Дневник к язычникам хождений. В нём 18 откровений

Я понимаю: Игры Беса!.. Даждь-богу отдана в невесты на День его омоложения!...


В дубраве капище Даждь-бога   

В лесах затеряна деревня,
Народ по говору здесь древний…
Узнали вскользь у доброхота,
С трудом добрались… на охоту…
Смеются… Надувают щёки,
А стрёмно!.. Люд весь некрещёный…
В дубраве капище Даждь-бога…
Мы поклонились… И в дорогу…
…Реву, рву волосы! Край леса…
В метели снежный облик Беса…
Лисицы странные следы…
Не сразу понял: это ты
Ушла в потерянное завтра…
…Тебя с лисой добыл он, Зара…
Остался снимок:
Своды леса,
Охотник, лис босых подвесил,
Добытых в дьявольской забаве…
То девами имел их в бане,
То лисами гонял по согре...
И так, и так... любимым горе...
Но в деревнях... молчали... гордо...
Не виноваты девки в сраме!..
Предупредил дед и меня,
Как я пропала на два дня...
...Узнал по пяточкам: ты справа…
Уже без шубки… Нагишом…
Ему тяну свои ладони..
Тебя отстёгивает… Стонешь…
…Я просыпаюсь… В темноте
Я понимаю, мы не те,
Что были до прогулки в лес…
И заблудились… Я полез
На дерево… Искал дымы зимовья…
Упал…  Очнулся… Скрежет… Совы…
От места, где стояла ты
Шли лисьей строчкою следы…
… Тебя несу, накрывши шубой…
Домой… Какие шутки!..
Я понимаю: что-то было…
Ты шепчешь:
- Где же был, ты… Милый!..
Валетом пали на кровать…
И… спать!..
Проснулся…Нет  тебя!.. Скрип двери…
Бегу во двор… Смотрю… Не верю!..
Не может быть!.. Какие шутки!..
Идёшь от леса… в лисьей!.. шубке!..
Подходишь…  И!.. Глаза в глаза!..
В упор!.. Не женщина!.. Лиса!..
Тебе даю мои ладони!..
Но ты… в ладонях моих… тонешь!..
Я понимаю: Игры Беса!..
Даждь-богу отдана в невесты
На День его омоложения!...
Теперь его ты женщина!..
…Как будто кто ударил плетью!..
Разнагишавшись, спим валетом!..
И снится мне, как утром ранним
В овраге лис… лису… тиранит…
И день воруя до зари,
Чтоб вновь охотников озлить,
Бес делом первым,
Лисе к норе подбросил перья,
Несушку, утащив в деревне...
…Грустим… Любя, мы числим с Зарой
Все дни потерянного Завтра,
И пропустив их, с дикой болью
Смываем ночью грех…  любовью…
Переживаем?.. Очень!..
Но… задохнувшись… молча…
...Я не сберёг её от сглаза...
Заря!.. Набросив лисью шубку... сразу
Уходит Зара...
- Бес!.. Зараза!..
Следы по плахам кровью смазал…
...Звенит противно телефон!..
Неужто... сон!?..



Шевеленье зги…

Изба нахмурилась… И брови
Стропилами к подпяткам крыши
Сошлись… Углами балки вышли,
Ломая линию ноздрей… И вроде
Глаз в чердачных окнах блеснул напряг,
Прикрытых век в морщинах ската,
И шамкал под венцами смятый
Щербатым ртом валунный ряд,
Сползал в  оврага злобный склон
Промоинами дряблой шеи
Перестоявшей век избы… И щели
Мхом  в начёс на слом
Куделью лезли из ноздрей… 
И в жуткой пелене тумана
В разлом двери качнулась пьяно
Избы оживших  страхов бредь,
Поверья древних, сказки нетей…
Душа невестки в плахи сгиб
На крыльях сквозняка шагнула,
И в белом саване бесшумно
Ушла сквозь шевеленье зги…



