Джон Сёрл - Человек, который продолжает мечтать
Первый космонавт планеты. Подлинная хроника исторического полета Гагарина
Григорий Перельман дал свое первое интервью
Сильвия Назар. Джон Нэш стал моим другом
Айзексон "Стив Джобс. Биография"
Уолтер Айзексон "Стив Джобс"
«Рыдающую чайку сменяет альбатрос» (о жизни и творчестве К. Бальмонта)
Историк литературы Олег Лекманов о «несвятости» поэтов и неприятной актуальности политических стихов Мандельштама
Владимир Сорокин - о зиме в России, сборнике рассказов «Белый квадрат» и посвящении Серебренникову
5 главных красавиц русской литературы
Самые известные поэтессы Русского Зарубежья
Таинственная поэтесса (Черубина де Габриак)
Смешное в печальном (Тэффи)
Уроки любви Анны Ахматовой
Сложная любовь гениев
Уроки любви Марины Цветаевой
Уроки любви Джоан Роулинг
Уроки любви принцессы Дианы
Последний трюк Гудини
Мальчик без глаз видел сонарно
---------------------

Ошо
Цитаты, афоризмы, высказывания и мысли великих и умных людей

Люби, и пусть любовь будет для тебя так же естественна, как и дыхание. Если ты любишь человека, ничего от него не требуй; иначе ты в самом начале возведешь между вами стену. Ничего не ожидай. Если что-то приходит к тебе, будь благодарен. Если ничего не приходит, значит, этому и не нужно приходить, в этом нет необходимости. Ты не вправе ждать.

Причины внутри нас самих, снаружи только оправдания…

“Зрелость”
Никогда не принимай за любовь что-то иное… В присутствии другого внезапно ты чувствуешь себя счастливым. Просто оттого, что вы вместе, чувствуешь экстаз. Само присутствие другого удовлетворяет что-то глубоко в твоем сердце… что-то начинает петь у тебя в сердце. Само присутствие другого помогает тебе быть более собранным, ты становишься более индивидуальным, более центрированным, более уравновешенным. Тогда это любовь. Любовь - это не страсть, не эмоция. Любовь - это очень глубокое понимание того, что кто-то завершает тебя. Кто-то делает тебя замкнутым кругом. Присутствие другого увеличивает твое присутствие. Любовь дает тебе свободу быть собой.

Единственный человек на Земле, которого мы в силах изменить, это мы сами.

Люди полностью забыли, что нужно жить. У кого есть для этого время? Каждый учит кого-то другого, каким тот должен быть, и никто никогда не кажется удовлетворенным. Если человек хочет жить, то он должен научиться одному: принимать вещи такими, какие они есть, и принимать себя таким, какой вы есть. Начните жить. Не начинайте готовиться к жизни, которая будет в будущем. Все страдания в мире происходят от того, что вы полностью забыли, что нужно жить, вы стали заниматься деятельностью, которая не имеет никакого отношения к жизни.

Просто быть самим собой — значит быть красивым.

Сделай жизнь вокруг себя красивой. И пусть каждый человек почувствует, что встреча с тобой — это дар.

Если у вас могут быть одновременно свобода и любовь, вам больше ничего не нужно. У вас всё есть — то, ради чего дана жизнь.

Посвятите жизнь прекрасному. Не посвящайте её отвратительному. У вас не так много времени, не так много энергии, чтобы растрачивать её впустую. Такую маленькую жизнь, такой маленький источник энергии просто глупо тратить на гнев, печаль, ненависть, ревность.

Рай там, где распускаются цветы твоего истинного Я. Ад там, где твое Я топчут, а тебе что-то навязывают.

Всё, что пережито, можно перешагнуть; то, что подавлено, перешагнуть невозможно.

Только изредка, очень редко, ты позволяешь кому-то в себя войти. Именно это и есть любовь.

О смысле жизни
Жизнь выглядит бессмысленной. Пока не полюбишь. Любовь придаёт вашей жизни смысл. Это не значит, что благодаря любви в вашей жизни появляются какие-то результаты, достигаются какие-то цели — нет. Благодаря любви каждый момент становится ценным сам по себе.
Человеку, спрашивающему о смысле жизни, недостаёт любви. Когда человек любит, он никогда не спросит о смысле жизни. Он знает смысл, ему нет нужды спрашивать. Смысл есть: смыслом жизни является любовь.

Если вы можете ждать вечность, вам не нужно ждать совсем.

Не беги от самого себя: ты не можешь быть никем другим.

Внутри каждого пожилого человека есть молодой, недоумевающий о том, что случилось.

Не борись ни с чем и не пытайся ни от чего бежать. Пусть всё происходит своим чередом.

Никогда не ищи лучшего. Хватает и того, что есть.

Влюблённые говорят друг другу: «Я тебя люблю», но в глубине сердца они хотят быть любимыми. Они любят, только чтобы быть любимыми. И постоянно обвиняют друг друга: «Ты меня больше не любишь». Основное не любить, а быть любимым.
Любить может только тот, чья нужда быть любимым исчезла.

Вопрос не в том, может или нет что-нибудь дать вам жизнь, а в том, можете или нет принять вы.

Когда вы входите в состояние любви, в глубокий, интимный мир любви, форма исчезает, и любимый становится просто дверью во Вселенную.

Главная проблема человека — как быть собой.
Решив её, жизнь становится прекрасным таинством, которое нужно прожить. Просто жить и наслаждаться, а не решать проблемы.

Вы несёте ответственность за то, кем вы являетесь. Не перекладывайте ответственность на другого, иначе никогда не освободитесь от страдания. Как бы тяжело и больно ни было: это вы и только вы отвечаете за всё, что случается, случалось и будет случаться с вами.

В старой Англии любимый говорил своей любимой: «Я хочу умереть в тебе». Это было прекрасным выражением любви. «Я хочу умереть в тебе». Любовь есть смерть эго.
Будьте готовы умереть каждый момент. Жизнь случится с вами, если вы будете готовы умереть. Это выглядит парадоксально, но это закон.
Иисус говорил, что тот, кто готов потерять, приобретёт, а тот, кто цепляется за что-либо, потеряет всё.

Чтобы иметь вершину, нужна долина. Чтобы почувствовать счастье, необходимо несчастье. Чтобы познать себя, нужен мир.

Когда вы любите кого-то, то он может быть на другой звезде, но в вашей любви он рядом с вами. Он, возможно, уже умер, возможно, между вами и им расстояния в века, но в любви этого расстояния нет.

Никто не должен следовать ни за кем. Каждый должен идти в свою собственную душу.

Без тебя эта Вселенная лишится какой-то поэзии, какой-то красоты: будет не хватать песни, будет не хватать ноты, будет пустой промежуток.

Если вы солгали однажды, то вы будете вынуждены лгать тысячу и один раз, чтобы скрыть первую ложь.

Нельзя войти в лес и сразу найти нужную тропу. Каждый должен сам проложить свою тропу — просто идти вперёд.

Единственное, чего ищет человек, — это любовь. Имеющий любовь в сердце имеет спокойствие и гармонию, доброту и принятие, силу духа и понимание. Любовь есть знание Бога, ибо только она раскрывает суть каждой «вещи» в мире. Любовь учит слышать то, что не выражается словами, и видеть то, что сокрыто от глаз.
Любовь есть в каждом, но познает её лишь тот, кто увидит в себе красоту дня и ночи, а увидев в себе, будет видеть то же в любом.

Момент — это было, еще момент — и это ушло. Момент — мы здесь, еще момент — и мы ушли. И как много шума мы делаем за этот короткий момент — сколько насилия, тщеславия, борьбы, конфликта, гнева, ненависти. Только в этот короткий момент! Всего лишь ожидая поезда в зале ожидания на вокзале и — создавая столь много шума, драки, причиняя боль друг другу. Стремясь обладать, стараясь властвовать, стараясь возвыситься — все это политика. А потом подходит поезд, и вы уезжаете навсегда.

Неприятие своей природы, того, что вы есть, создаёт эго. Если вы всё принимаете, эго исчезнет. Идеалы - это материал, из которого сделано эго.
Оставайтесь самими собой. Какими бы вы ни были, примите это. Не осуждайте себя, не осуждайте других!

Если ты не умеешь говорить «Нет», твое «Да» тоже ничего не стоит.

Человек страдает, так как нет иного пути созреть, вырасти.

Любовь должна быть такого качества, чтобы она приносила свободу, а не новые цепи. Любовь дает тебе крылья и поддерживает в том, чтобы летать как можно выше.

Счастье подобно вдоху, страдание подобно выдоху. Жизнь целостна: и счастье и страдание нужно прожить. Всё, что бы ни выпало вам — принимайте. Это ваша судьба, такова жизнь, с этим невозможно что-то сделать.

С завтрашнего утра в течение всего дня помните следующее: Всякий раз, когда вы ощущаете нечто прекрасное, нечто удовлетворяющее вас, нечто дающее блаженство (в течение суток имеется много таких моментов), - осознайте это. Имеется много моментов, когда небеса очень близки к вам, но вы так увлечены адом и так привязаны к нему, что вы упускаете их. Встаёт солнце, распускаются цветы, поют птицы и лёгкий ветерок дует сквозь ветви деревьев. Это счастье! Маленький ребёнок смотрит на вас невинными глазами, и в вас входит неуловимое ощущение блаженства, или кто-то улыбнётся, и вы испытываете блаженство.
Оглянитесь вокруг и постарайтесь найти элементы блаженства, наполнитесь ими. В этот момент забудьте про всё другое. Будьте наполнены этим, ощущайте это на вкус, позволяйте этому случиться в вашей жизни. Станьте с ним единым целым, его благоухание будет следовать за вами. Оно будет звучать внутри вас в течение всего дня, и это звучание, это отражение ваших чувств, поможет вам стать более положительным. Проделайте это просто для того, чтобы почувствовать, что это такое.

Всякий раз, когда стоишь перед выбором, будь внимателен: не выбирай то, что удобно, комфортно, респектабельно, признано обществом, почётно. Выбирай то, что находит отклик в твоём сердце. Выбирай то, что ты хотел бы сделать, невзирая ни на какие последствия.

Признаки продвижения в практике:
• Сокращается количество необходимой пищи. Чувства голода при этом не возникает.
• Уменьшается время, необходимое на сон.
• Сновидения становятся осознанными, живыми и яркими, потом исчезают вовсе. Их сменяет переживание света во сне.
• Тело становится легким, в нем ощущается летучая энергия.
• Мы начинаем остро чувствовать людей. Одного взгляда на человека или даже фотографии достаточно, чтобы почувствовать его суть.
• Ослабевает или полностью исчезает необходимость в общении, одиночество становится приятным. Приходит ощущение полноты и самодостаточности.
• Полностью уходят страх и неуверенность в себе.
• Смысл когда-то прочитанных духовных книг становится ясен и понятен сам по себе.
• Появляется ощущение абсолютной уверенности в правильности цели. Не остается никаких сомнений, куда мы идем и зачем.
• Усиливается наше воздействие на среду. То, что мы говорим или думаем, начинает сбываться.
• Приходит переживание беспричинной радости от происходящего.
• Просыпается искреннее сострадание, желание помочь другим и появляются возможности для этого.
• Возникают проблески истинного бытия. Приходит желание двигаться без остановки и дойти до конца.

Ошо
---------------------

Тарковский: 25 цитат о творчестве
Личности : Стиль жизни : Subscribe.Ru

Культурный человек должен любить Тарковского, даже если не смотрел ни одного его фильма.

4 апреля 1932 года, 82 года назад, родился культовый советский режиссер и сценарист, еще при жизни ставший классиком мирового кино. Фильмы Тарковского были многократно отмечены наградами на престижных фестивалях, а картина «Страсти по Андрею» вошла в список 100 лучших фильмов в истории по версии авторитетных критиков и режиссеров.

Тарковский, как и любой подлинный художник, был еще и философом — его размышления об искусстве, человеке и сущности творчества запечатлены в книгах, дневниках и лекциях. AdMe.ru выбрал несколько цитат великого режиссера. Наверное, именно так мыслят все гении.

Художники существуют только потому, что мир несовершенен.

Спасти всех можно, спасая себя. В духовном смысле, конечно. Общие усилия бесплодны.

Каждый художник руководствуется своими собственными законами, совершенно необязательными для другого.

Человек не создан для счастья. Существуют вещи более важные, чем счастье. Поиски правды почти всегда являются очень болезненными.

Художник обязан быть спокойным.

Настоящее уважение к собеседнику покоится на уверенности, что он не глупее тебя.

Как сказано кем-то — чтобы хорошо писать, нужно забыть грамматику.

Традиционные истины остаются истинами только тогда, когда они подтверждаются собственным опытом.

Любое творчество тяготеет к простоте, к максимально простому способу выражения.

Художник несвободен всегда. Нет более несвободных людей, чем художники. Они скованы своим даром, своей предназначенностью — служения своему дару и тем самым народу.

Настоящий художник всегда служит бессмертию — пытается обессмертить мир и человека в этом мире.

Дело все в том, что мы живем в воображаемом мире, мы сами творим его. И потому сами же зависим от его недостатков, но могли бы зависеть и от его достоинств.

Вообще искусство — это попытка составить уравнение между бесконечностью и образом.

Ужасное всегда заключено в прекрасном, так же как и прекрасное в ужасном.

Самовыражение без взаимопонимания бессмысленно.

Что такое моменты озарения, если не мгновенно ощущаемая истина?

В черноземе алмазов не найдешь — их ищут подле вулканов.

Художник не может быть отчасти искренним, как не может искусство быть лишь приближением к прекрасному.

Очевидно, что искусство ничему научить не может, если за четыре тысячи лет человечество так ничему и не научилось?!

Шедевры, не всегда различимые и различаемые среди произведений, претендующих на гениальность, разбросаны в мире, как предупреждающие надписи на минном поле.

Я не знаю ни одного шедевра, лишенного определенных слабостей, свободного полностью от несовершенств.

Время — это условие существования нашего «Я».

Искусство — не наука, чтобы позволять себе ставить эксперимент.

Научиться можно всему — невозможно только научиться мыслить независимо и достойно, невозможно научиться быть личностью.

Чтобы быть свободным, нужно просто им быть, не спрашивая ни у кого на это разрешения.

Цитаты по книгам Андрея Тарковского «Запечатленное время», «Мартиролог», а также по лекциям режиссера
Из выпуска от 04-04-2014 рассылки «AdMe.ru - сайт о творчестве»
---------------------

Ремарк о самых прекрасных чувствах
Книги : Стиль жизни

Он писал о потерянном поколении, которому нет места среди людей, не переживших ужасы войны. Война в его романах страшная, ломающая волю, веру и судьбу человека. А любовь — страстная, всепоглощающая и пронизывающая всю жизнь целиком. Такая любовь способна излечить самые жестокие раны, нанесенные человеком человеку.

Мы собрали для вас лучшие цитаты из книг Ремарка «Три товарища», «Триумфальная арка», «На Западном фронте без перемен» и «Жизнь взаймы». В каждом из этих романов заложены весь жизненный опыт и сердце известного немецкого писателя.

«Нет, — быстро сказал он. — Только не это. Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Нет, это не для нас с тобой. Так бывает только после маленьких интрижек, да и то получается довольно фальшиво. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец».

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.

Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого? Ты только никого не подпускай к себе близко. А подпустишь — захочешь удержать. А удержать ничего нельзя...

До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.

Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет... Ждет, как безумный...

Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.

Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.

Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит ее вечная мука.

Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.

Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. Таков один из парадоксов любви.

Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме.

Просто счастливы нынче только коровы.

О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет.

На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх. И все-таки, даже если тебя подгоняет страх, можно смеяться. А что же еще остается делать?

Одиночество легче, когда не любишь.

Самый чудесный город — это тот, где человек счастлив.

Родиться дураком не позор. А вот умереть дураком стыдно.

Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения.

Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности если ума нет.

«Еще ничего не потеряно, — повторил я. — Человека теряешь, только когда он умирает».

Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.

Кто хочет удержать — тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить — того стараются удержать.

Чем меньше у человека самолюбия, тем большего он стоит.

Ошибочно предполагать, будто все люди обладают одинаковой способностью чувствовать.

Если хочешь, чтобы люди ничего не заметили, не надо осторожничать.

Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-то ради нее.

Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.

Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Все прочее — ложь.

Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить, — старинное правило.

Женщинам ничего не нужно объяснять, с ними всегда надо действовать.

Женщина — это вам не металлическая мебель; она — цветок. Она не хочет деловитости. Ей нужны солнечные, милые слова. Лучше говорить ей каждый день что-нибудь приятное, чем всю жизнь с угрюмым остервенением работать на нее.

Я стоял рядом с ней, слушал ее, смеялся и думал, до чего же страшно любить женщину и быть бедным.

То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.

Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет. А дальше дело пойдет на лад.

Жизнь — это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться.

Раскаяние — самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.

Принципы нужно иногда нарушать, иначе от них никакой радости.

— Хотите яблоко? Яблоки продлевают жизнь!
— Нет, спасибо.
— А сигару?
— Они тоже продлевают жизнь?
— Нет, они укорачивают ее. Потом это уравновешивается яблоками.

Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.

И, что бы с вами ни случилось, ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

Из выпуска от 27-02-2015 рассылки «AdMe.ru»
--------

Издательство АСТ
22 июня 2014 г.
Эрих Мария Ремарк в день своего рождения - о самых сильных ядах, бесполезных чувствах и совершенстве

...Каким неуклюжим становится человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется; весь его хваленый опыт вдруг рассеивается, как дым, и он чувствует себя таким неуверенным.

Люди еще больший яд, чем алкоголь или табак.

Ты можешь превратиться в архангела, шута, преступника - и никто этого не заметит. Но вот у тебя оторвалась, скажем, пуговица - и это сразу заметит каждый.
---------------------

Джалаладдин Руми: поэзия и мудрость вне времени
emosurf.com
21 июля 2017

Жизнь без любви не имеет смысла

Любовь - вода жизни,
Пей же её и сердцем, и душой.

***
На что похоже таинство сердец?
На бездну, где увидишь свой конец...
Пылинкою исчезнешь весь ты в Нем,
Когда поймешь, зачем мы здесь живем...

***
Любая боль несет в себе и исцеленье.
Задай труднейший из вопросов! и смотри...
Ответ прекрасный возродится изнутри!
Построй корабль... и Океан придет в мгновенье!

***
Твой разум не в силах постигнуть Небытье.
Любовь - это море мирского забытья.
Меж тем, что есть власть и служенье - Она!
Влюбленного Путь - это бездна без дна...

***
Если ты не взлетел, кто же крылья сломал,
И кого в этот миг ты в себе не узнал...

***
Прозревший Истиной не знает принужденья.
Он служит Нам Желаньем вечного горенья.

***
Сей мир подобен Древу, ну а мы -
Незрелые, растущие плоды...

***
Идущий к Истине! В Пути не застревай.
Духовный Дар не обращай в застывший рай.

***
Знай, постоянен, кто свободен от часов,
Освобожденный дух не ведает оков.
А для того, кто знает Время, жизнь - терпенье.
Уйти из рабства - путь один, чрез исступленье…

***
Кто гол, тот боится одежды менять,
Кто нищ, тот богатства спешит охранять.
Мирской человек не владеет ничем,
Лишь смерть объясняет ему - что, зачем...
Богатый узнает, что злата с ним нет,
А умный поймет, что талант - это свет...

***
Когда ты забудешь о собственном я,
То счастье с любовью отыщут тебя.

***
Зашей глаза, пусть сердце станет глазом.
И этим глазом мир увидишь ты иной.

***
Невежественный человек не видит красоты розы, а цепляется за ее шипы.

***
То, что ты ищешь, тоже ищет тебя.

***
Повторять чужие слова не значит ещё понять их смысл.

***
Дружите с умными, ибо друг дурак
Порой опаснее, чем умный враг.

***
На бойне любви убивают лишь лучших -
Не слабых, уродливых и невезучих.
Не надо бояться подобной кончины.
Убит не любовью? Знать, жил мертвечиной!

***
Попробуйте не сопротивляться изменениям, которые приходят в вашу жизнь.
Вместо этого пусть жизнь живёт через вас. И не волнуйтесь, что она переворачивается вверх дном. Откуда вы знаете, что жизнь, к которой вы привыкли, лучше, чем та, которая настанет?

***
Самое худшее одиночество - это остаться среди тех, кто не понимает тебя.

***
Есть голос, который не использует слов. Слушай.

***
Найди сладость в своем сердце,
Тогда ты сможешь найти сладость в сердце каждого.

***
Когда болвана учат мудрецы,
Они посев бросают в солонцы,
И как ни штопай - шире, чем вчера,
Назавтра будет глупости дыра.

***
Зачем вы стучитесь в каждую чужую дверь?
Идите и постучитесь в дверь собственного Сердца.

***
Этот мир - горы, а наши поступки - крики:
эхо от нашего крика в горах всегда возвращается к нам.

***
Умный желает владеть собой, а ребенок хочет сладостей.

***
Не бодрствуя сердцем, мы с вами едва ли
Достигнем того, о чем страстно мечтали.

***
Кто-то спросил меня: что это за знание, о котором я говорю, и как ощутить любовь, о которой я упоминаю.
Я в ответ: если ты не знаешь - что мне сказать? А если знаешь - что мне сказать?

***
Всякая потеря есть приобретение. Всякое приобретение есть потеря.

***
Ваше дело - не искать любовь, а лишь искать и находить барьеры
внутри себя, те самые, что вы воздвигли, чтобы от нее укрыться.

***
Я умер как минерал и стал растением,
Я умер как растение и поднялся до животного.
Я умер как животное, и я стал Человеком.
Чего же мне бояться?
Когда я терпел ущерб от умирания?

***
Тишина - язык Бога, все остальное - плохой перевод.

***
Так истина, как моря глубина,
Под пеной притч порою не видна.

***
Если ты однажды попадешь в большую беду, не обращайся к Всевышнему со словами: «О Всевышний, у меня большая беда». Скажи беде: «У меня Великий Всевышний».

***
А что до мысли - от ее игры
Порой зависят целые миры.

***
Я жил на грани безумия. Желая познать причины, стучал в дверь.
Она открылась. Я стучал изнутри!

***
То, что обычному человеку кажется камнем, для знающего является жемчужиной.

***
Ты любишь себя, восхищенный собой,
Ты крепкой стеной от меня огражден,
Ты сам - та преграда, ты сам - тот заслон.

***
Не бодрствуя сердцем, мы с вами едва ли
Достигнем того, о чем страстно мечтали.
---------------------

Святая простота
Звезды : Мир женщины : Subscribe.Ru

На сложные вопросы он дает простые ответы. На первый взгляд, даже банальные. Но он не мыслит штампами. Он много шутит и смеется, даже там, где смех кажется неуместным. Но трудно найти человека, который умеет сострадать так, как Далай-лама XIV. Разгадать его трудно, возможно, потому что Его Святейшество уже стал Буддой.

Он ускользает, как по свежему гималайскому снегу, от ответа на первый же вопрос.

А ведь я накануне не спал. Все думал, что бы спросить. Один опытный буддист мне посоветовал: «У тебя, когда ты с ним в одной комнате окажешься, все вопросы накроются медным тазом. Смоет волной. Ты напиши их крупно на бумажке, если забыть не хочешь». И вот бессонной ночью перед интервью я спускаюсь в лобби отеля с видом на свалку с бездомными и прошу распечатать файл с вопросами, набранными аж восемнадцатым. Чтоб во мгле сознания проступали.

«Вам сколько копий? Две? Три?» — то ли это традиционно внимательный к деталям индийский сервис, то ли здесь уже привыкли к бледным журналистам.

Так и вижу их, по одному спускающихся неровной походкой вниз к стойке ночного портье с флешкой. В делийский «Кемпински» Его Святейшество приезжает из своей резиденции в горной Дхарамсале каждый раз, когда проводит разъяснения буддийских текстов (их называют по-военному «учения») в столице.

Но останавливается он не здесь, а в часе езды — в Тибетской детской деревне. Это интернат для тибетских сирот и детей, родители которых предпочли отправить своих чад одних прочь из оккупированного Китаем Тибета. Далай-лама как никто понимает беженца — сам такой. В 1959-м он, переодевшись солдатом из собственной охраны, три недели пробирался в Индию. Все знают, что он, пусть и свергнутый, — теократический правитель, а в быту скромен, как монах, тем более что он и есть монах. Но чтоб настолько? Нас ведут по балкону вдоль сохнущих на еле видном сквозь едкий смог солнце детских колготок и трусов. Теперь налево, мимо герани в горшочке, вот здесь, в буфете, можно выпить чаю из кружки с цветочком, а там, за стенкой — тише, пожалуйста! — принимает Его Святейшество Далай-лама, духовный лидер тибетских буддистов, лауреат Нобелевской премии мира, главный мировой гуманист и победитель заочного чемпионата среди религиозных деятелей по заразительному смеху.

Наконец появляется его помощник, машет рукой, мы переходим в комнату с диванным гарнитуром и статуей Будды за стеклом чуть ли не югославской горки. Два одинаковых кресла, одно напротив другого. Мы, журналисты, усаживаемся в ряд на диванчик. У каждого будут свои двадцать минут в кресле напротив Далай-ламы.

Могу представить, как волнуются люди, ожидая в Георгиевском зале Кремля, в приемной Овального кабинета, в Кастель-Гандольфо. Там обстановка располагает. А тут обстановка не располагает совершенно. Тем не менее яростно мусолю уголки на своем восемнадцатикеглевом тексте — и жду.

Тишина. Тут шевеление, шорох, шум — и заходит. Но как-то ничего, жаром не обдает, в холодный пот не бросает, гром не гремит. Просто становится весело. Потому что входит молодой семидесятивосьмилетний Далай-лама, говорит: «Хеллоу!» — и смеется. Смеется заразительно, вот потому и весело.

— Мои друзья, когда мы с ними встречаемся, говорят, что мне больше шестидесяти не дать. Я знаю, что многие женщины пользуются... этой, как ее... (поворачивается к секретарю: «Как там? А!») косметикой! Хе-хе. Надо контролировать свой ум, тогда и тело будет в порядке.

Это он так завершает свой пространный, перетекающий из одной темы в другую ответ корреспонденту РИА «Новости» на вопрос о Сирии.

Наступает моя очередь. Я сажусь в кресло.

В общем, накануне бессонной ночью я решил спросить его... про добро. Просто я заметил, что про добро его не спрашивали вообще ни разу. Про зло и злобу спрашивают каждый раз. Я эту сценку, повторяющуюся из интервью в интервью, и так наизусть знаю. Происходит это каждый раз примерно так:

— Ваше Святейшество, а вы когда-нибудь (хитрый взгляд) злитесь?

На лице корреспондента, как прыщ, выскакивает каверза. Эк я его. Если злится, какой же он буддист!

— Злюсь, конечно.

— Вы? (Неподдельно) Злитесь? И когда же?

— Когда задают дурацкие вопросы.

Заразительный смех, восемнадцатый кегль острых вопросов на листочке у корреспондента съеживается в мелкий курсив.

Смех Далай-ламы — это отдельная история. У него их много разных: звонкий, клокочущий, хрюкающий, отбойный, хихикающий, хехекающий. Но от всех от них хохочешь сам, и не потому, что «старший смеется», а потому, что становится неудержимо весело, говорю же.

В общем, какие тут вопросы о злобе.

И вот мудрейший наставник хитро подхватывает мой вопрос, двумя отточенными фразами переформулирует его сам для себя и сам же отвечает — так, что ответ уже никакого отношения к вопросу не имеет.

- Ваше Святейшество, многие люди, так случается, думают, что делают добро, а на самом деле причиняют вред. Ну, знаете, как бывает. Хотят помочь человеку и рушат его жизнь. Хотят сделать для страны хорошее что-то и делают только хуже. Все ж хотят делать добро. Только по-разному его понимают. А что, по-вашему, это такое?

Я всегда говорю: мы — социальные животные. Вот посмотрите на пчел, которые делают мед. Или на муравьев. У них нет ни религии, ни законодательства. Но природа так их создала, что отдельные существа всегда будут зависеть от общества. И мы — такие же социальные животные. Просто иногда умненькие. Порой даже слишком.

Мы все время твердим: я, я, я, я. Между тем забота о ближнем в нас заложена биологически. Нет, вы не подумайте, эгоизм — это нормально. Но от глупого эгоизма одни проблемы. А мудрый эгоизм — это когда мы заботимся не только о себе, но и о других, потому что знаем, что социальные животные и что наша жизнь зависит от жизни других. Ну давайте думать только о себе и еще вдобавок заставлять всех танцевать вокруг себя. Мы ж так всех друзей растеряем. А тут логика простая. Друзья нам нужны. От искренности идет ощущение заботы. От этого ощущения — доверие. Доверие рождает дружбу. Дружба — основа гармонии. Только так мы и можем развиваться.

Вот смотрите, взять хотя бы меня. Я — буддист. Мало того, я — Его Святейшество Далай-лама. Я — очень особенный... Если я вот так буду о себе думать, я сам помещу себя в тюрьму. Тюрьма будет называться «Институт Далай-лам». Поэтому нечего себя обманывать: я такой же, как все. Просто один из семи миллиардов. Вообще ничего особенного ни ментально, ни эмоционально, ни физически. Как только начинаешь отделять себя от других, тут же появляется масса проблем. Автоматически. Ты страдаешь. Нарастает чувство превосходства. Отсюда стресс. Потом самоистязание. И что дальше? Ничего хорошего. Ха-ха-ха.

- Неужели у вас никогда не было такого, что вы хотели что-то хорошее сделать, а получалось плохое?

Нет, не думаю. Я — буддийский монах. Значит, мое тело, душа и ум должны быть посвящены благополучию всех живых существ. При этом я не должен ждать какой-то награды за это. Если ты чего-то ждешь, то ты уже бизнесмен. Или бизнесвумен. Хе-хе. Это в бизнесе ты что-то хорошее делаешь и ждешь прибыли. А тут все без остатка и неважно, как к тебе этот человек относится.

Недоумение. Вот что я чувствую после интервью. У меня-то такой сложный, я уверен, вопрос — и про неоднозначность, и про благие намерения, и про ангела с бесом. Он же все сводит к прописным истинам. Помогайте друг другу, так, глядишь, и зла не сотворите. А то мы не знали.

И все же изнутри меня колет: не все так просто. Нутром чую, есть второе дно у этих ответов.

Днем, после интервью, уже в номере, я отключусь, увижу во сне Далай-ламу с котенком на руках, потом станет тепло, я проснусь и пойду шататься по огромному отелю. Я буду встречать очень разных людей, приехавших на учения, и задавать им примерно одни и те же вопросы.

Вот Саша Нариньяни. Высокий, подтянутый, с бородкой. Безошибочно похожий на московского буддиста. Он когда-то был, впрочем, не московским буддистом, а успешным московским адвокатом и, как сам говорит, «другой личностью». В 1995-м он все бросил и переехал в Дхарамсалу. Поселился в пятистах метрах от дома Далай-ламы и начал учить тибетский язык. Выучил его за три года и стал переводчиком. Переводил синхронно учения разных учителей и лам на английский и французский, потом вернулся в Москву и открыл издательство буддийской литературы.

«Встреча с Далай-ламой — это как в баню для души сходить. Как ребенком выходишь, сияешь, улыбаешься, — Саша сам улыбается, а потом задумывается. — Но в то же время, если бы я встретил его в аэропорту как замызганного китайца с чемоданчиком таким, в китайской одежде, в кепочке, произвел бы он на меня такой же эффект, если бы я сидел с ним в зале ожидания, или нет? И на этот вопрос я для себя ответа не знаю».

Вот и я не знаю. С одной стороны, он ведь действительно человек мощнейшей, убойной харизмы. Но харизматики и в семье пастухов на взгорьях тибетской глуши тоже рождаются, ничего нового. Далай-лама XIV и правда происхождения очень простого. Сто раз уже рассказана история о том, как в глухую горную деревню в 1937-м пришла делегация лам, показала мальчику игрушки предыдущей реинкарнации, и мальчик закричал: «Мое! Мое!» Но уже через двадцать лет мальчик выдержал философский диспут с пятнадцатью учеными и сдал еще тридцати монахам экзамен по логике (вот, кстати, откуда манера даже религиозные суждения подводить под четкую причинно-следственную связь). Сюда же надо добавить феноменальную память и способность находить со всеми (кроме китайской компартии) общий язык.

«Все, что он говорит, — простые вещи. Их и я могу сказать, и многие люди говорят, — рассказывает буддийский монах, тезка Далай-ламы — Тензин, в миру — Женя из Новосибирска. — Но наш ум обладает потенциалом: мы с легкостью впадаем в гнев, в расстройство, в депрессию, потому что у нас потенциал к этому уже развит. И для того чтобы развить, применяя противоядие, наоборот, противоположные качества — благие, нам нужно слушать учителя вновь и вновь».

Понятно, думаю я. То есть Его Святейшество пребывает в роли учителя даже на интервью.

И уж тем более на учениях.

Сюда, в Индию, на встречу с Далай-ламой приезжают полторы тысячи паломников. В основном это люди из трех буддийских республик России: Бурятии, Калмыкии и Тувы. Женщины, похожие на учительниц, надевают яркие и блестящие национальные костюмы. Почему? «Ну что вы за вопросы задаете! Это же для нас праздник». А Далай-лама? «А Далай-лама — божество».

Чойдорджи Будаев, бывший председатель Центрального духовного управления буддистов России, рассказывает про свою мечту — омыть Его Святейшеству ноги. Желательно, когда он приедет в Бурятию. В Иволгинском дацане недалеко от Улан-Удэ у Чойдорджи даже резиденция для Далай-ламы построена. Только хозяин в ней ни разу не появлялся: во въездной визе Далай-ламе Россия отказывает с 1992 года. «Китай считает меня демоном, нацистом и сепаратистом», — он говорит об этом с веселой гордостью. МИД России, думаю, Далай-ламу демоном не считает, но на всякий случай злить Китай не хочет. Буряты, калмыки и тувинцы едут в Индию сами.

Огромный зал ранним утром затихает. Снова какое-то напряжение в воздухе подсказывает, что он уже рядом. Бурятские женщины начинают петь красивый гимн-обращение Мигзем, потом вдруг резко прекращают и склоняются, сложив руки у груди. Но появляется не божество, а тот самый веселый молодой семидесятивосьмилетний монах. Он поднимается сначала на сцену, потом встает ногами на огромный красивый трон, со смехом машет всем руками и садится по-турецки. То есть по-тибетски.

Пока переводчик переводит на русский первые приветственные слова, божество озабоченно оглядывает передние ряды в поисках знакомых. Встречает глазами меня, радуется, энергично машет рукой. Находит Сашу Нариньяни, пародийно изображает руками его длинную бородку, хихикает.

Съедает пастилку, приготовленную тибетским доктором. Комментирует: «Спокойно. Это лекарство. Не наркотики». И после паузы: «Ну а теперь начнем». Я с готовностью раскрываю «Бодхичарья-аватару», средневековый философский трактат, который Далай-лама намеревается комментировать ближайшие два дня. Ожидаю, что теперь-то мудрость польется рекой. И раскроет мне он, четырнадцатая инкарнация Будды Сострадания, глаза на хитроумное устройство рода человеческого. Расскажет такое, о чем никогда не задумывался.

«В общем, нас семь миллиардов», — слышу я.

Как?! Опять? Опять про И все?

Дальше строки из «Бодхичарья-аватары»:

Но если слон ума крепко-накрепко связан
Со всех сторон веревкой памятования,
Все страхи исчезнут,
А все добродетели сами придут в мои руки.

Буквально каждую строчку поэтического трактата, написанного древним левитирующим монахом, он объясняет так:

«Перестаньте цепляться за собственное “я”. Оглянитесь вокруг — здесь везде люди. Контролируйте свой ум и развивайте памятование: вы должны приносить пользу всем живым существам».

Поэма тем временем сильно прибавляет в лютости:

Когда содрана кожа с тела,
Оно внушает ужас.
Как можно, зная это,
К нему по-прежнему испытывать влечение?

Но он будто не замечает средневековых ужасов, и все о своем. В стотысячный раз напоминает о любви к ближнему, как будто строчки про сдирание кожи — об этом.

Для Далай-ламы глобальное важнее частного. Вот за день до учений я продолжаю задавать ему свои вопросы.

- Возможно ли делать добро, сотрудничая со злом? У нас в России многие не в восторге от нынешней власти, но сотрудничают с ней, полагая, что творят благо. Как определить границу такого взаимодействия?

В этом, как и во многом другом, вы должны мыслить глобально. Есть действия, которые в короткой перспективе могут не принести пользы, а в дальней — дадут положительный эффект. Тогда можно и поучаствовать. Такие ситуации рассчитаны на ваш интеллект. Ему за возможные последствия и отвечать. Анализируйте, принесет ли это пользу в долгосрочной перспективе.

- А вот еще: возможно ли совершать добро, делая попутно зло? Ну, например, продавать наркотики, помогая выжить собственной семье? (Тут я, конечно, намекаю на «Во все тяжкие», пользуясь тем, что у Далай-ламы вряд ли нашлось на этот фильм время.)

Если другой возможности нет, то... Хотя все равно это сложно. Цель продажи наркотиков — зарабатывание денег. Эти деньги нужны для помощи семье. Но наркотики при этом рушат чью-то еще жизнь. Так что лучше этого не делать. Ну вот есть же эта большая... как ее, компания? картель! в Латинской Америке. Ну вот продают они наркотики за деньги. Кормят свои семьи. Но это огромная, несоизмеримая опасность для других. А как раз соизмерять здесь и нужно. Так что лучше уж не надо.

На этом мое личное время с Далай-ламой заканчивается, и я с ужасом понимаю, что это и есть мое интервью. Набор банальностей и очевидностей. С ним мне ехать обратно в Москву и писать о бесконечной мудрости Его Святейшества.

Само Его Святейшество тем временем обаятельно шутит. Корреспондент федерального телеканала просит его сформулировать обращение ко всем буддистам, чтоб не покупали статуэтки из слоновой кости.

«Когда я утром куда-нибудь еду, — хитро улыбаясь, начинает он, совсем не глядя в камеру, — нередко вижу на дороге грузовики с цыплятами. Много-много цыплят, они едут в тесноте, и их всех скоро съедят. Ужасно их жалко. А еще рыбы. Вот мы ловим и ловим рыбу, едим и едим ее, а ведь тоже живое существо. И вот представьте: что скажут рыбы, если услышат, что Далай-лама все время говорит о слонах?»

