Утром в ожидании автобуса

Утром в ожидании автобуса
Я слышу музыку Шопена.
Созерцаю метаморфозы и опусы
Бессознательных и замкнутых движений.

Небо блестит испареньями,
Припудренное розово-зеленым.
Я созерцаю мимикрию слов, движений
И трепыханье плоти, натянутой на манекен картонный.

Статичность чахнущих душ.
И безопасность, доведенную до градуса отчаянья.
Я различаю ядовитый плющ
Стремительно и туго вплетающий –

Одного в другого, одного в другого,
Соединяя с тротуаром, мусором и деревом –
Не человек, не зверь, не вещь – материя иного –
Повсюду организмом целым, поглощающим всё медленно.

Шопен играет свои ноктюрны – форте! Форте!
Рождается уродец – исковерканное тельце,
Глаза и нос, и губы – всё не на месте, череп жуткой формы.
И органы все сгнили, каких-то нет – всё не на месте!

Кто жизнь даровал тому, что жить не должно?
Кто в этом выродке пульс поддерживает?
Ожидая автобус, я созерцаю котов без лап и хвостов.
И людей – запуганных и отверженных.

Утром в ожидании автобуса
Я слышу музыку Шопена.
И созерцаю распады локусов –
Как вымирают пространство и время.

Утром в ожидании автобуса
Я слышу музыку Шопена.
Мне инстинктивно хочется
Разлиться по асфальту волн шипеньем…

Утром в ожидании автобуса
Я слышу музыку Шопена.
Глаза подняв – всё кончено.
Существовать осталось только блёклое свеченье.

Утром в ожидании автобуса
Я слышу музыку Шопена.

Утром в ожидании автобуса
Я слышу музыку Шопена…