Преклонил колени и саблю о них сломал

Я в волчовке, бритая голова,
Красным рубином в ухе серьга.
Конь под стать – горит огнем.
Я выбросил за ненадобностью попону,
Швырнул прочь седло и стремена.
Мы несемся на встречу рассвету.
Он и я – наш маршрут на двоих.

Развалилась земля – пропасть не обойти,
Но мой конь распахнул крылья – он как пегас,
Через пропасть перемахнул, не мотнув гривой.
Под копыта легла пустыня, конь ногами увяз.
Я встал и коня на себе понёс,
Он же меня – через пропасть носил?

Ветром полыхнула трава степи.
Я опять сверху, прижимаясь пятками к теплым бокам
Несусь, срывая ковыль на скаку, по дороге.
Шашку выхватил, трава вжик-да-вжик – взлетает на острие,
И кинулась ромашка под копыта коня.
Срубил и её.
Спустился, сквозь пальцы лепестки её перебрал,
Подобные солнцу.
В сердце поселилась тоска.

Я поднялся выше самой высокой горы,
Преклонил колени и саблю о них сломал.
Положил лепестки возле сердца, осколки сабли
Закинул в расщелину на дно хрустального озера.
Пусть покоятся с миром...
Цветок у сердца для меня важнее. Прижал.

Легкий взмах рук и я опять на коне,
В волчовке, бритая голова,
Красным рубином  сверкает в ухе серьга,
Конь несется, куда глаза глядят...
Только я правлю огненным этим конем…
И душой, что свила гнездо в моём сердце...

        Теперь это и твоя судьба...
                Если расцвели лепестки цветка срубленного
                ВоВое твоего сердца...