Смех. Я жалею, что не назадавал ему разных шутливых вопросов и не наполучал кучи шутливых ответов. Разошлись бы на цитаты. Что скажут рыбы и слоны, когда услышат, что вместо них мы говорили о добре и зле?

Это, кстати, не единственный раз, когда он упоминает о животных. Он как-то рассказывал, что летел в самолете и на него сел комар. Далай-лама комара отогнал, и тот пересел на сидящую рядом австралийку. Та, не задумываясь, прихлопнула комара. «Мне хватило, — сказал Далай-лама, — трех минут разговора с ней, чтобы она пообещала никогда больше не убивать даже насекомых».

На вопрос корреспондента про белую ложь и пропаганду как ее разновидность сначала указывает, что у нас побольше опыта в пропаганде, а потом предлагает такую историю: «Один буддийский учитель рассказывал об охотнике, гнавшемся за животным. Монах увидел, как мимо него пробежал зверь, а следом появился охотник и спросил: “Куда побежал зверь? Покажи!” И вот дилемма: если монах скажет правду (а он всегда должен говорить правду), охотник побежит туда, и живому существу будет угрожать опасность. И чтобы спасти жизнь животному, монах должен солгать — это ясно сказано. Так что, как бы это дико ни звучало, на вопрос: “Ты видел зверя?” — монах должен ответить: “Я видел цветок”».

Снова смех. А я вспоминаю, что по Дели шастают стаи бродячих собак и я, отшатываясь от них, ни разу не подумал так, как он. С состраданием.

Тут в кресло напротив Далай-ламы садится режиссер Иван Вырыпаев. Он приехал снять небольшое интервью с Далай-ламой для своего фильма «Спасение» — о католической монахине, приехавшей с миссией в Тибет.

Далай-лама — идеальный персонаж для того, чтобы поговорить о диалоге религий. Вот что он отвечает Ивану: «Будда проповедовал разные, иногда противоположные вещи разным ученикам. Потому что его ученики видели мир по-разному. Он никогда не говорил: примите это и не спорьте. Люди разные. Из этого мы многому должны научиться. Вот я, например, буддист. У нас нет концепции Бога-создателя. Но я безмерно уважаю те религии, где центром веры является как раз таки Бог. Да без проблем. Религия – это личное дело отдельного человека, его сознания. А сознание у всех разное. Поэтому, если кому-то нравится концепция Бога-создателя, практикуйте ее. Если ближе теория закона причины и следствия — пожалуйста. Ну а если вам и это не нравится, оставайтесь неверующим. Вообще, до тех пор пока вы честный, искренний и сострадательный, но при этом неверующий, мне это только нравится», — говорит Далай-лама и снова смеется.

Кажется, он вообще не в состоянии понять, как одни верующие могут ненавидеть других верующих, а все вместе объединяться на почве презрения к атеистам. Он и во время учений несколько раз повторяет об уважении к другим конфессиям и — отдельно подчеркивает — к неверующим. И в который раз упоминает семь миллиардов: «Мы все не можем быть одной веры. Но и верующие, и неверующие хотят одного — счастья. Значит, в этом мы все едины».

Я начинаю понимать, что это все неслучайно. Не просто так он говорит о семи миллиардах. Дело в том, что он за все эти семь миллиардов… переживает. Вот в прямом смысле.

Вообще, Далай-ламы являются перевоплощениями бодхисатвы Сострадания. То есть они на Земле назначены как бы ответственными за сострадание. Далай-лама XIV, Тензин Гьяцо, тибетский изгнанник, гражданин Индии, 1935 г. р., место жительства — Дхарамсала, чувствует себя в ответе за страдания всех живых существ. А особенно семи миллиардов.

Люся, Коля и их дочь Амалия — вообще из Ижевска, но теперь еще немного из Индии, из Таиланда и из Непала. Люся, звеня голосом, рассказывает: «Он ежедневно молится за благо китайских лидеров. У меня слезы наворачиваются. Это каких нужно добиться высот у себя внутри, чтобы переступать через боль, через потерю родины и молиться за тех, кто ее у тебя отнял».

И вот главный момент интервью. Не шутки, не смех и уж точно не ответы на мои вопросы про добро. Иван Вырыпаев задает вопрос, который с его разрешения я привожу полностью: «Мой друг — очень бедный человек. У него пятеро детей. Недавно он узнал, что его жена больна раком. Где найти ему силы для существования?»

Когда Далай-ламе переводят вопрос, он несколько секунд сидит не шевелясь. Он зажмуривает глаза, а когда открывает, в них стоят слезы. В этот момент он полностью сжат изнутри от боли. Он сострадает — то есть буквально: страдает за друга Ивана. Преодолевает эту боль и начинает говорить: «Это очень печально. Однако представьте: если бы этот человек заботился исключительно о своей семье, его чувство безысходности было бы тотальным. Посмотрите, вокруг такое количество людей в столь же тяжелых ситуациях, и многие из них — еще хуже. Но если этот человек был в хороших отношениях с соседями и друзьями, они обязательно помогут ему.

Если он верующий, пусть молится тому, в кого верует. Если же неверующий, пусть смотрит на вещи реалистически. Один древний буддийский учитель сказал: если трагедия уже случилась и есть возможность ее преодолеть, тогда нужно преодолевать и не печалиться. А если возможности преодолеть нет, то тем более отнестись к этому нужно как к факту».

Слезы высохли, и Далай-лама снова смеется.

А я краснею. С какой же чушью в голове я к нему приехал и какие ерундовые выводы сделал из его ответов. Подумать только, мне они показались очевидными!

Я выглядываю из своего кемпинского окна на свалку, и тут изнутри у меня начинает стучать. Там зажигаются огоньки — это бездомные разводят костры, чтобы было хоть немного уютнее спать под открытым небом, а еще чтобы зажарить на этом огне крысу или голубя. Сколько ни смотрел я на них из номера прежде — ничего подобного не ворошилось внутри.

Далай-лама действительно во всем, что делает, и во всем, что говорит, ощущает ответственность за все семь миллиардов. За нас всех.

Я ждал фейсбуково-витиеватых и оригинальных измышлений, а правда, помноженная на семь миллиардов, — вот она. Не изменилась со времен бодхисатвы Сострадания. Один из семи миллиардов, Тензин Гьяцо, много лет учился, сдавал экзамены по логике пятнадцати мудрецам, прочитал тонны книг. Потерял родную страну, бежал под покровом ночи, пожал сотни тысяч рук, успокоил миллионы сердец, объездил весь мир и влюбил его в себя. У него были все шансы узнать правду, если бы она была другой.

Но она такая и есть. Стань счастлив сам, сострадай и помогай другим. Это все кажется простым, но попробуй так жить — не только не по лжи, но и не по злобе и не по равнодушию. Пройдя весь свой семидесятивосьмилетний путь, Далай-лама пришел к истинам, которые мы называем очевидными. Для него же это результат дальнего плавания к одной известной ему цели.

Я сижу с Барри Керзином — буддийским монахом и американским доктором медицины в одном лице. А еще Барри — личный врач Далай-ламы.

«Знаете, — у Барри на лице появляется знакомая улыбка, — есть у нас такое мнение, что Его Святейшество уже стал Буддой. Просто никогда в том не признается».

Вот и все, у кого я спрашиваю подтверждения этих слов, улыбаются так же, с хитрецой. И подтверждают: мол, никогда вам не сознается.

Я и не спрашивал. Я у него о другом спросил. И получил свои ответы. Которые — это я уже сейчас понимаю — не были ни банальными, ни очевидными, ни плоскими. Просто это и была правда. Есть и будет.

Жанр «Восхождение к Далай-ламе» предполагает перерождение героя. Месяц спустя после встречи в детской деревне я хожу сам не свой и думаю: что же со мной произошло? каким новым человеком вышел я от Далай-ламы? каким я уже не буду? отправлюсь ли раздавать бездомным суп / перевязывать африканским детям раны / спасать тасманских дьяволов?

И месяц, залезая в себя глубже некуда, я не могу найти ответа. И ведь не может же быть, что, думая о той встрече ежедневно, единственное, что я из нее вынес, — решение перестать убивать комаров?

Наконец я случайно (хотя кое-кто на это «случайно» расхохотался бы) натыкаюсь на стихотворение Пастернака:

В родстве со всем, что есть, уверясь
И знаясь с будущим в быту,
Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
В неслыханную простоту.
Но мы пощажены не будем,
Когда ее не утаим:
Она всего нужнее людям,
Но сложное понятней им.

И все становится ясно.

Автор - Владимир Раевский, snob.ru
Из выпуска от 27-01-2014 рассылки «Точка зрения»
---------------------

Станислав Гроф: «Жизнь – это баланс того, что мы проживаем снаружи и внутри»
Журнал «Эзотера»
Интервью: Анна Абазиева
Июнь 2010 года

      - Откуда Вы знаете русский язык?
      - Дело в том, что я родился в Чехословакии и там почти все знали этот язык
      как второй. Но это было уже 50 лет назад, и потому я больше теперь понимаю,
      чем говорю. (Всё это профессор произнёс по-русски, – прим. А.А.)
      - Насколько применима Ваша теория о перинатальных матрицах к политике?
      - Идея перинатальных матриц - это теория, которую сформулировал я сам, и для
      психологии она нова и не так широко известна, как всё остальное. Вначале
      своего пути я начал заниматься психоанализом Фрейда. В психоанализе
      насчитывается три его разновидности, и психологическое исследование
      человека обычно начиналось уже после того, как он родился, и время до
      рождения считалось не особо важным. Когда я начал работать с применением
      психоделиков, то люди начинали вспоминать то, что с ними происходило не
      только во время рождения, но и до него. Опыт людей можно было
      конструировать в четыре раздела, которые можно соотносить в стадии до
      рождения. Первая матрица относится к тому, что испытывает человек,
      находясь в материнской утробе ещё до рождения. Вторая связана с тем, что
      испытывает плод, когда стенки матки начинают сокращаться в самом начале
      родов, но ещё не дают возможность выхода. Третья матрица - это прохождение 
      через родовой канал и очень мощная борьба за собственное выживание в этом
      месте и прохождение вперёд, путь к которому уже открыт. И четвёртая
      матрица - это непосредственно выход в виде окончательного рождения.
      Что было особенно интересно, так это не просто проигрывание у них в
      головах их собственных родов, но и соединение этих людей в виде
      воспоминаний с общемировым опытом. Например, при соприкосновении со
      второй матрицей (там, где плод  зажат) людям приходили видения о странах с
      диктаторским режимом, где люди зажаты и у них мало свободы, или о войнах,
      где было много ограничений и не было выхода. В третьей матрице, где уже
      начинается движение, было много картин, связанных с революцией.  Где надо
      было многое пройти в состоянии борьбы с обстоятельствами. Это было как
      остаточное давление: «Мы освободимся от тирана и будем дышать свободно!»
      - Опишите какой-либо из психоделических опытов в подобного рода сессиях.
      - В одной из таких сессий я почувствовал себя Лениным: я был в его
      психологическом пространстве и ощущал всё то, что ощущал он,- всю ту
      страсть и сильные ощущения, которые он испытывал относительно своего
      желания освобождения от тиранов в самый разгар революции. Я понял, что на
      глубинном уровне сила Коммунистического движения - это сила
      психофизического перерождения. Но вся ирония происходящего сводилась к
      тому, что вместо внутреннего перерождения при атеистическом подходе мы
      получаем внешние кровавые убийства и беспредел. Не то чтобы мы совсем не
      испытываем в течение жизни давления со стороны, но большинство наших
      поведенческих мотивов идут всё же изнутри – от переживания этого самого
      внутреннего давления. Поэтому когда нет внешнего давления и люди хотят
      создать такого рода утопию – это не работает.
      После того как все обнаруживают, что в очередной раз «ничего не сработало» -
       люди хотят выяснить в панике, что именно не так: быть может, слева что-то
      упустили или справа о чём-то не додумали; но дело совсем не в этом. А в
      том, что они, обладая старой внутренней структурой, с непроработанным и
      неосознанным внутренним давлением, стараются выстроить новую внешнюю
      систему. Ведь люди не меняются. Кришнамурти не даром сказал,  что
      настоящая революция - это не та, что происходит снаружи, а та, что творится
      внутри.

      В моей книге «Области человеческого бессознательного» я описал переживания
      людей, которые видели эти картины: революцию, борьбу. После её публикации
       я получил письмо от одного журналиста по имени Лоуд Денус. Он журналист
      и психоаналитик, а также автор движения «Психоистория», представляющего
      собой применение глубокой психологии к социально-политическим проблемам.
      Его представители проводят психологические исследования жизней таких людей,
       как Буш или Картер, и рассматривают такие явления, как степень влияния на
      принимаемые ими решения в политике, учитывая при этом события в их
      детстве. Они также изучают разнообразные практики воспитания детей и
      сравнивают их реакции и проявления в экстремальных событиях внутри
      революций, когда они будут уже взрослыми.
      Например, способ воспитания детей в России и их поведенческие реакции в
      дальнейшем во время Коммунистической Революции или то же самое во Франции
      во время Студенческой Революции 68-го года. В письме Лоуда я прочёл его
      полные энтузиазма высказывания о том, что исследования в моей книге
      совпадают с его изысканиями на эту тему. Он был очень заинтересован тем
      периодом времени, который происходит перед тем, как война или революция
      начинаются. Что именно удаётся сделать с психикой вполне нормальных людей 
      лидерам и вождям этих движений, чтобы буквально за одну ночь превратить их
      в убивающие машины и заменить супер-эго мирных людей на военное супер-эго,
      по фрейдовской терминологии? В это время то, за что людей сажают
      или изолируют от общества в обычное время: убийство, насилие,
      изнасилование - становится абсолютно узаконенным и нормальным. Мало того,
      тебе за подобного рода проявления могут вручить медаль. Он изучал
      структуру речи лидеров, как они двигались, говорили и двигались, как и чем
      при этом влияя на массы в подсознании. 
      Он изучал 17 политических ситуаций от Александра Македонского, Наполеона,
      Кайзера, Вильгельма до Сталина, Гитлера, Хрущёва, Кеннеди, Кастро. И, как
      выяснилось, их речи отличаются одним - употреблением понятий, связанных с
      биологическим рождением: «Враг держит наше горло, он нас зажимает,
      забирает последний воздух из наших лёгких, у нас нет достаточно
      пространства, чтобы выживать!» А потом, они также употребляли
      выражения, связанные непосредственно с самим рождением: «У нас есть свет
      в конце туннеля, я поведу вас к этому свету, и мы все будем опять дышать
      свободно!» Революции всегда обещают «свежее дыхание». 
      В моей книге есть иллюстрации, которые нарисованы людьми во время сессий,
      где они изображают своё рождение. Это как раз те самые картины, которые
      обычно используют две стороны, чтобы воевать друг с другом: спруты, пауки
      и  свет в конце туннеля. То есть эти эмоции и память о них присутствуют у
      всех людей. Лидер - это тот, кто обладает этими воспоминаниями более ярко
      и внятно умеет их выражать, воскрешая их в чужих сознаниях.  Для
      агитирующих программ обычно используются красный и оранжевый цвета, чтобы
      подкармливать родовые страхи.
      Есть методы, с помощью которых можно как зайти, так и выйти из таких
      состояний. Знание об этих технологиях позволяет удерживаться от ведомости
      в критических состояниях на провокации: если вы видите лидера,
      использующего подобного рода технологии, то у вас уже есть иммунитет на
      знакомые вам воздействия, и вы никуда за ним не пойдёте, если это на самом
      деле не входит в ваши планы. Что поможет вам в дальнейшем избежать
      множества проблем. Взять того же Гитлера: в жизни маленький тщедушный
      человечек, напоминающий повадками и внешним видом Чарли Чаплина, но он
      мастерски владел приёмами управления толпой, говоря ей о том, что выведет
      её к «освобождению». Усама Бен Ладен же говорил на своей ленте о том, что
      превратит Америку в «задыхающийся ад», а Кандализа Райз назвала
      американскую экономику пребывающей в «родовых схватках» и т.п.
      - То бишь война и рождение как-то повязаны между собой напрямую?
      - Да, на самом деле это так. Иногда мы даже не всегда замечаем, насколько
      близко они относительно друг друга стоят. Особенно это ярко видно в теме
      обращения человечества с ядерным оружием. В моей книге «Психология
      будущего» это подробно рассказано в случае о феминистке Кэрол Коэн,
      которая посетила однажды собрание людей, которые называли себя
      «Интеллектуалы защиты». Они обычно разрабатывали стратегию ядерной войны.
      Она была удивлена, как много терминов, связанных с непосредственным
      рождением, употреблялось в данной области в виде кодовых слов.  Став
      писать научную работу в этом направлении, она нашла минимум 10 упоминаний
      такого рода слов. Например, самолёт, который сбрасывал бомбу на Хиросиму,
      получил имя матери пилота, сама бомба при этом получила имя «маленький
      мальчик» и зашифрованное сообщение, которое было передано в Пентагон в
      момент сброса бомбы на нужный объект, выглядело как «ребёнок был рождён». 
      Как в рекламе используется постоянно сексуальный аспект, так в военной и
      политической – терминология родов.

      - Я слышала, что в последнее время Вы используете в теме своих
      исследований подробное изучение астрологии. Насколько Вам интересна и
      близка в связи с этим тема майянского календаря и смотрите ли Вы на их
      предсказания всерьёз?
      - У меня есть работа, выложенная на вебсайте, о моих соображениях по поводу
      2012 года и всей той истории, где племена майя знали, что именно случится в
      это время. Я был официальным главой исследований психоделиков  в США. В
      связи с этим я знаю, что во время сеансов у людей могут происходить
      космические видения. Этому посвящена книга «Космос и сознание». Мои
      30-летние исследования показали, что существуют соотношения между
      событиями и влиянием на них транзитами планет. Когда происходят
      космические видения, то это обычно связь между тем, кто это испытывает, и
      звёздами. Он чувствует то, что ощущают сами звёзды.
      Я верю, что происхождение астрологии взяло своё начало именно из таких
      моментов просветления, а не из банальных наблюдений за тем, куда какая
      звезда пошла. Потому что во время внутреннего просмотра понятна вся
      структура и строение космоса изнутри в гораздо большей степени, нежели
      снаружи. И сейчас у меня очень большое уважение к астрологии, несмотря
      на то, что часто как к науке к ней относятся скептически, не веря, что
      какая-то планета способна изменить. Те планеты, которые к нам приближены
      в данное время, и те углы, под которыми они стоят, скорей показывают
      специфику тех энергий, которые присутствуют в пространстве и могут влиять
      на ход событий. Племена древних майя были прекрасными астрологами. И если
      вы хорошо и грамотно разбираетесь в том, какие планеты и их транзиты
      сейчас, то можете рассчитывать их и на потом, в будущее.
      Например, за 500 лет до Рождества Христова между собой сошлись три
      главные планеты, что совпало с зарождением самых основных религий,
      существующих на данный момент. С хорошим астрологом вы можете заранее
      предвидеть, какие энергии будут присутствовать в раскладе. По поводу же
      Конца Света люди думают, что это будет Армагеддон, насмотревшись
      голливудских фильмов; на самом деле это не обязательно уничтожение, а
      коллапс, который знаменует собой перерождение. Там можно наблюдать не
      только картины смерти, но момент перерождения, который происходит от
      определённого порядка звёзд, выстроенных в новом положении,- парад планет.
      В 2012 будет самый пик стройности их порядка и напряжения энергетических
      частот, которое идёт по возрастающей. После же 2012 напряжение начнёт
      спадать. Планеты соединятся в другой тригон, который продлится около 30
      лет, затем всё снова поменяется.  На сейчас у нас есть возможность пойти в
      двух направлениях. И если вы посмотрите повнимательней в первом случае - на
      то, что сейчас происходит в Мексиканском Заливе в виде экологической
      катастрофы, то мы можем  не выжить как вид и забрать с собой ещё несколько
      видов живых существ. Во втором случае - приходит новое сознание и новые
      энергии, которые дают возможность всё это пережить и трансформировать. У
      меня есть знакомый эколог, который рассказал о том, что их организация
      обнаружила в Тихом Океане плавающий остров из пластика, по размеру
      вмещающий в себя два штата Техаса. Поэтому нам прежде всего сейчас имеет
      смысл задуматься над экологией, чтобы избежать той катастрофы, которую мы
      устраиваем себе сами. Остальных причин для беспокойства просто не
      существует.
      - У меня есть к Вам, если позволите, небольшой вопрос по личной жизни. В
      одной из Ваших книжек вы описывали случай встречи со своим Анима в тот
      момент, когда только переехали из Праги в США. Я не совсем поняла Ваше
      беспокойство по тому поводу и что там было не так.
      - Анима - это совсем не конкретный человек, а некий архетип того
      образа женственности, который существует в мужской голове. И у каждого он
      свой. Поэтому когда встречаешь его в реальности, то это обычно очень
      сильное потрясениие. И когда она проявляет себя в реальности, то, помимо
      многих положительных качеств в виде женственности, ума и красоты, она
      обладает также и таким рисковым качеством, как непредсказуемость, которая
      для мужчины может оказаться очень опасной. По Юнгу, анима может
      представлять и для женщины мужские идеальные проявления, пол здесь без
      разницы. Основное состоит в том, что эта энергия может как убить, так и
      возродить. Именно потому она способна полностью и бесповоротно перевернуть
       жизнь - многие к этому не готовы. Лично мне встреча с ней очень помогла
      и послужила стимулом для многих процессов понимания. И в итоге я был ей
      очень рад, но… не с самого начала. Встреча с собственным подсознанием не
      всегда бывает предельно радостной. Иногда она способна столкнуть тебя с
      сюрпризами в самом тебе, о которых ты ранее даже не подозревал.
      - Расскажите несколько принципов и правил своей жизни.
      - Одно из первых и, пожалуй, последних правил для меня – невозможность
      получать абсолютное удовлетворение от мира, если руководствоваться только
      внешней оболочкой. Увы, за всеми материальными вещами: богатством,
      властью или славой - особого удовлетворения не стоит, потому что за всяким
      достижением одной из этих вещей будет появляться новое желание получить
      этого ещё больше. И потому спокойствия духа здесь точно не обрести. Очень
      важно в себе обнаружить связь между своим «я» и высшим «Я». И мы можем
      получить очень глубокую мудрость и ответы на очень многие вопросы из
      коллективного бессознательного. 
      Жизнь – это баланс того, что мы проживаем снаружи, и того, что внутри. И
      вход в бессознательное позволяет нам принимать в рассмотрение не только
      лично нами прожитое, но и то, что пережили другие души в разные периоды
      жизни и времени. Это база данных вселенной. И само удовлетворение
      происходит от соприкосновения внешнего с внутренним, как называли хинди -
      АТМАНОМ. Очень часто, достигая своих целей, мы не удовлетворяемся ими и
      хотим получить ещё больше, либо соревнуясь с другими, либо за счёт других.
      Но можно разворачивать свои возможности и другим способом, отслеживая
      просто направление того, в какую сторону необходимо действовать и
      двигаться наиболее эффективно самому по себе, это похоже на серфинг. Тогда
      всё, что вам необходимо, приходит само. Это становится не за счёт других, а
      более гармонично, становясь органичной и естественной частью большого
      процесса.
---------------------

Виктор Франкл, психолог, психиатр
Психология Psychologies
16 августа 2018

Годы жизни: 1905 – 1997

«Если в жизни вообще есть смысл, то он должен быть и в страдании». Самая известная работа Франкла «Человек в поисках смысла» основана на личном опыте. Во время Второй мировой войны Виктор Франкл был заключенным в нацистском концентрационном лагере. Мать, отца, брата и беременную жену убили в лагерях. Он потерял все. Позже Франкл писал, что у него не смогли отнять только одну вещь: «последнюю из человеческих свобод – возможность выбирать свое отношение к происходящему при любом стечении обстоятельств, выбирать свой путь».

Каждый день в лагере заключенные должны были принимать моральные решения о том, подчиняться ли внутренне тем, кто находится у власти, кто угрожает лишить их внутреннего «Я» и свободы. По мнению Франкла, именно то, как заключенный решал эти вопросы, имело значение.

В книге «Человек в поисках смысла» он писал, что даже в Освенциме некоторые заключенные смогли найти смысл жизни хотя бы в том, чтобы помогать друг другу в течение дня. Эти открытия дали им волю и силы претерпевать страдания.

Первоначально книга предназначалась для ограниченного частного распространения, а в результате – ее перевели на 24 языка и к концу XX века переиздали 73 раза. Сам Франкл признавался, что и понятия не имел о том, какой популярной станет его работа. Во время ее создания он думал лишь о том, что книга может пригодиться людям, склонным к отчаянию. Опыт Виктора Франкла в нацистском лагере смерти оказал глубокое влияние на работу всей жизни после войны, он привел его к развитию логотерапии – нового клинического подхода к оказанию помощи пациентам, потерявшим смысл жизни.

Виктор Эмиль Франкл родился 26 марта 1905 года в Вене в еврейской семье. Будучи подростком, он блестяще учился, изучал курс по фрейдистской теории, который побудил его написать знаменитому основателю психоанализа Зигмунду Фрейду. Так началась их переписка. Однажды Франкл вложил в письмо свою небольшую двухстраничную психоаналитическую статью. Фрейду работа понравилась, и он немедленно отправил ее знакомому издателю в «Международный журнал психоанализа», а юному дарованию ответил: «Надеюсь, вы не возражаете». Статья вышла тремя годами позже, когда ее автору было 19 лет. Франкл вспоминал, что встретил Фрейда накануне выхода публикации. Он прогуливался по парку Вены, когда увидел человека в старой шляпе, с посеребренной тростью и с лицом, которое узнал по фотографиям.

«Имею ли я честь встретиться с Зигмундом Фрейдом?» – спросил он и начал представляться, когда мужчина его перебил. «Вы имеете в виду Виктора Франкла, переулок Чернин (Czernin), дом № 6, дверь № 25, второй район Вены?» – основатель психоанализа запомнил имя и адрес из переписки. Закончив гимназию, Франкл поступил в медицинскую школу Венского университета. Здесь он стал посещать семинары Альфреда Адлера, который к этому моменту уже порвал с Фрейдом. Вместе с двумя другими студентами Франкл высказал точку зрения относительно того, что Адлер ошибается, отрицая у людей наличие свободы выбора и силы воли для преодоления проблем. Адлер спросил, хватит ли у него смелости встать и отстоять свою позицию.

Франкл вспоминал, что он встал и говорил в течение 20 минут. Адлер неподвижно сидел в своем кресле, а потом взорвался, накричал на трех несогласных с ним юношей и никогда не приглашал их больше на свои семинары.

После получения медицинской степени в 1930 году Виктор возглавил отделение клиники неврологии и психиатрии в Вене, занимавшееся лечением женщин с суицидальными наклонностями. Здесь он разработал теорию о том, что поведение управляется подсознательной и сознательной потребностью найти смысл и цель. В 1937 году Франкл занялся частной практикой и начал писать статьи, продолжая развивать свою теорию. Но в это время на всей территории Австрии рос антисемитизм.

В 1940 году Франкл возглавил неврологическое отделение Больницы Ротшильдов, единственной больницы для евреев в Вене во время нацистского режима. Именно в этот период он начал работу над рукописью «Доктор и душа», где окончательно оформились основные идеи теории, которую он позже назвал логотерапией. В 1941 году ему одному из последних было разрешено жениться в специальном бюро для евреев, созданном нацистами. В следующем месяце вся семья, за исключением сестры, покинувшей страну, была арестована в ходе облавы на евреев. Это было ожидаемым исходом событий, поэтому жена Франкла успела зашить рукопись книги «Доктор и душа» в подкладку его пальто.

Семью депортировали в лагерь Терезинштадт под Прагой, где их вместе с 1500 других арестантов посадили в сарай, рассчитанный на 200 человек, и заставили сидеть на корточках на голой земле. В первый же день Франкла разлучили с родными, и больше он их не видел. За годы войны Виктор успел побывать в 4 концентрационных лагерях и сумел выжить, но потерял практически всех близких людей.

Франкла отправили на работы в Освенцим, отобрали одежду, заменив ее на тюремное одеяние, и рукопись незаконченной книги была утеряна. Но по ночам в казарме Виктор начал воспроизводить ее на выброшенных клочках бумаги. Эти заметки он позднее использовал для создания книги «Человек в поисках смысла».

Он писал, что, окопавшись в лагерной рутине, узники переходили от состояния отрицания своего положения в стадию апатии, к началу «эмоциональной смерти». Когда их иллюзии исчезали и надежды рушились, они смотрели, как другие умирают, не испытывая никаких эмоций. Сначала отсутствие чувств служило защитным щитом. Но затем, по его словам, многие заключенные с удивительной внезапностью погрузились в настолько глубокую депрессию, что страдальцы не могли двигаться, умываться, покидать казармы. Никакие мольбы, удары или угрозы не имели эффекта. Он обнаружил связь между их утратой веры в будущее и опасным пораженческим настроением.

Единственный смысл тюремной жизни Франкла заключался в попытках помочь заключенным восстановить психологическое здоровье. Он обратился к помощи своих прежних идей в области психотерапии, чтобы вместе с теми, кто был в состоянии бороться с депрессией, помочь предотвратить самоубийства среди других узников. Немцы не позволяли пленным предотвращать самоубийства. Никто не мог выручить человека, пытающегося повеситься, например. Таким образом, цель состояла в том, чтобы попытаться предотвратить мысли о самоубийстве. Здоровые заключенные напоминали отчаявшимся, что в жизни их еще что-то держит: ребенок, ожидающий за пределами тюрьмы, работа, которую они не закончили. Пленники учили друг друга не говорить о еде там, где голод был ежедневной угрозой, прятать корку хлеба в карман, растягивать пищу. Их призывали шутить, петь, мысленно фотографировать закаты и, самое главное, проигрывать в голове ценные мысли и воспоминания.

Идея Франкла заключалась в том, что «важно продолжать практиковать искусство жизни, даже в концентрационном лагере».

После войны Франкл стал директором Венской неврологической поликлиники. Этот пост он сохранял до 1971 года. Он получил докторскую степень в области психиатрии и повторно женился. У него и Элеоноры Швиндт родилась дочь Габриэль, позже подарившая Франклу двоих внуков.

В послевоенные годы он выпустил множество книг и продолжил развивать идеи логотерапии.

Название теории происходит от греческого «логос», что переводится как «смысл». Задача логотерапии – помочь пациенту найти личный смысл в жизни. Основные принципы теории:

Жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах, даже самых несчастных.
Главная мотивация жить – желание найти смысл в жизни.
У человека есть свобода найти смысл в том, что он делает, и в том, что переживает, или в позиции, которую он занимает, когда сталкивается с неизменными страданиями.

Франкл преподавал в Гарварде, Стэнфорде и других американских университетах, читал лекции по всему миру. Но внедрение его теории в психотерапию шло крайне медленно. Коллеги из Вены и Америки отмечали, что отчасти это было связано со значительным перерывом в работе, вызванным войной, затянувшимися последствиями антисемитизма, а отчасти – тем, что сам Франкл больше концентрировался на написании книг и чтении лекций, чем на развитии последователей.

Интерес возрос, когда один из заключенных концентрационного лагеря Джозеф Б. Фабри, который переехал в Америку и стал успешным адвокатом, в 1977 году основал Институт логотерапии Виктора Франкла в Беркли, штат Калифорния.

Психотерапевтическая школа Франкла получила название «третья Венская школа»: после психоанализа Фрейда и индивидуальной психологии Адлера. В 1985 году доктор Франкл стал первым неамериканцем, удостоенным престижной премии Оскара Пфистера, присуждаемой Американской психиатрической ассоциацией.

Виктор Франкл умер в Вене, ему было 92 года, и он считался одним из последних великих венских психиатров.
---------------------

Карлос Кастанеда - маг или мистификатор?
Паранормальные новости
17 Мая 2014

Книгами Карлоса Кастанеды о доне Хуане зачитывалась «прогрессивная» молодежь второй половины прошлого века. Между тем сам писатель является личностью легендарной и даже таинственной. Так, даже его подлинная биография остается загадкой для исследователей…

По одним данным, Карлос Сесар Арана Кастанеда появился на свет в 1925 г. в перуанском городе Кахамарка. По другим - в 1931 г. в бразильском городе Сан-Паулу. Сам Кастанеда утверждал, что родился в Бразилии в 1915 г.

Достоверно известно, что мальчик рано лишился матери и его воспитывали старшие сестры. После окончания начальной школы Карлос поступил в «Колежо Насонал де Нуэстра Сеньора де Гуадалупе», а затем в «Национальную школу изящных искусств». Прослушав курс журналистики и писательского мастерства в городском колледже Лос-Анджелеса, Кастанеда поступил в Калифорнийский университет, где получил степень бакалавра антропологии.

С шестнадцати лет Карлос вел беспорядочную жизнь. У него было много женщин, и с одной из них он в ранней молодости вступил в законный брак. Родился ребенок. Однако непостоянный Карлос оставил семью и принялся скитаться в поисках своего духовного пути.

Жизнь Кастанеды, как рассказывает он сам, изменила встреча летом 1960 г. с неким Хуаном Матусом, индейцем из племени яки. В рамках работы над магистерской диссертацией Карлосу предложили провести полевые исследования в американском штате Аризона. Молодой антрополог собирался исследовать ряд местных лекарственных растений.
В Ногалесе некий знакомый нашел ему консультанта по данной теме. (По другой версии, он встретил этого человека на автобусной остановке). Им и оказался Хуан Матус - 70-летний мексиканский шаман, относивший себя к традиции магов-тольтеков. Индеец увидел в будущем магистре антропологии нагваля, то есть человека, способного к магии и ясновидению, и сделал Кастанеду своим учеником.

Магия тольтеков заключалась в умении изменять свое мировосприятие, расширять границы сознания. Отправившись в мексиканский штат Сонора, где жил дон Хуан, Кастанеда в течение четырех лет с перерывами (с 1961 по 1965 г.) осваивал магическую науку. Чтобы быть ближе к своему учителю, Карлос устроился работать дворником при кафе, взяв себе имя Джо Кордоба. В 1965 г. он вернулся в Лос-Анджелес и через несколько лет написал книгу, ставшую бестселлером.

Согласно «Учению дона Хуана», картина мира, доступная восприятию человека (тональ), обычно является стереотипной и не отражает многообразия Вселенной (нагваль). В то же время способность воспринимать мир как он есть можно обрести, следуя особой жизненной системе - так называемому «Пути воина».

Картина мира создается в нашем сознании благодаря «точке сборки» - особому участку ауры, посредством которого мы воспринимаем внешние энергетические сигналы. Следуя «Пути воина», можно изменить местоположение этой точки и начать ловить сигналы из различных измерений. Чтобы достичь подобного состояния, человеку необходимо стать «безупречным», то есть избавиться от веры в собственное бессмертие, преодолеть чувство собственной важности и жалости к себе.
Инструментами, которые помогут достичь целей на Пути воина, являются сталкинг, а также искусство сновидения. Основные опасности, которые подстерегают человека на этом пути - Страх, Ясность, Сила и Старость.

Сначала Кастанеда пытался собирать материал для диссертации на основе бесед с доном Хуаном (они беседовали на испанском, так как индеец не знал английского). Но затем ученый понял, что единственный способ обрести знание об этом - расширить свое сознание при помощи галлюциногенов. Так, употребление пейота привело однажды к тому, что Карлос увидел призрак черной собаки - воплощение высшей силы Мескалито.

В другой раз Кастанеда принял участие в четырехдневной «пейотной церемонии», в ходе которой прием наркотика чередовался с песнопениями. В конце ритуала автору явилось видение - поле светящихся кактусов. Был также случай, когда Карлос пережил превращение в ворону. Он спросил дона Хуана, происходило ли это с ним на самом деле, но тот ответил, что подобный вопрос лишен смысла, ведь в истинном мире абсолютно все реально…

В сентябре 1965 г. Кастанеде пришлось на время прервать обучение у Матуса, так как с ним приключилось психическое расстройство. Он начал испытывать панический ужас перед различными звуками. Дон Хуан сказал, что некто похитил у него душу. Это оказался один из мексиканских злых колдунов-оборотней - «дьяблеро». Чтобы получить душу обратно, Карлосу пришлось сразиться с дьяблеро, который во время схватки принял облик самого дона Хуана…

В 1962 г. Кастанеда написал свой первый роман «Трещина между мирами», сделавший его безумно популярным, особенно в среде наркоманов, так как в книге упоминались галлюциногены, получаемые из мескалиновых грибов. Книга «Учение дона Хуана: Путь знания индейцев яки» была впервые опубликована в 1968 г., и за нее Кастанеда был удостоен степени магистра. За следующую книгу - «Путешествие в Икстлан» (1972) - его удостоили степени доктора философии.

«Учение дона Хуана» нашло множество последователей, но в то же время вызвало шквал резкой критики. Автора обвиняли в пропаганде наркотиков (так как в книгах он описывал психоделическое действие некоторых грибов и растений на человека).

Многие также называли его мистификатором, утверждая, что никакого Хуана Матуса никогда не существовало, а его «учение» является всего лишь мешаниной из цитат и текстов по антропологии и восточной философии. Но достоверных доказательств того, что Кастанеда мистифицировал своих читателей, пока не обнаружено.

По одной из версий Кастанеда погиб в начале 80-х в автокатастрофе. По другой - стал жертвой авиакатастрофы в начале 90-х. Третья гласит, что он умер совсем недавно, в наши дни… Или все «смерти» Великого мага - очередная мистификация и он жив до сих пор?
---------------------

«Такой же уход, как у великих древних»: Переводчик Елена Костюкович — о работе и дружбе с Умберто Эко
Meduza
20 Февраля 2016

19 февраля не стало Умберто Эко, итальянского писателя, ученого и мыслителя, автора «Имени розы» и «Маятника Фуко» — важнейших романов второй половины XX века. В России произведения Эко печатались в блестящих переводах Елены Костюкович. Журналисту «Медузы» Татьяне Ершовой Елена Костюкович рассказала о дружбе и работе с писателем, с которым она познакомилась в 1988 году.

