Карловы Вары

Не последние  люди в министерстве культуры,  Господин Бобкин  Геннадий Андреевич  и господин Добкин Андрей Геннадьевич соответственно, сидели на лазурном  пляже,такого прекрасного места как Гоа.

Господин Добкин  спрятавшись в тени большого зонта вместе с шезлонгом и положив на свой круглый живот миску с арахисом,  потягивал из запотевшего бокала  бархатное пиво. Сквозь черные,  непроницаемые стёкла  очков,  он тайком наблюдал за полуголыми немками. Играющими надувным мячом неподалёку. Рядом,  на соседнем лежаке, на самом его краю,   сгорбившись  и сцепив пальцы рук,  сидел господин Бобкин. Губы его нервно шевелились.

Карв.. калв… чёрт! Варлв…чёрт!

Геннадий Андреевич, ну  сколько можно? Давайте отдыхать, мы же на работе?
 
Господин Добкин  с жалостью посмотрел на Геннадия Андреевича.

У меня получится, у меня получится…

Упрямо огрызался тот.

Кавыры… чёрт! Колворы…чёрт!

Карловы Вары!  Геннадий Андреевич, это так просто!

Добкин  засмеялся  и затараторил скороговоркой.

Карловы Вары- Карловы Вары- Карловы Вары-Карловы Вары! 

Вот Геннадий Андреевич, никаких сложностей.

Прекратите! Я сказал,  прекратите! Грешно смеяться над проблемами других!

Бобкин  почти перешёл на крик  и на него начали обращать внимание.  Одна немка отвлеклась  и пропустила  мяч. Он отскочив от её загорелых пальцев и  упал рядом с лежаком Добкина.

Немка  побежала.  Большая  и красивая  грудь её,  вторила этим  движениям.

Господина Добкина  окотило мощной  волной экзальтации, он наслаждался.

Еntschuldigen Sie. Кann ich meinen Ball abholen?

Спросила его немка.

Оооо, да…

Согласился Добкин, ни черта не понимая, что она говорит.

Хочешь, чтобы я тебе вдул?

Бобкин брезгливо посмотрел  на Добкина.

Она извиняется и хочет забрать свой мяч.

Перевёл Бобкин.

Спроси у неё, а можно я поиграю её мячиками?

Добкин хихикнул.

Ja bitte.  Nicht aufpassen, Grovater hat den Kopf gesaugt.

«Перевёл» Бобкин…

Ты дурак, зачем ты это сделал? Я пошутил…

Бобкин  криво улыбнулся.

Я сказал, чтобы она не беспокоила тебя, то дедушка перегрелся и ему нужен покой.

Какая же ты, сука Бобкин! Почему на совещаниях у тебя язык, как в ж*пу зазсунут?

Обиделся господин Добкин, но тут же, его внимание приковала задняя часть уходящей немки. Точнее, та горизонтальная ниточка, что сдерживала треугольный  кусочек ткани  где-то спереди.

Бобкин отвернулся и опять зашевелил губами.

Калв…чёрт! Кавр… чёрт!

А господин Добкин проводив немку взглядом, уныло уставился на своего приятеля.

Карловы Вары! Варовы кары…тьфу ты! Я скоро из-за вас буду заикаться Геннадий Андреевич. А хотите?

Он хитро посмотрел на Бобкина.

Что?

Мы с вами в Карловых Варах были  года два назад… правильно?

Допустим…

И до сих пор, вы, не можете произнести  эту несложную комбинацию слов правильно.

И?

Так может вселенная не желает этого, по каким-то, известным ей одной причинам?

Бред!

Хорошо, вы меня утомили!  Давайте так...

Как?

Устроим пари!

Какое?

Если  до конца командировки, вы, сможете, внятно, без запинки, достаточно быстро произнести… «Карловы вары»…  три раза подряд. Тогда я, как только мы, прилетим в Москву, отдам вам свой Land Cruiser!

Алчные искры брызнули из глаз господина Бобкина Геннадия Андреевича. Лишь только для того, чтобы зашипеть и потухнуть в море сомнения.

А если не смогу?

Подозрительно посмотрел он Добкина.

Тогда мой друг!

Добкин стал серьёзным, как в кабинете у министра.

Ты будешь оплачивать все  мои расходы, которые будут превышать сумму командировочных, в течении пяти лет. Как тебе такое пари?

Бобкин задумался и быстро подбил в уме баланс. Вспомнил он и про шлюх в Амстердаме,  и про наркотические кексы. Про трансвестита из Малайзии. Но… это было один раз и то в качестве эксперимента, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые  годы. Про сломанный стол  в ресторане  под Бруклинским  мостом,  тоже вспомнил. Про приватные танцы  в Мюнхене и про разбитый нос консьержа в каком-то итальянском городе, а ещё про море алкоголя  ограниченной серии. Всё это превратилось в его голове в длинную череду чисел. Числа, слились в одну, общую сумму… плюс-минус и он сказал…

Окей! По рукам!

…….


Каждое, раннее, очень раннее утро Бобкин  Геннадий  Андреевич выходил на берег моря. Набирал в рот камней и как один древнегреческий мужик, одетый в древнегреческую тогу, пытался перекричать шум бушующих волн.

Карвл… чёрт! варлкрл… чёрт!

Это было несложно. Волны, да ещё и бушующие, отсутствовали полностью. Сложно было с Карва…калвар… чёрт! с Карловыми  Варами…

И вот осталось два дня.

Господин Добкин сидел на шезлонге под зонтом, наблюдая сквозь очки за  распоясавшимися студентками из Японии…

Немки были лучше.

Решил он для себя.

По мясистей.

Со стороны моря, рассекая воды, как шхуна Христофора Колумба, на него шёл господин Бобкин.

Карловы  Вары!

Господин Добкин вздрогнул и посмотрел в сторону звука.
 
Карловы Вары!

Крикнул второй раз Геннадий Андреевич, распугивая купальщиков и купальщиц.

Всё пи*дец моему крузаку.

Сильно опечалился Андрей Геннадьевич.

Но решил  бороться до конца.

Три раза подряд!

Крикнул он в ответ.

Карловы  Вары! Карловы  Вары! К…


Никто не заметил  чёрный плавник  плывущий по пятам Бобкина. Огромная касатка выпорхнула из воды, сделал  в воздухе полувинт ( получила от коллегии  небесных арбитров единодушно… твёрдую девятку), открыла пасть  и рухнула вниз, проглотив   Геннадия Андреевича.

Вода успокоилась. Вокруг воцарилась гнетущая тишина. Все замерли. Кто-то нажал на паузу. Кто-то паузу отключил. С воплями люди бросились на берег.

Господин Добкин опасливо посмотрел на море, потом на небо. Куда-то высоко-высоко и  сказал…

ВЫ, правда есть?

И перекрестился.

Я его предупреждал! Вы же слышали… да?

Спросил он у кого-то сверху. Сверху не ответили.

Но намекнули…

Большой  альбатрос,  летевший высоко в небе , неожиданно почувствовал резь в желудке.

Что-то липкое и бесформенное упала Андрею Геннадьевичу на лицо. Добавив его ФЕЙСуальности  неожиданный штрих…