Сказочная повесть

Дальнозоркий любитель человеческих радостей Ганс, пас гусей... целуя черные кофейные ноги чернильниц- так рождена индульгенция, как корица приправ. Она для табакерок, и в жестяную банку белой пенкой со свежей мятой- танцовщицей белой"  Земля  нефтью обмыта. Два глаза- фары и на борту нефть. Без примесей возьмет сито, свяжет единое в одно, и черное улетит в дыру...кто-либо бы добровольно на себя бы состояние такое смог сложить в инициалы  Христа,когда его не знали, чтоб пронести венец терновый за него. Один Юпитер знает, где мудрец говорил с женщиной молодой.И в его босоногих песках заправляю вместо...снов салатовое поле- Желтой горчицей- горячницей стучу металлического дровосека; и дальше по этому плану трех поросят в своей пока духовке прячу от голодного волка,иголкой на вертели в ряд всех в "сказочный лес". Там смерть, их воскресит для другого, что станет в желтом убранстве из кленового книжного шкафа стаять томиком Даля. Живая Шляпа прыгает....стриптиз алфавита....он скидывал- так много теряя из виду, чернила редели без образных чуд и видений - приближая историй и ветхих путей падение.Объединения ниток ЖД "Транссибирская магистраль И СТУК-СТУК. ГРОЗОВОЙ ПУТЬ ВЫЖМИ ВСЕ ТЕМНОЕ...СТЕКЛО...из "Жигули",где завиток на темени молодой женщины- Советской России. Женщина и гули...отдельная тема мужчин и медовые туши на долго ценилась - пора их растить в ведре. А вот еще отец готовит к войне отрока и хочет защитить его кости от раны...он ищет самого наглого праведника, снимает с этого черного Яка шкуру и сына в него одевает. И она одевает на голову каракулевой головной и  медный спас хочет нами вымыть лицо трубочиста. Своим слогом до последней крошки в черном плаще и белой рубашке и мои медные, его копченые дымом слились на кровати...Томик зеленый на подушке завитки русалки, ну та, что, на  дубу, среди леса сосны, прибрала косу. Распишитесь, позвольте мне вашу руку, треугольник с военным письмом.Три ноги говорят было у Пушки - на разворотило дупло. А филин почему такой седой, наверно слышит вьюгу...как коршун на плече почтальон ждет часа с черной-белой кожи плеча...чтобы остановить...повесткой...раненому на дуэли....пусть лежит спокойно,врач тоже стелет свой стол сукном зеленым; и солдата она без ноги принимает, и в бриллиантах слез "колечным" укроет столбики бессердечной машиной бумаги. Я как новый тоже леплю свою историю...На экране....она видит пепел, что тлеет в камине....суженого комнатой детской, в которой две  ноги поделил на одну  оловянную... и может, закроет последнее небо над тобой великан. Мой мама... чем ближе к земле, тем дальше от окна...дверь в память школьников, который откроет форточку пошире; там дует метель...И его несет... с продолжением ему прыгнуть от лени.  Нас Рать....Как бесконечное море на 40 день конец считать вас с морем перестанем...ты будешь вровень с землей. Земля принимает тяжелое тело, что когда-то  мотыльком летело на огонь свечи твоей теплицы, а впрочем - нет.... Позволь закрыть окно и слушать строчки набивные и плевала снимая, ей принимать округлое зерно бороздой. И хвост под Пятеркой твой красный, в тетради заменен на пять зеленую. Где разводящий зубы, ТАм Пушкин не на раз не разомкнул губы, но в сердце моем как его желтые с подписями надушенные платки, которые он барышням дарил- они бросали их в последний путь, провожая совсем в другую ТУУУУ. И только бедная крестьянка его рану кусочком льна пытается закрыть, пока Черномор сына последнего из дна дожидался....найдина за последнего держалась за копье и на волшебном дубу с графитом "синяя паста" найдина будет подана к дубовому столу господ, взмахом бравых кольчуг....вот эта боль...потеря из потерь...где тот последний среди первых оказался с тупым кольцом чеки. БУххх Бахх...Без ухий, уж лучше Бах, что играет в колонках ушах, когда переспел на солнце, бриз моложавит воздух потерянных чресел. Моим воспаленным словам друг на друга квартирой ложится хочется, и расставлять по 40 томам. Остановитесь... я захлебнусь от Пушкинских бравых кольчуг,а у него, в дубавах зеленых, искал "Нандину" на суку Ихтиандр. Другого Александра- Белого..искусственный мир для того, чтобы дышать...одел в подругу - кудрявая копченая рыба...красная с медной стали, опять... Дзинь...После черной бури на посылках коптит старик щенячую троху. И рыбу жиром этим наполняет. И прячет белое кольцо волшебной парчи на его единственной ноге, с которой он снимает подвеску и кидает ее в печь - пусть горит змеиная шкурка...белая вуаль для совсем неженатых людей...и незамужних ног....Твоя жена с тремя ножками прорывает, шумит и гремит...так что земля из- под ног...для больной души рояль...ночь русской сказки.