Я начала переводить его первую книжку, когда мне было 22 — и примерно до 26. Даже не могла вообразить, что смогу увидеть автора, потому что тогда был железный занавес. Выпустили меня как раз благодаря тому, что я перевела и опубликовала «Имя розы» — уже позже, через четыре года, в 1988-м году. Книга оказалась «юбилейной» — она вышла в двадцатую годовщину пражских событий, подавления Пражской весны. Потому что роман Умберто Эко «Имя розы», если кто помнит, начинается со слов — «Я нашел эту рукопись в несчастном городе, сейчас сюда входят советские танки».

Невозможно было, естественно, продавить роман через цензуру, потому что он весь является развернутым метафорическим повествованием по отношению к первой фразе. Ведь дело там не в монахах и монастыре, даже не в теории смеха Аристотеля, «Имя розы» — о несвободе и свободе, о провокации внутри некоего закрытого мира, в который вторгается посторонняя сила, устраивает там безобразия, разворачивает всю устоявшуюся там жизнь, баламутит все — и входят снаружи войска, которые все захватывают, папская инквизиция. То же самое происходило в Праге, то же самое произошло совсем недавно, как мы знаем, и не один раз было в мире, но нам известен пример Крыма. Вот всякие такие вещи как метафора довольно отвратительной манеры перекраивать человеческую жизнь — это собственно и есть роман «Имя розы», потому его и прочли как высказывание о свободе.

Почему я стала переводить его с таким упорством и с такой верой, что когда-нибудь его опубликуют? Была же советская эпоха, ни на что нельзя надеяться, но молодость как-то удивительно укрепляет человека. Вот тогда я укрепилась и осталась достаточно крепкой.

Опубликовали роман в 1988-м, и в моем доме в Москве вдруг неожиданно зазвонил телефон, и меня пригласили в Италию на конференцию по Умберто Эко, сказав, что о моем переводе что-то слышали. Он действительно тогда прозвучал, его очень хвалили. Мне звонили несколько знаменитейших людей моего времени — Гаспаров, Лотман и Гуревич — и все по очереди говорили, что они в восхищении, что хотят познакомиться с Эко. Все были захвачены книгой — я уже только из-за этого была довольна. По-моему, разошелся миллион экземпляров, не считая пиратских.

И в Италии прослышали, что есть такая странная история — какая-то молодая девица перевела роман и вроде бы удачно, и позвали меня на конференцию. С нее и началась моя Италия — я не вернулась в свою прежнюю жизнь, которую ассоциировала с клеткой и с несвободой, с всевозможными подавлениями во мне, в частности, моего творческого начала. А Италия дала мне все.

Когда я приехала, первым делом меня повезли к нему домой, и я увидела привлекательного мужчину 55 лет. Он был прекрасен и весел. А он увидел перед собой какую-то Красную шапочку и сказал примерно то же самое, что и мой первый редактор в журнале «Иностранная литература»: «А ты сама переводила?» Я сказала: «Да!»

Дальше мы подружились, и после этого наши отношения приобрели братско-сестринский характер. [Так сложилось] не только со мной, но и с другими переводчиками. Первый, кто меня разбудил сегодня звонком среди ночи, был наш японский коллега Тадахико Вада, причем он что-то кричал, я даже не могла разобрать что. Я только поняла, что это Тадахико и, наверное, умер Эко, потому что я давно этого боялась. Я знала, что он находится в нехорошем состоянии. Не то чтобы он болел, а просто не хотел уже [жить]. Второй человек, с которым я говорила в шесть утра, — мой немецкий коллега Буркхарт Кребер. Потом мы начали связываться с семьей, разговаривали с сыном Умберто Эко.

С Буркхартом у Эко сложилась просто большая дружба, со мной тоже, но не такая. Он очень ценил мужские взаимоотношения — по романам видно, что для него важно такое чувство плеча. Я все-таки была дальше. Но если говорить про наши отношения, я бы сформулировала это следующим образом: в жизни я была не очень довольна, не считала, что мы достаточно много видимся, бывали случаи, когда я могла надуться, обидеться. Но в профессии это был класс. Когда мы с ним выступали вместе — много раз такое случалось — я всегда потрясалась, до какой степени он страхует, словно вы два гимнаста. Он держит, он понимает, что происходит. Поскольку он меня втравливал в какие-то немыслимые авантюры — например, неожиданное выступление на французском в Лувре на тему «Петербургское барокко»… Можете вообразить, да? В какой-то момент Эко увидел мои растерянные глаза и в ту секунду, когда он задал вопрос, он его уже переформулировал и сам же начал на него отвечать. Не было никогда чувства, что тебя оставляют без страховочной веревки.

Это была дружба-работа, и это самое большое наслаждение на свете, самое прекрасное, что может быть между людьми, я так считаю. И вот тут уже мелкие детали, юмор, смех и серьезность в нужную секунду, способность себя не жалеть, перерабатывать — все, что мы считаем смыслом нашей жизни, когда погружаемся в какую-то рабочую историю.

У него, конечно, была замечательная эрудиция — это всем известно, и не хочется повторяться. Но про Россию он ничего не знал и задавал все время одни и те же вопросы — например, где тонкие длинные русские сигареты. Он читал об этом в каком-то романе в молодости и воображал русских красавиц в основном из эмигранток, у которых в тонких длинных пальцах были тонкие сигареты. Я ему привезла «Беломор», говорю, вот тебе, наслаждайся, он сказал, что нет, ты разрушаешь мои мифы, мою юную веру в красоту русских прекрасных женщин.

[Из всех переводов] он как раз внимательно относился к русскому переводу, потому что не понимал, как это сделано. Просил ему рассказывать, особенно про использование старославянского для передачи латыни в «Имени розы». Потом я у него прочла, будто он мне это предложил. Только вот во времена «Розы» я не была еще с ним знакома…

Он оказался в России главным иностранным писателем, потому что был символом свободы в момент Перестройки. Я даю очень заземленное объяснение, банальное, если угодно, техничное, но правильное, поверьте мне. Он попал к нам в тот момент, когда это было очень нужно. Россия [по сравнению с другими странами] в этом смысле уникальна. Открылась Европа, открылась свобода, новое горбачевское мышление кто-то интерпретировал так: открывается новое пространство — с обрушением стены, и новая глубина — история всего мира становится и для нас познаваемой. Проводниками познания, комментаторами, мостостроителями становились крупные фигуры европейской культуры от Оруэлла и Толкиена до Грасса и вот как раз Эко.

Он умер без мучений, без болезней, он в этот день работал. Подобное счастье не каждому выпадает — из моих знакомых [Наталья] Горбаневская так умерла. Она легла и не проснулась. У Эко все было даже более сознательно: он утром работал, днем работал, вечером почувствовал себя как-то не так, а потом ушел. Это смерть праведника, сел в лодку и уплыл.

Я думаю, что это такой же уход, как у великих древних, как был у Августа: все сделано, силы истрачены, написано семь романов. Он даже успел помочь своему издательству «Бомпиани» уйти из лап ненавистного Берлускони, всем вместе: история вроде вашей «Медузы». Он выбрал для них тоже мифологическое название, «Корабль Тесея». И сам взошел на другой корабль.

Татьяна Ершова
Рига
---------------------

Вечный двигатель Джона Кили
«Человек без границ. Самое интересное в культуре и науке»
Наука > Естествознание
Дмитрий Захаров

      Автор предупреждает: тем, кто считает, что практически все в природе уже
      изучено и осталось уточнить лишь мелкие детали, а также тем, кто способен
      поверить только в то, что сам попробовал «на зуб», читать статью не
      рекомендуется — это может поколебать их душевное равновесие.
      Представьте, что перед вами на столе стоит металлический штатив, который
      поддерживает медную сферу диаметром около 30 см. Вокруг основания штатива
      — многочисленные металлические стержни разной длины и толщины,
      вибрирующие, подобно камертонам, если их коснуться пальцами. Внутри сферы
      установлены пластины и резонансные трубки, взаиморасположение которых
      можно менять с помощью рукояток. Вся эта конструкция носит название
      симпатического передатчика.
      Рядом находится цилиндрический стеклянный сосуд высотой более метра,
      заполненный водой. Крышка сосуда, также металлическая, соединена со сферой
      с помощью толстой проволоки из золота, серебра и платины. На дне сосуда
      лежат три металлических шара, каждый весом около килограмма. Вам
      объясняют, что каждый из шаров, так же как и любое другое материальное
      тело, обладает своей собственной внутренней мелодией.
      Изобретатель подходит к симпатическому передатчику, и начинают вибрировать
      камертоны, поворачиваются рукоятки... Вдруг коротко звучит труба, и шар на
      дне сосуда начинает покачиваться, затем медленно отрывается от дна и
      устремляется вверх сквозь толщу воды. Вот он ударяется о крышку,
      отскакивает, поднимается снова и, наконец, успокаивается, плотно
      прижавшись к ней.
      Вновь звучит труба, и второй металлический шар откликается на ее зов и
      всплывает. Затем — третий. Музыка стихает, но шары продолжают плавать.
      Правда, говорят, что они иногда все же чуть опускаются — по-видимому, под
      влиянием посторонних аккордов.
      Этот и многие другие удивительные эксперименты происходили в лаборатории
      Джона Эрнста Уоррела Кили (1827 — 1898) в Филадельфии, США, больше ста лет
      назад. В 1873 году Кили, как пишет его биограф, «случайно сделал открытие
      ужасной и загадочной энергии, которую впоследствии определил как силу
      Эфира. Около года продолжались разные эксперименты, прежде чем он смог уже
      сознательно, под контролем собственной воли, повторить получение этой
      энергии». Ученый стал широко известен в Америке, и множество людей в
      течение 25 лет посетили его мастерскую. Воспоминания очевидцев рисуют
      удивительную картину соединения силы человеческой мысли со скрытыми силами
      Природы, рождающего неисчерпаемую энергию.
      Но открытие Кили было не таким уж «случайным», ведь большая часть его
      жизни была посвящена изучению звука как силы, которая со временем стала
      служить в его экспериментах первичным импульсом для возбуждения
      таинственной энергии. Ученый говорил, что звук — это «нарушение атомного
      равновесия, разрушающее существующие атомные частицы, а освобожденная при
      этом субстанция, несомненно, должна быть эфирным током некоторого
      порядка». По его представлениям, все в Природе колеблется, вибрирует.
      Можно сказать, что в основе всей Природы лежат вибрации разных частот,
      которые создают разнообразнейшие сочетания. При этом «созвучные»,
      гармоничные сочетания вызывают притяжение и носят созидательный характер,
      а дисгармоничные вызывают отталкивание, разрушают.
      Пример организованных вибраций — музыка. Когда две струны музыкального
      инструмента настроены в гармоническом сочетании (например, в терцию,
      квинту, октаву), движение одной из них рождает отклик в другой. А ведь с
      древнейших времен была известна и другая музыка, «музыка сфер»,
      создаваемая Солнцем, Луной и планетами. Сегодня мы можем услышать эту
      музыку в компьютерном переложении, но, быть может, для древних посвященных
      она звучала намного богаче и ярче.
      Кили назвал основанную им науку Sympathetic Vibratory Physics, «физика
      симпатических (ответных) вибраций». Ему удалось не только объединить в
      этой науке фундаментальные физические понятия, но и выйти за рамки
      традиционной «физики» и соединить ее с «метафизикой», с тем, что лежит в
      области непознанного, в том числе и в духовной сфере.
      Физика симпатических вибраций сведена в сорок законов, в которых
      постулированы, в частности, единство силы и материи, а также
      принципиальная бесконечность делимости последней. Для Кили сила есть
      освобожденная материя, а материя есть связанная сила, что блестяще
      подтвердилось в XX веке в виде известной даже школьнику формулы E=mc2. По
      расчетам Кили, энергии, содержащейся в ведре воды, вполне достаточно,
      чтобы сдвинуть наш мир с его курса.
      К числу важнейших физических и метафизических категорий относится у Кили
      понятие нейтрального центра. Каждое проявленное тело во Вселенной — от
      атома до звездной системы — имеет в основании нейтральный центр, нерушимый
      фокус; вокруг него строится все, что мы осознаем в качестве материи,
      которая является его объективным проявлением. Этот центр — то, что Е.П.
      Блаватская называет в «Тайной Доктрине» точкой или центром Лайя. Он
      побуждает все объекты к постоянному движению и снабжает их жизненным
      импульсом из нейтрального центра более высокого иерархического уровня. Это
      свойство нейтрального центра позволяет сконструировать «вечный двигатель»,
      что и было продемонстрировано в экспериментах Кили. Небольшого первичного
      импульса было достаточно, чтобы побудить двигатель работать веками или, по
      крайней мере, до тех пор, пока не износятся его детали.
      Для Кили важнейшей характеристикой вибраций является частота, так как в
      зависимости от сочетания частот вибрации могут взаимодействовать друг с
      другом. Сила, или энергия, проявляется в трех формах: как порождающая,
      активная; как воспринимающая, откликающаяся; и как передающая, переносящая
      взаимодействие. Согласные колебания образуют гармоничные частоты, что
      приводит к притяжению субатомных частиц друг к другу. Диссонансные
      колебания вызывают разъединение частиц. Законы Кили связывают
      электричество, магнетизм и гравитацию, поскольку все они порождаются
      вибрациями и, следовательно, являются только частными случаями единого
      закона.
      Кили писал: «Моя система во всех частях и подробностях, как в развитии
      моей силы, так и в каждом способе ее применения, покоится и основывается
      на симпатической (ответной) вибрации. Никаким другим способом невозможно
      пробудить или развить эту силу, и так же невозможно было бы привести в
      действие мою машину на другом принципе». Несколько десятилетий спустя
      принцип резонанса лег в основу экспериментов и изобретений Николы Теслы,
      который создавал устройства для передачи электричества без проводов и
      «вечные двигатели», укрощал шаровые молнии.
      Е.П. Блаватская отмечала, что хотя приборы Кили и работали на силе Эфира,
      но энергия, приводящая их в действие, порождалась организмом самого
      изобретателя. Это была психическая энергия, и она не только воздействовала
      на технические устройства, но с ее помощью пространственная энергия Эфира
      низводилась на Землю. С эзотерической точки зрения, как писала Блаватская,
      это являлось, может быть, самым большим достижением Джона Кили. Поэтому,
      наверное, секреты использования энергии Эфира остались тайной, хотя уже
      есть человек, Дэйл Понд, который воссоздал генератор симпатических
      вибраций — музыкальную динасферу Кили.
      Но Кили распространял принцип симпатических вибраций не только на то, что
      называется физическим планом, но и на область духовной и психической жизни
      людей, ибо, по его представлениям, человечество являет собой единый
      планетарный коллектив. Он считал, что посредством волн Эфира чувства и
      эмоции могут распространяться на любое расстояние без уменьшения их
      интенсивности. Эта концепция позволила ему говорить о
      «транс-симпатической» связи, благодаря которой жестокий человек может
      укрепить руку убийцы на далеком континенте, а люди, вдохновляемые
      состраданием, могут своими мыслями и чувствами остановить преступление. И
      трудно передать это словами более проникновенными и возвышенными, чем сам
      Кили в работе «Созвучия жизни»:
      «Как нам определить ту силу, которая, будучи дифференцированной, выявляет
      себя на низших планах проявления как милосердие, бескорыстие, сострадание
      и стремление всех просвещенных к объединению во всеобщее братство?
      Я считаю, что ЕДИНАЯ ВЫСОЧАЙШАЯ СИЛА, которую мы можем назвать
      непостижимой, содержит в себе все эти возвышенные качества, как октава
      включает в себя все свои тона. Эту силу, выраженную в человеческом
      организме, можно назвать ГАРМОНИЗИРУЮЩИМ СОЗВУЧИЕМ, в котором преобладает
      та или иная из вышеназванных дифференциаций этой высочайшей силы».
      Отсюда естественным образом вытекает и моральная философия:
      «Что касается обстоятельств, то надо со всей силой подчеркнуть, что им
      никогда не следует позволять подавлять высшие устремления нашей натуры.
      Они должны, как всякий жизненный опыт, вместе с содержащимися в них
      благоприятными возможностями, действовать в направлении более сильного
      влияния, небесного или земного. Обстоятельства не следует отрицать, но
      каждый человек способен воспользоваться или отвергнуть благоприятные
      возможности по своей воле, принять честь посвящения или обречь себя на
      горькое раскаяние после совершенной ошибки.
      Только проницательная, тонко чувствующая душа может понять, когда
      появляются и исчезают эти благоприятные возможности. Эту способность можно
      завоевать лишь в результате многих побед, когда душа уступает велениям
      небесных сил. Победитель самого себя — всегда победитель, хотя он
      повинуется силам гораздо более мощным, чем он сам. Пусть высшим желанием
      каждого из нас всегда будет, чтобы эти резонирующие центры, настроенные
      всезнающими Строителями Вселенной для совершенной гармонизации с
      непостижимой Божественной Силой, неизменно и в полную мощь вибрировали на
      протяжении бесчисленных циклов времени. Таким путем каждый из нас избежит
      страданий, сожалений и разочарований, неизбежно следующих за подавлением
      этих центров».

            Еще одно чудо Кили

            В лаборатории установлено большое металлическое колесо весом более
            30 кг, которое может свободно вращаться вокруг своей оси. Ступица
            колеса выполнена в виде полого цилиндра, внутри которого параллельно
            оси расположены резонансные трубки. Колесо имеет восемь спиц, на
            свободном конце каждой из которых перпендикулярно спице укреплен
            диск. Обода у колеса нет, но имеется внешний, не связанный с колесом
            обод шириной 1,5 см и диаметром 80 см. Этот обод имеет на своей
            внутренней стороне девять аналогичных дисков, а на наружной —
            столько же резонирующих цилиндров, соединенных с дисками.
            От всей этой конструкции идет проволока из золота и платины. Она
            тянется через маленькое окошечко в соседнюю комнату, где сидит
            человек, который придумал и сделал все это. Он касается камертонов
            симпатического передатчика, звучат музыкальные инструменты, и вдруг
            на ваших глазах колесо начинает быстро вращаться.
            Время идет, колесо быстро и бесшумно вращается без каких-либо
            признаков замедления, а вы зачарованно слушаете изобретателя,
            который рассказывает, что малое вращение порождает вращение большее;
            что движение колеса нельзя остановить никакой силой (если, конечно,
            она не разорвет его на части), пока вы не пережмете пальцами золотую
            проволоку, вдоль которой распространяется, как он выражается, «поток
            симпатической вибрации»; что нет никаких причин, которые помешали бы
            колесу вращаться вечно или, по крайней мере, до тех пор, пока не
            изотрутся его детали.

      Увы! Очередной гений встретил неприятие своих идей и тех возвышенных
      принципов, на которых они были основаны. Как писал один из современников
      ученого, на протяжении многих лет Кили «денно и нощно трудился, невзирая
      на обескураживающее непризнание, которое давно бы уже убило обладателя
      менее героической души, при том что работал он практически в одиночестве.
      Клевета, насмешки, открытые обвинения в обмане, шарлатанстве, безумии —
      все язвительные оскорбления, способные прийти в голову негодяя для того,
      чтобы заставить невежественных людей поверить в это, каждая гнусная
      инсинуация, любая злобная ложь, создававшие предрассудки, фанатизм, а
      также тщеславие, корысть, жадность, несправедливость, нечестность,
      лицемерие — вот то «поощрение», которым до сих пор мир награждал
      открывателя глубинных истин и законов природы, если он когда-либо делился
      ими с профанами или хотя бы намекал на них вне круга близких людей...
      Совершенно очевидно, что современный мир, будь такая возможность, разорвал
      бы Кили на куски, если бы он потерпел крах, изнуренный в борьбе, которую
      он столько времени выдерживал; его неудача в утверждении своих положений
      была бы встречена возгласом злобного восторга в аудиториях, на кафедрах
      проповедников и в редакциях так называемого цивилизованного мира! Мир
      редко признает своих благодетелей, пока не приходит время сооружать им
      памятники!»
      Кили слишком опередил свое время, но именно поэтому его идеи могут служить
      путеводной звездой не одному поколению ученых, философов и даже мистиков.
      И не так уж страшно то, что человечество утратило секреты его приборов и
      устройств, так как, возможно, миссия Кили заключалась в одухотворении
      мира, а не в развитии технического прогресса.
---------------------

Джон Сёрл. Человек, который продолжает мечтать
«Человек без границ»
Наука > Естествознание
Вадим Карелин

      Четыре года подряд (с 1968 по 1972) каждое первое воскресенье месяца
      соседи Джона Сёрла и случайные прохожие наблюдали не поддающиеся
      объяснению явления. В руках профессора оживали, вращались и вырабатывали
      энергию необычные генераторы; диски диаметром от полуметра до 10 метров
      поднимались в воздух и совершали управляемые полеты из Лондона в Корнуолл
      и обратно.
      Тележурналисты Би-Би-Си начали снимать документальный фильм о
      необыкновенных устройствах. Его показали по телевидению. Результат
      оказался неожиданным: местный комитет по электричеству обвинил Джона Сёрла
      в воровстве электроэнергии. Электрики не поверили, что его лаборатория
      питалась от собственного источника. Ученого посадили в тюрьму на 10
      месяцев (лет?). За это время в лаборатории произошел странный пожар, но еще до
      него все оборудование, чертежи и таинственные изобретения исчезли. От
      ученого ушла жена. В 1983 году 51-летний Джон Сёрл вышел из тюрьмы полным
      банкротом. Что бы вы стали делать на его месте? Сёрл все начал сначала.
      Возможно, сказалась закалка, полученная в детстве.

      Детство

      Джон Сёрл родился в 1932 году в Великобритании в графстве Беркшир. Его
      детство сложно назвать счастливым, по крайней мере, в традиционном смысле.
      В этом детстве не было любящих родителей; их, по сути, вообще не было. За
      шесть лет официальной супружеской жизни его отец семь раз уходил из семьи
      и вообще не уделял внимания сыну. Мама страдала психическими
      расстройствами, пыталась свести концы с концами и больше заботилась об
      устройстве собственной жизни, чем о воспитании детей.
      В четыре года по решению суда Джона передали под опеку государства, и он
      переехал в пансион доктора Барнардо. Уже с детства он стал частым гостем в
      госпиталях, поскольку страдал редким нарушением вестибулярного аппарата и
      слуха, которое так и не смогли вылечить. Из-за этого в пожилом возрасте
      Сёрл начал испытывать сильнейшие головные боли.
      В его детстве было много религиозных догматов и мало друзей. Никто из его
      приятелей, к большому сожалению Джона, не мог позволить себе презреть
      запреты и, связав все имеющиеся под рукой простыни, спуститься с третьего
      этажа запертого пансиона, чтобы почувствовать вкус свободы.
      Зато в его детстве были сны. Очень непонятные сны. Ему снились числа, они
      объединялись в квадраты, причем строго определенным способом: так, что
      суммы чисел по горизонталям, вертикалям и диагоналям оказывались равными.
      В математике такие квадраты называются магическими. А еще в его снах было
      Электричество. Сны возвращались снова и снова, но для мальчика это были
      всего лишь красивые картинки: он не мог понять образы, которые видел. Но
      зато понял, что должен связать с электричеством свою жизнь. Со временем
      такие сновидения стали приходить реже, но они очень влияли на его
      изобретательскую деятельность. Например, в 1993 году, после многолетних
      неудачных попыток теоретически объяснить экспериментальные данные, именно
      во сне Сёрл увидел Пифагора, который дал простое и красивое решение его
      задачи. Так родился знаменитый закон квадратов.

      Закон квадратов

      В 1946 году Джон Сёрл начал сам зарабатывать себе на жизнь: он устроился
      на работу инженером по ремонту электродвигателей. Именно тогда он сделал
      фундаментальное открытие природы магнетизма. Он обнаружил, что добавление
      небольшой компоненты переменного тока (~100 ma) радиочастоты (~10 MHz) в
      процессе изготовления постоянных ферритовых магнитов придает им новые
      неожиданные свойства. После ряда экспериментов с плоскими магнитами Сёрл
      сделал кольцевой магнит и несколько цилиндрических. Намагнитив их открытым
      способом, он помещал цилиндрические магниты на внешнюю сторону кольцевого.
      В этом случае легкий толчок одного из цилиндров приводил к тому, что все
      цилиндры начинали двигаться по кругу. И это движение не прекращалось.
      Сёрл обнаружил, что если количество роликов, расположенных вокруг, равно
      некоторому конкретному минимальному числу, то они начинают вращаться
      самостоятельно, увеличивая скорость до тех пор, пока не придут в
      динамическое равновесие.

            Схема первых опытов Сёрла с намагниченными брусками и роликами

            Замена прямоугольного бруска на кольцевой магнит делает движение
            роликов более естественным

            Классическая схема современного трехуровневого генератора на
            Сёрл-эффекте

            Российский вариант генератора Джона Сёрла - установка С. М. Година и
            В. В. Рощина
            В ходе эксперимента было получено до 7 кВт электроэнергии без
            внешнего источника питания и наблюдалась потеря до 40% веса
установки

      Его изобретение открывало доступ к новому, доселе неизвестному способу
      получения энергии. Без материальных затрат на сам процесс. Но Сёрла
      интересовало другое: от чего зависят параметры установки? Почему при
      разных размерах, разном количестве роликов, разных материалах и разной
      намагниченности далеко не всегда воспроизводим сам эффект? Он понимал, что
      существуют некоторые «удачные сочетания» параметров установки, но не мог
      найти ключа, который бы помог понять и рассчитать эти сочетания. До
      открытия закона квадратов оставался один шаг.
      Первые решения и понимания приходили ночью. Напряженные дневные
      размышления разрешались во сне, причем неожиданно: Сёрл видел искомые
      параметры своей установки, их численные значения объединенными в таблицы
      наподобие этой.

31 37 28 38
40 26 35 33
34 32 41 27
29 39 30 36

      На первый взгляд это обыкновенный магический квадрат: суммы чисел по
      горизонталям, вертикалям и диагоналям равны. Но Джон Сёрл обнаружил, что
      его «обыкновенные» магические квадраты обладают необыкновенными
      свойствами. Для пытливого взора изобретателя и естествоиспытателя они
      стали, как говорит он сам, «окном в природу». Все в природе построено на
      строжайших закономерностях, убежден профессор, но мы их не видим. Мы не
      можем их увидеть, потому что получили стандартное образование, из-за чего
      просто ослепли. Или надели шоры. Заполнив свое сознание стереотипами, мы
      утратили саму способность удивляться, искать непредвзято, перестали
      видеть. И воспринимаем реальность не такой, какая она есть, а такой, какой
      нас научили ее воспринимать.

            Магическим квадратом называется квадратная таблица, заполненная
            целыми числами таким образом, что сумма чисел в каждой строке, в
            каждом столбце и по каждой диагонали оказывается одинаковой.

            Магические квадраты были известны в Древнем Египте и Китае, один из
            самых древних - квадрат Ло Шу - был изображен на черепаховом панцире
            в 2200 году до н. э. Магический квадрат 4*4, изображенный на гравюре
            Альбрехта Дюрера "Меланхолия", считается самым ранним в европейском
            искусстве. Два средних числа в нижнем ряду указывают дату создания
            гравюры (1514).

            Джон Сёрл применил математические законы, управляющие магическими
            квадратами, к своим изобретениям. Он понял, что различные параметры
            его установок не могут быть определены произвольно, так как
            подчинены строгим законам древней математики. Только следование этим
            законам делает его установки рабочими.

      Сёрл убежден, что его закон квадратов не открытие. Наоборот, это
      возрождение принципов древней математики, которым, по его словам, больше
      5000 лет. Закон квадратов, подробно описанный в книге Джона Сёрла,
      является наглядной формой выражения существующих в природе
      закономерностей. Он открывается непредвзятому исследователю и требует
      прежде всего решительного расставания с устоявшимися концепциями,
      взглядами, подходами. Многие пытались воспроизвести установки Сёрла, но
      получилось это у единиц: у тех, кому хватило терпения разобраться в
      принципах работы этих установок, кто готов был сказать: «Я знаю, что
      ничего не знаю» — и не побоялся расстаться со стереотипами.
      Закон квадратов не объяснишь в одной статье. Но Джон Сёрл готов выслать
      свою книгу тому, кто пожелает в нем разобраться.

      SEG и IGV

      Всю свою жизнь Сёрл мечтал воплотить те образы и идеи, которые посещали
      его в детстве. Вначале это был пылкий юношеский интерес, замешанный на
      тяге к неведомому. Со временем он перерос в творческий огонь зрелого
      исследователя. По мере того как совершенствовались прототипы и осмыслялся
      закон квадратов, все четче обрисовывались и контуры той Мечты, что вела
      его с детства. Джон Сёрл понял, что он может быть полезен, что его талант
      принадлежит не столько ему, сколько нуждающимся в его работе.
      Человек сегодня слишком сосредоточен на потреблении, слишком жаден до
      всевозможных благ, считает профессор. И слишком зависим от источников
      энергии, которой все равно не хватает. Растущая жажда потребления приводит
      к загрязнению планеты, в том числе в результате сжигания нефтепродуктов. И
      если инстинкт потребления не так просто победить, то дать человечеству
      экологически абсолютно чистый источник энергии вполне реально. Так
      родилась идея SEG (Searl Effect Generator) — генератора на Сёрл-эффекте.
      По сути, Джон Сёрл просто снабдил свою систему самодвижущихся магнитов
      преобразователем энергии их движения в электрическую энергию. Вращающиеся
      магнитные цилиндры генерировали в установленных по периметру катушках
      электрический ток — все было предельно просто. Но для того, чтобы
      генератор работал максимально эффективно, нужно было строго выдерживать
      вычисленные по закону квадратов параметры. А это, в свою очередь,
      требовало все более точного оборудования. В лаборатории стали появляться
      станки, прессы, оборудование для намагничивания элементов генератора,
      вакуумная камера для работы с неодимовым порошком, основой магнитных
      колец. Скромное жилище ученого постепенно превратилось в нечто среднее
      между лабораторией и мастерской. Зато эта мастерская была абсолютно
      автономной: ее питали чудо-генераторы Сёрла.
      Одновременно с экспериментами продолжались исследования. Ученый обнаружил,
      что, когда повышается скорость вращения магнитных цилиндров, генератор…
      теряет в весе. Чтобы исследовать этот эффект, Сёрл сделал отдельный
      генератор в виде диска и принудительно (с помощью внешнего двигателя)
      раскрутил его до большой скорости. Испытания происходили на открытом
      воздухе. Ко всеобщему удивлению, диск, продолжая раскручиваться, отделился
      от генератора и быстро поднялся вверх метров на 15. От него исходило
      розовое свечение; чувствовался запах озона. Неожиданно включились
      находившиеся вокруг радиоприемники. Генератор тем временем разогнался до
      еще большей скорости и резко взмыл в небо, пропав из виду. Сёрлу
      потребовалось время, чтобы научиться управлять тем, что потом было названо
      IGV (Inverse Gravity Vehicle) — антигравитационным транспортным средством.
      Несмотря на потерю нескольких экспериментальных дисков, которые было
      непонятно, как останавливать, позже Джон Сёрл научился управлять ими в
      полете; максимальная дальность управляемого полета — 600 километров!
      Эксперименты профессора повторили в России, США и на Тайване. В России,
      например, в 1999 году под № 99122275/09 была зарегистрирована заявка на
      патент «устройства для выработки механической энергии». Владимир
      Витальевич Рощин и Сергей Михайлович Годин, по сути, воспроизвели SEG и
      провели ряд исследований с ним. Итогом стала констатация: можно получить
      без затрат 7 КВт электроэнергии; вращающийся генератор терял в весе до
      40%. Казалось бы, мы стоим на пороге новой энергетики и уже почти
      переступили этот порог…
      Но не все так просто.

            Создание и испытание IGV - "летающей тарелки Сёрла"

      Фильм о SEG и IGV, снятый Би-Би-Си и показанный по британскому
      телевидению, сейчас невозможно найти ни в одном архиве. Оборудование
      первой лаборатории Сёрла было вывезено в неизвестном направлении, пока сам
      он был в тюрьме. Установка Година и Рощина просто пропала; все публикации
      о ней, за исключением заявки на изобретение, исчезли. Конечно, можно
      обвинить во всем энергетические монополии, не желающие терять доход от
      нефти, и спецслужбы, стремящиеся все инновации превратить в оружие, но
      это, наверное, лишь вершина айсберга. Айсберга человеческого сознания,
      которое не меняется в один момент. В этом смысле все новое должно не
      просто родиться, но и пройти испытание временем, заслужить свое право на
      существование. Должны появиться те, кто будет готов понять и принять, а не
      только использовать. И потому единомышленники всегда стократ важнее, чем
      материальная поддержка или общественное признание.

      Соратники

      Говорят, что подобное притягивает подобное. Несмотря на то что в случае
      магнетизма этот принцип работает с точностью до наоборот, в жизни самого
      Джона Сёрла было именно так: каким-то непостижимым образом он притянул на
      свою орбиту удивительных людей.
      Надо сказать, что сам профессор незаслуженно имеет репутацию
      необщительного человека. Журналисты не упускают случая упрекнуть его в
      нежелании делиться секретами. Джон Сёрл всегда смеется в ответ: «За свою
      жизнь я рассказал свои секреты более чем миллиону человек. Интересно,
      почему они не хотят слышать?» Действительно, последние десятилетия этот
      немолодой уже человек провел в поездках по миру, посетив все континенты и
      прочитав огромное количество лекций. Эти лекции не приносили денег, это
      была попытка достучаться, попытка найти единомышленников.

            "Нет невозможного. За исключением того, что состояние вашего
            сознания сделает таковым".
            Джон Сёрл

      То, что рассказывал и показывал на своих лекциях Джон Сёрл, не оставляло
      сомнений в реальности и перспективности его изобретений. И вокруг него
      постоянно вились предприимчивые люди, готовые найти средства и возможности
      для организации производства чудо-генераторов. Но, увы, подобных людей
      совершенно не интересовало, как и почему эти генераторы работают. Их глаза
      загорались, когда в уме они подсчитывали возможную прибыль, и сразу же
      гасли, когда профессор говорил, что намерен не зарабатывать деньги, а
      работать ради общего блага всех людей. Хорошо, что так было не всегда.
      Однажды, традиционно отвечая на вопросы после лекции, Джон Сёрл обратил
      внимание на человека, который буквально замер и лишь глазами внимательно
      следил за лектором. Они долго говорили наедине, когда все ушли. Брэдли,
      «человек в черном», стал одним из ближайших соратников Сёрла. Работая в
      BKL Films, одной из голливудских компаний, он сейчас снимает фильм о Джоне
      Сёрле и его изобретениях. А также фиксирует на видео все детали текущих
      экспериментов. На всякий случай. Мало ли что.
      Были и другие трогательные истории. Как-то раз после лекции профессора
      долго дожидалась пожилая пара. Сильно смущаясь, они подарили изобретателю…
      пару новых туфель. Не сильно разобравшись в теме лекции, они были поражены
      тем, что старая обувь такого обаятельного лектора вот-вот расстанется с
      подошвами. Дело в том, что для Сёрла давно стало нормой предельно
      экономить на еде и одежде, до последнего пенни тратить все имеющиеся
      средства на исследования. Билл Шервуд и его супруга стали с тех пор
      заботиться о профессоре и по мере сил помогать ему вести дела.
      ***
      Сегодня у Джона Сёрла большая и дружная команда соратников в
      Великобритании. Он активно сотрудничает с лабораториями в США и на
      Тайване, ведущими параллельные исследования и разработки SEG. Несколько
      частных инвесторов помогли ему не только восстановить разграбленную
      лабораторию, но и оборудовать ее по последнему слову техники. Сам Сёрл
      постоянно читает лекции, дает интервью. И конечно же продолжает работать.
      Казалось бы, что еще нужно для счастья?
      Но ему все чего-то не хватает. Он не может успокоиться. И сейчас мечтает
      открыть собственную среднюю школу, чтобы с детства учить детей смотреть на
      мир шире. Мечтает о таком образовании, которое не будет надевать на
      детские глаза шоры устаревших догматов, подавляя в детях исследовательский
      дух, а будет готовить их воспринять мир таким, какой он есть, в его
      бесконечной гармонии и красоте.
      Джон Сёрл мечтает остановить загрязнение нашей планеты, причину которого
      видит в неуемной жадности человека, приводящей к нехватке энергии и
      материальных ресурсов. Он верит, что чистый источник бесплатной
      электроэнергии позволит решить проблему людей, живущих за чертой бедности.
      Возможно, это наивно. Возможно, не всем его мечтам суждено сбыться. Зато
      точно можно сказать, почему несмотря ни на какие трудности он добился и
      продолжает добиваться успеха. В одной из газетных публикаций его назвали
      «человеком, который продолжает мечтать». Лучше, наверное, и не скажешь.
      Живя в XXI веке, он на самом деле живет не здесь. Он живет в красивом,
      справедливом, совершенном мире мечты, который всеми силами пытается
      вернуть людям. И дело даже не в его техническом гении. Он верит и знает,
      что мир может быть лучше; и своей верой зажигает других.
---------------------

Первый космонавт планеты. Подлинная хроника исторического полета Гагарина
Техника - Аргументы и Факты
Автор: Андрей Селиванов
05 апреля 2011

Он был первым, и этим все сказано. Можно сколько угодно говорить о покоренных космических высотах, но дверь в космический мир открыл именно он - Юрий Гагарин.

Старт

Старт корабля «Восток-1» был произведен в 9.07 12 апреля 1961 года по московскому времени с космодрома Байконур. В этот день Юрия Гагарина и Германа Титова подняли в 5.30. После физзарядки и завтрака облачили в скафандры. Первым одели Титова. Гагарина - вторым, чтобы меньше париться (вентиляционное устройство можно было подключить к источнику питания только в автобусе). Когда Юрий был одет, работники космодрома попросили у него автографы. Юрий удивился - к нему с такой просьбой обращались первый раз в жизни.

Космонавты вышли из домика - их встретил Сергей Павлович Королёв.

- Он дал мне несколько рекомендаций и советов, которых я еще никогда не слышал и которые могли мне пригодиться в полете, - поделился позже Гагарин. - Мне показалось, что, увидев нас и поговорив с нами, он стал несколько бодрее...

