Мир

В этом мире живом, но местами погибшем,
Мы живем, как живые, но только на миг.
Наши судьбы - игра. Наши судьи - судимы.
Мы играем свой легкий/тяжелый мотив.

Мы живые - мы дышим. Словно воздух сжигает.
Наши легкие, мысли, мечты и мотив.
Мы живые - мы слышим, лишь себя. Погибаем.
Нас не будет на свете, если верим другим.

Нас хватают, роняют, как игрушки пустые,
Нас изводят тоской, голоданием дня.
Нам внушают бесчестие, мысли гнилые.
Не дают нам свободы живого глотка.

Нам внушают - мы масса, мы работаем ищем,
Мы желаем, мечтаем, но спустя всего миг...
Нам уже неохота и мысли пропали.
В голове уже новый -Нам не нужный мотив.

Да, мы вроде свободны, но так ли все это?
То ли власти сейчас говорят? Если то,
Почему же так много людей голодают,
Почему жизни многих - как немое кино.

Нет бюджета? Налоги? Бензин? Или нефть?
Что же Вам не хватает? Может Вам нужен хлеб?
Ну нет хлеба, вы пейте побольше воды,
Мы вон санкции вводим! И живем без икры!

Но страшней не налоги и не взятки, что гладки.
Страшно то, что для многих уважение как грех.
Мы забыли что люди, и не важно какие
Жить хотят и имеют права на весь век.

Мы забыли про слово забота, что нежно.
Мы забили про слово любить или быть.
Мы забыли про истину: жизнь человека,
Невозможно продать. Невозможно купить.

Время ценно? Бесценно, спустя жизнь понимаем.
Но когда же нам жить?
Вот хороший вопрос... Если нас со всей силы в кабалу загоняют,
Если давят, сжимают, то другой уж вопрос...

Как же выжить? Возможно? Конечно же да!
Если верить себе, если верить в себя!
Если слушать любимых, если слушать родных...
Нам почувствовать нужно, что мы любим других.

Без любви, настоящей, не той, "что с утра,
Или вечером можно, хотя нет, ведь дела..."
А без той, что наполнить может  мир дополна.
Мы не сможем прожить счастливо ни дня...

Да и стоит ли жить без уюта, тепла?
Надо все наполнять чувством счастья. Судьба!
Не судьба, люди сами творят, что хотят.
А сейчас пожинают плоды, что тогда,

Посевали нещадно, живя просто так...
Мы сами творцы, и имеем свой идеал,
Мы живем по нему, записал уж кто как
Но едино все то, что "праотец" завещал.