Жаль!.. Не поверил ворожее…

С берёзы падала слеза
На клочья белого поплина…
Он от стыда закрыл глаза…
Кто знал, что девушка невинна…
Бег… С кинокамерой погоня…
Разбитый дом… Прижалась голой
В углу… Ждала, когда уйду…
Зачем за мной пошла  на пруд?..
Купальня… Оба неглиже…
Друзья-киношники…
Уже
Неделей позже, в кураже…
Вдруг испугавшись пляски мима,
Забилось в спазмах пианино…
И платье белого поплина
Осталось в поле, на меже,
На зубьях проволок колючих…
Я плакал… Становилось лучше...
Жаль!.. Не поверил ворожее,
Раскладу карт…
- Ну, что ты, Женя?..
Мне приказала вдруг разуться…
Цеплялись в щиколотках бутсы…
Стопу задрала… И на бровь
Закапала… из пятки… кровь…



Укуса кровяная сладость

Встать в грань окна и темноты…
Но в темноте меня ждёшь ты…
Зажжёшь камин… Войду без стука
И ноги протяну к огню…
До муки,
До чувства лёгкого ожога…
Ладони тянешь…
Ради Бога!..
Я знаю, ты ведь не подсуден,
Что нет согласья в наших судьбах…
И ты в супружеской кровати
Лежишь не на…  С согласья брата
Она с тобой остаться рада…
А ты… ворожишь многократно,
Спрос с карт…
С меня сползаешь тихо,
Оставив там… в глубинах… лихо…
И спазмы стоп не в унисон
Дрожат… Расхристанный, босой,
Ты выбегаешь в мокрый сад…
Дождём пропитана листва.
А на губах в слюне густа
Укуса кровяная сладость…
…Зубами ранить ты успел
Мизинец… на моей… стопе.
И крови сплюнутую строчку
Нам ведьма… превращает… в дочку…



Мне кто-то влил в чай медуницу…   

Дед всыпал стёклышки и крутит, крутит...
Цветное Царство... Как там люди?..
Как ночь, так старшая сестра
Тайком уходит в зеркала...
Мне кто-то снится и тревожит...
Взять зеркала!.. Ты... кто там... тоже!..
Я здесь, в лесу… А ты?.. Чуть позже
Пришел?.. Закапал дождик?..
Ну, что?.. Мы входим в Зазеркалье?..
Ты обнимаешь меня сзади?..
Я это видела в кино…
Лес пахнет липой и сосной…
У нас совсем другие лица,
Чем в зеркалах… Но ты мне снился…
Ласкаешь сладко!.. Только больно!..
Не делай больше так!.. Довольно!..
Что?.. Твоё зеркало мутнеет?..
Да и в моём!.. как будто!.. тени!..
Прощай!..
Град!.. Мне ударил он в стекло!..
Разбил!.. В осколках след ноги босой…
Ну, точно!.. Был такой у дома
В тот день, когда ты снился  мне,
Скользнувшим в зеркало,
И в белых яблоках шли кони серые,
Мне кто-то влил в чай медуницу…
Ты снился мне!.. Конечно, снился!..
Я повернусь!.. Ты снова сзади!..
Ну, да!.. Ты тот… из Зазеркалья!..
Прости!.. На стёклах крови капли…
И ветер почему-то замер…
Я снова чувствую:
Ты… сзади…
...Осколки клею,  замирая -
К тебе… уйду я… в Зазеркалье
По травам росным, тропою в росах…
Кентавар… Под грозы… Насытил!.. Досыта!..
…Звенят… копытца!..
Пацан…  родится...