Через несколько минут специальный автобус голубого цвета повез их к стартовой площадке. В 6 часов 50 минут Гагарин вышел из автобуса. Каждый хотел на прощанье его обнять. Андриян Николаев, забыв впопыхах, что Гагарин уже в шлеме, хотел поцеловать его и стукнулся лбом о козырек гермошлема.

После доклада о готовности председателю Государственной комиссии Юрий сделал заявление для печати и радио. Спустя пять часов оно стало сенсацией...

Гагарин поднялся в кабину корабля. Когда подготовка к старту шла к завершению, выяснилось, что нет сигнала от специальных контактов в кабине космонавта. Отсутствие сигнала означает или неисправность самих контактов, или неисправность в установке крышки люка. Это значит - есть опасность разгерметизации кабины.

Королев попросил ведущего конструктора кабины «Востока» Олега Ивановского сделать невероятное: снять крышку люка, проверить контакты и снова задраить люк. Позже Ивановский вспоминал, что когда сняли крышку, Гагарин через зеркальце, прикрепленное к рукаву скафандра, наблюдал за ними. При этом и напевал что-то. Когда они встретились после удачного приземления, Гагарин пояснил: пел вполголоса, чтобы успокоить работавших у люка, помочь им справиться.

Они справились. И вот - исторический диалог.

9 часов 6 минут.
Королев: Минутная готовность, как вы слышите?
Гагарин: Вас понял - минутная готовность. Занял исходное положение.

9 часов 7 минут.
Королев: Дается зажигание, «Кедр».
Гагарин: Вас понял - дается зажигание.
Королев: Предварительная ступень... Промежуточная... Главная... Подъем!
Гагарин: Поехали!..

После взлета имел место еще один неприятный случай.

Зафиксировав отделение первой ступени, Гагарин должен был доложить об этом. Но доклада не было. Королев требовал связь, но эфир молчал. Что случилось? Внезапная разгерметизация? Обморок от растущих перегрузок? Неожиданно из динамика донесся голос Гагарина:

- Сброс головного обтекателя... Вижу Землю.

Позже выяснилось, что произошел сбой в линии связи. Но эти секунды стоили седых волос Королёву.

Позже Гагарин так опишет свои ощущения от начала полета: «Я услышал свист и все нарастающий гул, почувствовал, как гигантский корабль задрожал всем своим корпусом и медленно, очень медленно оторвался от стартового устройства. Началась борьба ракеты с силой земного тяготения. Гул был не сильнее того, который слышишь в кабине реактивного самолета...»

Начали расти перегрузки. По словам Гагарина, какая-то непреоборимая сила все больше и больше вдавливала его в кресло. Было трудно пошевелить рукой и ногой. Космонавт знал, что это состояние продлится недолго. И потому терпеливо ждал, пока корабль, набирая скорость, выйдет на орбиту.

Когда корабль пронзал плотные слои атмосферы, был автоматически сброшен головной обтекатель. В иллюминаторах показалась земная поверхность. Никакой паники, приступов страха, проявления которых так боялись медики, Гагарин не испытывал. Напротив. В это время «Восток» пролетел над широкой сибирской рекой, и Юрий, отчетливо видя освещенные солнцем воду, берега, поросшие тайгой, не удержался и воскликнул:

- Красота-то какая!

И хотя перегрузки еще росли, Гагарин заметил, что на центрифуге приходилось переносить и не такое.

Наконец, одна за другой, использовав топливо, отделились ступени ракеты, и на Землю поступил доклад:

- Произошло разделение с носителем согласно заданию. Самочувствие хорошее. Параметры кабины: давление - единица, влажность - 65 процентов, температура - 20 градусов, давление в отсеке - единица, в системах ориентации - нормальное.

Когда корабль вышел на орбиту - наступила невесомость. И снова медикам пришлось признаться в том, что они попросту перестраховались. Космонавт быстро привык к этому состоянию и продолжал выполнять заданную программу.

- Я оторвался от кресла, повис между потолком и полом кабины, испытывая исключительную легкость во всех членах, - написал позже Гагарин. - Переход к этому состоянию произошел очень плавно. Когда стало исчезать влияние гравитации, я почувствовал себя превосходно. Все вдруг стало делать легче. И руки, и ноги, и все тело стали будто совсем не моими. Не сидишь, не лежишь, а как бы висишь в кабине. Все незакрепленные предметы тоже парят, и наблюдаешь их словно во сне. И планшет, и карандаш, и блокнот... А капли жидкости, пролившиеся из шланга, приняли форму шариков, они свободно перемещались в пространстве и, коснувшись стенки кабины, прилипали к ней, будто роса на цветке.

Так было установлено, что невесомость не сказывается на работоспособности человека. Все время полета Юрий Алексеевич работал. Следил за оборудованием корабля, наблюдал через иллюминаторы, вел записи в бортовом журнале. Обо всем увиденном он наговаривал на магнитофон, а также поддерживал радиосвязь с Землей по нескольким каналам в телефонных и телеграфных режимах.

- «Заря» поинтересовалась, что я вижу внизу, - вспоминал позже Гагарин, - и я рассказал, что наша планета выглядит примерно так же, как при полете на реактивном самолете на больших высотах. Отчетливо вырисовываются горные хребты, крупные реки, большие лесные массивы, пятна островов, береговая кромка морей.

В 9 часов 22 минуты радиосигналы советского космического корабля запеленговали наблюдатели с американской радарной станции шамия, расположенной на Алеутских островах. Пятью минутами позже в Пентагон ушла шифровка. Ночной дежурный, приняв ее, тотчас же позвонил домой доктору Джерому Вейзнеру - Главному научному советнику президента Кеннеди. Заспанный Вейзнер взглянул на часы. Было 1 час 30 минут по вашингтонскому времени. С момента старта «Востока» прошло 23 минуты. Предстоял доклад президенту - русские опередили американцев.

Приземление

«Восток» двигался строго по намеченной орбите. Время выдерживалось точно. Причем скорость была близкой к 28 000 км/ч. Это трудно представить на Земле.

В полете Гагарин не чувствовал ни голода, ни жажды. Но по заданной программе в определенное время ел приготовленные для космического полета продукты и пил воду из специальной системы водоснабжения. Никаких отклонений опять же не наблюдалось. Гагарин в который раз убедился и доложил на Землю, что в условиях невесомости пульс и дыхание остаются нормальными, самочувствие - хорошим, мышление и работоспособность сохраняются полностью.

И вот - заключительный этап полета. Бортовые приборы вывели корабль на нужную траекторию полета. Используя Солнце в качестве ориентира, «Восток» начал свой стремительный спуск. В 10 часов 25 минут произошло автоматическое включение тормозного устройства.

В своем отчете Гагарин написал:

- ...Точно в заданное время прошла третья команда. Я почувствовал, как заработала ТДУ... Включение прошло резко. Время работы ТДУ составило точно 40 секунд. Как только включилась ТДУ, произошел резкий толчок, и корабль начал вращаться вокруг своих осей с очень большой скоростью. Скорость вращения была градусов около 30 в секунду, не меньше. Все кружилось.

Между тем разделения не произошло. По расчетам это должно было произойти через 10-12 секунд после включения ТДУ. Но шли минуты, а разделения не было. Но даже в такой критической ситуации Гагарин не поддался панике.

- Я доложил по КВ-каналу, что ТДУ сработала нормально, - вспоминал Гагарин. - Прикинул, что... где-нибудь сяду. Шум не стоит поднимать. По телефону, правда, я доложил, что ТДУ сработала нормально, и доложил, что разделение не произошло. ...Как мне показалось, обстановка не аварийная, ключом я доложил «ВН» - все нормально.

В это время температура вокруг корабля повысилась настолько, что кабели сгорели и модули наконец разделились. Только поэтому миновала угроза катастрофы. Тем не менее до земли было еще далеко.

- Разделение я резко почувствовал, - читаем в отчете космонавта No 1. - Такой хлопок, затем толчок, вращение продолжалось. Все индексы на ПКРС погасли. Включилась только одна надпись: «Приготовиться к катапультированию». ...Здесь я уже занял позу для катапультирования, сижу - жду.

Корабль вошел в плотные слои атмосферы. В эти мгновенья сквозь шторки, прикрывающие иллюминаторы, Гагарин видел жутковатый багровый отсвет пламени, бушующего вокруг корабля. Невесомость исчезла, нарастающие перегрузки прижали его к креслу. Они все увеличивались и стали значительнее, чем при взлете.

Но Гагарин и здесь дал адекватную, взвешенную оценку происходящего.

- Свист слышен, как обычно в самолетах, когда они пикируют, - написал он в отчете. - Понял, что сейчас будем катапультироваться. Настроение хорошее. Ясно, что это я не на Дальнем Востоке сажусь, а где-то здесь вблизи. Разделение, как я заметил (и там глобус остановился у меня), произошло приблизительно на середине Средиземного моря. Значит, все нормально... Жду катапультирования...

Почему Гагарин должен был катапультироваться? Дело в том, что конструкторы сочли, что приземление внутри спускаемого аппарата будет слишком жестким, и избрали, как им казалось, более безопасный способ посадки. Кстати, и после Гагарина космонавты приземлялись не в спускаемом аппарате, а парашютным способом. НАСА длительное время пыталось настаивать на позиции, согласно которой полным космическим полетом нужно считать полет, при котором возвращение проходит с аппаратом, но данная позиция была не принята мировым общественным мнением.

Но вернемся в 12 апреля на высоту 7000 метров. Система сработала мягко.

- ...Вылетел с креслом, - вспоминал Гагарин, - ввелся в действие стабилизирующий парашют. На кресле сел, как на стуле. Сидеть на нем удобно, очень хорошо, и вращает в правую сторону.

Он спускался на основном парашюте, когда вдруг произошло открытие ранца запасного парашюта.

- Он раскрылся, наполнился, и на двух парашютах дальше я спускался, - написал в отчете Гагарин.

Но это еще не все. Сразу не открылся клапан, что подавал воздух для дыхания. По словам Гагарина, когда его одевали перед полетом, этот клапан попал под демаскирующую оболочку. Пришлось расстегнуть демаскирующую оболочку, с помощью зеркала вытащить специальный тросик и открыть клапан нормально.

Тем не менее приземление получилось очень мягкое.

Первыми людьми, которые встретили космонавта после полета, оказались жена лесника Анна Акимовна Тахтарова и ее шестилетняя внучка Рита. Вскоре к месту событий прибыли военные из близлежащей части. Одна группа военных взяла под охрану спускаемый аппарат, а другая повезла Гагарина в расположение части. Оттуда Гагарин по телефону отрапортовал командиру дивизии ПВО: «Прошу передать главкому ВВС: задачу выполнил, приземлился в заданном районе, чувствую себя хорошо, ушибов и поломок нет. Гагарин».

Затем он лично доложил Брежневу и Хрущеву о выполнении полета. После чего полетел в Куйбышев.

Первоначально никто не планировал грандиозной встречи Гагарина в Москве. Все решил в последний момент Никита Сергеевич Хрущев. Он потребовал, чтобы Гагарину подготовили достойную встречу.

За Гагариным прилетел «Ил-18», а на подлете к Москве к самолету присоединился почетный эскорт истребителей, состоящий из МИГов. Самолет прилетел в аэропорт Внуково, там Гагарина ожидал грандиозный прием. Огромная толпа народа, руководство страны, журналисты и операторы. Самолет подрулил к центральному зданию аэропорта, спустили трап, и первым по нему сошел Гагарин. От самолета до правительственных трибун была протянута ярко-красная ковровая дорожка, по ней и пошел Юрий Гагарин. Подойдя к трибуне, Юрий Гагарин отрапортовал Хрущеву:

- Товарищ первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, председатель Совета Министров СССР! Рад доложить вам, что задание Центрального Комитета Коммунистической партии и Советского правительства выполнено...

Дальше была поездка в открытой машине, Гагарин стоял во весь рост и всех приветствовал. Кругом слышались поздравления, многие махали плакатами. Никита Хрущев вручил Гагарину на Красной площади Золотую звезду «Героя Советского Союза» и присвоил новое звание «Летчик-космонавт СССР».

108 минут полета навсегда изменили жизнь Юрия Гагарина. Летчик истребительного авиационного полка в одночасье стал одним из самых знаменитых людей в мире. Гагарин посетил немало стран, ему вручали национальные ордена и золотые ключи от городов, его принимала королева Британии. Имя первого космонавта планеты навсегда останется в истории.

Ракета-носитель «Восток»
Это почти 39 метров, 287 тонн, ракетные двигатели общей мощностью в 20 миллионов лошадиных сил, около 250 электронных ламп, более 6000 различных транзисторов, более 50 электродвигателей, 1500 электрических реле, переключателей и штепсельных разъемов. Все это оборудование соединяется электрическими проводами общей длиной в 15 километров.

Непревзойденный рекорд
Международная авиационная федерация (ФАИ) в мае 1961-го зарегистрировала: первый пилотируемый космический полет совершил гражданин СССР майор Юрий Алексеевич Гагарин. Из официальных документов ФАИ следует, что корабль «Восток» стартовал с космодрома Байконур в 6 часов 7 минут по Гринвичу и приземлился вблизи деревни Смеловка Терновского района Саратовской области через 108 минут. Протяженность маршрута - 40 868,6 км, максимальная скорость полета - 28 260 км/ч, максимальная высота полета - 327 км. Последняя цифра рекордной остается и сегодня. Никто на одноместных кораблях не поднимался выше, чем Юрий Гагарин.

Сообщение ТАСС
После успешного проведения намеченных исследований и выполнения программы полета 12 апреля 1961 года в 10 часов 55 минут московского времени советский космический корабль «Восток» совершил благополучную посадку в заданном районе Советского Союза. Летчик-космонавт майор Гагарин сообщил: «Прошу доложить партии и правительству, что приземление прошло нормально, чувствую себя хорошо, травм и ушибов не имею». Осуществление полета человека в космическое пространство открывает грандиозные перспективы покорения космоса человечеством.
ТАСС, 12 апреля 1961 года.

Мы благодарим издательство «Эксмо» за предоставленный отрывок из книги «7 побед в космосе и еще 42 главных события отечественной космонавтики».
---------------------

Григорий Перельман дал свое первое интервью, в котором он утверждает, что может управлять Вселенной
Паранормальные новости
28 Апреля 2011

Григорий Перельман: "Зачем мне миллион долларов? Я могу управлять Вселенной"

Великий математик дал первое интервью.

Уже год, как Григорий Перельман, доказавший теорему Пуанкаре, над которой бились десятки лет все ученые мира, отказался от присужденной ему премии в миллион долларов! Трудно сказать, что нас, обывателей, поразило больше: то, что НАШ ученый обошел всех других, или то, что он отказался от астрономических денег! Сразу же захотелось спросить: «Что за богач здесь чудит?!» Как выяснилось, Григорий Яковлевич живет в Санкт-Петербурге, в хрущевке, с мамой, фактически прозябает в нищете... Но его не интересует то, что интересует обыкновенных мужчин, - деньги, вино, женщины... Перельман никогда не был женат. Став «миллионером из хрущоб», он закрылся от всего света. Живет отшельником, изредка выходит с авоськой в магазин. Общается только с единицами приближенных. Не стрижется, не бреется, не стрижет ногти.

Папарацци дежурили у порога его дома, но Перельман, едва заприметив «чужака», буквально давал деру. Добиться личной встречи с господином Перельманом не удалось еще ни одному журналисту. Сейчас в Америке вышла книга о Перельмане американской журналистки, которая… так и не сумела с ним встретиться, хотя и просиживала сутками возле его подъезда. Однако недавно одному счастливчику все же повезло. Он не только сумел пообщаться с великим математиком, но и… получил его согласие на съемки о нем художественного фильма! Мы поговорили с этим достучавшимся до сердца Перельмана человеком - исполнительным продюсером московской кинокомпании «Президент-фильм» Александром Забровским. А также с его разрешения публикуем фрагменты интервью Перельмана, которое тот дал кинокомпании.

…На самом деле Александр Забровский - мой коллега. Профессиональный журналист, когда-то работал в Москве, а потом уехал в Израиль, где открыл свою студию независимых расследований. Параллельно занимается кино. Собственно, я и попросила в свое время Забровского заняться загадкой Перельмана, помочь взять интервью у гениального ученого. Мне показалось, что математик не очень доверяет российским СМИ. И Александр блестяще справился с задачей, более того, решил снимать о нем свой фильм.

- Я специально приехал из Тель-Авива сюда для встречи с математиком, - рассказывает Александр. - Я знал, что он ни с кем не общается, но мы решили идти до конца. Я связался с еврейской общиной в Санкт-Петербурге. Через нее мы вышли сначала на маму Григория Яковлевича, оказав ей помощь. А потом мама поговорила со своим гениальным сыном, хорошо нас охарактеризовала. И Григорий Яковлевич доверился нам. Он сказал мне, что не общается с российскими журналистами из-за неуважительного к нему отношения. Например, в прессе его называют «Гришей». И эта фамильярность его обижает. Журналистов занимает: почему отказался от миллиона? Не стрижет ногти? А этот человек - философ, гений. Его интересуют глобальные проблемы… Григорий Яковлевич дал согласие сначала на встречу со мной. Я позвонил ему: «Григорий Яковлевич, хочу уточнить место встречи». «Сквер напротив Мариинского театра. В двенадцать часов у памятника Глинке». Григорий Яковлевич неспешно подошел, присел на скамейку…

Сообщения, что по пятам за Перельманом бродят папарацци, сильно преувеличены. Никто его не караулил. Он спокойно, пешком пришел на место. Мы сидели у всех на виду, но никто нам не мешал, не подходил и не просил у Григория Яковлевича автограф. Мы замечательно поговорили. Он произвел впечатление абсолютно вменяемого, здорового, адекватного и нормального человека. Реалистичный, прагматичный и здравомыслящий, но не лишенный сентиментальности и азарта…

Все, что ему приписали в прессе, будто он «не в себе», - полная чушь! Он твердо знает, чего хочет, и знает, как добиться цели. Мы проговорили с ним два часа кряду - необыкновенно интересный собеседник. Ему понравилось, что я интересовался не подробностями его бытовой жизни, а проблемами ученых вообще, в масштабе мира. Перельман дал согласие участвовать в написании сценария будущего фильма «Формула Вселенной». А также, возможно, включим фрагменты его интервью в фильм. Сам Григорий Яковлевич выразил желание сотрудничать с профессором Массачусетского университета Сильвией Назар. Мы вышли на Сильвию и заключили с ней контракт. Показали его Перельману. В общем, работа движется. Но не так быстро, как хотелось бы. Я отвечаю за поиск средств. Веду переговоры с Америкой на частичное финансирование фильма. В своем фильме, который мы делаем вместе с Перельманом, мы хотим рассказать о сотрудничестве и противоборстве трех основных мировых математических школ: российской, китайской и американской, наиболее продвинувшихся по стезе изучения и управления Вселенной. Американский ученый Гамильтон и российский Перельман сделали главное - нашли путь к пониманию формы нашей Вселенной. Фильм - о познании Вселенной и людях, ее познающих. Об этических «стандартах» в науке, о вынужденном конформизме ученых… На вопрос, почему Перельман отказался от миллиона, он ответил: мол, что такое миллион долларов для человека, управляющего Вселенной?

ФРАГМЕНТЫ ИНТЕРВЬЮ

Перельман: «Я умею вычислять пустоты»

- Григорий Яковлевич, еще школьником вы представляли СССР на математической олимпиаде в Будапеште. И взяли золотую медаль…

- Готовясь к олимпиаде, мы пытались решать задачи, где непременным условием было умение абстрактно мыслить. В этом отвлечении от математической логики и был главный смысл ежедневных тренировок. Чтобы найти правильное решение, необходимо было представить себе «кусочек мира».

- Не сложновато для школьников?

- Если говорить об условных и безусловных рефлексах, младенец с рождения познает мир. Если можно тренировать руки и ноги, то почему нельзя тренировать мозг?

- А не припомните ли какую-нибудь задачу той поры, казавшуюся неразрешимой?

- Неразрешимой… Пожалуй, нет. Труднорешаемой. Так точнее. Помните библейскую легенду о том, как Иисус Христос ходил по воде, аки посуху. Так вот мне нужно было рассчитать, с какой скоростью он должен был двигаться по водам, чтобы не провалиться.

- Вычисления оказались верными?

- Ну если легенда до сих пор существует, значит, и я не ошибся. Здесь нет никакой особой загадки. Благодаря нашим учителям мы уже достаточно хорошо изучили топологию - науку, позволяющую понять свойства пространства и оперировать формулами, понимая их прикладное значение, что помогает добиваться быстрых и точных результатов. Кстати, я тогда не считал победу на олимпиаде каким-то знаковым событием - это был всего лишь один из многих этапов познания в любимой науке.

Мог стать музыкантом

- А вы знаете, что мне пришлось поломать голову, выбирая профессию?

- Как же так?

- Я имел право без экзаменов поступать в любое учебное заведение Советского Союза. Вот и колебался между мехматом и консерваторией. Выбрал математику… Мне сейчас очень интересно вспоминать студенческие годы. Мы так много успевали тогда… Процесс познания захватывал… Мы забывали о днях недели и времени года.

- В двадцать с небольшим лет вы сказали новое слово в науке...

- Никаких слов я не говорил… Просто продолжал исследовать проблемы изучения свойств трехмерного пространства Вселенной. Это очень интересно.

- Пытались объять необъятное?

- Совершенно верно… Только ведь любое необъятное тоже объятно. Диссертацию писал под руководством академика Александрова. Тема была несложной: «Седловидные поверхности в евклидовой геометрии». Можете представить себе в бесконечности равновеликие и неравномерно удаленные друг от друга поверхности? Нам нужно измерить «впадины» между ними.

- Это теория?

- Это уже практика. По какой орбите полетит космический корабль к созвездию Псов? Какие препятствия встретит на своем пути… Хотите еще проще? Стоит ли косить сено между тремя холмами? Сколько людей и машин для этого надо? Министерство сельского хозяйства, оказывается, ни к чему. Есть формула. Пользуйся. Считай. И никакие кризисы тебе не страшны.

- А не схоластика ли это?

- Это колесо, топор, молот, наковальня - все что угодно, но только не схоластика. Давайте разберемся. Особенности современной математики заключаются в том, что она изучает искусственно изобретенные объекты. Нет в природе многомерных пространств, нет групп, полей и колец, свойства которых усиленно изучают математики. И если в технике постоянно создаются новые аппараты, всевозможные устройства, то и в математике создаются их аналоги - логические приемы для аналитиков в любой области науки. И всякая математическая теория, если она строгая, рано или поздно находит применение. К примеру, многие поколения математиков и философов пытались аксиоматизировать философию. В результате этих попыток была создана теория булевых функций, названных по имени ирландского математика и философа Джорджа Буля. Эта теория стала ядром кибернетики и общей теории управления, которые вместе с достижениями других наук привели к созданию компьютеров, современных морских, воздушных и космических кораблей. Таких примеров история математики дает десятки.

- Значит, каждая ваша теоретическая разработка имеет прикладное значение?

- Безусловно. Для чего столько лет нужно было биться над доказательством гипотезы Пуанкаре? Попросту суть ее можно изложить так: если трехмерная поверхность в чем-то похожа на сферу, то ее можно расправить в сферу. «Формулой Вселенной» утверждение Пуанкаре называют из-за его важности в изучении сложных физических процессов в теории мироздания и из-за того, что оно дает ответ на вопрос о форме Вселенной. Сыграет это доказательство большую роль в развитии нанотехнологий.

- Значит, «бодрые», «жизнеутверждающие» доклады «пионеров» этой отрасли…

- Абсолютная чепуха и бессмыслица. Попытка построить дом на песке… Я научился вычислять пустоты, вместе с моими коллегами мы познаем механизмы заполнения социальных и экономических «пустот». Пустоты есть везде. Их можно вычислять, и это дает большие возможности… Я знаю, как управлять Вселенной. И скажите - зачем же мне бежать за миллионом?!

КСТАТИ

Перельманом интересуются спецслужбы мира

Как нам рассказал представитель спецслужб, разведчики не выпускают из виду Перельмана. Причем интересуются им не только наши спецслужбы, но и других стран. Как объясняют, Григорий Яковлевич фактически шагает впереди сегодняшней мировой науки. Он постиг некие сверхзнания, помогающие понять мироздание.

Наша Вселенная появилась во время взрыва. Фактически из точки. В точку ее и можно свести. Как это сделать - знает Перельман. И тут-то возникают новые вопросы и проблемы: а что будет, если его знания найдут практическое воплощение? Представляет ли собой Перельман, а точнее, его знания, угрозу для человечества? Ведь если с помощью его знаний можно свернуть Вселенную в точку, а потом ее развернуть, то мы можем погибнуть либо возродиться в ином качестве?! И тогда мы ли это будем?! И нужно ли нам вообще управлять Вселенной? Ведь мы и так уже наш земной шарик беспощадно загадили? Говорят, Перельман и сам понимает масштаб того, что он открыл. Он сам себя называет «человеком Вселенной». И, как говорят, опасается за свою безопасность. Ведь его умная голова, уже оцененная в миллион долларов, стоит гораздо больше!

В прошлом году Перельман написал по почте Сильвии Назар, своей соавторше фильма «Формула Вселенной», что его американский учитель Гамильтон предложил ему навсегда переехать жить в Штаты… Когда он много лет назад в Америке вместе с Гамильтоном бился над загадкой Вселенной, у него уже была возможность остаться в Америке.

Но он вернулся. На Родину, в бедность. И именно здесь на него снизошло озарение  - сделал свое гениальное открытие…

kp.ru
---------------------

Сильвия Назар. Джон Нэш стал моим другом
Rara Avis
Беседовала: Алена Бондарева
20.01.2017

Известная журналистка и профессор Колумбийского университета Сильвия Назар рассказала Rara Avis о том, как работала над «Играми разума», книгой о гениальном математике-шизофренике Джоне Нэше.

(Назар С. Игры разума. История жизни Джона Нэша, гениального математика и лауреата Нобелевской премии. / Пер. с англ. А. Аркеловой, М. Скуратовской, Н, Шавовой. - М.: Corpus, 2017. - 752 с. (Библиотека фонда «Эволюция»))

- У вас степень бакалавра по литературе, но со временем вы углубились в экономическую тематику. Почему?

- Я решила, что перемена поля деятельности пойдет мне на пользу. Однако об экономике я знала очень мало. Смутно представляла, будто это Карл Маркс или кто-то подобный. А оказалось, экономика тесно связана с математикой, для меня это стало очень большим сюрпризом. Потом я работала в Институте экономического анализа, и моим руководителем был русский математик Валерий Леонтьев. Мне нравился этот период, но я все же подумала, что журналистика будет лучшей сферой для применения моих способностей. Позже, когда стала преподавать, я говорила своим студентам: чтобы стать хорошими журналистами, нужно знать хотя бы немного об экономике, потому что это поможет вам в дальнейшей деятельности. Вообще у американцев есть фобия, связанная с математикой, в отличие от русских - у них-то с любовью к этой науке все в порядке.

(Справка RA
Вторая книга Сильвии Назар «Путь к великой цели. История одной экономической идеи» (2011) не только подробно рассказывает об экономике прошлого и позапрошлого века, но демонстрирует любопытные детали на примере жизней многих людей, ставших ее героями.)

- Я понимаю, что вами была проделана огромная журналистская работа. Но как человек, столкнувшийся в жизни с неоднозначной фигурой Джона Нэша, расскажите, что принесло вам это знакомство?

- Обычно, когда пишешь биографию какого-то человека без его разрешения, потом звонит адвокат и начинаются проблемы. Джон Нэш не хотел участвовать в работе над этой книгой, но за то время, что я писала, мы встречались несколько раз. И в итоге подружились, потому что он этого захотел. И вот однажды я и мой муж пригласили Нэша и его жену Алисию на мюзикл на Бродвее. Это был первый мюзикл, который Нэш увидел в своей жизни. И меня поразило то, каким простым человеком он был. Знаете, когда Нобелевских лауреатов спрашивают, как вы потратили один миллион долларов, все начинают рассказывать о том, что они купили сыну дом, жене - украшения и так далее. Но когда я позвонила Джону, он сказал, что половину отдал в качестве налогов, часть денег пошла на выплату ипотеки за его маленький дом. Но главное - теперь он очень счастлив, потому что, идя по территории университета, может зайти в «Старбакс» и купить себе чашку кофе за 3 доллара. А ведь еще недавно это была непозволительная роскошь, потому что он был ужасно беден. Обычные вещи, которые люди не замечают, для Нэша имели очень серьезное значение, и мне нравилось наблюдать за тем, как он радуется получению паспорта, прав или походу на Бродвей.

(Справка RA
Джон Форбс Нэш-младший (1928-2015) - американский математик. В 1994 году был награжден Нобелевской премией за «Анализ равновесия в теории некооперативных игр». Большую часть жизни страдал от шизофрении. Как пишет Назар: «Почти во всех областях, которыми Нэш занимался, от теории игр до геометрии, он воротил нос от общепризнанных истин, укоренившихся методов, модных течений. Работал почти всегда в одиночестве: размышлял прохаживаясь, зачастую насвистывая Баха. Основной багаж математических знаний Нэш получил, не изучая открытия других математиков, а заново открывая их для себя». К концу жизни ему удалось временно взять под контроль свою болезнь.
В 1998 году Сильвия Назар за свою книгу получила Пулитцеровскую премию. А в 2001 ее работа легла в основу биографической драмы Рона Ховарда «Игры разума». Роль Джона Нэша исполнил Рассел Кроу.)

- Как автор научно-популярной книги, скажите, в чем секрет успеха? Какое должно быть соотношение вымысла, фактов и публицистики в работе?

- Сложность в том, что «Игры разума» - не художественный роман, а биография. Каждый описанный факт можно проверить по документам. И мне как автору приходилось это делать. Иначе читатели бы не поверили. Что же касается научпопа, то тут задача создать такую книгу, которая легко читается, но в то же время очень достоверна.

Для меня основная трудность заключалась в том, что книга разрослась и написание заняло очень много времени. Хотя началось все с истории о Нэше в 3000 слов для The New York Times. Статья вызвала большой резонанс в обществе. Потому что о Нэше, несмотря на присуждение ему Нобелевской премии, мало знали как о человеке. Дело в том, что даже в середине девяностых, когда он получил высокую награду, многие не хотели упоминать его. Ведь он страдал шизофренией, и это был неприятный ярлык. Мне пришлось взять около тысячи интервью у различных людей, которые знали Джона Нэша, работали с ним. Я связалась с его учениками, попросила записи лекций. У друзей спрашивала о письмах, которые он писал, когда был уже болен. И первый черновик я отдала перед тем, как поехала в Швецию, где и узнала о том, что ему не хотели давать Нобелевскую премию. Решение о вручении было принято в последний момент.

Но в то же время моя книга - не математический трактат, это не научная работа о теории игр, а драматическая история реального человека. И адресована она не экономистам или математикам, а всем людям, которые любят читать. Поэтому основная тема - таинственность человеческого сознания. Условно я разделила работу на три хронологических части. Первая рассказывает о молодых годах Джона Нэша, вторая посвящена безумию, именно тогда обнаружились первые признаки шизофрении. И последняя - это восстановление, когда Нэш взял под контроль свое заболевание. Но дело в том, что шизофрения неизлечима. Она приходит приступами. А история Нэша привлекает, потому что она немного походит на сказку. Ведь обычно за взлетом (исцелением) следует падение, но с Джоном Нэшем вышло по-другому, он стал Нобелевским лауреатом. А еще выяснилось, что это книга, над которой работали и жена, и бывшие девушки Нэша, и друзья, и студенты - все, кроме самого Нэша. Но, конечно, первыми ее прочли математики.

- Кто из математиков вам особенно помог? Кто, кроме Нэша, произвел на вас впечатление?

- Гарольд Кун помогал больше всех, так как он был близким другом Нэша, я могла звонить ему почти каждый день, задавать вопросы. Также я обращалась к нескольким специалистам по теории игр, просила объяснять какие-то непонятные мне вещи. А еще я бы хотела упомянуть Грегори Кромена. Он не работал над книгой, но использовал открытия Нэша в своих работах. И когда «Игры разума» вышли, он попросил экземпляр и прочел его уже к следующему утру. Он знал всех людей, о которых говорилось в книге, и хотел посмотреть, как они рассказали о Нэше. Хотел сравнить свои представления с представлениями Нэша...
---------------------

Айзексон "Стив Джобс. Биография"
Книги : Стиль жизни

"Мне никогда не попадалось более действенного инструмента, помогающего делать выбор в важные моменты жизни, чем сознание того, что я скоро умру. Потому что почти все — ожидания окружающих, гордость, боязнь попасть в неловкое положение или потерпеть неудачу — все эти вещи просто отступают перед лицом смерти, и остается только то, что действительно важно. Помнить о смерти — лучший из всех известных мне способов избежать западни, в которую вас загоняет мысль о том, что вам есть что терять. Ты уже голый. Нет никаких причин не следовать велению своего сердца".

Можно по-разному относиться к Стиву Джобсу, но его вклад в человеческое бытие огромен и бесценен. Я говорю сейчас не как фанат Apple, которым я никогда не была, но как человек, искренне уважающий мировоззрение Джобса. Мне эстетически близок его принцип отсекания лишнего, принцип простоты и естественности, принцип интегрированности. Я прекрасно понимаю, что он имел в виду, когда говорил, что "умрет молодым, поэтому должен действовать быстро, чтобы успеть оставить след в истории Силиконовой долины. «Нам отпущено очень мало времени. [...] И не так много дано сделать по-настоящему хорошо. Никто не знает, сколько проживет, не знаю этого и я, но чувствую, что, пока молод, должен успеть как можно больше»". Это был 1983 год.

Еще одним из главных принципов Джобса было стремление все контролировать. Он не хотел дать пользователю даже малейшей возможности влезть в устройство, которое он спроектировал - именно поэтому, кстати, в iPhone нельзя заменить сим-карту или аккумулятор или даже снять крышку телефона. Он не хотел, чтобы люди влезали и в программное обеспечение - признаюсь, когда я узнала, что в основе семейства эппловских операционных систем лежит UNIX, меня это слегка шокировало, потому что UNIX ассоциировался у меня с текстовой консолью и примитивным интерфейсом. И вдруг - красивая, максимально дружелюбная к пользователю Mac OS X или iOS. Впрочем, именно закрытость и невозможность "разломать и посмотреть, что внутри" эппловских гаджетов меня всегда раздражала: поэтому я признаю высокое качество продукции Apple, но предпочитаю системы-конструкторы, где можно хорошенько покопаться и увидеть, как что работает. Это противостояние, по сути, интегрированности против фрагментарности, которое в жизни Джобса свелось к противостоянию Apple vs. Microsoft.

Минус подхода Джобса в том, что желание осчастливить пользователя оборачивается ограничением его полномочий. Один из самых рассудительных поборников открытой среды — Джонатан Зиттрейн из Гарварда. Его книга «Будущее интернета и как его остановить» начинается сценой представления Джобсом iPhone. Автор предостерегает о последствиях замены персональных компьютеров «стерильными устройствами с привязанной системой контроля». Более пылок Кори Доктороу, написавший манифест «Почему я не стану покупать iPad» для блога Boing Boing. «В дизайн вложено много труда и заботы. Но в нем присутствует и очевидное презрение к владельцу, — писал он. — Покупая iPad ребенку, вы не прививаете уверенность, будто ему под силу разъять мир и сложить его заново; нет, этим вы внушаете детям, что даже замена аккумулятора — задача для специалиста».

Джобс считал приверженность к интегративному подходу добродетелью. «Мы делаем это не из-за фанатичного властолюбия, — объяснял он, — а потому что хотим создавать отличный продукт, потому что мы заботимся о пользователе и предпочитаем отвечать за весь процесс, а не разбираться с той дрянью, которую делают другие». Он убежден, что оказывает человечеству услугу: «Люди заняты выполнением той работы, которую они умеют делать лучше всего, и хотят, чтобы мы занимались тем, что мы умеем лучше всего. У них жизнь и так насыщенная, хлопот полно и без того, чтобы еще ломать голову над тем, как подключать компьютеры и оборудование».

Такой подход порой противоречит краткосрочным деловым интересам Apple. Но в мир, заполненный никудышной аппаратурой, наспех сварганенным программным обеспечением, непостижимыми сообщениями об ошибках и раздражающими интерфейсами, он привносит замечательную продукцию, обещающую пользователю незабываемые ощущения. Использование продукции Apple — такое же изысканное наслаждение, как прогулка по столь любимому Джобсом саду камней Рёандзи в Киото, и подобного не достичь, преклоняя колени перед алтарем открытости или выращивая тысячу цветов. Иной раз даже приятно, когда тебя полностью контролирует кто-то другой.

Стив Джобс был сложным человеком. Вспыльчивым, резким, беспощадным - в том числе к самому себе. Он ограничивал себя во многом, следуя формуле "сдержанность рождает наслаждение" - но не по отношению к людям. Судя по книге, иногда он вел себя просто по-свински. В то же время при желании он был невероятно харизматичен и обаятелен, буквально очаровывая людей и втаскивая их в то, что его подчиненные называли "полем искажения реальности" - оно возникало, когда он говорил о невозможном: вы сделаете это - и люди делали. Была у этого поля и отрицательная сторона - Джобс просто не замечал чего-то, если ему не хотелось этим заниматься. Так, он "не замечал" свой рак в 2003 году, что в конце концов привело к смерти. Что ж, он сумел прожить после постановки диагноза еще целых 8 лет - немалый кусок времени.

Мне понравился стиль изложения в книге. Большой плюс в том, что не видно авторской позиции: нет ни дифирамбов, ни осуждения - хотя Джобс заслуживает и того, и другого. Чуть суховато, чуть скомканно к концу - дописывалось, видно, уже в спешке, - но работа проделана громадная. Это не только разговоры с самим Стивом, но и интервью многих его коллег, родственников и друзей. Это сбор воедино многих кусочков информации, чтобы восстановить объективную картину событий - факты не замалчиваются и не искажаются, об ошибках говорится прямо и открыто. Это Стив Джобс. R. I. P.

— Подождите, — сказал он и указал на край постели. Я присел, и он пару минут собирался с силами. — Я очень беспокоился об этой книге. Очень.

— Почему?