 И с цепью волшебной кота-Баюна на шею деток своими песнями развлекать где-то.. Ну бык вспахал готовя землю и ее час настал. Побольше прозы для ядра, то что внутри. Буду кидать все...восходы...ДУЛО зеленое, кромсающее плоть белую. Что же я делаю. Ворон ему сердце и глаза Одина. Два брата духовных- Кирилл и Мефодий,не жалея себя не давали спать...Великану с одним глазом, который мог балерин воскрешать и с царским Николаевским знаменем у героя лишь око просил Один. Но знамя! у лошади два глаза, нам три пешая...а с морей...нет не семь, ты помнишь 40. 40 дней, 41 не справляют. Она меняет города, та, что из деревни рода и приручила жало языка в углу тихо. И лошадь,смотря в три стороны, и в четвертой шипящий опасный уголь...глаза- змея, которой жених растопит Колья  и подписавшись в поле кровью, успокоится Глеб....Вороны, красные внутри... мы с тобой одной крови...пей же мой сок и яд разнеси по опушке Пушкинской. Метель теплее наряжать окном спешит...слога считать в метель и находить следы, и правильным путем овец вести. . Тележное колесо будет работать в машине с водою и делать муку для хлебов, а лошадь нет, когда змея в удилы встанет и Юлия на битву повезет. На белой колеснице с желтыми крылами. Баснями накормит лисица ворон, и будет сыром сыта сдобная ее голова...Словестное хачапури,с начинкой- ворон стучит мою головную чашечку. Чаша эти - дно ведра на голове седого волчары, шишки что достались от баб, равное в весе... Три звезды...три светлых повести, которые волхвы читали,то, что на шкуре неба рыбной костью написали и затянув потуже в барабан; играют за семи морями  и мне подношения воинственной не оконченной бесконечной словестной цепи на замок, чтоб колдунами доставая до известного обхватывать дубы и своих "Нандин" зеленых ученым котам на корм себе завлекая чешуйки бриллиантовые в обручальную на зеленом сукне в дубовой оправе в бочку царь заковал жену и сыночка и медным проводом бочку скрутил и в море утопил...И тешился и волнами трезвона- две черных трубки медью связаны. Это "Сказочный лес"не звонит....Для него у меня завалялось зеленое сукно на лугу и медяк....на дуб резной...пила жжужит "Дружба",вот половина моего задатка в общую миску: "Поговорим" .Молчит, который говорит :"Все дома!" Пушкина в школьную историю уберу...Листаю справочник аэроплана...в воздухе...неоновые крылья...волшебство творческого акта воображения в космосе стен пишут сказки и учат смелости...Представляешь заземление? Земля над головой деревянными досками стучит....Кому здесь это слышно!Привыкнешь и совсем не страшно, что только мне одной слышится...Бряк...