И закашлял Чур старой астмою   

Листва красная… Да не к радости…
Астры белые выбил град…
И закашлял Чур старой астмою,
И листок в крови с губ упал на плат...
Ветр копну сорвал, закрутил в кулак,
По селу тащил, вымел улицу,
Ливень с чёрных туч, оголтел и нагл,
Злобным Лешаем с Ведьмой крутится…
Из далёких мест, из сухих болот
По стерне бежит дым пожарища…
Нехороший год… Загрустил народ…
Дев в закланье прут, чтоб разжалобить
Древних идолов… Только жадные
Нынче Идолы…  Дев им надобно,
Чтоб на выданье… Чтобы нежностью
Год весь тешиться… В створ подземных рек
Вечно вешние таял воды снег…
Белоснежную
Леший стлал постель в вечер Идолам,
Деревянными сохнут выями,
Топором с долотом Чур их выдолбил…
Бабам нет терпежу, чурки чурками…
…Парни в пузо жреца тычут вилами,
Чтоб вернул он отцам дев на выданье,
Что как сваха в ночь дочку лапала,
Да в ладошку кровь чтоб не капала…



Шеи, панове,  покусаны               
 
Пела жалейка и плакала…
Пальчики клавиши лаковые
Трогали нежно и ласково…
Где-то протяжно и басово
В дальней деревне не сразу ей,
Но откликались на праздники
Женщины вдовые разные…
Если б всё просто!.. Но ладно бы -
Бабы… у мёртвых… украдены…
Ксендз отпустил грех и радовал…
Пела жалейка и плакала…
Баб в стог манили урядники.
И выбирали, кем пана … обрадовать…
Пела жалейка и плакала…
Девки под паном все ладные…
Но после ночи все грустные…
Шеи, панове,  покусаны…


 
Который год, как заколдован,  затон    

Лежала девой пышногрудой
На зеленях речной воды…
Икра сазанья билась в губы,
И стопы гладили сомы…
А рыбаки, с ночи в отрубе,
Припомнили:  её за выю
Толпа парней вела в ковыль,
Поддатой выудив из клуба,
Чтоб  выбрала, кто первый  люб ей!..
В воде качалась, как живая…
К ней, кто моложе, ближе жались…
Босые груди,  осмелев,
Ловили чувственно в ладошки…
Им было в невидаль…  что можно…
Ни кто не верил, что мертва…
Но кровь… засохла… в кромке… рта…
А бригадир с желаньем зело
Поднял податливое тело,
Унёс... Не ведомо, что  делал…
Но, говорят, она ночами 
Приходит навкой… Не случайно
Он скоро сам… утоп… в затоне…
Прислушаться…
Под утро стонет,
Сливаясь в перекат  вода…
Парней… кружила всласть… всегда,
Боялись не доплыть… до брода!..
Бугра все помнили… За ней
До страшной ночи много дней
Охотился… Тогда… у клуба
Как закусила его губы,
А он дружков учил, как ловко
Ладонью раскрывать ей лоно…
Фортовый был… Хоть молодой…
…В ту ночь не с нею был одной…
Пока он лакомил подружку,
Пустил парней в неё по дружбе!
Она ему кричала:
- Больно!..
Она грозила:
- Утоплюсь!..
Не верил… Посмеялся:
- Пусть!..
Но цыкнул на парней:
- Довольно!..
Как вёл в затон тропой по логу,
Босые заплетались ноги,
Кровавый оставляя след…
Её оставил там… Дал плед,
Чтоб завернулась на ветру…
Звала… Он ей сказал:
- Не тут!..
Да и вообще, не интересно,
В тебе нетронутым… нет места!..
А, впрочем, вымойся в затоне…
И жди!..  Приду!.. Коль не утонешь!..
… А ночью ветер вздыбил Дон!..
И захлестнул водой затон!.. 
Она с волной боролась долго!..
… Который год, как заколдован,
Затон… И с лодки видно, как она
С ним вместе плавает… у дна…
 


Меня в рыбачью ловит сеть!   