— Я хотел, чтобы мои дети узнали обо мне больше, — сказал он. — Я не всегда проводил с ними достаточно времени, и мне захотелось, чтобы они поняли меня. Что мной двигало. А когда я заболел, мне вдруг стало ясно, что люди будут писать обо мне после моей смерти. Но они же ничего не знают и все переврут. Поэтому я хотел, чтобы кто-нибудь услышал меня.

За последние два года он ни разу не спрашивал о книге или о моих выводах. Теперь же он сказал:

— В книге наверняка будет много такого, что мне не понравится.

Из выпуска от 10-01-2012 рассылки «Интересные рецензии на интересные книги»
---------------------

Уолтер Айзексон "Стив Джобс"
Книги : Стиль жизни

Исполнился год, как из жизни ушел Стив Джобс, легендарный основатель компании Apple. Личность этого человека всегда привлекала к себе интерес журналистов и публики, а за последнее время на нас обрушилась буквально лавина книг и статей, анализирующих его работу и секреты его успеха. Но даже в этом ряду книга Уолтера Айзексона занимает особое место. Стив Джобс лично попросил автора написать ее - и рассказал автору факты, до сих пор неизвестные широкой публике.

У Стива Джобса есть миллионы поклонников - и, наверное, не меньше недоброжелателей, критиков и врагов, готовых в пух и прах разгромить продукты его компании. Но даже недруги не могут отрицать того, что компания Apple под руководством Джобса совершила как минимум пять революционных прорывов в индустрии. Среди них - первый по-настоящему персональный компьютер и первая операционная система с графическим интерфейсом. И, наконец, iPod, iPhone и iPad, которые открыли новые возможности для потребления цифрового контента. Apple неоднократно становилась основателем тренда и законодателем моды, которому другие компании следовали - с большим или меньшим успехом.

За продукцией Apple стоит четко сформулированная философия, с которой будет интересно познакомиться всем, кого интересует техника. Но интереснее всего, конечно, узнать о личности ее создателя.

Стив Джобс предстает нам в книге как крайне сложный человек, биография которого богата неровностями и изломами. В молодости он - бунтарь-хиппи, который экспериментирует с наркотиками и, не закончив колледжа, отправляется в Индию на поиски просветления - но возвращается, чтобы основать свою компанию. Мы видим Джобса как несносного босса, которого выгнали из созданной им же компании, чтобы спустя годы позвать обратно спасать ее от разорения. Наконец, он - бизнесмен с превосходной деловой хваткой, который не только возродил Apple из пепла, но к моменту ухода сделал ее одной из самых процветающих компаний в мире.

Несмотря на увлечение буддизмом, Джобс так и не достиг умиротворенности. О его резкости и грубости ходят легенды - но эта резкость не была слепой и иррациональной. Джобс на дух не выносил ни посредственных людей, ни посредственной работы. Он всегда требовал максимального совершенства от тех, с кем работал. Он ставил перед своей командой цели, казавшиеся невыполнимыми - и добивался их реализации. Он обладал безупречным вкусом и был чувствителен к мельчайшим нюансам. Он всегда был готов экспериментировать, идти вперед и смело рвать со своим собственным прошлым. Он говорил:

«Если хочешь прожить жизнь творчески, как художник, не стоит часто оглядываться назад. Ты должен быть готов выбросить прочь все, чего ты достиг и кем ты стал».

Многие знакомые Джобса говорят, что он создавал вокруг себя «поле искажения реальности». С одной стороны, оно проявлялось в гипнотическом влиянии на людей, с которыми он имел дело. Это «поле» помогало достигать результатов, которые поражали всех. Но порой это «поле» приводило к неприятным и болезненным ситуациям - в тех случаях, когда реальность все же оказывалась сильнее.

Некоторым людям кажется, что время великих творцов и изобретателей, таких как Генри Форд и Томас Эдисон, осталось далеко позади. К счастью, это не так. Цифровая революция, масштабы которой сопоставимы с другими научными и технологическими прорывами прошлого, происходит на наших глазах. О роли, которую сыграли в ней компания Apple и Стив Джобс, еще напишут в учебниках истории - но мы можем познакомиться с фактами уже сейчас.

Стив Джобс был страстным человеком с сильной волей и развитой интуицией. В книге нет рецептов, как развить эти качества - но она вдохновит вас ценить их в себе и не идти на компромиссы, которых так часто требует мир.

Из выпуска от 10-10-2012 рассылки «В мире идей»
---------------------

«Рыдающую чайку сменяет альбатрос»
«Горький Медиа»
Мария Нестеренко
1 августа 2017

Константин Азадовский о жизни и творчестве Константина Бальмонта

Константин Бальмонт — одна из самых противоречивых фигур Серебряного века: любимец публики и объект насмешек, певец свободы и эгоцентричный скандалист,
поэт первого ряда, которого сегодня почти не издают и не изучают. Для нашего цикла материалов, посвященных русскому модернизму, Мария Нестеренко поговорила
о жизни и творчестве Бальмонта с историком литературы Константином Азадовским.

«О Бальмонте часто говорили, будто он „исписался”»

У каждого поэта есть свой миф, отличный от его биографии. Этот миф определяется рядом обстоятельств, главное из которых — мироощущение поэта, его изначальный
эмоциональный импульс, получивший то или иное образное выражение. Бальмонт, каким мы его себе представляем, — яркий индивидуалист, живущий «мгновением»,
мятежный дух, которому «все позволено». Ниспровергатель основ, «декадент», воспевающий Любовь с большой буквы, желающий насладиться полнотой бытия, устремленный
к Солнцу («солнечный я!»). Таков лирический герой Бальмонта, образ, доминирующий в его поэзии начала XX века. Другими словами, миф, созданный им о самом
себе.

Миф поэта — величина переменная. Меняются обстоятельства, и человек меняется вместе с ними. Соответственно, меняется и поэт. Порой кажется, что он остановился,
застыл в своем развитии. А потом мы вдруг видим стремительный рывок в каком-то новом направлении. Так, политические стихи Бальмонта 1905–1906 годов резко
отличались от той «декадентской» лирики, что связывалась с его именем. Появилась как бы новая грань образа. А затем, увлекшись русским сектантством, Бальмонт
выпускает в 1900-е годы такие книги, как «Жар-птица» и «Зеленый вертоград». И перед читателем опять предстает другой Бальмонт, не похожий на автора книг
«Будем как Солнце» и «Только Любовь».

О Бальмонте часто говорили, будто он «исписался», кончился как поэт. Некоторые его стихотворные сборники, в которых без конца варьировались образы и выражения,
изрядно надоевшие читателям, способствовали такому впечатлению. Но следует помнить, что Бальмонт обладал огромным импровизационным даром. Он писал очень
много, даже слишком много. Он был многословен, и это вредило его репутации. Но среди множества, казалось бы, однообразных стихов у Бальмонта всегда встречаются
прекрасные строки. Так было и в 1910-е, и в 1920-е годы (в период его «второй эмиграции»). Кстати, поздний Бальмонт опять-таки сильно не похож на бунтаря-одиночку
ранних лет; в его творчестве усиливается религиозное и «прорусское» настроение, усугубленное тоской по оставленной родине. И тем не менее это все тот же
Бальмонт. Личность поэта — при всех зигзагах его жизненного пути — сохраняется в своей витальной основе. Мой учитель Дмитрий Евгеньевич Максимов, профессор
Ленинградского университета, повторял, что личность — это «причина поэзии».

«Революционность Бальмонта проявлялась по-разному»

Отношение Бальмонта к революции — отдельная тема. Конечно, он был революционером по духу. И в начале пути, и в конце жизни. Но его революционность проявлялась
по-разному. Еще в 1901 году Бальмонт пострадал за публичное чтение стихотворения «Маленький султан» (подразумевался Николай II); поэт был выслан из Петербурга
и лишен на два года права проживания в столичных и университетских городах. Будучи противником царизма, Бальмонт-поэт ярко проявил себя в событиях Первой
русской революции: сблизился с М. Горьким и издательством «Знание», писал стихи, более похожие на рифмованные листовки, участвовал в эмигрантском журнале
«Красное знамя». Вынужденный покинуть Россию, он становится политическим эмигрантом и проводит 1906–1912 годы во Франции. Когда произошла Февральская революция,
Бальмонт воспринял ее восторженно (как и вся передовая русская интеллигенция). Однако дальнейшие события — захват власти большевиками, разгон Учредительного
собрания, красный террор — заставляют его пересмотреть свое отношение к революции. Он размышляет об этом в своей брошюре 1918 года «Революционер я или
нет?». Поэт не говорит здесь напрямую о большевиках и Октябрьском перевороте, но выступает против вооруженного насилия (к чему призывал в 1905 году). Потом
начинаются трудные послереволюционные годы, которые поэт провел в Москве, пройдя через физические и нравственные испытания той страшной эпохи: голод, болезни,
аресты, расстрелы... Не удивительно, что, опираясь на этот опыт, Бальмонт становится яростным противником советской власти. В 1920 году Бальмонт вместе
с близкими покидает Россию (и до конца своих дней живет во Франции). Он не бежал из России, как, например, Мережковские, а уехал легально, как бы в творческую
командировку (для занятий пролетарской поэзией Запада). Но Бальмонт не вернулся, более того — превратился в страстного обличителя большевистского режима.
Один из первых очерков, которые Бальмонт напечатал, оказавшись на Западе, назывался «Кровавые лгуны».

«Бальмонт-человек был невероятно эгоцентричен»

Всегда следует отличать поэта от человека. Поэт — это личность, первопричина поэзии. А человек — носитель определенных привычек, страстей, «земных» качеств
(достоинств или недостатков). К поэзии это имеет подчас косвенное отношение. Бальмонт-человек был невероятно эгоцентричен, склонен к эпатажным поступкам.
Когда ему казалось, что он должен покончить с собой, он, не задумываясь, выбрасывался с четвертого этажа (поэт всю жизнь прихрамывал, что придавало ему
сходство то ли с Байроном, то ли с Мефистофелем). Не говоря уже о его эксцессах, склонности к вину, скандальных выходках. Этот отнюдь не притягательный
(и отнюдь не мифический, а основанный на реальности) образ сохранился в воспоминаниях многих современников — иногда в смягченном, иногда в утрированном
виде. Надо, однако, понимать, что все это — «человеческая» ипостась Бальмонта. За ними нередко теряется подлинная — глубинная — сущность Бальмонта, его
изначальное поэтическое «нутро».

Что касается современников Бальмонта, его друзей и знакомых, то среди них было много выдающихся мастеров культуры: поэтов, художников, композиторов. Особенно
любопытны его отношения с Валерием Брюсовым («брат моих мечтаний», сказал о нем Бальмонт в посвящении к сборнику «Будем как Солнце»). Это была дружба,
которую правильнее называть соперничеством. Каждый из них претендовал на ведущее место в современной русской поэзии. Одно время Брюсов готов был даже признать
первенство Бальмонта. Известна его фраза: «Десять лет Бальмонт полновластно царил в русской поэзии…» (1905). Но Брюсов был не из тех, кто готов смириться
с второстепенной ролью. Этим соперничеством и определяется их многолетняя «дружба–вражда». В целом же они были, конечно, антиподами. Марина Цветаева запечатлела
их несходство в лаконичных и выразительных формулах: «Бальмонт — бражник, Брюсов — блудник»; «коммунистичность Брюсова и анархичность Бальмонта»; «революции
делаются Бальмонтами и держатся Брюсовыми».

Бальмонт дружил с Волошиным, Вячеславом Ивановым. Из прозаиков — с Буниным, Иваном Шмелевым. А с другими писателями, казалось бы, ему близкими, у него были
ровные и не слишком доверительные отношения. Например, с Мережковским и Зинаидой Гиппиус. Но все равно они были для него единомышленники, генетически принадлежавшие
к тому же, что и он, модернистскому лагерю русской словесности. Бальмонт всегда это помнил.

«В стихах преобладали разочарование и тоска»

Три важнейших поэтических книги Бальмонта: «Горящие здания. Лирика современной души» (1900), «Будем как Солнце» (1903), «Только Любовь. Семицветник» (1903).
Первую из них Бальмонт называл своей лучшей книгой, хотя трудно сказать, какая на самом деле лучше; вернее сказать, что «Горящие здания» знаменуют перелом
в его творчестве. Предыдущий период, обозначенный сборниками «Под северным небом», «Безбрежность» и «Тишина», был по настроению совершенно иной. Стихи
тяготели к надсоновской традиции; в них преобладали разочарование и тоска, царил унылый, навевающий меланхолию северный пейзаж (серое, в тучах, небо, фьорды
и скалы). Символом этого периода стала «бесприютная» чайка, скорбно рыдающая «над холодной пучиной морской». «Горящие здания» открыли нового Бальмонта
– солнечного, ощущающего себя частью природной стихии. Появляются характерно «бальмонтовские» образы; рыдающую чайку сменяет альбатрос, «сильный и гордый»
в своем безмерном одиночестве (поэт не раз сравнивал себя с этой птицей). Пафос бальмонтовской поэзии рубежа веков сродни тем общественным настроениям,
что преломились, хотя и совершенно иначе, в творчестве «младших» символистов (Блока и Андрея Белого), ожидавших «Деву Радужных ворот» и возвещавших эпоху
«зорь». У Бальмонта же главное — жажда вольной жизни, свободной от всех условностей.

«Мало кто из русских поэтов породил такое количество шаржей и эпиграмм»

В России начала века Бальмонт был, бесспорно, одним из самых известных поэтов. Его популярность заметно усилилась в 1914–1917 годах, во время его гастрольных
поездок по России. Поэт объездил центральную часть и юг России, трижды бывал в Грузии, где читал отрывки из начатого им перевода поэмы Руставели «Витязь
в тигровой шкуре». В 1916 году ездил в Сибирь и на Дальний Восток, выступая в больших городах с чтением своих стихов или лекциями на определенную тему
(«Любовь и смерть в мировой поэзии» и пр.). Почти всюду был аншлаг и оглушительный успех. Бальмонт неизменно производил впечатление, хотя и не на любую
аудиторию; к нему тянулись прежде всего начинающие поэты и восторженные любители поэзии. Впрочем, провинциальная печать оценивала выступления знаменитого
поэта подчас критически.

Любая популярность имеет обратную сторону. Мало кто из русских поэтов породил такое количество шаржей и эпиграмм, как Бальмонт. Этому способствовали и некоторые
характерные черты его поэтической манеры: слащавость, выспренность, «красивость» («бальмонтизмы»). Бесконечно варьируя одни и те же приемы и способы, Бальмонт
словно провоцировал насмешки и пародирование. По этой же причине у него не оказалось прямых последователей, даже эпигонов. Подражать Бальмонту, имитировать
его стилистику невозможно: он слишком индивидуален и в известной степени неповторим. Стихи, написанные «под Бальмонта», могут произвести только смешное
впечатление.

«Языки не были для Бальмонта самоцелью»

Отдельного упоминания заслуживает его переводческая деятельность. Бальмонт был полиглотом, знал множество иностранных языков, во всяком случае — большинство
европейских (среди них такие разные, как португальский, норвежский, литовский, сербский). В одном из писем Бальмонт признавался, что «прикасался» к египетскому,
еврейскому, китайскому и японскому языкам, а кроме того — «лепетал» по-самоански и по-малайски. Однако языки не были для Бальмонта самоцелью: он изучал
их для того, чтобы приблизиться к «душе народа», с поэзией которого знакомился в тот или иной период жизни. Невозможно перечислить всех поэтов, которых
Бальмонт перевел на русский. Испанская поэзия Золотого века (Кальдерон, Лопе де Вега, Тирсо де Молина), великие англичане (Блейк, Теннисон, Уайльд), американцы
(Э. По и Уитмен), современные литовские поэты (Л. Гира и др.), чешские, болгарские, сербские… С особенной любовью Бальмонт относился к полякам и польской
поэзии. Но, может быть, самый ценный вклад Бальмонта-переводчика в русскую культуру — его перевод полного собрания сочинений Шелли. «…Русским Шелли был
и остался трехтомный бальмонтовский», — сказал однажды Борис Пастернак, а он-то хорошо понимал, что такое переводческое искусство.

Стоит подчеркнуть, что Бальмонт переводил не только отдельных поэтов: он испытывал постоянный и пристальный интерес к народному творчеству тех стран и цивилизаций,
которые посетил или с которыми знакомился заочно. Сказки и предания, народные песни, заговоры и заклинания, эпические сказания и священные гимны, памятники
древнеиндийской, скандинавской, океанийской словесности — всему этому Бальмонт уделял внимание и как переводчик, и как исследователь. А во время своих
путешествий поэт старательно изучал местный фольклор, собирал этнографические и антропологические коллекции. С этой точки зрения Бальмонт несопоставим
ни с одним из русских поэтов-путешественников.

«Постоянным в Бальмонте было лишь одно: его непостоянство»

Путешествия Бальмонта — важнейшая часть его биографии, органически связанная с его мироощущением. Определяющим внутренним импульсом для Бальмонта было неприятие
европейской цивилизации и созданного ею человека. Современные «городские» люди отпали, по его убеждению, от первооснов бытия, утратили свою изначальную
цельность. «Люди Солнце разлюбили, надо к Солнцу их вернуть!» — восклицал Бальмонт в одном из своих программных стихотворений (сборник «Литургия красоты»).
Стремление приблизиться к первозданной чистоте и «естественности» побуждало поэта к путешествиям в экзотические страны: среди индейцев майя или аборигенов
Океании он надеялся отыскать людей, еще сохранивших свою исконную «первобытность». Отсюда пресловутое «язычество» Бальмонта, его мировосприятие «язычника»,
ощущающего свое родство с природными силами, желающего слиться с мировыми стихиями, раствориться в них. Красочный и «огненный» мир, открывавшийся ему в
путешествиях, поэт воспринимал как противовес скучной и «серой» Европе, населенной рационально мыслящими «буржуа».

Сходными представлениями отличались в конце XIX века и другие европейцы, остро переживавшие кризис современной культуры (достаточно вспомнить Поля Гогена).
В России же подобные настроения стимулировали интерес к русскому сектантству (хлыстам, скопцам). Этими настроениями был захвачен и Бальмонт (равно как
и другие символисты: Мережковские, Блок, Андрей Белый).

Недоверие к современной цивилизации и пристрастие к «древности» Бальмонт сохранил до конца своих дней. Его «религия» была, однако, столь же изменчивой,
как и сам поэт. Одно время он называл себя даже «огнепоклонником» (наподобие древних индусов). Тем не менее Бальмонт оставался человеком своего времени,
воспитанным в определенных условиях. «Язычество» сочеталось в нем с почитанием христианских ценностей, восхищение древними религиозными обрядами не препятствовало
посещению православной службы (особенно в 1920-е и 1930-е годы). Говоря о Бальмонте, невозможно найти какую-либо «константу», характеризующую его взгляды
в тот или иной период. Постоянным в Бальмонте было лишь одно: его непостоянство.

«После революции 1917 года Бальмонт все чаще обращается к жанру очерка»

Помимо Бальмонта-поэта и Бальмонта-переводчика существует еще один, хотя и менее известный, Бальмонт — прозаик, критик и публицист. Бальмонт оставил после
себя ряд прозаических произведений (рассказы, автобиографический роман «Под новым серпом», лирическую пьесу «Три расцвета»), а кроме того — множество статей,
очерков и рецензий. В ранние годы поэт писал в основном статьи, посвященные авторам, которыми увлекался и которых переводил, высказывал свои мысли об
искусстве. Эту линию венчает книга «Поэзия как волшебство» (1915) — своего рода трактат о сущности лирической поэзии.

После революции 1917 года Бальмонт все чаще обращается к жанру очерка, написанного на злобу дня. Оказавшись в эмиграции и вынужденный зарабатывать на жизнь,
в первую очередь литературным трудом, Бальмонт охотно занимается журнальной публицистикой, пишет мемуарные или путевые, новогодние или пасхальные очерки,
рассказывает о собственной жизни на берегу Атлантики, славит своего близкого друга Ивана Шмелева и т. д. С той же легкостью, с какой он писал стихи, Бальмонт
мог в течение одного дня начать и завершить очерк в несколько страниц. Количество текстов, опубликованных им в те годы в русских газетах «Сегодня» (Рига)
или «Последние новости» (Париж), достаточно велико; среди них — немало ярких политических выступлений, например открытые письма Бальмонта 1927–1928 годов
к Ромену Роллану или Кнуту Гамсуну (в связи с анонимным письмом-воззванием советских писателей, проникшим на Запад) или его заявления в поддержку Литвы
(в литовско-польском конфликте 1920-х годов). Несколько очерков Бальмонта были изданы в 1924 году в книге «Где мой дом»; в действительности их намного
больше. Желательно было бы их собрать и выпустить отдельным изданием — это открыло бы нам поэта с новой и подчас неожиданной стороны.

«Для большинства читателей Бальмонт был и останется автором немногих стихотворений»

В течение десятилетий Бальмонт и его творчество были преданы в нашей стране забвению. Не слишком востребованным оказалось его наследие и в последнее время.
При этом никто не подвергает сомнению тот факт, что Бальмонт — поэт «первого ряда», «классик». Почему так случилось?

В советское время это было естественно: Бальмонт не мог получить у нас права гражданства как поэт-эмигрант, яростный противник всего советского. Нельзя,
впрочем, сказать, что он принадлежал к числу «запрещенных»: его издавали, но в выверенных дозах. В новейшее время возобладали причины другого рода. Собрать
и тем более издать всего Бальмонта — задача невероятной сложности. Бальмонт оставил после себя десятки, если не сотни томов: стихотворные сборники, множество
прозаических текстов, переводы. До сих пор далеко не все им написанное напечатано (да и к тому же — не равноценно по качеству). Велико и эпистолярное наследие
поэта. С этой точки зрения Бальмонт принципиально отличается от такого, скажем, поэта, как Осип Мандельштам, все стихотворные произведения которого без
труда умещаются под одним переплетом.

Бальмонт обладал огромным импровизационным талантом; он писал иногда по нескольку текстов в день. Следует ли стремиться к тому, чтобы издать полное собрание
сочинений Бальмонта? Возможно, это имело бы смысл для академической истории русской литературы. Однако для большинства читателей Бальмонт был и останется
автором немногих стихотворений, а то и отдельных строк, подкупающих либо своим вдохновенным пафосом («Я на башню всходил, и дрожали ступени…»), либо своей
мягкой задушевностью («Есть в русской природе усталая нежность…»). Эти стихи, безусловно, входят в золотой фонд русской поэзии.

Бальмонт — неровный поэт, и написанное им во всем объеме может представлять интерес исключительно для специалистов. Тем не менее в последнее время немало
сделано для того, чтобы расширить наше представление о Бальмонте. Появилась первая биография поэта (авторы: П. В. Куприяновский и Н. А. Молчанова), двухтомная
библиография его произведений и литературы о нем. Появились комментированные издания отдельных сборников, переписки, воспоминания о поэте. На родине поэта,
в Шуе и Иванове, работает коллектив специалистов, ежегодно издающих научно-популярный литературно-художественный альманах «Солнечная пряжа» (к настоящему
времени вышло десять выпусков).

Все это позволяет надеяться, что Бальмонт — удивительный и единственный в своем роде русский поэт — займет однажды подобающее ему место на отечественном
литературном Парнасе.
---------------------

Интервью с историком литературы Олегом Лекмановым
Реальное время
27.08.2017

Историк литературы Олег Лекманов о «несвятости» поэтов и неприятной актуальности политических стихов Мандельштама

«Не нам, родившимся после Сталина, выносить моральные оценки фигурам Серебряного века»

«Холодная весна. Бесхлебный, робкий Крым» - это стихотворение, написанное Осипом Мандельштамом менее ста лет назад, сегодня вновь обретает актуальность, считает историк литературы Олег Лекманов. В своем интервью «Реальному времени» он рассказал о новой злободневности Мандельштама, о белых пятнах его биографии и о том, почему к поэтам неприменимы мерки абсолютной нравственности.

Мандельштам создавал новые смыслы

- Вы автор многих статей о поэтике Осипа Мандельштама и первого его жизнеописания, которое выдержало три русских издания и одно американское. Почему вы выбрали Мандельштама как поэта, которого изучаете всю жизнь?

- Я Мандельштама прочел очень рано, мне не было еще и 12 лет, по ксерокопиям с американского собрания сочинений. Его стихи сразу меня поразили, показались непохожими ни на какие другие. Когда в 1984 году я поступил в Московский педагогический институт на филологический факультет, то тогда даже речи не могло быть о том, чтобы Мандельштамом «официально» заниматься. То есть его можно было читать, но брать его как тему для курсовой или диплома было почти невозможно.

Затем меня забрали в армию, и когда я вернулся через два года, шел уже 1987 год, ситуация стала меняться, о Мандельштаме вдруг заговорили в советской печати. Западное мандельштамоведение к тому времени уже накопило довольно много статей, книг, тогда как в России таких работ было очень мало. Мне показалось, что я вижу в Мандельштаме что-то, о чем до сих пор еще не было сказано. 1991 год был годом 100-летия Мандельштама, - в Москве, Петербурге, Лондоне, Воронеже прошли конференции в его честь (на воронежской я впервые в жизни делал доклад). И это совпало с тем, что я написал о Мандельштаме диплом.

Потом было множество статей и несколько книг, в частности, первая монографическая биография Мандельштама. А еще потом я испугался, что сделаюсь на всю жизнь узким специалистом по одному поэту, и расширил сферу своих занятий. Но время от времени я к Мандельштаму возвращаюсь.

Это длинный ответ. А если отвечать коротко, то это мой самый любимый русский поэт XX века. И занятие им кажется мне совершенно естественным.

- А чем Мандельштам выделяется среди других поэтов?

- Если упрощенно, Мандельштам создавал «новые смыслы» (как это сформулировал покойный Юрий Иосифович Левин). Он поставил рядом те слова, которые до него в поэзии не соседствовали, это казалось нелепым, ничего не значащим. Другие поэты работали с готовыми смыслами, по-новому их поворачивая. А Мандельштам создавал новые смыслы. «В сухой реке пустой челнок плывет» - такого до него в русской поэзии просто не было.

Маяковского разменяли на заголовки

- Мандельштам сегодня актуален?

- Конечно, причем актуальна и его поэзия, которая не связана с политикой. Так бывает, что поэт остается в истории литературы, но назвать его стихи живой поэзией довольно сложно. Например, Валерий Брюсов. Замечательный поэт, много нового сделал. Но сейчас большинство его стихотворений читать уже трудно, потому что они устарели, ученики Брюсова лучшие образцы такого же типа текстов создали. А вот Мандельштам не перекрыт последователями. Его творчество по-прежнему удивляет, раздражает, восхищает.

Но и те стихи Мандельштама, которые, казалось бы, уже отошли, потеряли актуальность, вдруг опять оказались сверхзлободневными. Например, знаменитое стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны…» - сегодня оно актуально, потому что, как мы знаем, Сталин сейчас в России объявляется самой популярной персоной XX века и вообще чуть ли не в истории человечества. И многие политические стихотворения Мандельштама тоже вдруг обретают неожиданную и неприятную актуальность. Например, его стихи, посвященные судьбе Крыма.

- Мандельштам оказывает влияние на современных поэтов?

- Безусловно. Бродский, Гандлевский, Лев Лосев, Тимур Кибиров - это прекрасные самостоятельные поэты (мои любимые), но в их стихах чувствуется влияние Мандельштама, и сами они об этом влиянии много раз говорили.

- Какие поэты 1910-х годов, современники Мандельштама, сегодня влияют на литературный процесс?

- Это Блок, Цветаева, Есенин, Пастернак, Ходасевич, Маяковский - им очень много подражали и подражают. Маяковский, конечно, гений, я его очень люблю, но так сложилось, что после того, как Сталин его назвал «лучшим, талантливейшим поэтом нашей эпохи», Маяковского начали насаждать, как картошку при Екатерине, пользуясь метафорой Пастернака. И так случилось, что целое поколение читало и учило наизусть Маяковского потому, что читать его было нужно по программе. Я преподавал довольно долго на журфаке МГУ, и старая преподавательница, которая работала там еще в 1960-е годы, рассказывала, что даже была инструкция - студентов специально обучали искать у Маяковского строки для того, чтобы озаглавливать свои статьи. В перестроечные годы это привело к массовому отторжению читателей от Маяковского. Сейчас, слава Богу, все встало на свои места, и мы можем наслаждаться его стихами, не помня о политической конъюнктуре.

А если говорить про поэтов последующих поколений, то большое влияние до сих пор имеет Бродский. Открываешь любой литературный журнал, вышедший в Москве, Петербурге или Казани, и обязательно натыкаешься там на стихотворение, имитирующее интонацию Бродского. По моим наблюдениям, строки «Не выходи из комнаты, // Не совершай ошибку» - это сегодня чуть ли не самые часто цитирующиеся строки русского поэта.

- Насколько изучена биография Мандельштама? Прояснена ли история с его арестом? И этот известный эпизод со звонком Сталина Пастернаку с вопросами о Мандельштаме - какую все-таки роль сыграл Пастернак в судьбе поэта?

- Если сравнивать с ситуацией 1990-х годов, то сделано немало. Какие-то белые пятна остаются, но главные факты мы знаем. Я уверен, что в ближайшие десятилетия Мандельштам будет оставаться в центре внимания, но произойдет сдвиг внимания с фактов на их интерпретацию.

Что касается ареста поэта, то, в общем, в воспоминаниях жены Мандельштама - Надежды Яковлевны - все изложено точно. Конечно, ее книги должны издаваться с комментариями, где-то она была пристрастна. Надежда Яковлевна прожила очень трудную жизнь, которая нам и не снилась. Я бы не стал забывать, что именно благодаря ей мы обладаем таким богатством, как стихи позднего Мандельштама. Они не печатались, он диктовал ей свои стихи, она записывала, а он ставил подпись. И у нее был чемоданчик с мандельштамовскими рукописями, который она все время по разным местам перепрятывала. Некоторые тексты, самые крамольные, она просто учила наизусть. В конце 1950-х - начале 1960-х годов эти тексты всплывают, начинают ходить в самиздате, а потом их печатают на Западе. То есть если бы не она, мы знали бы совсем другого Мандельштама.

Возвращаясь к разговору об аресте Мандельштама… Он очень тяжело переживал любую несправедливость - как по отношению к себе, так и по отношению к другим. Когда он увидел в Крыму страшные картины голода, организованного большевиками, то написал стихотворение об этом - «Холодная весна. Бесхлебный, робкий Крым…» Он был возмущен тем, что творится, тем, что стало потом называться культом личности, обожествлением Сталина.

Мандельштам написал: «Мы живем, под собою не чуя страны, наши речи за десять шагов не слышны». Он описывает ситуацию, когда люди не решаются друг другу сказать правду. Стремясь преодолеть это, он начал читать свои стихи, понимая прекрасно, что это смертельный риск, причем не только для него, но и для слушателей. Тем не менее Мандельштам начинает читать это стихотворение сначала близким знакомым, потом далеким. Вскоре кто-то из этих знакомых (вот вам загадка - мы до сих пор не знаем, кто) доносит в НКВД, его арестовывают. А дальше он довольно быстро начинает сотрудничать со следствием. Он называет имена, не все, но большого количества людей (в том числе Ахматову, Льва Гумилева, имя Пастернака, кстати, Мандельштам не назвал), которым он читал это стихотворение. Я не пытаюсь тут его оправдывать. Он не нуждается в оправдании. Он был человеком, который не мог терпеть ни малейшей формы насилия, и он сразу довольно быстро все рассказал.

А дальше произошло чудо. Почему - мы до сих пор точно не знаем. Бухарин, к которому прибежал Пастернак, написал Сталину, а Сталин, который, кажется, не читал стихотворение Мандельштама про него, но знал, что тот просто что-то такое крамольное совершил, написал Бухарину: «Кто посмел трогать поэта?» После этого Мандельштам получил неожиданно мягкий приговор, он не был расстрелян или отправлен в лагерь. Ему была назначена ссылка. И даже почти небывалый случай - в эту ссылку жене разрешили его сопровождать.

А потом в какой-то момент Сталин позвонил Пастернаку с вопросами о Мандельштаме. И Пастернак растерялся. И когда Сталин стал его спрашивать о том, является ли Мандельштам его другом, он ответил: «Не в этом дело». Ахматова и Надежда Яковлевна считали, что Пастернак повел себя на «крепкую четверку». Я полагаю, что он вел себя вполне на твердую пятерку. Потому что нам сейчас легко сидеть в относительной безопасности и говорить, как надо было себя вести. Не понятно, что было бы с нами самими, если бы нам в 1930-е годы вдруг позвонил палач. Мы точно знаем, что Пастернак за Мандельштама заступился и потом поддерживал его денежно, потому что Мандельштаму тяжело жилось в Воронеже.

Посмотри, что ты делаешь, ужаснись - и тогда можешь судить другого

- Когда читаешь биографии поэтов Серебряного века, то в них есть такие моменты, которые можно поставить под сомнение с точки зрения нравственности. Кто-то предал товарищей, кто-то изменял неоднократно мужу или жене, кто-то бросил ребенка и так далее. Вы в одном интервью сказали, что Мандельштам в первую очередь был «поэтом, а потом уже христианином или кем-то еще». То есть поэт - это какая-то особая категория, на которую не распространяются 10 заповедей?

- Я думаю, что этот вопрос не к Мандельштаму, Есенину или Цветаевой. Это вопрос вообще к любой биографии - частной или публичной. Как только начинается подробное внимательное рассмотрение любой частной жизни - вашей, моей, нашего соседа или вообще незнакомого нам человека, то сразу всплывает куча фактов, которые с точки зрения этики могут вызвать осуждение.

Никто из нас не свят. Все мы совершаем поступки, за которые потом бывает стыдно. Есть некий коридор нравственной адекватности, из которого лучше не выходить. Потому что если мы доводим до предела эту «несвятость», то можно вдруг оказаться в шкуре Сталина. Или Гитлера. Или Чикатило.

А поэты несчастные и другие гении оказываются под лупой пристального исследовательского внимания. И начинается: «Ах, они такие, ах, они сякие!» Но не лучше ли посмотреть сквозь лупу на самих себя. С нами все в порядке, вы уверены, ребята?

Тут еще важно помнить, что XX век в России, в СССР был таким страшным, было так ужасно тяжело, такие испытания людям выпадали на долю, что нам, родившимся после 1950 года, вошедшим в жизнь при Хрущеве, Брежневе, не при Сталине, нам об этом говорить и выносить какие-то моральные оценки просто не по чину. Это была страшная мясорубка, это был очень тяжелый моральный гнет. Ужасно трудно. Есть такой анекдот, который я не устаю рассказывать: пытается женщина втиснуться в очередь, а ей некоторый человек говорит: «Вас тут не стояло». Я думаю, это про нас, нас там не стояло, и судить об этом просто не стоит.

Меня это сильно все волнует. Я довольно часто бываю на Западе. И мне кажется, что это главная печальная разница между Россией и Западом. Человеческая природа более-менее одинакова, не думаю, что человек, который живет в Казани, Китае или Канаде, сильно отличается от того, кто живет в Москве. Но есть такое понятие, как бытовая культура. И европейская бытовая культура запрещает человеку, если некто другой не наносит ему прямой вред, этого другого осуждать. «Живи как хочешь, только не мешай лично мне». В России, к сожалению, эта бытовая культура почти отсутствует.

- Просто мы воспринимаем поэтов как провозвестников, тех, кто доносит высокие истины. И ждем от их поведения если не святости, то чего-то около этого.

- Мандельштам написал «Мы живем, под собою не чуя страны». Цветаева описала со всей искренностью то, что она видела и понимала. Ахматова написала «Реквием». Их тексты помогают нам жить. Книги Солженицына и Шаламова дают нам огромную поддержку, потому что они говорят нам, как не надо себя вести, и, наоборот, как надо себя вести, если мы окажемся в тех условиях, в которых оказались герои их произведений. А как сами писатели себя вели в реальной жизни - это другой вопрос. Об этом нужно размышлять и рассказывать нужно, но только не с точки зрения абсолютной нравственности.

Наталия Федорова
---------------------

«Тухлятина в замороженном виде как бы и не пахнет»: Владимир Сорокин - о зиме в России, сборнике рассказов «Белый квадрат» и посвящении Серебренникову
Meduza
22 августа 2018

В августе в издательстве Corpus выходит «Белый квадрат» - сборник короткой прозы Владимира Сорокина. Название сборнику дал рассказ, посвященный режиссеру Кириллу Серебренникову. Перед выходом книги Антон Долин встретился с писателем и обсудил с ним советское прошлое, его отзвуки в настоящем, современную опричнину и фантастических персонажей в фейсбуке.

- Ваш предыдущий роман «Манарага» оставлял ощущение книги почти легкомысленной, чуть ли не счастливой. Речь шла о будущем - но не таком уж и страшном. «Белый квадрат», наоборот, производит впечатление гнетущее. В нем вместо будущего - некое постоянно длящееся настоящее, сплетенное с прошлым, и кажется, что это какая-то временная петля, в которую мы все попали и из которой не выбраться.

- Наверное, это потому, что в России сейчас сложилась такая «уникальная» ситуация. Я часто слышу от наших молодых людей, что они не чувствуют будущее как вектор. Государство как бы его отменило. Впечатление такое, что настоящее затормозило и остановилось, а прошлое, как ледник, наползает и давит настоящее. А впереди - стена. Наверное, эти экзистенциальные ощущения и проступили в текстах «Белого квадрата». Книга, скорее, о сегодняшнем дне, хотя там есть и прошлое, его даже больше.

- Я поймал себя на мысли, что примерно в половине рассказов ты абсолютно все узнаешь, но не можешь понять, какой на дворе год - 2018-й или 1984-й. Ни по речи, ни по тому, как одеты персонажи. Вот в рассказе «Ноготь», когда у них банкет, - это сейчас или когда-то давным-давно?

- Это 1980-е годы, кусок этого ледника, который дотянулся до нас. Лед прошлого вползает в нашу жизнь, он несет с собой холод времени и запах советского, его обломки: «ТАСС уполномочен заявить», нормы ГТО, «герой труда», страх перед «органами», стукачество, абсурдные уголовные дела, прием в пионеры на Красной площади. Но здесь же, собственно, пионеры могут пойти и на молебен. Когда прошлое давит, оно перемешивает все. Другой возникший у меня образ - затормозившая и зависшая машина времени. Она зависла, и ее надо либо выключить, либо перезагрузить.

