Статистика

Мне положено съесть две тонны мяса,
тонну жиров,
полтонны соли;
нужно освоить эту массу:
– Дуся и Нюся,
кормите, чо ли! –
Хрясь по столу,
и звенят стаканы –
лют и суров потомок Адамов.

У Нюси и Дуси свои тараканы,
величиною с гиппопотамов.
У них металлические перепонки,
хватка контуженных патриётов.
Им до Адама с его потомком –
как самоварам до самолётов.

Фитнес, диеты, режимы, аборты –
в сущности, мало кого зафрендили.
Я вылетаю с гордой мордой,
под ускоренье двойного пенделя.

Бац по башке –
дневное солнце,
бабьими летами беспощадное.
Бум по плечу –
гуляющий социум,
что-то втирающий площадно.

Нужно пройти сто тысяч кэмэ,
докурить тристатысячную сигарету,
не утонуть в полутонном вине,
размножиться как-то при этом,
и понять, наконец-то –
хто я?
шо я? –
кроме того, что обычный мудак.

Чувствую боль –
оно большое,
бьётся неровно и не в такт.
Это звоночки –
тихо, тихо,
самое главное – не открывать.
Это папаша:
– Миха!.. Миха!.. –
только приснится – за руку хвать.
Это натянутая верёвка –
вот, перепрыгну и закурю,
и закоксую в печищи лёгких
двести-какую-то-тысячну-ю.

Кто ты – учётчик или учётчица
тонн, километров и вредных штук?

Хочется жить,
смертельно хочется,
чтоб отзываться на свет и звук,
чтоб утеплять клочок пространства,
чтоб удивлять, получая в ответ
той же дубиной:
– Нюра, здравствуй!..
– Вот тебе новости… сколько лет!..

Хочется жизнищи передозищу
без объяснения причин.
Смысла у чуда не допросишься –
хоть все иконы закричи.

Папа уйдёт в половину третьего,
как и входил – через окно.
Мне суждено дотянуть до последнего –
кем-то, но всё-таки суждено –
меря давление, моя руки,
кушая кашку и свет экономя,
чтоб завещать себя науке –
предположительно, агрономии.