Трепала буря лес как тряпку!..
Дубы пружинили и крякали,
Берёзы пали на колени
И ныли щепы ломких елей!..
Стегали ивы по ручью
Косицами слезливых веток!..
Ещё порыв!.. Ещё чуть-чуть!..
И нет ручья!.. И леса… нету!..
Я вжался в камни!..  Я… молчу!...
В просвет по синему лучу
Спускается проклятье Божье…
Кричу:
- Владыка!.. Сколько можно?!..
Он слышит… Я к нему лечу!..
Я Люцифер… Я молод, смел!
Бог шлёт с горы за дерзость сель!
Бьёт градом туча по плечу!..
Ломает крылья!.. С неба!.. В штопор!..
Я слышу Чура гневный ропот.
Меня в рыбачью ловит сеть!..
Чу!.. Молнии вспахали след
Вселенской дерзости и вздора…
Я согбен, я пугаю взоры…
Сочится кровь с отбитых пяток,
И ноют раны на лопатках
От вырванных мятежных  крыльев…
…Пассат дул… Перышки парили,
Их превращала в облака
Творца уставшая рука…



Следы… дев нерожавших          

Бодались в драках по окраинам,
И глохла в криках тишина…
Взлетали души неприкаянных...
Их ловит Дьявола мошна
Рукой блуждающего облака…
А ниже птичкой  сред ветвей
Примёрзла нота «Си» из колокола
В ночь казни… Лес росой потел,
Комолая корова с боталом
Блуждала в липкой темноте,
И, сняв скафандры, Марса около,
Летели головы без тел…
Бродил кошмар на волчьих лапах,
Следы… дев нерожавших… лапал,
Найдя, слал с ведьмой на лопате
В печь сна, где холостые братья
В волшебной неге сновидений,
Преодолев девиц борения,
Вдували в них живые градины
И кровью на простынках радовали…



И в лёд… вмерзали… пальцы 

Заброшенный сарай… Ничей
Рояль… Бежать!.. И, зацепившись шалью,
Остаться голой…  Насыпь… Страх ночей!..
Через пути, где клавиши, ложатся в шпалы…
Мосток… И новый круг...
За ним ручей… Из рук
Извиться… Но ему не даться…
…Шёл снег… И в лёд… вмерзали… пальцы…



Тарантул…  дрогнул!   

Бордель, провинциальный град...
Вздохнул Бог:
- Что-то делать надоть!..
Прислал Архангела... Тот сладил,
Карал жестокою рукой!..
...Тарантул женщину нагой
Увидел в красоте порока...
Не удержался... Дрогнул!..
Её он выхватил из Ада
Тел в закипающей смоле…
В горячей выкупал золе,
Очистившей, вернувшей сладость
Её порочной красоты…
Скатились в райские кусты
Клубком болезных вожделений…
Паучьей хваткой впился в женщину,
В миг транса обликом тарантул
Он инкарнировал в мужчину,
Но в кокон завернув, он с бранью
Как муху… укусил за ухом…
И сладкую вкушая муку,
Уже собрался выпить кровь!..
Он не владел мужской игрой!..
Но новый пробудив инстинкт,
Он вдруг отчаянно постиг
Неведомых желаний страсть!..
Не целясь, он сумел попасть
В её греховное окно!..
Его неутомимый гном
Совсем другим занялся делом…
Она кричала!.. Билось тело
В его паучьей паутине!..
На коже паука патина
Струилась жилками любви!..
Тарантул брызнул!.. и… погиб!..
Тихонько отползала женщина,
Кипел внутри  паучий яд,
Невыносимо было жжение!..
И Раем… ей казался… Ад!..
Взмолилась, постигая ужас!..
Бог сжалился…
****ь превратил… в лягушку…
…Шёл август нестерпимо душный…
И начал суховеем дуть,
Лягушек загоняя в пруд…