- Лед в культуре, как правило, - образ чего-то скоротечного, он всегда тает. А в ваших книгах лед не тает. Он, наоборот, все замораживает, наползает, и ледниковый период наступает, когда льдом начинают покрываться явления и вещи.

- Замороженная Россия. Это же не я все-таки придумал. Все говорят о политической зиме. В книге я хотел передать запах этого ледника.

- Зима - это такое вечное время года в России, и такое чувство, что нам в этой зиме еще и как-то комфортнее.

- Да, вся тухлятина в замороженном виде как бы и не пахнет. Для многих нет этих запахов. Но у меня чувствительные ноздри на советское. Антон, можно я вам задам вопрос? Вы обозначили этот сборник как мрачновато-ледяной, а где было смешно?

- Чтобы смеяться в голос - почти нигде. И кромешный ужас, мне кажется, в двух опорных новеллах сборника - в «Красной пирамиде», в его начале, и в «Фиолетовых лебедях», в конце. Между ними эдакая дуга, они эту вечную Россию определяют в очень емких образах. Все, что между ними, гораздо легкомысленнее и забавнее. Не забывайте - вас как раз упрекают в том, что вы смеетесь там, где смеяться не принято. Например, в случае дела Серебренникова, метафорически описанного в новелле «Белый квадрат».

- Я посвятил Кириллу Серебренникову этот текст. Но не потому, что текст о нем, а потому что Серебренников попал в эти жернова, практически стал жертвой Белого квадрата. Я ему искренне сочувствую, желаю поскорее выбраться оттуда. И я не согласен с такой буквальной интерпретацией этого текста. В нем есть, безусловно, черты гротеска. Они могут вызывать и слезы, и истерический хохот. Это нормально.

- Образ «пирамиды красного рева» - очень сильный, неслучайно сборник открывается рассказом «Красная пирамида». Такое впечатление, что вы верите в нее всерьез.

- Я давно думал об этом образе. Откуда он возник? Сейчас, чем дальше мы от «совка» - настоящего СССР, не квази-, который сейчас, - тем больше ужаса я вижу в нем. Он ссыхается, сжимается, как уродливое и необычное насекомое. Очень ядовитое, конечно. Когда-то мы с ним жили, оно ползало у нас дома. Несмотря на то что у меня было благополучное детство и юность - и, если говорить о комфорте по советским меркам, то он у меня был. Но эта жизнь теперь мне кажется все более уродливой и угрожающей. И абсолютно бесчеловечной.

Преступление большевиков - даже не преступление против человечности, а попытка сокрушить человека как homo sapiens, как феномен свободы ума и воли. В этом у них был дьявольский размах. Они, несмотря на заявленные утопические цели, делали совсем другое дело. Нарушить внутренний строй человека, лишить его онтологических человеческих качеств, таких, например, как выбор. Большевиками человек рассматривался как часть токарного станка или танка. А совписатель - как часть письменного стола.

- О выборе - у вас очень хорошо это в «Дне опричника» описано, про один-единственный сорт сыра. Сегодня с санкциями мы к этому уже близки.

- Да, я стараюсь не покупать постсоветские сыры. Так вот, этот образ, красный рев, я его почувствовал как инфразвук советской жизни, чем дальше от нее, тем он явственней и ощутимей. Темные, багровые вибрации. В общем, неожиданный для меня рассказ. Возможно, в нем есть некая наивность.

- Как вам кажется, выключить этот рев можно? Можно ему сопротивляться?

- Конечно. Я это делал с семидесятых годов! Весь опыт андеграунда - сопротивление красному реву. Каждый человек - это все-таки божественная сущность, в нас есть сила на противостояние, надо только это осознать. Люди выживали, сохраняли себя. Этот адский красный режим рухнул, человеческая природа оказалась сильнее. Но рев еще звучит, вернее, эхо его. Некоторые идиоты его просто носят в себе.

- Еще одна объединяющая черта нескольких текстов в «Белом квадрате» - это когда люди ведут себя вроде бы нормально и совершают некие ритуальные обыденные действия, а дальше вдруг начинается чудовищное безумие, как правило, кровавое. Такая хармсовская техника, которая кажется не столько художественным приемом, сколько описанием российской действительности.

- Это одна из моих старых тем, если вспомнить «Норму». Меня это завораживало еще с детства, когда люди вдруг на пустом месте как бы сходили с ума. Шел какой-то банальный разговор или была сцена в магазине, и она вдруг начинала чудовищно распускаться, как некий агрессивный цветок. Ненависть была частью воздуха. Страх и ненависть. Но не в Лас-Вегасе, а в Советском Союзе. Это проступало часто через какие-то невинные тексты, монологи, в людях раскрывалось неожиданно.

Я помню столько отвратительных сцен, например, в школе, когда учителя внезапно превращались в чудовищ, зная безответность детей. Рев заражал людей. С другой стороны, таким образом протестовало и само человеческое начало. Его же давили. Возникала такая неосознанная реакция, которую первыми в культуре почувствовали ОБЭРИУты, Хармс. Был и Зощенко, но он еще старался удержать какую-то культурную пленку, натянуть ее на текст. Хармс был крутой метафизик, он это точно почувствовал и передал.

- Жалко, что вы не присутствуете даже в каком-то невидимом виде в фейсбуке, это главное прибежище красного рева. Там ваш неведомый автор, писавший Мартину Алексеевичу, пророс в вечного среднестатистического комментатора.

- Я туда заглядываю через плечи родных. Надо сказать, что там кипит жизнь, рождаются фантастические персонажи, люди начинают жить текстуальной жизнью. Люди разных культурных профессий иногда превращаются в ревущих чудовищ. Есть разные интерпретации фейсбука. [Искусствовед] Боря Гройс, например, считает, что это такая всеобщая исповедальня, свидетельствующая о кризисе веры.

- Вы начинали с драматургии. В «Белом квадрате» чувствуется драматургическое начало, а две новеллы посвящены театральным режиссерам. Почти каждая разыграна как диалог. Писатель, и особенно русский писатель, - это человек, который что-то хочет сказать. А драматург делегирует все авторам реплик и освобождает себя от этой ответственности.

- Наверное, это произошло потому, что роман не пишется. Подобные малые формы, похожие на пьесы, - это попытка перевести дух и оглянуться по сторонам, когда нет большой работы. Я с удовольствием всегда нырял в эти мини-пьесы, в диалоги, в «Очередь». Например, в 1990-е не писались вообще романы, и я писал пьесы, киносценарии. Во многом потому, что жизнь была очень неустойчивой, подвижной, хаотичной, и она не лезла в роман. Это был Протей, который говорил разными голосами. Я думаю, что это есть и сейчас - наползает этот ледник прошлого, он очень многое перемешал, обломки старого с чем-то новым. Сейчас потрясающий по многообразию язык. Мы упоминали сейчас фейсбук, социальные сети - это дикая окрошка, смешение всего со всем. Эта пьеса - не Ионеско, а Хармс. У Хармса дичи больше.

- У вас в хоре разных голосов в этом сборнике явно выделяются чекисты.

- Сейчас время опричников. Идея «отдельного» человека с особыми полномочиями пронизывает все наше общество. Даже какой-нибудь парковщик или охранник уже чувствует себя опричником. Понимает, что у него небольшая должность, но разговаривает с прохожими, как опричник. Сейчас опричнина, чекизм - та арматура, на которой держится пирамида государственной власти. Но, в отличие от советской арматуры, она все-таки ржавая. Коррупция разъедает ее. Может треснуть в любом месте.

- Вы пишете рассказ о том, как на площади устраивается представление, где артисты разыгрывают сцену допроса чекистом Мейерхольда. С одной стороны, ситуация реального допроса и убийства Мейерхольда при Сталине, конечно, гораздо страшнее, чем ситуация, когда актеры все это лишь изображают и кровоподтеки у них нарисованы. Но одновременно с этим спектакль - ужаснее.

- Вы знаете, что Грозный, когда проводил показательные казни и участвовал в пытках, истерически хохотал. И можно представить, что вся его опричная свора должна была тоже хохотать - если он хохочет, то и они. И от ужаса, страха вынуждены были хохотать и зрители. Это старая русская традиция - когда балаган соединялся с плахой.

- У Эйзенштейна же [в фильме «Иван Грозный»] опричники тоже танцуют. И возникает сразу красный цвет.

- Да, пляска кончается убийством. А развлечения Петра Первого, когда надували через зад мехами бояр, с хохотом?

- А сегодня скажут, что это изобретение богомерзкого постмодернизма, которому только бы издеваться и смеяться над святым.

- Постмодернизм жизни опережает литературный постмодернизм. Жизнь у нас всегда побеждает неизвестным науке способом.

- У вас никогда не возникало искушения - или, наоборот, вызова себе, - написать что-то от первого лица? От настоящего первого лица? Как «Исповедь» Льва Толстого.

- Мне еще тридцать лет назад задавали подобные вопросы. Возможно, произойдет чудо, и прорежется такой интимный, личностный голос. Я не могу это сделать сам - просто сесть и писать от себя какую-то историю или дневник. Я, кстати, никогда не писал дневников, потому что не видел в этом смысла. Для кого это пишется? Для себя? Мне это не нужно. А для других я лучше придумаю что-нибудь. В общем, это чисто экзистенциальный момент, объяснить который невозможно. Может, надо состариться?

- Расскажите немного о вашем творческом процессе. Что вам нужно для того, чтобы сесть писать?

- Если ты встаешь и не идет ничего, надо занять чем-то руки. Начинаешь заниматься бытом, слоняться по дому, перебирать бумажки и фотографии. Обычно, если есть процесс, я встаю, принимаю контрастный душ, легко завтракаю и - к столу. До ланча работаю - не больше, даже если хочется. Потому что, если я сегодня перепишу, переработаю, то завтра будет опустошение. У каждого свое: некоторые пишут сутками, запоями, а потом в депрессию впадают. Или не впадают. Но если пишется роман, я стараюсь работать каждый день. До обеда - одна-две страницы. Камень на камень - кирпич на кирпич… Рутина, в общем.

- Вы пишете ручкой на бумаге?

- Нет, на компьютере. Если необходимы поэтические вставки, то от руки, конечно, чтобы отождествиться с поэтом. А так - нет.

- Когда в ваших произведениях страница полностью занята одним словосочетанием, это вы впечатываете его вручную много-много раз или копируете словосочетание и дальше вставляете бесконечно?

- Я прописываю каждое слово, это очень важно. Такая словесная графика, где уже важно не слово, а объем. Рисование слов. Это было и в ранних вещах, чисто концептуальный ход. Вот это «Аааааааааааа…» в «Норме».

- Ничем себя не стимулируете?

- Я заметил, что если нужна какая-то мозговая атака, помогает хорошая сигара. Она слегка мобилизует мозг, и неожиданно придумывается что-то.

- А как было в советское время? Сигар-то не было.

- Раньше как-то обходился. Я же не курил регулярно никогда.

- Вы по-прежнему в целом за здоровый образ жизни? По-моему, вы второй после Дэвида Линча человек с откровенно визионерским творчеством, который выступает за очищенный разум, полное спокойствие и против любых стимулирующих веществ или магических практик, помогающих работе.

- Я один раз возвращался в подпитии после вечеринки, и мне в такси пришел в голову гениальный короткий рассказ. Я приехал домой, сел - это еще была машинка, - отстучал его, всего одну страницу, и довольный завалился спать. А утром я его прочел и разорвал. После этого больше не было попыток. Ни в пьяном виде писать, ни под чем-то [другим]. Есть люди, которые писали пьяными, под наркотиками, но у каждого своя личная психосоматика.

- Идеей замкнутости, закрытости, затворничества заканчивалась «Теллурия», здесь, в «Фиолетовых лебедях», она тоже есть. Что это - мечта отгородиться от мира? Но писателю же так нельзя, он должен мир наблюдать и в нем жить.

- Желания убежать нет пока. Да и не получается. Я не могу жить сейчас долго на одном месте. Уехать в лес, чтобы через неделю завыть волком? Как-то скучно становится на одном месте, уже усталость восприятия есть. А жить между западным «орднунгом» и российским хаосом - это стимулирует писательское зрение. Это маятник такой, это бодрит. Мне не хочется и прирастать к письменному столу, честно говоря. Поэтому я занимаюсь живописью, графикой, кино, делаю какие-то визуальные проекты.

- А писательство в принципе не надоело? Вы создали достаточное уже количество трудов, чтобы отдыхать. Посмотрите на Андрея Битова, на Сашу Соколова.

- Да, достойные писатели. Весь вопрос в том, чем руки занять. Я не могу долго ничего не делать. Надо чем-то заниматься. А что, собственно, еще делать? То, что умеешь.

- У вас есть какая-то мечта о другой жизни?

- Есть, конечно. Это бывает у всех. Оказаться на яхте у штурвала. Подставить грудь морскому ветру, пересечь океан, причалить к новому острову с очаровательными аборигенами, подносящими тебе кокосовый орех…

- То есть все-таки свобода и изоляция?

- Ну да. Хорошо там, где нас нет. Наверное все-таки я безнадежно связан со словом, с изображением, и другого не дано. А потом, за это же деньги платят, надо жить на что-то. У меня нет сбережений. В общем, Антон, нам остается лишь в поте лица зарабатывать хлеб свой.

Антон Долин
---------------------

5 главных красавиц русской литературы
Личности : Стиль жизни

Сегодня предлагаем вспомнить пять дам, которые украсили русскую культуру не только стихами и прозой.

Белла Ахмадулина

Даже если вас вообще не трогает поэзия, стихи Ахмадулиной всю жизнь звучат рядом. Романс "А напоследок я скажу" или закадровый монолог Немоляевой из "Служебного романа": <О, мой застенчивый герой, ты ловко избежал позора:". Сама она, маленькая, с вибрирующим голоском и рассеянным взглядом, была прелестным символом Оттепели. Даже секс-символом, если уж честно: в ней эффектно слились татарская, русская и итальянская кровь. Мужчинам Белла нравилась и без стихов, хотя поэтесса она замечательная. С другим героем эпохи, Евгением Евтушенко, она состояла в недолгом браке. Потом были ещё три.

Мирра Лохвицкая

Она была дико модной поэтессой конца 19-го века. И ещё в отрочестве взяла себе ароматный псевдоним Мирра вместо банального имени Мария. В салонах Москвы и Петербурга её ждали, как сейчас Веру Полозкову. Стихи Лохвицкой сдержанно похвалил сам Лев Толстой. Но, кроме того, была прехорошенькой, что, конечно, способствовало салонным успехам. Между тем Лохвицкая совсем не любила тусовки и прессу: почти всё время отдавала семье, с любимым мужем-инженером родила пятерых сыновей. К тому же и здоровье было неважным, что заметно по "лихорадочности" её стихов. В 1905 году она угасла, и Лохвицкую очень быстро забыли.

Анна Ахматова

Божественный случай: сочетание красоты и великого дара. Её греческий нос и тонкий силуэт спешили наперегонки запечатлеть Петров-Водкин, Альтман, Серебрякова, Анненков и Модильяни. Сохраняла величие до старости, пережив гибель близких, две ссылки сына, травлю в газетах. И сходя в гроб, успела благословить юного Бродского.

Зинаида Гиппиус

Надменная, остроумная, злоязычная - такой была Гиппиус для питерской богемы столетней давности. Сама хороший поэт и прозаик, она раздавала оценки другим литераторам, её слушали и боялись. Была своего рода антиподом Ахматовой, тем более что состояли девушки в разных поэтических группировках. И в отличие от Анны Андреевны, для которой литература всегда была важней семьи, Гиппиус всю жизнь оставалась самозабвенно преданной своему мужу Мережковскому, тоже поэту и писателю. Были у этой четы и сомнительные мистические затеи вроде поисков новой веры, а вот страсть Зинаиды к мужским костюмам, облегавшим изящную фигуру, многим современникам-мужчинам как раз пришлась по душе.

Зинаида Волконская

Строго говоря, она была светской львицей. Когда в её знаменитый салон на Тверской явился Пушкин, княгиня порадовала поэта, исполнив песню на его стих "Погасло дневное светило": голос у Волконской был обворожительный. Да и сама была красавица, ею увлекался сам император Александр Первый. Не говоря о толпе других мужчин. Волконская написала несколько романов на французском, причём про жизнь древних славян, и сейчас бы их окрестили "фэнтези". В 1829 году навсегда уехала в свою любимую Италию и поселилась в римском палаццо Поли, прямо за фонтаном де Треви. Но как же без салона? И для светской жизни она купила огромную виллу близ Рима, куда к ней заглядывали Гоголь, Стендаль и Вальтер Скотт. А в московском "салоне" княгини Волконской хотя бы раз в жизни оказывался каждый: теперь в этом здании Елисеевский магазин.

Из выпуска от 29-09-2015 рассылки Изюминки - Все самое изумительное
---------------------

Самые известные поэтессы Русского Зарубежья
Женский портал
Автор: Ольга Орлова

20 ноября 1869 года (по старому стилю) родилась Зинаида Гиппиус. О ней и о других наиболее известных поэтессах первой волны русской эмиграции мы расскажем.

Зинаида Гиппиус

Она родилась поэтом: писала стихи с 7 лет. Уже во взрослом возрасте рассказывала в письме к Валерию Брюсову: «В 1880 году, то есть когда мне было 11 лет, я уже писала стихи (причем очень верила во «вдохновение» и старалась писать сразу, не отрывая пера от бумаги). Стихи мои всем казались «испорченностью», но я их не скрывала. Должна оговориться, что я была нисколько не «испорчена» и очень «религиозна» при всём этом…»

Ее даже самые ранние стихи отличались необыкновенной серьезностью. «Я с детства ранена смертью и любовью», - писала о себе Зинаида Гиппиус. В 1888 году в Боржоми поэтесса познакомилась с Дмитрием Мережковским. Через год они поженились. Об этом союзе, о сексуальных предпочтениях супругов говорили всякое. Недаром Бакст на своем знаменитом портрете изобразил Зинаиду Гиппиус в мужском костюме, фактически мужчиной. Однако Гиппиус и Мережковский прожили вместе 52 года, относились друг к другу очень уважительно, поддерживали во всем.

Уже первые опубликованные стихи Зинаиды Гиппиус принесли ей успех. Она стала одной из самых значительных фигур русского Серебряного века. Просвещенная Европа тоже высоко ценила талант русской поэтессы, ее книги переводились и издавались во Франции, в Германии и в других странах.

Октябрьская революция равно ужаснула и Зинаиду Гиппиус, и ее мужа Дмитрия Мережковского. Супруги считали, что воцарилось «царство антихриста», победило «надмирное зло». Сама Зинаида Гиппиус писала о революции: «У России не было истории. И то, что сейчас происходит, - не история. Это забудется, как неизвестные зверства неоткрытых племен на необитаемом острове. Канет. Мы здесь живем сами по себе. Кто цел – случайно. На улицах вонь. Повсюду лежат неубранные лошади. Каждый день кого-то расстреливают, «по районным советам»… Все, в ком была душа, — и это без различия классов и положений, — ходят, как мертвецы. Мы не возмущаемся, не страдаем, не негодуем, не ожидаем… Встречаясь, мы смотрим друг на друга сонными глазами и мало говорим. Душа в той стадии голода (да и тело!), когда уже нет острого мученья, наступает период сонливости». Поэт Гиппиус выразила свое отношение к происходящему в сборнике «Последние стихи».

Супруги эмигрировали. Сперва в Польшу, затем в Париж. По инициативе Зинаиды Гиппиус во французской столице было создано общество «Зеленая лампа», собравшее цвет литературы Русского Зарубежья.

«Пакт Молотова-Риббентропа» Гиппиус и Мережковский осудили категорически. Поэтесса назвала его «пожаром в сумасшедшем доме». Когда Германия напала на СССР, Дмитрий Мережковский выступил по немецкому радио с призывом бороться против большевиков. Этого русская эмиграция не простила ни ему, ни его жене.

Они страшно бедствовали. Денег не было совершенно. В 1941 году умер Мережковский. Зинаида Гиппиус последние свои годы полностью посвятила творческому наследию мужа. Она ненамного пережила его, ушла из жизни в 1945 году, похоронена вместе с Дмитрием Мережковским на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Мать Мария (Скобцова)

Поразительная женщина, необыкновенная судьба… Ее звали Елизавета Юрьевна Пиленко. Она родилась в 1891 году. Училась на философском отделении историко-филологического факультета Бестужевских курсов. В 1908 году познакомилась с Александром Блоком. Долгие годы их связывали близкие отношения. В 1910 году Елизавета Юрьевна вышла замуж за присяжного поверенного Дмитрия Кузьмина-Караваева. К тому времени молодая женщина уже начала писать стихи. Вместе с мужем они посещали «башню поэтов» Вячеслава Иванова, были знакомы и дружны со многими представителями Серебряного века русской культуры. В 1916 году у самой Елизаветы Юрьевны вышел в свет сборник стихов «Руфь», который принес ей широкую известность.

Февральскую революцию Елизавета Юрьевна встретила с большим энтузиазмом. Даже пыталась участвовать в политической жизни страны. С Кузьминым-Караваевым они разошлись. В 1919 году Елизавета Юрьевна вышла замуж второй раз – за кубанского казачьего деятеля Даниила Скобцова. У них родился сын Юрий. Муж Елизаветы Юрьевны активно участвовал в Белом движении. Естественно, что после окончания Гражданской войны Скобцовы эмигрировали. Сперва жили в Сербии, где у них родилась дочь Анастасия, затем перебрались в Париж.

Жизнь во французской столице не принесла счастья Елизавете Скобцовой и ее семье. В 1926 году от менингита умерла дочь Анастасия. Елизавета Юрьевна и до того была человеком верующим, а после кончины дочери полностью посвятила себя служению Богу и помощи людям. Она заочно окончила Свято-Сергиевский православный богословский институт, а в 1932 году приняла монашеский постриг, получила имя Мария.

Мать Мария организовала под Парижем дом отдыха для выздоравливающих туберкулезных больных. Большую часть работы выполняла сама: готовила, убирала, ухаживала за пациентами. Кроме того, в Париже она открыла общежитие для одиноких женщин. Несмотря на огромную благотворительную деятельность, мать Мария не оставила поэзии. В 1937 году вышел в свет ее сборник «Стихи», затем – стихотворные пьесы-мистерии «Анна», «Солдаты», «Семь чаш».

Когда нацисты оккупировали Париж, мать Мария прятала у себя еврейских детей. Вместе с отцом Дмитрием Клепининым мать Мария выдавала евреям фиктивные свидетельства о крещении, таким образом кого-то удавалось спасти. Кто донес на мать Марию в гестапо, неизвестно. В феврале 1943 года гестаповцы арестовали и ее, и сына Юрия.

Юрий Скобцов погиб в концлагере Дора. Мать Марию отправили в газовую камеру концлагеря Равенсбрюк 31 марта 1945 года. О судьбе великой русской женщины, поэта и мученицы Елизаветы Юрьевны Скобцовой в 1982 году в СССР был снят фильм «Мать Мария». Главную роль в нем сыграла Людмила Касаткина.

Галина Кузнецова

Имя этой женщины известно даже тем, кто совершенно далек от поэзии. Достаточно сказать «Алексей Учитель «Дневник его жены», чтобы широкая аудитория вспомнила, кто такая Галина Кузнецова.

Она родилась в Киеве в 1900 году. Ее муж был офицером, участником Белого движения. Когда Гражданская война была проиграна, супруги уехали в Прагу, а затем перебрались в Париж. Галина Николаевна публиковала свои стихи в эмигрантских журналах «Новое время», «Посев», «Звено», «Современные записки», стала довольно заметной поэтессой Русского Зарубежья.

В 1926 году Галина познакомилась с великим русским писателем Иваном Алексеевичем Буниным. Дальнейшее известно и любителям литературы, и тем, кто смотрел фильм Алексея Учителя «Дневник его жены». Между писателем и поэтессой завязался бурный роман. Галина бросила мужа и переехала жить к Буниным. В 1933 году она познакомилась с Маргаритой Степун – Маргой, как ее все называли, сестрой известного русского философа и общественного деятеля Федора Степуна. Женщины полюбили друг друга. Галина бросила Бунина и уехала с Маргой в Германию.

Когда к власти пришли нацисты, Марге, которая была еврейкой, грозила смерть. Галина вместе с возлюбленной снова жили в семье Буниных в Грассе.

С Маргой Степун Галина Кузнецова не расставалась уже до конца жизни.  Они переехали в США. Галина Кузнецова работала в русском отделе ООН. Вместе с отделом переезжала сперва в Женеву, затем в Мюнхен. В 1967 году в США был опубликован «Грасский дневник» Галины Кузнецовой, рассказывающий о ее взаимоотношениях с Буниным. Книга буквально обессмертила имя русской поэтессы. Скончалась Галина Кузнецова в 1976 году в Мюнхене.

Ирина Кнорринг

Одна из лучших русских поэтесс XX века. «По своему высокому качеству и мастерству, даже неожиданному в поэте, оторванном от стихии языка, стихи Ирины Кнорринг заслуживают увидеть свет. Она находит слова, которым нельзя не верить. Ей душно и скучно на Западе. Для нее судьба поэта тесно связана с судьбой родины, далекой и даже, может быть, не совсем понятной. Это простые, хорошие и честные стихи», - писала о ее творчестве Анна Ахматова.

Ирина Николаевна Кнорринг происходила из дворянской семьи обрусевших немцев. Ее отец воевал в армии генерала Врангеля. Вместе с остатками этой армии семья Кноррингов бежала в Тунис, а в 1925 году удалось перебраться в центр русской эмиграции – Париж.

Жили очень бедно. Отец Ирины – Николай Николаевич Кнорринг – работал в Тургеневской библиотеке и читал лекции в Русском народном университете. Ирина училась, писала стихи. Начинающую поэтессу высоко ценили Ходасевич, Цветаева, Адамович, Тэффи и другие знаменитые русские литераторы.

В 1928 году Ирина Кнорринг вышла замуж за молодого поэта Юрия Софиева. К тому времени она уже была тяжело больна диабетом. Венчавший молодых священник отец Георгий Спасский сказал Юрию Софиеву: «У Ирины... очень поэтическая душа. Но всегда очень грустна ее муза. От вас, Юрий Борисович, зависит, чтобы на ее лире зазвучали другие ноты».

В 1929 году у Ирины и Юрия родился сын Игорь. Ирина Кнорринг продолжала писать стихи. Ее публиковали в эмигрантских журналах, в 1931 году вышел в свет сборник Ирины Кнорринг «Стихи о себе», в 1939 году – «Окна на север». Скончалась Ирина Николаевна Кнорринг в 1943 году, совсем молодой, ей было 37 лет.
---------------------

Таинственная поэтесса
Личности : Стиль жизни

«Дама с бронзовыми кудрями и чуть прихрамывающей походкой», – так описала себя таинственная испанка Черубина де Габриак, поэтесса, которая присылала свои стихотворения для публикации в журнале «Аполлон», но никогда не появлялась в редакции. О ней говорили без умолку, её томный голос сводил с ума редактора Маковского, а рукописи, переложенные гербарием, рождали образ романтический и томный. На самом же деле за экзотической маской скрывалась обычная русская девушка – Елизавета Дмитриева, чье появление на литературной арене стало одной из самых громких мистификаций Серебряного века.

Таинственная поэтесса Черубина де Габриак - самая громкая мистификация Серебряного века
Елизавета росла болезненным и замкнутым ребёнком

Судьба Елизаветы сложилась непросто: с детства девушка была очень слабой, она переболела туберкулёзом лёгких, и потому вынуждена была постоянно носить корсет, на несколько месяцев из-за болезни она теряла зрение; кроме того, она была слегка полноватой и хромала на одну ногу, что тоже не делало её более привлекательной. Несмотря на постоянную слабость, Елизавета обладала неуёмной жаждой знаний: она окончила гимназию с отличием, посещала университетские курсы в Петербурге и даже отправилась на учёбу в Сорбонну. Правда, заграничное образование её разочаровало, но зато именно за рубежом случилось знаковое событие для её жизни – знакомство с поэтом Николаем Гумилёвым.

Отношения Гумилёва и Дмитриевой были непростыми: будучи творческими личностями, они с головой уходили в чувства, порой обижая друг друга, а порой – искренне желая любви. Однако в жизни Елизаветы случилось ещё одно удивительное событие – знакомство с Максимилианом Волошиным. Киммерийского поэта заинтересовали стихи Елизаветы, которые начинающая поэтесса читала на вечере у Иванова. Однако для Волошина было очевидно: уж слишком не соответствовал образ добродушной пышки страстям, бушевавшим в литературных произведениях Дмитриевой. Тогда-то у Максимилиана и родилась мысль придумать эффектный псевдоним для поэтессы и создать соответствующий образ.

Черубина де Габриак – именно так назвал её Волошин. Стихотворения были присланы в редакцию перевязанные лентой, страницы хранили аромат лучших французских духов. Черубина не приходила в редакцию, она лишь время от времени разговаривала по телефону с редактором. Весь высший свет зачитывался её поэзией, так хороши были созданные ею стихи.

Цветы

Цветы живут в людских сердцах;
Читаю тайно в их страницах
О ненамеченных границах,
О нерасцветших лепестках.

Я знаю души, как лаванда,
Я знаю девушек мимоз,
Я знаю, как из чайных роз
В душе сплетается гирлянда.

В ветвях лаврового куста
Я вижу прорез чёрных крылий,
Я знаю чаши чистых лилий
И их греховные уста.

Люблю в наивных медуницах
Немую скорбь умерших фей,
И лик бесстыдных орхидей
Я ненавижу в светских лицах.

Акаций белые слова
Даны ушедшим и забытым,
А у меня, по старым плитам,
В душе растёт разрыв-трава.

Однако тайна не могла всегда оставаться тайной. Волошин и Гумилёв пришли в жизнь Елизаветы практически одновременно, и, как это часто бывает, не смогли удержаться от того, чтобы не соперничать за её благосклонность. Между двумя поэтами даже была проведена дуэль, которая, к счастью, ничем не закончилась. Однако вскоре после дуэли Дмитриева сама раскрыла мистификацию, уж слишком боялась, что её имя будет раскрыто, и решила первой рассказать всем о себе. Маковский был страшно разочарован, ведь образ реальной женщины не шёл ни в какое сравнение с фантазией. Разоблачение приобрело невиданный резонанс, сразу после читательский интерес к творениям Черубины угас, будто бы стихотворения вмиг потеряли для читателя всё своё очарование.

На закате жизни Елизавета попыталась создать ещё одну мистификацию – издать сборник под именем Ли Сян Цзы. Однако и эта шутка оказалась скоро раскрытой…

Из выпуска от 16-03-2016 рассылки Изюминки - Все самое изумительное
---------------------

Смешное в печальном
«Горький Медиа»
Ника Батхен
14 мая 2018

Тэффи и ее современная популярность

Юмористические произведения, написанные на злобу дня, чаще всего моментально устаревают. Однако в случае с текстами Тэффи это правило не действует.

Стареют ли шутки со временем? Спорный вопрос. Анекдоты про Брежнева и Штирлица давно поросли пылью, байки про матушку Екатерину и ее свиту превратились в исторические зарисовки. А вот комедии Аристофана, Шекспира и Мольера остаются смешными по сей день. Почему? Истории завистников, глупцов, трусов, строптивых жен и ревнивых мужей, горе-врачей и горе-вояк все еще актуальны. Научившись строить небоскребы, летать в космос и сидеть в интернете, люди не поменяли привычек и хохочут над тем, что видят вокруг.

Тэффи, сумевшей рассмешить всю Россию, от читателей утренних газет до ЕИВ Николая II, удалось нащупать болевые точки общества и ударить по ним в упор. Но не грубо и прямо, как Аверченко, Зощенко или Козьма Прутков, а по-женски - с тонкой иронией и горькой нежностью. У Тэффи трагическое смешно, а смешное приправлено печалью, и порой не поймешь - хохочешь до слез над текстом или вправду резануло по сердцу острой жалостью к бедолаге.

Ее можно назвать Уленшпигелем - зеркалом своего времени, она с фотографической точностью отражает невзгоды и чаяния товарищей по счастью или несчастью. Но ее истории и спустя сотню лет интересны, словно кадры Прокудина-Горского, ее герои перевоплощаются в современников - уже наших. Как же так получилось?

Ищите женщину

Биография Тэффи - она же Надежда Лохвицкая, сестра поэтессы Марии (Мирры) Лохвицкой и белого генерала Николая Лохвицкого - пример, опровергающий тезис «писатель должен быть нищ и несчастен». Ей повезло в жизни, особенно если сравнивать с судьбами современниц. Тэффи не довелось ни бежать из театра военных действий, ни сидеть в тюрьмах и лагерях, ни скитаться и нищенствовать, ни носить передачи мужьям и детям. Да, в годы Второй мировой ей пришлось нелегко, и после войны лучше не стало, но дело обошлось без Елабуги, постановлений ЦК и дома призрения для престарелых эмигрантов.

С первых шагов литературной карьеры практически до конца дней (писательница скончалась в 1952 году) ее публиковали - и публиковали хорошо. Мирра Лохвицкая стала первой коммерчески успешной русской поэтессой (все пять сборников ее стихов смели с прилавков), Тэффи же можно назвать первой профессионально состоявшейся женщиной-литератором в России. Но начнем с самого начала. Детство Тэффи протекало точно так же, как детство сверстниц из обеспеченных, интеллигентных и многодетных семей. Родители на «взрослой» половине дома, няни и гувернантки в детской, строгость пополам с сентиментальностью, рождественские елки, летние выезды на дачу, красивейшие книжки с картинками: ах, Андерсен! ах, Гофман! Гимназистки румяные, белые воротнички, домашние балы, выпускной, раннее замужество. Вместе с мужем, Владиславом Бучинским, Наденька переехала в имение под Могилевом, там в пасторальной благодати воспитывала троих удачных, красивых и здоровых детей.

Воротничок

По договору со старшей сестрой Надежда обещала не публиковать свои произведения до тех пор, пока литературная карьера Мирры не завершится. Однако в 1900 году она оставила мужу детей, послала ко всем чертям пасторальные прелести и сбежала назад в Петербург. В 1901-м в журнале «Север» было напечатано первое стихотворение Н. Лохвицкой - нежное, лирическое и никоим образом не знаменующее восход будущей звезды. Стихи Тэффи писала до конца жизни, но в этом жанре она сестру не превзошла, даром что одно из стихотворений позже положил на музыку сам Вертинский.

Что создало ей славу? Может быть, псевдоним, столь же звучный, как «Черубина» или «Ахматова»? Сама Лохвицкая отшучивалась, рассказывая небылицу о дурачке Стэффи; возможно, прототипом стала киплинговская Таффимай Металлумай или валлийский воришка Таффи из английской песни. Мы об этом уже не узнаем. Но в фельетонах «Биржевых новостей» блистала уже Тэффи. Цитаты из ее рассказов моментально становились мемами, как выразились бы господа блогеры. Кстати, нечто подобное произошло и в 1990-е, когда книги Тэффи вернулись к русскоязычному читателю, - «воротничок» и «демоническая женщина» стали диагнозами для излишне увлекающихся и пафосных богемных дам.

Что за воротничок, спросите вы? Кружевная английская пакость с желтой лентой, купленная приличной женщиной Олечкой в модном магазине. Воротничок захотел блузку себе под стать, затем юбку, шляпку, диван, любовника. Скромная Олечка не в силах была противостоять проклятой тряпке, муж ее бросил, и бедняжка погибла бы, но воротничок потеряла прачка. Знакомая ситуация?

Виртуоз чувств

Примерно та же история происходила с каждым третьим, если не вторым рассказом Тэффи. Она была актуальна как «Крокодил», язвительна как Райкин и популярна как Жванецкий. Она писала о тех, кто был рядом, за соседней стеной: об инженерах и гимназистах, горничных и солдатах, деревенских старухах и богемных бонвиванах, облезлых светских львах и чванных барынях. И перечитывая ее рассказы раз за разом, понимаешь: сменились лишь декорации - люди те же.

А вообще я каждое лето провожу в Карлсбаде. Там у нас чудная вилла! Ее так и называют: вилла русских аристократов.

- Это кто же аристократы-то? - с деланной наивностью спросила Гужеедова.

- Как кто? Мы! Я с мужем, моя сестра с мужем, сестра мужа с мужем и мадам Булкина.

Замените Карлсбад на Куршевель, а моветонное Парголово на набивший оскомину Крым - и смейтесь вволю.

Или вот легендарный рассказ про перевод:

Главное достоинство перевода, по убеждению издателей, скорость выполнения. Да и для самой переводчицы выгоднее валять скорее. Двенадцать, пятнадцать рублей с листа. Эта плата не располагает человека к лености.

Трещит перо.

«Поздно ночью, прокрадываясь к дому своей возлюбленной, увидел ее собаку, сидеть одной на краю дороги».

«Он вспомнил ее слова: „Я была любовницей графа, но это не переначнется”».

Бумага свистит.

«Красавица была замечательно очаровательна. Ее смуглые черты лица были невероятны. Крупные котята (chatons - алмазы) играли на ее ушах. Но очаровательнее всего была ямочка на подзатыльнике красавицы. Ах, сколько раз - увы! - этот подзатыльник снился Гастону!»

Шуршит словарь.

«Зал заливался светом при помощи канделябров. Графиня снова была царицей бала. Она приехала с дедушкой в открытом лиловом платье, отделанном белыми розами».

«Амели плакала, обнимая родителям колени, которые были всегда так добры к ней, но теперь сурово отталкивали ее».

«Она была полного роста, но довольно бледного».

«Он всюду натыкался на любовь к себе и нежное обращение».

По счастью, талант Тэффи состоял не только в умении считывать психотипы и стереотипы.

Ке фер?

Ранние рассказы молодой юмористки выглядели в равной степени злободневно и беззлобно. Тэффи насмехалась над всем подряд: над рекламой косметики и первоапрельскими шутками, над адюльтерами и юбилеями, остряками и дураками, поэтами и богемой. Она была молода, популярна и, судя по текстам, счастлива. Но уже сборник 1916 года разительно отличается от сборника 1912-го - он горек, пессимистичен, юмор превратился в сарказм, веселая усмешка все больше напоминает ухмылку черепа. Как любой талантливый литератор, Тэффи оказалась чувствительна к настроениям общества, она предчувствовала перемены, вышучивала их, но, увы, ничего не могла сделать. Песчинке смеха не под силу заклинить колесо революции.

