День Иоакима

Жаркое марево, гарь и дым,
Кричали  тельцы и овны.
Перед левитом как посох худым, 
Бились людские волны.
Сотни, идущих во храма двор
С избранной жертвой мирной,
Сотни, готовых отдать на костер,
лучших животных жирных.
Он подошел, протянул голубей
В руки левиту седому, -
Немолодой уже иудей -
отрасль Давидова дому.
Строго левит глядит в ответ,
К слову слагая слово
«Что ты пришел? - Говорю тебе «нет»
И повторю это снова.
На тебе есть грех
Ты пред Богом – плох,
Оттого не дает тебе чадо», -
говорит левит, а с ним и Бог, - 
Уходи, твоей  жертвы не надо!»
«Значит, что, идти? – и ладонь раскрыл, -
Значит что – и Господь отринул?»
И взметнулся восторг голубиных крыл,
А народ зашептался, приговорил
И вперед в оживлении хлынул.
Жарким маревом воздух тяжелый плыл.
«От бездетных – дары нежеланны…»
Ты меня отринул, но дай же сил,
Чтобы мне не расстроить Анны».
И ссутулил плечи. Совсем ослаб,
Зашептал – «Не оставь меня, Боже,
Пред Тобою, наверное, был я не прав
Но от юности я соблюдал Твой устав
И Ты мне был жизни дороже».
И побрел по пустыне, молитву творя.
Из-под серого камня седого
Только ящерка с пятнышком в цвет янтаря
Провожала глазами, себя затая,
Иакима, праотца Христова.