Но зло кричала Сарыч-птица…

Она шпане досталась девой…
Под первым сразу поседели
Две прядки справа у виска…
А уходила из леска
Седою женщиной, как лунь…
С тех пор прошло немало лун,
Суровых зим и пробуждений
Её пугавших обнажений
Полей, терявших саван снега,
И прижимавших небом  серым
Совсем не  радостные вёсны…
Она в тот лес ходила босой,
Ждала парней, ложилась в росы,
Они в неё как заронили
Неназванное ими имя
Того, кто должен был родиться...
Но зло кричала Сарыч-птица,
Что не случится... Не!.. Случится!..
И замирая в страхе сонном
Как бы надломленной сосёнкой
Искала с кофты поясок…
Нашла берёзу, капал сок
С когда-то нанесённой раны…
Подставила стакан, по граням
Сбегали капли по одной,
Сначала покрывали дно,
К губам ползла тихонько влага…
Они с берёзой обе плакали…
Потом обнялись… И вросла
В берёзу женщина-сосна…



Горел костер… Рябина рдела   

В лесу увидеть и понять своей судьбы момент урочный…
Упасть в сторожке на кровать… Завыть белухой… И до ночи
Ему придумать оправдание… И позвонить в Воронеж маме…
Признаться, что она права… Что это не любовь… Игра…
Лесной бродяжки с Берендеем… Ему не зря не нужно денег…
И рубище не просто так… Он души чистые с листа
Читает с мастерством маэстро… Ему восторги юных лестны…
…Плыл в небе месяц-пилигрим…  И сажа костровища – грим…
По лесу бегал диким зверем?.. Рычал, что сам себе не верит!..
Он даже смерть себе придумал… Он проводил тебя до Тулы?..
Когда вернулась, лес горел?..  Опять вернулась… В сентябре…
Лесной сторожки пепелище… Тебя спросили: - Что ты ищешь?..
И удивились: - Берендея?.. Ты что, девица, в сказки веришь?..
…Прошло пять лет… Пришла опять…  И время повернулось вспять…
Поднялись юные деревья… На месте схрона Берендея
Копёшка сена… Паренёк…  С ним рядом села на пенёк…
Закапал дождик… Летний,  тёплый… Случайно их коснулись стопы…
По телу пробежала дрожь… Был он не он… Но так похож…
Штаны, рубашки… липли к телу… Плащ натянули… вроде тента…
Разделись… Как ополоумели… Глаза… Увы!.. светились умные…
Не знали, что так можно… молча… В траве лежали между кочек…
На ночь ушла к нему в шалаш… Но он не прикоснулся даже…
…Когда проснулась, он исчез…  За ночь как возродился лес!..
Горел костер… Рябина рдела… Приняв личину Берендея,
В медвежьей шкуре спал под древом лицо прикрывший незнакомец…
Волнушки по поляне кольцами… Над нею в облаке  оконце …
То свет, то сумерки… Гроза заполнила все сутки…
В просвет…ушла по речке… Небо… суриком…
Незабудки к рукам тянулись в чистом поле…
Порезалась осокой… Больно!..  Опять гроза…  Лил сутки ливень…
Ручьи пожарище залили… И странно, где копёшка рдела,
Лицо светилось Берендея из радуги… Опять уснула… К ней, радуясь,
Прилёг принёсший сена паренёк, опять навес  поставив впрок…
Был вечер чуток и раним… Плыл в небе месяц-пилигрим…
Кукушка им считала дни…
Казалась странной ей затея – любиться с сыном Берендея…