Впрочем, в мрачном ключе тогда писали многие - от Бунина до Куприна. Поступь революции уже сотрясала стены богемных кафе и уютных гостиных, пахло окровавленными бинтами, порохом и тленом. А потом мир рухнул.

Тэффи не приняла революцию. Еще недавно она кляла правительство, черносотенцев и военщину, но победа правого дела оказалась куда страшнее. Сперва Тэффи перебралась на юг России, затем из Одессы уплыла в Константинополь и, наконец, осела в Париже, чтобы больше не возвращаться.

Возраст давал о себе знать - 47 лет. К тому же большинство писателей-эмигрантов, утратив корни, утратили и могучую силу, подпитывающую талант. Творчество их вырождалось в бесконечную ностальгию по Руси белых березок, дебелых крестьянских баб и трактиров с расстегаями и наливками и приправлялось лютой ненавистью к «краснопузым» большевикам. Потерянные, не знающие «ке фер»: что делать, как выжить в новом мире, «ле рюсс» в большинстве своем либо беднели, спивались и умирали, либо возвращались на родину - с переменным успехом.

Тэффи и здесь пошла поперек правил.

Счастливая

«Парижский» период творчества писательницы на порядок мощней «российского». Да, он не отличается искрометной звонкостью юмора, зато глубины рассказам не занимать. Писательнице не изменяет фирменный сарказм, Тэффи по-прежнему подмечает глупость и косность своего окружения, чутко реагирует на несправедливость и подлость. Но с годами она все больше жалеет своих героев. Не сентиментальной жалостью барыньки к сироте, а подлинным сопереживанием полны ее тексты: Тэффи так же тоскует о детях, о друзьях, о Петербурге, так же скудно порой живет, такое же горькое одиночество подступает к душе.

Зрелая Тэффи мудра и добра, она принимает мир и людей без осуждения и прощает, не считая грехов. Даже если люди непомерно жестоки, она находит им оправдание.

«Она попрощалась со мной ласково, весело и так была счастлива, что даже не могла вернуться домой, а поехала еще покататься. Она съела меня, а против моего трупа не имела буквально ничего».

Она пишет о человеческих трагедиях так, что читатель невольно улыбается. Или плачет над умирающими детьми, ничейными стариками, одинокими, нелепыми, но все еще верящими в любовь женщинами и мужчинами. Все чаще в текстах появляются животные - собаки, кошки, попугаи, даже осиротелый медвежонок. К ним Тэффи относится с особенной теплотой и сочувствием - до конца дней она не расставалась с толстым старым котом, называла его египетским талисманом и делила с ним скудный пенсион.

По рассказам Тэффи можно изучать психологию эмиграции и безумие смутного времени - недаром вторую волну популярности ее проза пережила в 1990-е. Рассказами «королевы Сатирикона» зачитывались и в Москве, и в Тель-Авиве, и в Нью-Йорке с Берлином - ностальгия по ностальгии, по стране, которой больше не существует. Она протянула руку помощи «ле рюсс» сквозь десятилетия, как когда-то в Париже выкраивала из гонораров толику средств, чтобы помочь обездоленным, как порхала по благотворительным вечерам, лишь бы поддержать голодных друзей.

Башлачев однажды сказал: «Хочу увидеть время, когда эти песни станут не нужны». Пожалуй, когда проза Тэффи потеряет актуальность, можно будет с уверенностью сказать: наступил Полдень, или Золотой век, люди поумнели и наконец-то зажили счастливо. А пока что нет лучшего лекарства от пафоса и ура-патриотизма, от «несчастной любви», глупости и тоски. Открываем не глядя:

«Я распахнула окно и стала ждать. Как только выйдет из подъезда - выброшусь на мостовую. А он что-то замешкался в передней. Слышу - скрипнул шкапчик. Что бы это могло значить? Входная дверь щелкнула. Ушел! Но что же он такое делал? Я бросаюсь в переднюю. Открываю шкапчик... Милые мои! Ведь это... ведь это повторить невозможно! Он свой утюжок унес! утю-жо-ок! Веришь ли, я прямо на пол села. До того хохотала, до того хохотала, и так мне легко стало, и так хорошо».
---------------------

Уроки любви Анны Ахматовой
Личности : Стиль жизни

Красотой, талантом и умом Анны Ахматовой восхищались в прошлом и нынешнем веках. Ей приписывали роман с Александром Блоком, за ней пытался ухаживать Осип Мандельштам, но безуспешно, а Борис Пастернак семь раз предлагал ей руку и сердце.

Не доверять красивым ухаживаниям

Анна Андреевна Ахматова (настоящая фамилия — Горенко) родилась в семье морского инженера, капитана 2-го ранга в отставке, на станции Большой Фонтан под Одессой. Мать, Ирина Эразмовна, всецело посвятила себя детям, которых было шестеро. Через год после рождения Ани семья переехала в Царское Село. «Мои первые впечатления — царскосельские, — писала она позднее. — Зеленое, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пестрые лошадки, старый вокзал и нечто другое, что вошло впоследствии в «Царскосельскую оду».

В доме почти не было книг, но мать знала множество стихов и читала их наизусть. Общаясь со старшими детьми, Анна довольно рано начала говорить по-французски.

С Николаем Гумилевым, который стал ее мужем, Анна познакомилась, когда ей было всего 14. 17-летний Николай был поражен ее таинственной, завораживающей красотой: лучистые серые глаза, густые длинные черные волосы, античный профиль делали эту девушку не похожей ни на кого. На целых десять лет Анна стала источником вдохновения для молодого поэта. Он забрасывал ее цветами и стихами. Однажды, в день ее рождения, он подарил Анне цветы, сорванные под окнами императорского дворца. В отчаянии от неразделенной любви на Пасху 1905 года Гумилев пытался покончить с собой, чем только напугал и разочаровал девушку окончательно. Она перестала с ним встречаться. Вскоре родители Анны развелись, и она переехала с матерью в Евпаторию. В это время она уже писала стихи, но не придавала этому особого значения. Гумилев, услышав что-то из написанного ею, сказал: «А может быть, ты лучше будешь танцевать? Ты гибкая…» Тем не менее одно стихотворение он опубликовал в небольшом литературном альманахе «Сириус». Анна выбрала себе фамилию прабабушки, чей род восходил к татарскому хану Ахмату.

Гумилев продолжал вновь и вновь делать ей предложение и трижды покушался на собственную жизнь. В ноябре 1909 года Ахматова неожиданно дала согласие на брак, принимая избранника не как любовь, но как судьбу. «Гумилев — моя судьба, и я покорно отдаюсь ей. Не осуждайте меня, если можете. Я клянусь Вам всем для меня святым, что этот несчастный человек будет счастлив со мной», — пишет она студенту Голенищеву-Кутузову, который нравился ей значительно больше Николая. Никто из родственников невесты не пришел на венчание, считая брак заведомо обреченным. Тем не менее венчание состоялось в конце июня 1910 года. Вскоре после свадьбы, достигнув того, к чему он так долго стремился, Гумилев охладел к молодой супруге. Он стал много путешествовать и редко бывать дома.

Поэтому: выбирая себе спутника жизни, не стоит ориентироваться на качество его ухаживаний до брака, количество потраченных средств на цветы и подарки. Даже самые красивые слова, сказанные до свадьбы, не могут быть гарантией будущего счастья. Довольно часто, достигнув желаемой цели, такие мужчины начинают заглядываться на других женщин, продолжая самоутверждаться в собственных глазах.

Не приносить себя в жертву

Весной 1912 года вышел первый сборник Ахматовой тиражом в 300 экземпляров. В этом же году у Анны и Николая рождается сын Лев. Но муж оказался совершенно не готов к ограничению собственной свободы: «Он любил три вещи на свете: за вечерней пенье, белых павлинов и стертые карты Америки. Не любил, когда плачут дети. Не любил чая с малиной и женской истерики… А я была его женой». Сына забрала к себе свекровь.

Анна продолжала писать и из взбалмошной девчушки превратилась в величественно-царственную женщину. Ей начали подражать, ее рисовали, ею восхищались, ее окружили толпы воздыхателей. Гумилев полусерьезно-полушутя намекал: «Аня, больше пяти неприлично!»

Когда началась Первая мировая война, Гумилев уехал на фронт. Весной 1915 года он получил ранение, и Ахматова постоянно навещала его в госпитале. За доблесть Николай Гумилев был награжден Георгиевским крестом. При этом он продолжил заниматься литературой, жил в Лондоне, Париже и в Россию вернулся в апреле 1918 года. Ахматова, чувствуя себя вдовой при живом супруге, попросила его о разводе, сообщив, что выходит замуж за Владимира Шилейко.

Позднее она назвала второй брак «промежуточным». Владимир Шилейко был известным ученым и поэтом. Некрасивый, безумно ревнивый, неприспособленный к жизни, он, конечно, не мог дать ей счастья. Ее же привлекала возможность быть полезной великому человеку. Она считала, что между ними исключено соперничество, которое помешало браку с Гумилевым. Она часами писала под диктовку переводы его текстов, готовила и даже колола дрова. А он не позволял ей выходить из дома, сжигая нераспечатанными все письма, не давал писать стихи. Выручил Анну друг, композитор Артур Лурье. Шилейко увезли в больницу для лечения радикулита. А Ахматова за это время устроилась на работу в библиотеку Агрономического института. Там ей дали казенную квартиру и дрова. После больницы Шилейко был вынужден переехать к ней. Но в квартире, где Анна сама была хозяйкой, домашний деспот утих. Однако летом 1921 года они расстались окончательно.

Поэтому: никогда не выбирайте себе спутника жизни, руководствуясь желанием его осчастливить. Ведь для этого в первую очередь надо стать счастливой самой.

Не забывать о красоте души

В августе 1921 года умер друг Анны поэт Александр Блок. На его похоронах Ахматова узнала о том, что арестован Николай Гумилев. Его обвиняли в том, что он не донес, зная о якобы готовящемся заговоре. В Греции почти в это же время покончил с собой брат Анны Андреевны — Андрей Горенко.

Через две недели Гумилева расстреляли, а Ахматова оказалась не в чести у новой власти: и корни дворянские, и стихи вне политики. Даже то, что народный комиссар Александра Коллонтай однажды отметила привлекательность стихов Ахматовой для молодых работниц («автор правдиво изображает, как плохо мужчина обращается с женщиной»), не помогло избежать травли критиков. Она осталась одна, и долгих 15 лет ее не печатали. В это время она занималась исследованием творчества Пушкина, а ее бедность начала граничить с нищетой. Старую фетровую шляпу и легкое пальто она носила в любую погоду. Один из современников как-то поразился ее великолепному, роскошному наряду, который при более пристальном рассмотрении оказался поношенным халатом. Деньги, вещи, даже подарки от друзей у нее не задерживались. Не имея собственного жилья, она не расставалась лишь с двумя книгами: томиком Шекспира и Библией. Но даже в нищете, по отзывам всех, кто знал ее, Ахматова оставалась царственно величественной и прекрасной.

Поэтому: в стремлении быть красивой не стоит забывать о том, что даже самый дорогой наряд будет смотреться дешевой подделкой, если наше внутреннее «я» не будет соответствовать создаваемому образу. Настоящее величие — это вовсе не количество имеющихся бриллиантов и даже не модные брендовые вещи. Это нечто, не исчисляющееся в деньгах.

Избегать любовных треугольников

С историком и критиком Николаем Пуниным Анна Ахматова состояла в гражданском браке. Для непосвященных людей они выглядели счастливой парой. Но на самом деле их отношения сложились в мучительный треугольник. Гражданский муж Ахматовой продолжал жить в одном доме с дочерью Ириной и своей первой женой Анной Аренс, которая также страдала от этого, оставаясь в доме на правах близкого друга.

Ахматова много помогала Пунину в его литературных исследованиях, переводя для него с итальянского, французского, английского. К ней переехал сын Лев, которому к тому времени было 16 лет. Позднее Ахматова рассказывала, что Пунин мог вдруг за столом объявить резко: «Масло только Ирочке». А ведь рядом сидел ее сын Левушка… В этом доме в ее распоряжении были только диван и маленький столик. Если она и писала, то только в постели, обложившись тетрадями. Он ревновал ее к поэзии, опасаясь, что выглядит на ее фоне недостаточно значимым. Как-то в комнату, где она читала друзьям свои новые стихи, Пунин влетел с криком: «Анна Андреевна! Не забывайте! Вы поэт местного царскосельского значения».

Поэтому: даже если ваш избранник клянется в вечной любви и говорит, что жить без вас не может, но при этом оставляет для себя «запасной аэродром», не разрывая прежних отношений — бегите от такого человека как можно дальше, ведь он создает максимально комфортные условия лишь для себя любимого.

Не бывает испытаний свыше сил

Когда началась новая волна репрессий, по доносу одного из сокурсников арестовали сына Льва, затем и Пунина. Ахматова бросилась в Москву, писала письмо Сталину. Их освободили, но только на время. В марте 1938 года сына вновь арестовали. Анна вновь «валялась в ногах у палача». Смертный приговор заменили ссылкой.

В Великую Отечественную войну Ахматова во время тяжелейших бомбежек выступила по радио с обращением к женщинам Ленинграда. Дежурила на крышах, рыла окопы. Ее эвакуировали в Ташкент, а после войны наградили медалью «За оборону Ленинграда». В 1945 году вернулся сын – из ссылки ему удалось попасть на фронт.

Но после небольшой передышки опять начинается черная полоса — сначала ее исключили из Союза писателей, лишили продовольственных карточек, уничтожили книгу, находившуюся в печати. Затем вновь арестовали Николая Пунина и Льва Гумилева, вина которого была лишь в том, что он сын своих родителей. Первый погиб, второй семь лет провел в лагерях.

Опалу сняли с Ахматовой лишь в 1962 году. Но до последних дней она сохранила свое царственное величие. Писала о любви и шутливо предупреждала молодых поэтов Евгения Рейна, Анатолия Неймана, Иосифа Бродского, с которыми дружила: «Только не надо в меня влюбляться! Мне это уже не нужно!»

Поэтому: какие бы испытания ни встретились вам в жизни, помните о том, что судьба не дает их нам свыше сил. Главное при этом — выдержать их достойно. Так, как смогла это сделать великий поэт Анна Ахматова.

Из выпуска от 25-04-2014 рассылки «Леди@Mail.Ru - быть совершенством!»
---------------------

Сложная любовь гениев
Личности : Стиль жизни

Гумилёв делал Ахматовой предложение руки и сердца четыре раза и трижды потерпел отказ. Венчание, о котором он так мечтал, состоялось наконец в 1910 году в Киеве. Правда, родственники невесты на торжество не пришли.

Знаменитая поэтесса Серебряного века, дважды номинантка на Нобелевскую премию Анна Горенко (весь мир ее узнает под фамилией Ахматова) и известный поэт, создатель нового направления - акмеизм, провозгласивший «искусство точно вымеренных и взвешенных слов», Николай Гумилёв, познакомились, еще будучи гимназистами, в Царском Селе. Ей - 14. Ему - 17. Дочь статского советника Анна Горенко была яркой, темпераментной, с невероятно притягательными, огромными, горящими зелеными глазами. Обожала французскую поэзию и с чувством читала на школьных вечерах «Цветы зла» Шарля Бодлера.

Молодой человек был полной ее противоположностью - Гумилев был тихим, мечтательным, увлекался произведениями Оскара Уайльда, носил цилиндр, завивал волосы и даже подводил глаза, чтобы внешне походить на английского драматурга и звезду европейского эстетизма.

Естественно, Николай мгновенно пал жертвой необычной красоты и яркой индивидуальности Анны. Она становится для него Музой, Богиней, Русалкой, Колдуньей - именно так Гумилёв называл её.

Ане хоть и льстило такое внимание Гумилёва и она с удовольствием гуляла с ним по паркам, рассуждая о мировой поэзии и читая друг другу стихи, но взаимностью юноше всё же не отвечала, поскольку безответно любила своего учителя.

Помешала рыба

Гумилев всё же решил попытать счастья и предложил Горенко руку и сердце. Последовал отказ. Всего он предлагал ей выйти замуж за него четыре раза и трижды потерпел фиаско. Когда резкое «нет» прозвучало в первый раз, оно настолько задело самолюбие Гумилёва, что он уехал на учёбу во Францию. Но ни занятия в легендарной Сорбонне, ни путешествия по прекрасным местам Италии не помогли ему забыть зеленоглазую колдунью.

Самое интересное, что именно отъезд Гумилёва в Европу вдруг пробудил в Анне чувства столь сильные, что девушка написала, как «издали ловит звук его шагов». Она отправляет Николаю грустное письмо, где описывает свою тоску и одиночество. Гумилев тут же приезжает в Крым, где тогда отдыхала семья Горенко.

Гуляя вдоль моря, Гумилёв говорит Анне, что любит ее по-прежнему и что вспоминал во Франции каждую минуту. В Крыму последовало второе предложение руки и сердца. Но Аня в этот момент увидела мертвую рыбу на берегу, посчитала это дурным предзнаменованием и отказала Гумилёву. Несчастный молодой поэт в смятении возвращается во Францию. Там его накрывает депрессия, и он решает свести счёты с жизнью, утопившись в озере вблизи города Турвиль-ла-ривьера. Но местные жители спасают его. Выжив, Гумилёв пишет Анне письмо, где говорит о том, что чувства его настолько сильны, что он не сможет жить, если она не выйдет за него. Но Анна отказывает в третий раз. Тогда Гумилёв глотает целую банку таблеток и уходит в Булонский лес умирать. Но его снова спасают - на этот раз лесничий, совершавший обход. Чтобы развеяться и не думать о своей несчастной любви, Николай отправляется аж в Африку.

«Смерти хочу!»

В 1910 году в Петербурге начинают публиковать стихи Анны Ахматовой (она взяла фамилию бабушки - отец не позволил дочери позорить фамилию Горенко), молодая поэтесса становится популярной. В то же время в Россию возвращается Гумилёв, они вместе не раз оказываются на литературных сборищах. И вдруг Николай Гумилёв и Анна Ахматова объявляют о своей помолвке. 5 апреля 1910 года поэт отправляет прошение ректору Санкт-Петербургского университета: «Имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство разрешить мне вступить в законный брак с дочерью статского советника Анной Андреевной Горенко».

Подруга Анны Ахматовой Валерия Срезневская позже писала в воспоминаниях о том, что приехавшая к ней Ахматова как-то «мельком сказала о своем браке, и мне показалось, что в ней ничего не изменилось». У невесты не было никакого радостного возбуждения, счастья и даже желания поговорить о своем избраннике. «Как будто это событие не может иметь значения ни для нее, ни для меня», - вспоминала Срезневская.

21 апреля Гумилев напишет Брюсову: «Пишу Вам, как Вы можете видеть по штемпелю, из Киева, куда я приехал, чтобы жениться. Женюсь я на А. А. Горенко, которой посвящены «Романтические цветы». Свадьба будет, наверное, в воскресенье, и мы тотчас же уезжаем в Париж».

А Ахматова в своем письме Срезневской поведала страшные мысли: «Птица моя, - сейчас еду в Киев. Молитесь обо мне. Хуже не бывает. Смерти хочу. Вы все знаете, единственная, ненаглядная, любимая, нежная. Валя моя, если бы я умела плакать».

Венчание молодых поэтов прошло в апреле 1910 года в Николаевском соборе на левом берегу Днепра. Свадьба была странной. Жених был довольным и гордым, невеста - грустной. Английская исследовательница творчества Ахматовой Аманда Хейт написала в своих мемуарах: «Родственники Ахматовой считали брак заведомо обреченным на неудачу, и никто из них не пришел на венчание, что глубоко оскорбило ее».

Пройдет всего два года, и некогда пылкий влюбленный, столько лет добивавшийся своей возлюбленной, начнет Ахматовой изменять. Ему была интересна только ускользающая цель. Богиня, которая недоступна. Не образумит его даже рождение сына. Ахматова посвятит мужу строки:

Он любил...

Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье, белых павлинов
И стертые карты Америки.
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики.
...А я была его женой.

Впрочем, для творческой общественности такое поведение поэта не было удивительным, один из современников назвал Гумилёва «повесой из повес, у которого на моих глазах столько завязывалось и развязывалось романов «без последствий».

Начинается Первая мировая война, Гумилев уходит на фронт. Анна Ахматова, чувствующая себя нелюбимой мужем, тоже начинает ему изменять. Когда поэт возвращается домой, они разводятся после 8 лет сложнейшего брака.

Но когда Гумилёва расстреляют большевики, именно его первая жена Анна Ахматова будет заниматься его наследием и издавать стихотворения Николая Гумилева.

Из выпуска рассылки Аргументы и Факты
---------------------

Уроки любви Марины Цветаевой
Личности : Стиль жизни

Почти безмятежное детство и невероятно трудная, полная лишений жизнь с трагическим финалом - такова линия судьбы великой поэтессы. Она искала любви и счастья, но в хрупкий мир семьи вмешалась эпоха революций и войн, разбив его на осколки и разметав по миру.

Использовать любую возможность для самосовершенствования

Марина Ивановна Цветаева родилась 26 сентября 1892 года в Москве. Отец, Иван Владимирович Цветаев, был профессором Московского университета - искусствоведом, основателем и директором первого в Европе Музея изящных искусств (ныне - Музей имени А.С. Пушкина). Мать, Мария Александровна Мейн - талантливая пианистка, обладательница редкого для женщины голоса - альта - была ученицей Николая Рубинштейна. Марина и ее младшая сестра Анастасия получили прекрасное образование. Первые стихи на русском, немецком и французском языках девочка написала в шесть лет. По настоянию матери она посещала музыкальную школу и брала уроки музыки на дому. Из-за болезни матери семья некоторое время жила за границей, вот откуда в биографии Марины Цветаевой - учеба в пансионах Швейцарии, Германии, Франции. В 1908 году она поступает в Сорбонну, чтобы прослушать курс лекций по старофранцузской литературе. Любовь Марины Цветаевой к иностранным языкам сослужила ей потом хорошую службу: в дальнейшем именно переводы стали для нее средством к существованию.

Поэтому: всегда надо использовать любой шанс научиться чему-то новому - полученные сегодня знания, умения и приобретенные навыки завтра могут помочь справиться с трудной жизненной ситуацией и даже сыграть в судьбе решающую роль.

Включать здравый смысл

Исследователи творчества и жизни Марины Цветаевой в ее биографию включают несколько бурных романов. Но судьбой и самой большой любовью Марины Цветаевой стал Сергей Эфрон. С их знакомством связана романтическая история. «Макс, я выйду замуж за того, кто угадает мой любимый камень», - сказала она как-то своему другу Максимилиану Волошину. Ее избранник был потомком старинного дворянского рода из числа крещеных евреев. Рано осиротевший, он рос под присмотром опекуна. Окончил Поливановскую гимназию, учился на филологическом факультете Московского университета. В его голове роилось множество идей, но не было способности осуществить задуманное - не хватало коммерческого чутья. Познакомились они в Крыму, куда Марина приехала отдохнуть по приглашению Волошина, а Сергей - подлечиться после перенесенной чахотки. В первый же день знакомства он подарил своей будущей жене генуэзскую сердоликовую бусину, которую она потом хранила всю жизнь. В январе 1912 года молодые обвенчались. В этом же году родилась дочь Ариадна.

Поэтому: прежде чем придумать себе судьбу, вспомним о том, что наши мысли и желания имеют свойство воплощаться в реальность. Ведь совсем не факт, что мы придумали то, что для нас и в самом деле полезно. Интуиция может и подвести.

Признавать свои ошибки

Любовь Марины Цветаевой к мужу казалась нерушимой. «Встретились мы с ним, когда ему было 17, мне 18 лет. За три или почти три года нашей совместной жизни ни одной тени сомнения друг в друге. Наш брак до того не похож на обычный брак, что я совсем не чувствую себя замужем и совсем не переменилась, люблю все то же и живу все так же, как в 17 лет», - писала поэтесса. Но счастье омрачается тем, что в семейную жизнь молодых людей вмешивается женщина, известная своими порочными связями и решившая во что бы то ни стало обольстить молодую супругу Эфрона. Марина, нуждавшаяся в материнской любви, не заметила, как оказалась в сетях Софии Парнок.

Вскоре началась Первая мировая война. Сергей ушел добровольцем на фронт, а Марина прозрела, осознав, что счастье - это ее семья. Она обещала родить своему мужу сына, но родилась дочка. Письма с фронта приходили редко, а после революции связь и вовсе прервалась. Несколько лет от Сергея Яковлевича не было вообще никаких вестей. В это время жизнь к Марине Цветаевой не была благосклонна: она бедствовала с двумя детьми, голодала, продавала свои вещи, чтобы выжить. Младшенькая умерла в приюте, куда она отдала ее, надеясь спасти от холода и истощения. Эфрон, офицер Добровольческой армии, в это время сражался с большевиками в Крыму. Марина страдала, потому что не представляла себе жизни без мужа. «Если Бог сделает чудо и оставит Вас в живых, - записывает она в дневнике, - я буду ходить за Вами как собака...» Чудо произошло. Через знакомых Цветаева узнала, что муж в Константинополе. Она добилась возможности уехать за границу. Три года жизни в Чехии стали временем борьбы за существование. Она с дочерью Алей снимала комнату в пригороде, муж жил в общежитии и учился в Карловом университете. Быть выносливой, семижильной, какой считали ее окружающие, Марине вовсе не хотелось, но так складывались обстоятельства. В университете вместе с ее мужем учился Константин Радзевич - местный Казанова. Он вообще не любил стихов и в Марине Цветаевой увидел женщину, а не поэта. Но именно это и заставило Цветаеву обратить на него внимание. Завязался роман, дело дошло до развода. Но после мучительных раздумий Марина выбрала мужа.

Поэтому: как бы ни было трудно признать, что заблуждаешься, и вовремя вытащить себя из болота иногда очень нелегко - и все же лучше найти в себе силы, чтобы встать на твердую почву, а не увязнуть в трясине собственных заблуждений окончательно.

Не терять надежды

В феврале 1925 года у Марины Цветаевой родился сын Георгий. Спустя несколько месяцев семья перебралась в Париж. Сергей Эфрон стал одним из создателей «Общества возвращенцев» и оказался впутанным в дело об убийстве Игнатия Рейса - советского резидента, открыто выступившего против Сталина. Мужу Цветаевой пришлось бежать в СССР. Вместе с ним на родину отправилась и дочь. Поэтическая жизнь Марины Цветаевой остановилась: во Франции ей объявили бойкот и запретили издаваться, жить ей было не на что.

Когда вместе с сыном она вернулась на родину после семнадцати лет эмиграции, ее младшую сестру Анастасию уже арестовали. Осенью тридцать девятого арестовали дочь, затем - и мужа. Единственным видом заработка по возвращении Марины были переводы. С началом Великой Отечественной войны ее эвакуировали в Елабугу. Средств к существованию почти не было. В Чистополе, где жили многие эвакуированные литераторы, Марина Цветаева получила прописку и оставила заявление: «В совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве посудомойки в открывающуюся столовую Литфонда». Это было 26 августа 1941 года, а через два дня Марина вернулась в Елабугу, где позже ее обнаружили повесившейся.

В стране, которой отец подарил три бесценные библиотеки, среди народа, для которого он основал знаменитый во всем мире музей, ей не нашлось места. Перед смертью она написала три записки: тем, кто будет ее хоронить, знакомым Асеевым с просьбой позаботиться о ее сыне Георгии и сыну: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але - если увидишь - что любила их до последней минуты и попала в тупик».

Марина Цветаева похоронена на Петропавловском кладбище в Елабуге. Место ее могилы неизвестно. В 1991 году, в день пятидесятой годовщины смерти в московском храме Вознесения Господня у Никитских ворот по благословению патриарха Алексия, данному в ответ на прошение сестры Анастасии Цветаевой и известного богослова Андрея Кураева, было совершено отпевание русского поэта (слово «поэтесса» она ненавидела) Марины Ивановны Цветаевой.

Поэтому: мы не можем судить загнанную, отчаявшуюся женщину, ставшую жертвой обстоятельств. Но помнить о том, что жизнь, какой бы трагичной она ни была - величайший дар, который мы не имеем права отвергать, все-таки надо. «Пока живу - надеюсь» - гласит народная мудрость.

Из выпуска от 13-06-2014 рассылки «Леди@Mail.Ru - быть совершенством!»
---------------------

Уроки любви Джоан Роулинг
Звезды : Мир женщины

Историю о юном волшебнике Гарри Поттере знает весь мир, а о жизни той, кто создал культовый роман, — далеко не каждый. Джоан Роулинг живет в тени своего персонажа, но судьба самой «мамы Гарри Поттера» заслуживает целой книги. Глубокая депрессия, бедность, разочарование в любимом человеке и сложный разрыв — все это значится в «послужном списке» Роулинг. «Леди Mail.Ru» предлагает изучить уроки любви английской писательницы.

Оставить прошлое в прошлом

Джоан Роулинг была еще подростком, когда узнала, что ее 34-летней матери поставили страшный диагноз — рассеянный склероз. Забота о хозяйстве легла на плечи Джоан и ее младшей сестры Дайаны. Дома царила тяжелая атмосфера, с отцом отношения были натянутыми, и писательнице — тогда еще маленькой сутулой девочке в очках с толстыми линзами — хотелось оказаться где-то в другом месте: волшебном, без боли и разочарований. «Я не была особенно счастлива. Я думаю, что это ужасное время жизни», — говорит Джоан Роулинг, вспоминая отроческие годы.

Мать умерла через 10 лет. Писательница хотела вернуться домой в родной Глостершир, но ссора с отцом разрушила все планы. Последней каплей в череде грустных событий стало ограбление ее квартиры в Манчестере — воры вынесли все, кроме старой обувной коробки, где к тому времени уже накопилось приличное количество разрозненных записей о Гарри Поттере. Джоан больше не могла оставаться в Англии и, найдя объявление о работе в Португалии, уехала в жаркую страну, где встретила своего первого мужа.

Поэтому: можно сколько угодно бояться жить, если когда-то судьба преподнесла вам жестокие уроки. Но правильнее последовать примеру писательницы, которая, несмотря на все тяготы и сложности, нашла в себе силы искать, пробовать и творить. То же касается и отношений с мужчинами: не стоит всякий раз дуть на воду, если когда-то обожглись на молоке. Из-за страха новой боли вы можете упустить что-то по-настоящему прекрасное.

Не бояться жечь мосты

Брак с первым мужем Хорхе Арантесом, которого Джо встретила в Португалии, нельзя назвать счастливым, он продлился чуть больше года. Отношения с настоящим мачо — смуглым, мускулистым и экспрессивным — начинались красиво. Джоан привлекала мужественность и решительность Хорхе, но затем эти качества стали похожи на агрессивность, мужчина даже несколько раз ударил Роулинг. Они постоянно ревновали друг друга, громко ссорились, не стесняясь посторонних. Ко всем неурядицам прибавился еще и выкидыш, после которого Хорхе сделал предложение Джоан Роулинг. Биография Джоан еще будет наполнена счастливыми моментами любви, но здесь их было немного.

В браке родилась дочь Джессика. Супруг долгое время не работал, скандалы продолжались, и однажды полуодетая писательница оказалась на улице перед дверьми дома, в котором осталась ее малышка. Все-таки сумев забрать ребенка, Джоан сначала скрывалась от разгневанного мужа у друзей, а затем уехала в Великобританию. Хорхе показался на пороге ее бедной квартирки спустя два месяца, хотел помириться, но Роулинг подала на развод. «Я была самой большой неудачницей, которую знала. Но неудача означала избавление от всего несущественного. Я перестала притворяться перед собой, что я была какой-то другой, нежели на самом деле, и стала направлять всю свою энергию на завершение единственной работы, которая что-то значила для меня», — говорит Джоан.

Поэтому: если что-то в вашей жизни окончательно исчерпало себя и приносит только боль, не бойтесь сжечь мосты и избавиться от груза проблем. Будь это несчастный брак, изматывающие отношения или нелюбимая работа — найдите в себе силы поставить точку там, где запятая уже ничем не поможет.

Победить депрессию

После развода с мужем Роулинг оказалась в настоящем депрессивном болоте: она жила в маленькой квартирке, где под полом шуршали мыши, все игрушки ее маленькой дочери помещались в коробку из-под туфель, денег ни на что не хватало, семья жила на мизерное пособие. «Никогда не думала, что все может быть так плохо. Я даже представить себе не могла, что когда-нибудь одна с ребенком на руках окажусь в неотапливаемой полуразрушенной квартире, где полно мышей», — вспоминает Джоан Роулинг. Книги о мальчике-волшебнике появились не в последнюю очередь потому, что человеческих способностей в жизни Джоан уже не хватало. Самым страшным был страх того, что дочь умрет. Нехватка пропитания и ужасные условия загоняли писательницу в депрессию. Именно тогда в книгах о Гарри Поттере появились жуткие существа — дементоры, способные высосать из человека всю радость, надежду, вселяющие ощущение безысходности и в конце концов убивающие.

Только роман помог Роулинг встать на ноги, и, получив первый гонорар, писательница сразу купила плюшевого медвежонка Джессике.

Поэтому: какой бы сложной ни была ситуация, никогда не сдавайтесь. Находите отдушину, чтобы пережить трудные времена, боритесь за счастье, но не опускайте руки. Даже если сейчас рядом нет мужчины, на которого можно положиться, знайте, что совсем скоро станет легче, и вы обязательно встретите того, с кем вместе будете преодолевать все трудности.

Не терять надежду

Прошло восемь лет, прежде чем Джоан встретила своего идеального супруга. Все эти годы писательница была сосредоточена лишь на одном «мужчине» — Гарри Поттере, но в 2001 году Роулинг снова вышла замуж. Сейчас ее всегда и во всем поддерживает скромный, спокойный и трудолюбивый врач-анестезиолог Нейл Мюррей. Знакомые писательницы говорят, что Нейл очень напоминает повзрослевшего Дэниэла Рэдклиффа — актера, который сыграл Гарри Поттера в кино. Муж Джо даже носит очки, отчего сходство усиливается. В счастливом браке родились двое детей — сын Дэвид и дочь Маккензи. Последней Джо посвятила книгу «Гарри Поттер и принц-полукровка».

Поэтому: если жизнь подкидывает один кислый лимон за другим, не переставайте подставлять ладони в ожидании бутылки сладкого лимонада. Если все ваши отношения заканчивались неудачами, не думайте, что на свете нет ни одного мужчины, который бы вам подошел. Продолжайте жить и заниматься любимым делом, однажды вы встретите того, кто станет для вас единственным.

Быть более открытой

Нейл очень любит свою жену, но когда его спрашивают о том, каково это — быть мужем Джоан Роулинг, он отвечает: «В стрессовых ситуациях Джо замыкается, она доверяет только одному человеку в этом мире — себе. Другие люди для нее просто не существуют. И чем труднее проблема, тем сложнее ей принять постороннюю помощь. Когда тщетно пытаешься помочь близкому человеку, но не можешь до него достучаться, и самому не легче». Возможно, именно такая зацикленность на себе и помогла Роулинг добиться литературного успеха, но ее близким непросто видеть любимую маму и жену грустной и не иметь возможности помочь.

Поэтому: ваши близкие люди для того и существуют, чтобы быть рядом в трудной ситуации и подставлять плечо, когда вы уже не справляетесь. Не стоит отказываться от этой помощи, позвольте им быть ближе, не заставляйте чувствовать, что их участие вам совершенно 
не нужно.

Уметь радоваться своим успехам

«Какая сейчас разница, даже если я пьяна и как-то не так себя веду? Я выпустила эту книгу!» — сказала Роулинг на презентации последней, седьмой части о мальчике-волшебнике в Лондоне. Она начала писать историю Гарри Поттера не для того, чтобы заработать миллиарды. Это была отдушина, соломинка, за которую Роулинг хваталась в трудные времена, но затем писательница поняла, что делает что-то действительно значимое. Подростки читали роман даже тогда, когда интерес к книгам резко ослабел и все пересели за компьютеры.

Поэтому: если вы добились настоящих высот, не важно, в каком масштабе — умейте радоваться своим достижениям. Не списывайте все на везение и удачное стечение обстоятельств. Это один из главных уроков любви к себе.

Автор: Александра Дудкина
Из выпуска от 23-01-2014 рассылки «Леди@Mail.Ru - быть совершенством!»
---------------------

Уроки любви принцессы Дианы
Личности : Стиль жизни

Она вышла замуж за принца, но так и не стала королевой. Она была любима миллионами людей во всем мире, но не нашла счастья в своей семье. К ней относились по-разному, но никто не оставался равнодушным.

«Отпустить» прошлые обиды

«Я была ненужным ребенком и стала нежеланной женой», - сказала однажды о себе принцесса Диана. Ее драматическая судьба во многом была определена в детстве. И это несмотря на то, что по своему происхождению она вовсе не была золушкой. Отец Дианы, Джон Спенсер, был представителем старинного аристократического рода Спенсер - Черчилль. Леди Фермой - бабушка по материнской линии - была фрейлиной королевы-матери. Но старинный графский род не стал гарантом счастливой судьбы. Отцу был нужен наследник, а третьим ребёнком в семье родилась девочка. Ее любящее сердечко разрывалось между враждующими отцом и матерью, а когда на свет появился долгожданный мальчик, это уже не спасло от распада семью. Мать уехала, дети остались с отцом. Следуя традициям аристократического воспитания, девочка сначала училась в частной школе в Норфолке, а затем отправилась в Кент, в престижное и дорогое учебное заведение с вековой историей и безукоризненной репутацией. Она увлеченно училась рукоделию, танцевала, любила плавать, нырять. Но вот с учебой не ладилось. «Я считала, что ни на что не гожусь. Мой брат всегда получал отличные оценки, а я провалилась на экзаменах». Заниженная самооценка и боязнь оказаться брошенной потом преследуют ее всю жизнь.

Поэтому: ошибки родителей и психологические травмы, нанесенные нам в детстве, встанут неодолимым препятствием на пути к личному счастью во взрослой жизни, если вовремя от них не избавиться: самостоятельно или с помощью психолога.