Баба и берёза, корявые и обе босые   

К кривой берёзе как к подружке,
На сушу  выползла лягушка…
Прямь в лапы куче сорванцов…
В дом с заколоченным крыльцом
Её втащили…Что, разденут?..
Не так!.. Не обнажая тело,
Лицо прикрыв берёзы берестой,
Не мацав грудь, не сняв трусов,
Нашкодили, подвергли сраму…
Вглядевшись, испугались сами…
Кровоточили бородавки,
По пьяни… поимели… навку?!..
…Кнутами стервецов  надрать бы!
Лягушку…  превратили… в бабу
Людской налив по уши спермой!..
Как в чародейство здесь не верить?..
Кривой берёзы обнимали плети
Стан женщины, из шкуры… не раздетой
Ни мальчиком, ни парнем, не мужчиной…
Гнобила жизнь их некрасивых –
Берёзу с  бабой в роще синей…
Под лесника ползла бессильно,
Не видел тела и не знал лица,
Молчал, без красного словца,
Ей поднимал на плечи юбку,
Прорвав трусы,
Он в шею  погружал усы,
И методично, как в работу,
В неё входил… Всё по субботам,
Ослепши с кружки первача,
А разглядел – как вырваться не чаял!..
…А молодой себя царицей мнила,
Рвала в журналах  дев на снимках,
Скрипели в старом доме рамы…
Поспит, проснулась… Но упрямо
Шли годы… Был он… Между прочим,
Погладил лапки, снял носочки…
Но что-то… было в нём… сорочье!..
И не далась!.. Теперь хотела,
Чтоб целовал, мял зелень тела!..
Не уж то так оно коряво?..
Берёзу вспомнила… Оравой
Мальчишки мучили подружек…
Но не её… Была не нужной…
Из под берёзы скользкий ужик
Обнюхал лоно и уполз…
Сама пошла к парнишке… Бос,
Глаза закрыл он,  крикнул:
 - Нишкни!
Но всё же уж в неё вполз ниже…
…Берёза грустая  натужно
Пустила в дружбу… С нею тужат…
Роднит закрученное тело…
Берёзе горько… То и дело
В неё втыкали топоры… Но не рубили
Лесорубы… И отворачивались пилы…
Других раздели  пилорамы
На доски, на вагонку с  гранью…
Их гладили рубанки,  шкурки…
А к ней то школьники, то урки
Водили девочек и женщин…
Что находили в обнажении?..
Любя, меняли положение,
То грудь ласкали, то пупок,
Теряли от восторга слог,
Погладив пухленькую попку
И лоно целовали робко…
…Кривилась в зависти берёза,
Вдвоём с подружкой лили слёзы,
Кричали Чуру:
- Изнасилуй!..
Но отворачивался сивый…
Весенние гремели грозы,
Из желобка в коре берёзы
Горчили сцеженные соки,
В рот капая старевшей женщине,
Чур проклинал их обольщение...
И бруньки падали до срока,
А береста чернела  роком,
И завистью топорщились бочки,
И злобные цепляли плат сучки!..
…Стояли баба и берёза,
Корявые… и обе босые,
А  стопы пальцами кореньев
Мальчишек мучили падениями…
Цеплялись пяточки босые
За плети корешков косые…
Подружки стан, мужчиной не раздетый,
Кривой берёзы обнимали плети…



Двурогий ему опять щекочет ноги! 

В лесу людей, теряя Бога,
Мальчишкой потерять дорогу
Средь множества манящих рук…
И свой последний сделав круг,
И веру изменив, рыдать,
Домой вернуться… Смирно, робко
Брести по Питеру с похлёбкой,
В деревне ждать -  подоит мать…
Узнать Рогатого в корове!..
Бежать, петлять, насупив брови,
За избы, риги, огороды…
До речки… Там сорваться в прорубь…
Ползти по льду… Увидеть  Овна -
Сиял созвездием он на
Пути в Туманность Андромеды…
Услышать в звонах звуки меди,
Бегущих колокольцев знак...
Скользнуть в сугроб… Согреться… В снах
Опять мальцом терять дорогу,
Смеяться… чувствуя… двурогий
Ему опять щекочет ноги!..
Всем телом испытать блаженство
В чертогах Королевы Снежной!..
Морозное познать тепло,
Рукой тянуться из оврага,
И слышать в гимне Смерти  радость
От единения с природой!..
…Закрыл глаза ему Он… рогом...
Весной оттаяла рука…
Он спит ещё в снегу пока…