Не спешить замуж даже за принца

Окончив учебу, Диана начинает самостоятельную жизнь в квартире, подаренной ей к совершеннолетию отцом. Она работает воспитательницей в детском саду, что неудивительно: среди «золотой» молодежи Англии самостоятельно зарабатывать на жизнь было обычным делом. У ее сестры Сары в это время завязался короткий роман с принцем Чарльзом. В это же время знакомится с ним и Диана. Чарльз ей нравится, но принц уже увлечен Камиллой Шанд, родители которой хоть и не были титулованы, но близки к придворной знати. Камилла была почти на год старше принца. Веселая, уверенная в себе, не красившая ногтей и не делавшая причесок, она тем не менее привлекала внимание многих завидных женихов Англии. Но с точки зрения венценосных родителей Чарльза, не могла быть супругой их сына, так как имела далеко не безупречную репутацию, в отличие от Дианы Спенсер. Да и сама она не стремилась стать королевой, а потому вышла замуж за Эндрю Паркер-Боулса. Есть мнение, что на Диане Чарльз женился, следуя совету покинувшей его возлюбленной. Другие источники утверждают, что на браке со Спенсер настоял отец Чарльза, принц Филипп.

А что же Диана? Она искренне полюбила Чарльза и надеялась на то, что с ней он забудет прошлое и она сможет сделать его счастливым.

Он позвонил Камилле с борта яхты «Британия» на пятый день своего свадебного путешествия. Узнав о звонке, Диана потребовала от мужа раз и навсегда вычеркнуть соперницу из жизни, но Чарльз отказался терять «лучшего друга».

Поэтому: если вы не до конца уверены в искренности чувств вашего избранника, не стоит спешить связывать с ним свою жизнь в надежде на то, что «все образуется» и вы сможете завоевать его любовь, вступив в более близкие отношения. Даже если брак с ним сегодня выглядит как заманчивая партия, велик риск завтра стать жертвой собственных иллюзий.

Не причинять себе вреда

Однажды, приобняв свою жену за талию, Чарльз пошутил: «У нас тут есть немного лишнего, не правда ли?» С тех пор Диана была одержима идеей похудеть. На фоне хронической депрессии это стремление перерастает в булимию. Сына-первенца она перестала кормить грудью уже через три недели. И сделала это тоже для того, чтобы снизить вес. Ни это, ни другие попытки обратить на себя внимание мужа не приносили результата: она обижалась, замыкалась в себе, резала вены, глотала пилюли…

Поэтому: чтобы завоевать чью-то любовь, не стоит причинять себе вред. Прежде всего научитесь любить себя такой, какая вы есть. И уж если при этом вы захотите что-то изменить в себе, то сделайте это ради себя любимой.

Дарить любовь тем, кто в ней нуждается

В их совместной жизни были взаимные попытки стать счастливыми, и дни, когда счастье казалось возможным. Чарльз и Диана были хорошими родителями. Оба гордились своими сыновьями Уильямом и Гарри. Однако к концу 80-х вместе были разве что на официальных приемах. В декабре 1995 года Диана выступила перед миллионами телезрителей, рассказав о «невидимом» присутствии в их браке Камиллы. Это был серьезный шаг, после которого брак был расторгнут. В ее жизни появились другие мужчины. Она знакомится с кардиохирургом из Пакистана Хаснатом Ханом, родителям которого подруга сына пришлась по душе. Но тот вскоре заявил отцу, что жениться на Диане он не сможет из-за глубоких противоречий. Диана для него оказалась слишком независимой, она не была намерена отказаться от светской жизни, общественной деятельности, что для него как для мусульманина было неприемлемо.

Но личное счастье для Дианы перестало быть главным. Она не требовала любви. Она стала дарить ее сама. Этому научила ее мать Тереза. Диана как-то призналась: «Мир болен отсутствием человеколюбия и сострадания все сильнее и сильнее. Кто-то должен любить людей и сказать им это». Она и до развода занималась благотворительностью, но после того как с любовным треугольником было покончено, нашла в детях и делах милосердия свое призвание. Она посещала хосписы и детские больницы. Помогала материально и ухаживала за больными СПИДом, лейкемией и раком, боролась за запрещение противопехотных мин. Свои роскошные наряды продавала на благотворительных аукционах.

Встреча с сыном миллиардера Мохаммеда Аль-Файеда Доди, казалось, обещала, что в жизни Дианы наконец-то появился достойный ее мужчина, с которым она сможет быть счастлива. За несколько часов до автокатастрофы, в которой погибли они оба, видеокамеры запечатлели, как Доди аль-Файед выбирал в парижском ювелирном магазине обручальное кольцо. Смерть «народной принцессы» оплакивала вся Англия. Площадь перед Букингемским дворцом была завалена цветами, горели сотни поминальных свечей. Люди выстаивали в очереди по семь часов только для того, чтобы расписаться в Книге соболезнований. В день ее похорон в стране была объявлена минута молчания.

Поэтому: стоит выйти за тесные рамки собственных интересов, чтобы увидеть жизнь во всем ее многообразии. Наше горе на фоне чужих бед начинает казаться мелким и ничтожным, а любовь, которую мы дарим, возвращается обратно. Только многократно увеличенная.

Автор: Татьяна Седова
Из выпуска от 11-04-2014 рассылки «Леди@Mail.Ru - быть совершенством!»
---------------------

Последний трюк Гудини

Знаменитый американский иллюзионист Гарри Гудини

При жизни его называли «величайшим иллюзионистом всех времен и народов» и «повелителем духов», «королем магов» и «человеком, творящим чудеса». Молва утверждала, что секреты поражавших воображение трюков юному Гудини передал умирающий старик факир, когда девятилетним мальчишкой Гарри убежал из дому и странствовал по Штатам с бродячими цирками. Среди современников Гарри Гудини было немало и таких, кто искренне верил, что он прибегает к помощи сверхъестественных сил.

Да и как могло быть иначе, если на глазах изумленных зрителей этот человек в считанные секунды вскрывал самые сложные сейфы; легко освобождался от любых оков; выбирался из смирительной рубашки, наглухо зашитого мешка и даже запертого сундука, сброшенного в воду; выходил на свет божий из тюремных камер и глубокой могилы. Тридцать с лишним лет Гудини поражал воображение тысяч людей во многих странах мира, делая на сцене, казалось бы, абсолютно невозможное.

Слава Гарри Гудини была настолько громкой, что в обиходе американцев появился даже глагол «гудинайз», означающий «умение выпутаться из трудного положения». А «колдовских дел» метры, не верящие в чудеса и вмешательство сверхъестественных сил, тщетно старались разгадать секреты знаменитого иллюзиониста. Действительно ли он совершает подвиги, демонстрируя неисчерпаемые возможности человеческого тела и духа, или же его эффектные номера лишь ловкая мистификация? Догадкам и логическим построениям не было числа, но бесспорные объяснения в большинстве случаев дать так никому и не удалось.

Некоторым утешением, правда, могло служить то, что в день столетия со дня его рождения — 6 апреля 1974 года — должно быть вскрыто завещание Гудини, и если не его современники, то хотя бы потомки узнают, на чем же все-таки основывались поразительные трюки.

Шли годы, и по мере приближения долгожданной даты рос ажиотаж вокруг имени Гудини.

Газетчики на все лады гадали, какой из старинных нотариальных контор Нью-Йорка благодаря ему будет бесплатно обеспечена отличная реклама (при жизни Гудини так и не открыл этого секрета). Специалисты циркового искусства заключали пари, кто ближе подошел к разгадке его трюков. Широкая публика с нетерпением ждала сенсационного путешествия в мир иллюзионных чудес.

И вот наступило 6 апреля. Репортеры еще накануне обзвонили все мало-мальски подходящие нотариальные конторы, но, увы, безрезультатно. Оставалось ждать, пока хранитель завещания не объявится сам. Во всяком случае, во многих газетах на первых полосах было оставлено место для экстренного сообщения. Минуло утро, затем полдень, наступил вечер, однако в лежавших на талерах сверстанных полосах на месте сенсационных репортажей по-прежнему зияли дыры. К величайшему разочарованию поклонников мира таинств и иллюзий, ни на следующий день, ни позже завещание так и не обнаружилось, ибо, как показало проведенное журналистами расследование, его просто не существовало. «Что ж, Гудини еще раз продемонстрировал свое неподражаемое мастерство мистификатора, — подвел итог журнал «Аргоси». — Даже спустя почти полвека после смерти (Гудини скончался 31 октября 1926 года) он преподнес нам свой последний трюк».

Ну а тайны Гарри Гудини? Неужели он унес их с собой теперь уже навсегда?

Не будем спешить с однозначным ответом. То, что при жизни Гудини не было известно публике и ставило в тупик специалистов, знали близкие ему люди. В их более поздних воспоминаниях можно найти много любопытного, что проливает свет на профессиональные секреты знаменитого иллюзиониста.

Эрих Вейс — таково настоящее имя Гарри Гудини — родился в маленьком американском городке Аплтон в штате Висконсин в семье венгерского эмигранта. Какого-либо контакта с ведьмами, привидениями и прочими потусторонними силами его набожные родители не поддерживали, так что своим искусством по части черной и белой магии будущий Гудини обязан лишь собственным прирожденным талантам. Еще в раннем детстве Эрих проявлял необыкновенную любознательность, постоянно приставая к старшим с вопросом: «А что там внутри?» Вслед за имевшимися в доме игрушками объектом его самостоятельных исследований стали вещи посложнее, например часы, которые он быстро научился разбирать и собирать, причем, что самое удивительное, они ходили. Поскольку же маленький Эрих был сластеной, а конфеты и домашнее печенье у Вейсов хранились в запертом буфете, мальчик приступил к освоению его замков и добился поразительных для своего возраста успехов: хотя отец менял запоры, сладости продолжали исчезать.

Впрочем, как позднее вспоминал Гудини, дело было не столько в лакомствах, сколько в восхищении братьев и сестер. Когда же маленьким зрителям надоели замки, он перешел к фокусам с монетами, картами, лентами. Добрые факиры из легенд, щедро делившиеся своими секретами с мальчишками, в прошлом веке уже перевелись, и поэтому Эриху приходилось полагаться прежде всего на собственную смекалку и наблюдательность. Благо, и того и другого ему было не занимать. Кстати, не по годам сообразительный мальчуган вовсе не собирался удирать из дому, чтобы постичь тайны циркового искусства. Вместо этого он не пропускал ни одного представления заезжавших в Аплтон бродячих цирков. Пробравшись как можно ближе к арене, мальчик не спускал глаз с очередного иллюзиониста, стараясь понять, каким образом тот ухитряется доставать из «волшебного» цилиндра массу различных предметов или в считанные секунды освобождаться от туго стягивающих его веревок. Через год-другой он разбирался в этих в общем-то не таких уж мудреных трюках ничуть не хуже виденных в цирке профессионалов. И все-таки дебют будущего Гудини никогда не состоялся бы в столь юном возрасте, если бы, помимо природной ловкости и сообразительности, он не отличался поразительными для своего возраста настойчивостью и терпением. Эрих мог часами, день за днем отрабатывать какой-нибудь трюк, пока тот не получался у него без сучка и задоринки.

Когда Эриху Вейсу исполнилось девять лет, в его жизни произошло знаменательное событие.

В Аплтон приехал передвижной цирк Джека Хефлера, и маленькие поклонники чуть ли не силком заставили своего кумира предложить услуги в качестве артиста. Проба прошла удачно, причем хозяину цирка больше всего понравился оригинальный номер, придуманный самим Эрихом: подвешенный за ноги мальчик ухитрялся собрать рассыпанные на арене булавки с помощью бровей и ресниц. Правда, когда через несколько дней цирк покинул город, Хефлер и не подумал предложить ему остаться в труппе. Но Эрих уже твердо знал, что отныне его судьба навсегда связана с яркими огнями, шумными аплодисментами публики и радостным волнением перед выходом на арену.

Второй вывод, который сделал для себя мальчик после мимолетного знакомства с профессиональным цирком, был не так-то просто осуществим: чтобы добиться успеха, нужно работать, работать и еще раз работать, подчинив все одной цели — совершенствованию мастерства. И Эрих Вейс—Гарри Гудини следовал этому правилу с таким рвением, что близкие — кто с восхищением, кто с осуждением — считали его одержимым. Судите сами. В одиннадцать лет он бросил школу ради будущих выступлений в цирке. Прежде всего Эрих решил серьезно заняться своим первым детским увлечением — замками. Те, что были в домах его знакомых или продавались в лавках, давно уже перестали интересовать мальчика. Ему хотелось досконально познать принципы устройства замков вообще, конечно же, чтобы потом использовать это в своих трюках. Он поступает учеником в слесарную мастерскую. Через несколько месяцев Эрих не только сравнялся в мастерстве со своим учителем, но и обогнал его, придумав, как делать из кусочка проволоки отмычку, открывавшую любые замки.

Замки замками, однако подросток не забывал и о других обязательных атрибутах профессии фокусника: трюках с картами, лентами и т. п. Но больше всего времени он уделял физической тренировке, развивая гибкость суставов, «качая» мускулы, вырабатывая выносливость. В шестнадцать лет Эрих купил у букиниста толстенный растрепанный том под названием «Мемуары Роберта Гудина, посла, писателя и мага, написанные им самим». На целые месяцы он стал для Вейса своего рода библией, которую он читал и перечитывал, постигая тайны магов и факиров. Насколько юноша увлекся «великим Робертом», говорит хотя бы то, что он выбрал фамилию Гудина в качестве своего сценического имени, прибавив к ней одну лишь букву «и» да заменив имя на Гарри.

Первые шаги Гарри Гудини в цирковом мире были весьма скромными.

Вместе с младшим братом Теодором он выступал с бродячими труппами на провинциальных ярмарках, выставках, благотворительных вечерах, а кульминацией их номера «Братья Гудини — освобождение от оков» был трюк с деревянным ящиком, имевшим выдвижную доску. Во время одного из представлений Эрих Вейс познакомился с совсем еще юной девицей Беатрисой Ранер, нечаянно пролив половину содержимого «волшебной чаши» ей на платье. После того как девушка благосклонно приняла смущенные извинения начинающего фокусника, а потом и сшитое его матерью платье — в качестве компенсации за причиненный ущерб, она вскоре стала его женой и на долгие годы постоянной ассистенткой. Единственное, что омрачало счастье юной пары, так это постоянное безденежье. Хотя Гарри Гудини случалось выступать до двадцати раз в день, а по ночам он часами выдумывал и репетировал все новые и новые фокусы, супруги едва сводили концы с концами. Дело дошло до того, что, будучи на гастролях в Чикаго, Гудини обошел редакции нескольких газет, предлагая за 20 долларов раскрыть секрет своего освобождения от веревок и наручников. Увы, желающих заключить сделку не нашлось.

Как это ни парадоксально, именно неудача подала Гудини идею, осуществление которой стало первым шагом на его пути к славе. «Газетам нужна сенсация, а не просто объяснение фокусов, пусть даже эффектных», — справедливо решил он. Друзья устроили ему знакомство с шефом чикагских детективов Энди Роуаном. После этого Гудини вместе с женой дважды приходил к нему с визитами вежливости в городскую тюрьму. Пока Бесси развлекала светскими разговорами веселого толстяка Роуана, ее муж сумел незаметно познакомиться с тюремными замками. Третий визит Гудини нанес в сопровождении репортеров и фотографов, которым он пообещал продемонстрировать «невозможное»: будучи закованным в наручники, освободиться от них и выйти из запертой тюремной камеры. Удивленный появлением газетчиков, Энди Роуан тем не менее сразу же смекнул, какую выгоду сулит ему предложение фокусника, и охотно принял вызов. Гудини надели наручники и заперли в самый надежный карцер. Прошло несколько минут, и он, как ни в чем не бывало, появился в кабинете шефа детективов. Однако там его ждало разочарование. Пока иллюзионист отсутствовал, репортеры узнали о его предыдущих посещениях тюрьмы и решили, что он просто заранее ухитрился сделать слепок с ключей или замков.

Гудини был не на шутку расстроен провалом своего плана, но решил не сдаваться. Чтобы убедить скептиков репортеров, он предложил повторить «волшебное освобождение». А чтобы ни у кого не оставалось сомнений, его должны были предварительно раздеть донага, тщательно осмотреть да еще наложить на рот гипсовую повязку. Такой трюк действительно мог стать сенсацией, и поэтому решено было повторить все сначала, заперев к тому же одежду Гудини в другую камеру. На сей раз его ждал настоящий триумф: репортеры и сам Роуан были поражены и не могли найти объяснения только что виденному собственными глазами. Гарри Гудини вошел в кабинет полностью одетый, причем не из внутреннего коридора, а из двери, ведущей к уличному входу. На следующий день газеты были полны описаниями невероятного «волшебства», продемонстрированного «магом» Гарри Гудини.

В последующем за долгие годы своих выступлений знаменитый иллюзионист проделывал этот трюк с освобождением во всех главных тюрьмах Штатов и Европы. В Вашингтоне, где его посадили в камеру убийцы президента Гарфилда, он не просто вышел из нее, но и сумел поменять местами всех заключенных в соседних камерах. В 1903 году во время гастролей в России Гарри Гудини продемонстрировал свое мастерство в московской Бутырской тюрьме.

Надо сказать, что эксперты в области циркового искусства в общих чертах сумели разобраться, на чем строились трюки Гудини со всевозможными освобождениями.

Во-первых, иллюзионист великолепно знал конструкции различных замков и запоров да к тому же изобрел миниатюрные отмычки, которые умел искусно скрывать на теле. Во-вторых, путем постоянных специальных тренировок он научился делать со своим телом все или почти все, что ему заблагорассудится: складываться пополам, значительно увеличивать или уменьшать объем мышц и даже смещать кости в суставах. Свое неподражаемое искусство Гарри Гудини однажды продемонстрировал в Канзас-Сити перед тысячами зрителей, будучи подвешен за ноги в строгой смирительной рубашке на высоте 30 футов перед зданием почтамта. Начальник городской полиции перед этим официально заявил, что ни одному человеку в мире не удастся освободиться из нее, сколько бы он ни бился, и даже предложил пари на крупную сумму. Гудини принял его и к тому же пообещал «не задерживать публику дольше 15 минут».

На следующий день в местных газетах появился отчет о небывалом представлении:

«Тысячи любопытных сограждан в молчании наблюдали, как блок медленно поднимал над тротуаром туго спеленутое тело мага. Наконец, слегка раскачиваясь, оно повисло высоко в воздухе. И почти сразу заключенный в жесткий брезентовый кокон Гарри Гудини начал извиваться, словно его охватили страшные конвульсии. Казалось, что у него просто нет костей, ибо связанные узлом рукава смирительной рубашки вскоре уже свободно болтались ниже его головы... По мере того как маг извивался и крутился, брезентовый кокон все больше сползал по телу к голове. Несколько энергичных рывков и конвульсий, и вот он уже собрался вокруг шеи наподобие толстенного воротника. Свободными руками Гудини моментально развязал узлы шнуровки и сбросил смирительную рубашку вниз. Тысячи голосов приветствовали искусного храбреца... «Всего две с половиной минуты, — сказал пораженный начальник полиции. — Хотел бы я знать, как это ему удалось!»

За всей этой кажущейся легкостью исполнения труднейшего трюка, для непосвященного действительно граничившей с волшебством, стояли бесконечные, утомительные тренировки. Друзья семьи Гудини позднее рассказывали, что даже в часы отдыха во время оживленной беседы он доставал из кармана колоду карт и принимался проделывать всевозможные хитроумные манипуляции. Ни на секунду не выключаясь из общего разговора и ни разу не взглянув на пальцы, иллюзионист заставлял появляться или исчезать заказанные карты, а тщательно перетасованную колоду — расположиться в нужном порядке. В других случаях он брал шнурок, делал на нем множество замысловатых узлов и бросал на пол. Потом незаметно снимал туфли и носки конечно же, без помощи рук, и начинал пальцами ног развязывать и завязывать их. «Можно было подумать, что его руки и ноги — мыслящие существа, которые обладают собственной волей и зрением», — вспоминал очевидец тренировок Гудини.

И все-таки сам знаменитый иллюзионист по-иному расценивал секрет своих удивительных трюков. «Во всех случаях главное для меня победить страх, — говорил он. — Неважно, раздевают ли меня донага и заковывают в кандалы, помещают ли в надежно запертый ящик и бросают в воду или заживо хоронят в могиле, я должен сохранять абсолютное спокойствие и самообладание. При этом мне приходится работать буквально молниеносно и с величайшей точностью. Если я хоть на секунду поддамся панике, то погибну».

Гарри Гудини признавался жене и друзьям, что дважды был на пороге смерти и спасся только потому, что не терял присутствия духа.

Первый случай произошел в Детройте, где по своей всегдашней традиции иллюзионист должен был устроить общедоступное рекламное представление перед началом гастролей — броситься с моста в реку в наручниках и под водой освободиться от них. Однако на сей раз случилось непредвиденное. Утром Гудини разбудил обеспокоенный директор цирка и сообщил, что выступление придется отменить, так как река покрылась довольно толстым льдом.

— Ну и что? — с раздражением ответил иллюзионист. — Неужели трудно найти людей проделать прорубь? Ведь нельзя же обманывать публику.

В назначенное время Гудини появился на мосту, разделся до трусов и дал местным полицейским надеть наручники. Перекинувшись шутливыми фразами с собравшимися журналистами, он приветственно помахал скованными руками тысячам зрителей, столпившихся на набережных, и спокойно прыгнул в дымящуюся на морозе прорубь.

Обычно в таких случаях он появлялся на поверхности через какую-нибудь минуту. Но тут прошла минута, вторая, третья, а в проруби никого не было. К концу четвертой минуты полицейский врач и его коллеги, осматривавшие иллюзиониста перед началом представления, единодушно пришли к выводу, что, по-видимому, тот совершил какую-то ошибку и наверняка погиб. Присутствовавшие при этом репортеры немедленно бросились к телефонам, чтобы сообщить в редакции сенсационную новость о последнем, смертельном трюке «короля магов».

Между тем внимательный наблюдатель, если бы его взгляд не был прикован к злополучной проруби, мог бы заметить, что среди толпы зевак неподалеку от нее один человек вел себя довольно странно. По истечении трех минут после прыжка Гудини он вытащил из-под пальто моток веревки и лихорадочно пытался замерзшими пальцами привязать ее конец к решетке парапета. Через четыре минуты ему это удалось. Человек ловко метнул моток в прорубь и стал стаскивать с себя одежду, явно намереваясь нырнуть и попытаться вытащить тело утопленника. Однако, прежде чем он успел броситься в воду, из воды вынырнула голова Гудини, а в следующий момент с помощью веревки он уже выбирался на лед. На глазах тысяч людей произошло невероятное: Гарри Гудини пробыл под водой целых восемь минут без всякого специального снаряжения и остался жив. Естественно, что после этого сотни людей пришли к выводу, что дело не обошлось без вмешательства сверхъестественных сил.

Что же произошло в действительности? Как удалось Гудини вернуться чуть ли не с того света?

Путем длительных тренировок Гудини выработал способность задерживать дыхание приблизительно на три минуты — вполне достаточно, чтобы при его мастерстве освободиться от любых пут или наручников. Кроме того, как и всегда, среди зрителей находился опытный ныряльщик, который должен был прийти на помощь, если иллюзионист не покажется на поверхности через три минуты. Однако непредвиденный фактор — онемевшие от холода пальцы ассистента — чуть не оказался роковым. И хотя это промедление окончательно — и вне всякого сомнения, в глазах непосвященных — подтвердило наличие у Гарри Гудини сверхчеловеческих возможностей, самому иллюзионисту пришлось бороться со смертью действительно на грани возможного.

«Я опустился на дно и, как обычно, быстро освободился от наручников, — рассказал он по возвращении жене, которая в тот день из-за высокой температуры осталась в гостинице. — Видимо, я неправильно рассчитал скорость течения, потому что, когда всплыл, над головой оказался сплошной лед — меня сильно снесло. Я опять опустился на дно и попытался разглядеть светлое пятно проруби вверху. Никакого результата. Я немного проплыл и опять посмотрел над собой: проклятая дыра исчезла, словно ее вдруг сковал лед. Минуты через три я почувствовал, что начинаю задыхаться. И тут меня осенило. Я постарался как можно медленнее подняться к нижней кромке льда. Так оно и оказалось, как я надеялся: между водой и льдом был тоненький слой воздуха — не больше половины дюйма толщиной. Лежа на спине и осторожно приподняв ноздри над водой, я все же мог дышать. Я еще немного поплавал в поисках проруби, но не обнаружил ее. Там вообще почти ничего не было видно, да и холод начинал давать себя знать. Но, по крайней мере, я мог дышать, а значит, оставалась и надежда. Прошел, наверное, целый час, когда, скосив глаза, я увидел сбоку и впереди какую-то расплывчатую, извивающуюся змею. Ура! Веревка! Посмотрела бы ты, как я рванулся к ней. Ну а потом прямехонько к тебе».

Второй случай был не менее драматичным. В течение многих лет прославленный иллюзионист не переставал изобретать и совершенствовать свои трюки, многие из которых бросали вызов не только человеческой фантазии, но и здравому смыслу. Казалось, он специально ищет самые немыслимые препятствия только ради того, чтобы преодолеть их. Так, во время гастролей в Лос-Анджелесе ему предложили пари на то, что он не сможет выбраться из могилы с шестифутовой глубины, опять-таки закованным в наручники. Гудини принял вызов, поставив одно условие: сначала его должны «захоронить» на глубину фута, потом двух и так далее.

Первоначально все шло хорошо, хотя, по признанию иллюзиониста, выбираться из четырех- и пятифутовой могил, вырытых в песчаной почве, было не так-то просто. Противная сторона признала себя побежденной и предложила отказаться от финала. Но «король магов» и слышать не хотел об этом.

Гарри Гудини в наручниках опустили в шестифутовую яму и засыпали ее. И тут впервые за долгую карьеру циркового «волшебника» им овладела паника, которая чуть не стоила каскадеру жизни. Страшные видения на какие-то считанные мгновения парализовали его волю, в то время как легкие отдавали организму драгоценные частицы кислорода. Нечеловеческим усилием Гудини заставил себя очнуться, освободиться от наручников и начать осторожно разгребать песок — вбок и под спину. Увы, по мере того как проходили секунды, стали убывать даже его феноменальные силы. Как признался он потом жене, это чуть было не заставило совершить вторую, трагическую ошибку: Гудини попытался позвать на помощь оставшихся на поверхности, теряя последние остатки воздуха в легких и едва не забив рот и нос песком. В конце концов скорее инстинкт, чем разум, подсказал путь к спасению: подобно кроту, осторожно, дюйм за дюймом копать туннель к поверхности. Когда Гудини выбрался из могилы, он был настолько обессилен, что не смог даже встать на ноги.

В 1926 году Гарри Гудини начал подготовку к небывалому трюку. Он намеревался на глазах зрителей дать вморозить себя в глыбу льда, а потом без посторонней помощи и без всяких инструментов освободиться из ледяного плена.

В октябре, будучи на гастролях в Монреале, иллюзионист выступил в местном университете с лекцией, в которой разоблачал шарлатанов-спиритов. Во время перерыва перед началом представления он прошел в отведенную ему комнату и прилег на диван немного отдохнуть, просматривая поступившие из зала записки. В этот момент к нему явились трое студентов, горевших желанием лично познакомиться с «королем магов». Их интересовало, есть ли предел человеческим возможностям и, в частности, правда ли то, что сам Гудини может переносить сильнейшие удары без всяких отрицательных последствий. Иллюзионист подтвердил это, добавив, что в таких случаях он должен заранее соответствующим образом подготовить себя, и продолжал читать записки.

Внезапно один из студентов вскочил и стал изо всех сил бить лежащего Гудини кулаком в живот. После четвертого удара Гарри жестом остановил его. Поговорив еще немного, студенты ушли. Гудини хотел было вернуться к запискам, но вдруг почувствовал острую боль в области живота. Несколько минут он массировал и разминал мускулы, а затем отправился на сцену. Ночью боли возобновились, но Гудини на следующий день все же дал дневное и вечернее представления, хотя в перерывах пластом лежал на кушетке у себя в артистической уборной, обливаясь холодным потом. Вечером в поезде, который мчал его в Детройт, Гарри Гудини почувствовал себя так плохо, что обеспокоенные ассистенты послали вперед телеграмму с просьбой, чтобы на вокзале их встретил врач.

Прямо с поезда Гудини отвезли в больницу и положили на операционный стол. Диагноз был настолько неутешителен — гангренозный аппендикс и острый перитонит, — что, по мнению врачей, больному оставалось жить не больше 12 часов. Однако когда Гудини очнулся от наркоза, то решительно заявил, что не собирается сдаваться. Действительно, вопреки прогнозам медиков, больной был жив и через день, и через два, и через три... Врачи разводили руками, а почитатели «короля магов» по всему миру, дважды в день с нетерпением читавшие бюллетени о состоянии его здоровья, торжествовали: их кумир еще раз доказал, что для него нет ничего невозможного. И вдруг на седьмые сутки Гарри Гудини попросил вызвать своего брата Теодора. Когда тот вошел в палату, Эрих Вейс, ставший «великим волшебником» Гарри Гудини, слабо улыбнулся ему и едва слышно сказал: «Я устал бороться, Тео. На этот раз я, кажется, проиграл».

С. Барсов
---------------------

Мальчик без глаз видел сонарно
Энциклопедия непознанного - интересное, увлекательное, необычное: НЛО, загадки истории, изобретения, катастрофы, магия
Планета Земля
8 июля 2011

      У мальчика по имени Бен не было глаз. Совсем не было – в прямом смысле. Их
      удалили хирургическим путём, когда Бену не исполнилось и трёх лет. Это был
      рак глаз, ретинобластома. Это и в самом деле одна из наиболее редких форм
      онкологии. Сегодня её умеют излечивать без потери органов, но тогда иных
      путей, помимо ампутации, не было. Хотя наша история не об этом.

      Когда Бен заходил в новое помещение, он громко цокал языком – и всё,
      больше ничего ему было не нужно. Он безошибочно садился на стул, брал
      предметы, мог даже напечатать текст на клавиатуре. Он видел всю комнату,
      вплоть до самого маленького предмета. А ещё он катался на скейтборде,
      постоянно щёлкая языком, и плавал в бассейне. Тростью он перестал
      пользоваться с шести лет.
      Это называется сонарным зрением, и Бен был самым талантливым человеком из
      всех, обладающих подобной способностью.

      Мальчик родился 26 января 1992 года и был совершенно здоров. Ни дня в
      больнице, ни дня у доктора. Только иногда мама (её странно зовут –
      Акванетта) замечала, что правый глаз Бена отличается от левого. Чуть-чуть.
      Он светился, отражая свет, как, бывает, светятся в темноте кошачьи глаза.
      Спустя два года после рождения Бена, в 1994 году, стало понятно, что
      правым глазом мальчик не видит – зрачок начал резко белеть. Офтальмолог
      сказал, что причин подобного может быть множество – требуется
      дополнительное исследование. И начался самый трудный год в жизни Бена и
      его мамы – исследования в целях постановки диагноза.

      Ретинобластома, рак на обоих глазах – страшный диагноз. Дед Бена умер в
      1977 году от рака толстой кишки – но рак глаз казался матери чем-то
      чудовищно невозможным. Кстати, деда тоже звали Бенджамин, и Бена назвали в
      его честь.

      Эта разновидность рака глаз бывает только у маленьких детей. До трёх лет.
      Однажды его диагностировали у шестилетнего мальчика, но это исключение.
      Если глаз не лечить, то рак затронет зрительный нерв – и мозг. И всё.

      Правый глаз было уже не спасти – его удалили. За левый боролись в течение
      ещё восьми месяцев, но никакая химиотерапия не помогла. Было два варианта:
      Бен умирает или Бен живёт слепым. Конечно, они выбрали второй вариант. Ему
      было три года.

      Бен уже вполне хорошо говорил, и он сказал в какой-то момент: «Мама, я
      ничего не вижу. Совсем ничего не вижу». К тому времени было понятно, что
      зрение не вернётся, и хотя глазные яблоки ещё были в глазницах, мама
      начала обучать мальчика «видеть» сторонними методами – с помощью рук,
      ушей, обоняния. «Ты можешь видеть и без глаз», - говорила она. И была
      права.

      Все старались помочь Бену. Его старший брат Дериус обучил его правильно
      раскладывать вещи на постоянные места, младший брат Исайя часто
      сопровождал Бена, описывая ему окрестности. Все относились к Бену хорошо.
      Он рос действительно умным и жизнерадостным ребёнком.

      И, как ни странно, он вёл себя почти так же, как и зрячие дети. Катался на
      велосипеде, на скейте, забирался на деревья. Мать была почти уверена, что
      он – лишённый глаз – видит. По крайней мере, так казалось со стороны. Он
      мог описать пейзаж перед собой (правда, не в цвете, лишь в форме) или
      рельеф дороги. «Это эхо, мама, - объяснял он матери, - я просто слышу эхо
      вещей».

      И всё бы шло своим чередом, если бы не один случай. Дело в том, что Бен
      играл в компьютерные игры. У него был «Геймбой», и он вполне нормально с
      ним справлялся. Его мама, человек религиозный, не видела в этом ничего
      необычного. Бог дал ему эту способность, и ладно. Но однажды слепого
      мальчика увидел доктор Рубен. И немножко удивился. Скажем даже более: он
      совершенно офигел.

      Рубен не знал, кто такой Бен. Просто мальчик сидит и в геймбой играет. И
      что-то не то у него с глазами, явно не то. Стеклянные, что ли… Тогда Рубен
      поднял дело Бена и посмотрел на историю его болезни. И спросил у мамы: он
      и в самом деле играет в игру? Правда? Мама ответила: да, конечно. Он это
      очень любит. И ещё он катается на велосипеде, на роликах и скейте, водит
      скутер.

      С тех пор Бен стал знаменитым. Его начали исследовать. Его имя появлялось
      на передовицах газет – «Пчелы» Сакраменто и «Обсервер». People Magazine
      оплатил Бену поездку в крупнейший дельфинарий и исследования, связывающие
      сонарное «зрение» дельфинов и человека. Многократно он выступал в
      радиошоу, читал лекции в различных школах и интернатах. Он делал это с
      удовольствием – потому что он помогал другим. Таким же, как он – слепым.

      Как «видел» Бен? Как летучая мышь. Летучие мыши, охотящиеся в чистом небе
      или вокруг крон деревьев, обычно испускают «щебет», состоящий из тонов
      постоянной частоты, которые при приближении к насекомому-жертве сменяются
      модулированными тонами с быстро понижающейся частотой. Они используют эти
      звуки для эхолокации. Именно отражения звуков от препятствий или от жертв
      интересуют их слуховую систему. Бен постоянно издавал резкие щелчки
      языком. Именно их отражения от предметов и составляют для него картину
      мира.

      Конечно, не всё так просто. Конечно, читать ему приходилось книги,
      написанные шрифтом Брайля. Или слушать аудиокниги. Как он играл в
      «Геймбой» - спросите вы? Очень просто. Он заучивал наизусть время до
      препятствий в разных «ходилках», высчитывал паузы между звуками,
      сопровождающими игру. И ставил цель: пройти. И проходил. То есть тут сонар
      не работал, конечно.

      Но мама рассказала доктору о способностях Бена. О том, как он, едучи в
      машине, ловит отражения от зданий и может даже определить их этажность.
      Как ориентируется без палочки в любом месте, даже незнакомом. Как хранит в
      памяти любой «услышанный» пейзаж.

      Сразу нужно отметить, что Бен – уникален, но не совсем. Примерно 5% слепых
      имеют неплохо развитые способности к эхолокации. Более того, зрячие –
      тоже. Просто у нас они совсем не развиты. В зачатке. Вы замечали за собой:
      проходите около стенки и чувствуете: тут стенка. Закройте глаза, и всё
      равно: тут стенка. Да, тут стенка.
      У слепых это чувство обостряется. У Бена оно стало аномально развитым,
      совершенно аномально.

      Разработчик и популяризатор человеческой эхолокации (human echolocation) –
      Дэниел Киш (Daniel Kish). Он – слепой, и сам ориентируется в мире подобно
      Бену, то есть с помощью щёлкания языком. Киш – дипломированный специалист,
      преподаватель, его уроками пользуются тысячи слепых по всему миру.

      Он разработал свою методику в районе 1996-1997 годов. Бен научился бы
      «слышать» мир и без помощи Киша – с его-то способностями, но именно Дэниэл
      стал направляющей линией для слепого мальчика. Киш всегда утверждал, что
      Бен – самый способный из его учеников.

      Есть ещё несколько известных «человеческих сонаров», способных свободно
      передвигаться, пользуясь отражениями эха. Помимо Бена и самого Дэниэла
      Киша, это ученики Киша – слепорождённый англичанин Лукас Мюррей, бельгиец
      Том де Витте, окончательно ослепший в тридцатилетнем возрасте (2009 год),
      а также доктор Лоуренс Скэдден, один из участников экспериментов по
      человеческой эхолокации.

      Задолго до Киша жил человек-локатор по имени Джеймс Холман. В начале XIX
      века он объехал полмира, будучи частично слепым.

      Если вы посмотрите видеофильм о Бене, вы увидите, как он печатает – и на
      обычной клавиатуре (60 символов в минуту, неплохо), и на клавиатуре
      Брайля. В 2008 году он даже начал писать научно-фантастический роман –
      Акванетта говорит, что он написал около 20 глав. Он мечтал, что будет
      разрабатывать компьютерные игры для слепых, и даже записывал какие-то их
      концепции. У него был вполне красивый почерк.

      Он очень любил Японию и самостоятельно учил японский, чтобы общаться со
      своими японскими друзьями на их языке.

      Он никогда не судил о людях по их внешности – потому что не видел её. «Это
      проблема для вас, зрячих, - говорил он, - что вы видите друг друга и
      осуждаете по внешним признакам, на замечая ничего другого…» Его все
      любили, этого мальчика, который имел меньше, чем они, но умел – больше.

      Эта статья – в прошедшем времени. Потому что 19 января 2009 года Бен
      Андервуд умер. Рак всё-таки не отпустил его.

      Бедный мальчик. Может, он написал бы свой научно-фантастический роман. И
      сделал бы много игр для слепых. И закончил бы колледж. И женился бы (у
      него была девушка).
      Главное, что он не сдавался.
      Никогда не сдавайтесь, даже если всё плохо. Потому что на самом деле всё
      хорошо.

fishki.net
---------------------