Начнём сначала. Стань юношей. И жди венчания 

Я слышу шёпот двух стрекоз…
Смеётся Чур:
- Так в чём вопрос?..
Ты хочешь полетать с подружкой?..
Чуть погоди!.. Разденьтесь... тут же!
Готовьтесь!.. Только через год
Возможен чуда оборот…
А так, летайте, сколько сможете…
От воробьёв спаси вас, Боже,
Совокупляться на лету!..
Увидит! Сразу!.. Тут как тут!..
Вкуснее нет влюблённых пар!..
Ну, что?..  Pardon!..  Au revoir!..
Я помогу… Начнём сначала…
Стань юношей… И жди венчания…
Я:
На дне реки мы дремлем в жиже…
… Весна… Ползём на солнце… Живы…
Миг инкарнации... Мальчишка...
Я в нём... Крылатый он... и рыжий...
Не понимая, кто там выше,
Пацан с утра на поле вышел…
Он ждал, когда сквозь тучи солнце
Проглянет… Бросил ей в оконце
В посадке собранный букетик…
Промокшие снял с ног он кеды…
Прилёг на высохшую травку…
Она пришла… Лежали, радовались…
Ещё год-два им вместе можно
Поймать жеребчика, стреножить…
С ним вместе ускакать в ночное…
Потом любиться… Нежно… Очень… 
На самом краешке воды…
Реинкарнация… Дно… Стынь...
Она:
…Я выползаю… Тонкая и нежная…
Раскрыла крылышки…
А ты… большой и бежевый
Поймал… Я не взлетела… Прежде чем…
Откроется мне поле одуванчиков,
Ты, мой мотыль… Ты… лучезарным мальчиком
Меня роняешь в лепестки,
Снимаешь с ног моих носки,
И школьный разорив гербарий,
Со мною засыпаешь парой,
Нанизанной на две иглы…
Как Гамлет шепчешь:
- Быть?.. Не быть?..
… Я просыпаюсь… А в оконце
Твоё мне имя… шепчет… солнце,
И обжигает наши пятки,
Как шли,  цветочным мёдом пахнут…
Гроза нас накрывает босых,
Мы… превращаемся… в стрекозы...
На дне реки мы дремлем в жиже…
… Весна… Ползём на солнце… Живы…



В сети паучьей навесу…
 
Не дать кагор на причащение!..
Поп отшатнулся!.. Превращение?..
А ведь была когда-то женщиной,
Ночною бабочкой!.. Вдруг – мышь!..
Пускай летучая!..
- Шалишь!.. -
Сказали мачо ей с панели…
Зачем ходила в лес неделю!..
Молилась Идолам?.. От храма
Отлучена… Будь мышью, дама…
Язычество… что языкастость!..
На Свете том… тебе… воздастся!..
… Шла ночь… В хорах монашки пели…
Под куполом она висела…
А пауки пониже сети
Плели… Ей было страшно и обидно!..
На паперти послушник Тима
Глазел в открытое окно…
К нему слететь хотела… Но!..
Шуршанье крыл его спугнуло…
Не знала, что о ней подумал…
Но кожу крыл покрыли перья…
Летяга – ангел?.. Знаком веры
Слетела молния с небес!..
Совокупив, в полёте Бес
Утяжелил её оргазмом!..
Потом на крыше храма… дважды!..
Взлетела, пробуя парить!..
Но перья, что не говори,
Её не вынесли порока!..
Она сорвалась с крыши! Боком
Упала!.. Трепетали крылья!..
Открыла рот, дыша по-рыбьи…
Раскрылось небо!.. Хлынул ливень,
Водой… с грязюкою густой…
Её вдруг смыла… в водосток…
И где-то вымыла в лесу,
В сети паучьей навесу…